Я помню сладкий вкус батата, и эта сладость смешивается с горечью, медленно поднимающейся внутри. У меня было чувство, словно потерял любимый аромат. В жизни, похожей на сточную канаву, этого аромата больше не было.
Плакать глупо. Смерть стала уже привычной. Только печаль осталась и разъедала измученную душу. Он был хорошим человеком. Он был тем, кому не место в апокалипсисе. И теперь он нашёл свой Эдем, оставив лишь окоченевший труп.
Если мы оставим его так, то монстры сожрут. Я обыскал парковку, найдя чехол для автомобиля, и завернул в него тело. Когда поднял его, то почувствовал, что оно мало, чем отличается от манекена. Спрятал труп на парковке, обложив со всех сторон всяким хламом. Отметил место на карте. Я заберу его тело на обратном пути в Эдем.
Зачем?
Не знаю.
— Прошло немного времени, — пробормотал старик, касаясь пепла в костре.
Костёр был залит водой, но тепло от дров ещё шло. Старый сказал, что люди ушли отсюда меньше часа назад.
— Бродяги, — сказал я тихо.
Старый поднялся и кивнул.
— Вероятно, да.
Я деловито походил, собрав одежду и подсчитав её количество. Два комплекта взрослой и два комплекта детской одежды. И я точно помню, что видел их.
Их всех съели? Но если судить по костям, здесь только один человек. Съели одного, значит были достаточно сыты, оставив двух детей и одного из родителей. Они отпустили их? Нет, скорее всего, оставили про запас. Я спешно поднялся и выдохнул:
— Пойдём за ними.
Юн Пал и Дусик не ответили, всё ещё пребывая в шоке, а старик остро взглянул на меня.
Спасение выживших — одна из вещей, которую мы должны делать, но это был другой случай.
— Ты не герой.
— Знаю.
— Тогда не нужно попусту рисковать. Ты бы не узнал, если бы я тебе не сказал.
— Я в курсе.
Старый всё прекрасно понял. Мы не герои и не те, кто следует Учению или живёт ради других. Смогли бы мы протянуть так долго, если бы помогали каждому встречному, не заботясь о своей безопасности?
Старик знает, и я знаю. Чуть забыть, и станет спокойнее. Но кипящий чёрный гнев внутри меня распаляет нервы и сердце. Это волнение было не от желания спасти людей.
Это было желание убить.
Желание убивать людей!
Я попытаюсь их убить. Можно найти оправдание, но зачем? Оправдание — хорошее слово, и можно перевернуть его под себя. Убить их, и если повезёт, спасти людей, которых забрали.
— Это наш первый день на работе, нужно постараться, — холодно сказал я.
Отвращение к себе подступает всё ближе, но я буду жить честно. Буду плохим парнем. Да, я плохой парень, который спасает людей за деньги.
Так я себя позиционирую. Ради справедливости и правосудия.
Старый взял снаряжение и крикнул Юн Палу:
— Будь осторожнее, Юн Пал. Сейчас нам придётся бежать.
***
Бродяги оставили следы. Старый проверил их, и мы начали преследование. Бежали, как угорелые. По дороге видели тварей с проломленными черепами. Похоже, эти люди не собирались прятаться. Повсюду следы ожесточенного боя, что позволило нам беспрепятственно продолжать преследование.
Мы всё ближе и ближе. Я чувствую тревогу. Мимо нас пролетают здания, и в переулке так тихо, что слышно собственное дыхание. Кто-то следит за мной? Но я видел только спину старика, за которым еле поспевал.
— Стоять, — Старый резко затормозил и поднял кулак. Я мгновенно нырнул за ближайшую машину, утягивая за собой братьев. У другой машины старик сплюнул, указывая на переулок.
Вижу.
Расстояние большое, но благодаря прямому переулку мне удалось их увидеть. Шестеро человек шли медленно, трое из которых были бродягами. Мы стали медленно приближаться.
Расстояние уменьшается, и видно их более отчётливо. Один мужчина впереди, а двое сзади. Между ними обнаженная женщина с двумя детьми, которых бродяги тащили, как скот.
Значит, я был прав. Зарядил арбалет, но старик жестом приказал ждать. И шепнул:
— Подожди, пока они остановятся.
Хорошо. Охотник должен подождать, пока добыча расслабится. Я опустил арбалет. Подождём и посмотрим, я же в этом спец, не так ли? И мы пошли за ними.
Старый был опытным. Мы преследовали их незаметно, словно привидения. Когда они идут, то мы идём следом, а когда оборачиваются, то тут же прячемся. Старик вёл нас, подгадывая удобное время, и эта возможность представилась через двадцать минут.
Дрожащая женщина начала плакать. Мужик, шедший впереди, пнул её в живот. Детишки, увидев это, расплакались но мужик гаркнул на них, и они замолкли. Бродяги остановились передохнуть, загнав пленников в угол, так что те даже ударились о холодный бетон.
Мужики осматривались по сторонам, роясь в карманах. Вскоре до нас донёсся запах табака. Они закурили. Это стало сигналом к охоте.
— Двое боевиков и один главный, — сказал старик, указав на капот машины, за которой мы прятались.
Я осторожно залез на капот и лёг на него, поднимая арбалет. Старый огляделся, а затем рванул в сторону. Через минуту он высунулся из окна второго этажа в соседнем доме, поднял свой арбалет посылая мне сигнал: я слева, а ты справа. Я кивнул и махнул Юн Палу и Дусику приготовиться.
Сердце сильно стучит, а от запаха сигарет я чувствую нарастающее возбуждение, застилающее разум. Щелчок, и надо мной пролетает арбалетный болт. Я среагировал почти сразу, нажимая на спусковой крючок.
Болт рассекает воздух, и Юн Пал с Дусиком несутся вперёд. Болт, посланный Старым, пробил одному из мужиков голову, а мой пронзил шею. Человек с болтом в голове рухнул, как подкошенный, а второй схватился за шею, из которой потоком лилась кровь. Не в силах остановить её, он упал с бульканьем на пол.
Последний мужик уронил изо рта сигарету, как только напали на его напарников. Но было поздно, и он не успел отреагировать, потому что братья уже подбежали к нему.
Старый выпустил ещё болт, который воткнулся убегающему от братьев мужчине в бедро, и тот упал на землю. Юн Пал без колебаний атаковал его, обрушив на голову стальное копьё, как биту. Однако, он забыл приказ оставить хотя бы одного из бродяг в живых, и бил до тех пор, пока не вмешался Дусик. Я словно очнулся, глядя на эту сцену, и медленно скатился с капота. Выдохнул, махнув старику.
***
Как и ожидалось, это была та самая семья, которую я встретил в горах. Если здесь только мать с детьми, значит, их отца съели. Я снял свою парку и укутал одного из детишек. Юн Пал и старик сделали то же самое.
Женщина с детьми тихо плакали. Их взгляды ничего не выражали, а изо рта текла слюна. Должно быть, они стали свидетелями съедения главы их семейства, а их самих тащили, как скотину. Человеческое достоинство было втоптано в землю.
— Мы здесь, чтобы спасти вас, — процитировал я строку из инструкции, глядя на семью.
Да, это моя работа, которую нужно выполнить до конца. Они так и продолжали тупо смотреть, но на мгновение мы встретились взглядами.
Помнят ли они меня? Но их глаза всё так и смотрели в никуда. Я прикрыл глаза, избегая этих взглядов, и сказал очередную дежурную фразу:
— Вы в безопасности, и можете отправиться в Эдем...
Но я запнулся, потому что меня вырвало. Сплюнул остатки рвоты. Голова кружилась, а перед глазами всё плясало. Я опёрся рукой о стену, потому что меня снова рвало.
— Братан, братан... — залепетал Юн Пал, приближаясь ко мне. Его дрожание раздражало. Я не ответил, взяв у него копьё. А потом подошёл к мужчине, который лежал на земле.
Одной ногой наступил ему на грудь, а другой на болт в бедре. Каждый раз, когда я на него давил, кровь начинала течь сильнее. Мужчина, лежавший без сознания, от сильной боли открыл глаза.
— Кх-х...Ух-х...А!
Прежде чем он успел заорать, я сунул ему в рот кончик копья, и он жалобно завыл, чувствуя металл в горле.
Я тихо спросил, глядя ему в глаза.
— Почему деда не съели?
Мне было интересно. Старичка убили ножом в шею. Удар был быстрым и смертельным, а тело так и лежало без признаков каннибализма. Я подумал, может они проявили сочувствие. Эти ублюдки — люди, и в них должна была остаться хоть капля человечности. Может так, а может нет.
Он начал пищать и бормотать неразборчиво, и я приподнял копьё, чтобы услышать ответ.
— Мясо жёсткое...
Я напряг руку, вонзая копье. Вибрация прошла по пальцам, словно отрезал голову рыбе.
http://tl.rulate.ru/book/55848/4858219
Готово:
Использование:
