Мо Цяошэн сопроводил Чэн Цянье обратно к особняку принцессы и попрощался с ней перед воротами.
Из особняка вышла служанка и почтительно впустила Чэн Цянье.
Этот дом был маленьким и элегантным. Внутри него было не так много слуг, но все они были молчаливыми и сдержанными, весьма сдержанными и очень молчаливыми при выполнении дел.
Глядя на их лица, нельзя было заметить каких-либо особенных черт, но после долгого общения с ними можно было ощутить, что каждый из них немного отличается от обычных людей. Для Чэн Цянье это было немного похоже на то чувство, которое тогда подарила ей А’Ян, которая была рядом с Чжоу Цыси. Независимо от того, как они выглядели, в глубине души они были непреклонны и преданны, и вряд ли у них были какие-то свои собственные идеи.
Все эти люди были завербованы Чжан Фу.
В эту эпоху, раздираемую бесконечными войнами, каждая страна в той или иной степени имела национальную службу разведки. Когда старый Маркиз Цзинь Вэй был жив, Чжан Фу возглавлял разведывательное управление Государства Цзинь, и под его руководством находилась группа тщательно обученных теневых стражей. После того, как Чэн Цянье унаследовала трон, она также поддержала Чжан Фу в том, чтобы продолжить эту работу. Именно из-за этого в самом начале Чжан Фу смог, оставаясь в Цзянчэне, по-прежнему снабжать Бяньчжоу новостями из разных стран. Позже, полагаясь на свое предварительное знание различной информации, он успешно проник вглубь территории Цюаньжунов.
Хотя старый Маркиз Цзинь Вэй в свое время не уделял этому должного внимания, и Государство Цзинь не вкладывало много энергии в разведывательную деятельность, однако, после того, как Чэн Цянье проверила их при помощи Системы, по крайней мере, те слуги, что поживали в этом особняке, действительно были преданы стране и ее правителю без каких-либо задних мыслей. Когда Чэн Цянье проверяла их всех, в ауре каждого из них светилась золотая окаемка.
Чжан Фу не был похож на Чэн Цянье, которая могла читать в сердцах других при помощи Системы. Он действительно выбирал правильных людей и завоевывал сердца своих подчиненных. Чэн Цянье глубоко понимала, насколько это было трудно, и в этом отношении она также восхищалась Чжан Фу.
Чэн Цянье переоделась в мужскую одежду в темной комнате, намереваясь вернуться в резиденцию Яо Тяньсян через потайной ход, а затем открыто вернуться во дворец вместе с ней.
Служанка по имени Чунь опустилась на колени за дверью и тихо сказала: "Мой господин, господин Чжан здесь."
Чэн Цянье открыла дверь, Чжан Фу сдержанно поклонился и вошел во внутреннюю комнату.
Позади него стояла женщина по имени А’Цзя, которая была "заменой" Чэн Цянье. Когда Чэн Цянье не было в особняке принцессы, А’Цзя надевала одежду принцессы и оставалась в особняке как человек, живущий в уединении, притворяясь Чэн Цянье.
Независимо от возраста или фигуры, эта женщина чем-то напоминала саму Чэн Цянье. В этот момент она была одета в платье, которое только что надевала принцесса Цянье, и сидела по диагонали напротив самой Чэн Цянье. Чэн Цянье внимательно наблюдала, даже если А’Цзя сидела там, она была почти такой же, как сама Чэн Цянье, независимо от ее поведения или каких-то других неуловимых движений. Иногда она поднимала лицо и улыбалась Чэн Цянье, а иногда протягивала руку и задумчиво дотрагивалась до своего подбородка. Как только она открыла рот, то произнесла голосом, присущим только Чэн Цянье: "Брат, ты сейчас возвращаешься?"
Хотя черты ее лица полностью отличались от черт лица Чэн Цянье, если смотреть на нее издалека или носить вуаль, даже Чэн Цянье в каком-то оцепенении казалось, что она видит перед собой другое свое "я".
"Как так получается?" - несмотря на то, что она уже видела А’Цзя много раз, Чэн Цянье все еще чувствовала себя очень необычно.
"А’Цзя, она очень хорошо умеет изменять свой голос и манеру поведения." – ответил Чжан Фу: "Но ради осторожности я продолжал просить ее изображать болезнь. За исключением двух человек, которые обслуживали ее лично, никто из остальных людей в этом особняке не видел ее настоящего лица вблизи. Никто не знает, что она не является настоящей принцессой."
Чэн Цянье кивнула: "На самом деле организовано очень тщательно."
"Независимо от того, как это организовано, все еще существует вероятность утечки информации. За последние несколько дней господин несколько раз появлялся перед посторонними в образе принцессы." - Чжан Фу посмотрел на Чэн Цянье: "Я думаю, с этим делом следует покончить."
Чэн Цянье внезапно впала в уныние. Она просто немного подержалась за руки с Цяошэном, сходила на храмовую ярмарку и поела закусок. Такая маленькая сладость действительно была очень приятна для нее, но в будущем таких возможностей уже не будет.
Она мгновение колебалась, затем, наконец, тихо вздохнула и кивнула.
Чжан Фу вздохнул с облегчением и сказал А’Цзя: "Сегодня вечером ты начнешь говорить, что где-то простудилась, а затем сляжешь в постель. Через три-пять дней, после того как я тебя дополнительно оповещу, ты "умрешь от болезни"."
А’Цзя изобразила фирменную улыбку Чэн Цянье и мягко сказала: "Поняла, господин Чжан."
Чэн Цянье встала и собралась уходить. Прежде чем уйти, она подумала об одной вещи и сказала: ""Смерть от болезни" - это нормально, но заменить А’Цзя можно только существующим трупом. А’Цзя и те две служанки, которые прислуживали ей раньше, после окончания этого дела должны быть переведены во дворец, чтобы служить мне."
Чэн Цянье очень нравилась эта А’Цзя из-за красивого изумрудного цвета ее ауры, и она боялась, что Чжан Фу на самом деле заставит ее умереть от болезни, чтобы сохранить все в секрете.
Наблюдая, как Чэн Цянье уходит по тайному ходу, А’Цзя улыбнулась и тихо сказала: "Брат - нежный и мягкосердечный господин."
Чжан Фу нахмурился: "Ладно, нас здесь только двое, не говори со мной ее голосом."
Улыбающееся лицо А’Цзя исчезло в мгновение ока, и на его месте появилось бесстрастное выражение, словно с ее лица в одно мгновение сняли маску.
Холодный голос сорвался с ее губ: "Мой господин, вы, кажется, очень встревожены?"
Чжан Фу протянул руку и кивнул ей: "Мой господин сказал, что я часто ношу маску на лице. Я на самом деле должен позволить ему увидеть тебя такой."
Глаза А’Цзя на мгновение раздраженно закатились, но в остальном выражение ее лица осталось бесстрастным.
“Этот вопрос имеет огромное значение, и мы должны быть предельно осторожны. Чем меньше людей будет знать, тем лучше." - признался Чжан Фу: "Даже если ты одна из моих людей, не позволяй остальным узнать, что это ты. Когда тебе придется..."
А’Цзя бесстрастно сказала: "Кроме А’Чунь и А’Ся, никто не может заходить в мою комнату, и никто здесь больше не видел моего лица."
Чжан Фу, однако, услышал в ее ровном тоне желание защитить своих подчиненных: "Ты, так ты беспокоишься? Ты должна знать, что, кроме тебя, А’Чунь и А’Ся обе..."
Изначально он хотел сказать, что ни одна из них не может остаться в живых.
Но слова, которые господин намеренно сказал перед уходом, заставили его смутно почувствовать, что этого нельзя сделать, хотя он и привык к такого рода вещам.
"Вы беспокоитесь о том, что сделаете нашего господина несчастным?" - когда А’Цзя не притворялась кем-то другим, ее слова были холодными и непреклонными: "Когда старый господин Маркиз был рядом, господин никогда так ему не служил."
Чжан Фу, похоже, очень привык к ее отношению. Он погрузился в воспоминания: "Мой господин, однажды он обвинил меня в том, что я слишком презираю жизнь."
"Старый господин Маркиз однажды также сказал нечто подобное. Чем острее лезвие, тем осторожнее ты должен быть. Как только ты привыкнешь убивать, ты, возможно, уже не сможешь остановиться."
"Даже ты так думаешь?" - Чжан Фу поднял глаза на А’Цзя.
Хотя А’Цзя была женщиной, она получила это имя, потому что являлась главой теневых стражей, и оно было даровано ей старым Маркизом Цзинь Вэем.
"Да, и я надеюсь, что моих братьев будет умирать меньше. Мы не гордимся тем, что окрашиваем свои руки в красный цвет, даже занимаясь такой сомнительной работой."
Тон А’Цзя был по-прежнему ровным, но Чжан Фу смутно расслышал в нем другой оттенок.
Чжан Фу вспомнил своего предыдущего господина, Маркиза Цзинь Вэя. Старый господин был великодушным правителем, раз у него даже служил подобный теневой страж, который не гордился тем, что запятнан кровью. Неудивительно, что у старого Маркиза был такой превосходный преемник, как их господин.
Чэн Цянье вышла из потайного хода, соединяющего два дома.
Яо Тяньсян ждала ее.
Увидев, что она выходит, Яо Тяньсян улыбнулась ей и потянулась, чтобы взять ее за руки.
"Что не так?" - Чэн Цянье взяла ее за руку и странно посмотрела на нее: "Ты чем-то расстроена?"
"Нет, мне не из-за чего расстраиваться." - Яо Тяньсян отвела глаза.
Чэн Цянье взяла ее за плечо и повернула к себе: "Тяньсян, что с тобой случилось? Не скрывай это от меня."
Глаза Яо Тяньсян на мгновение покраснели, и она поджала губы. Затем она снова рассмеялась и толкнула Чэн Цянье: "И правда, я ничего не могу от тебя скрыть. Это мой брат, он снова кого-то прислал."
"Все в порядке, у кого сейчас нет толпы плохих родственников?" - Чэн Цянье обняла ее за плечи и спросила на ходу: "Кого он прислал на этот раз?
Это тебя расстроило, позволь мне немного пообщаться с этим человеком."
"Тот, кого прислал мой старший брат, - один из моих племянников по имени Шунь. Ему меньше десяти лет. Это третий сын старшего брата, и старший брат попросил этого ребенка приехать сюда в качестве заложника." - Яо Тяньсян была немного подавлена: "Я просто подумала, что он не заботится даже о своей собственной плоти и крови, что уж говорить о младшей сестре."
Она не сказала Чэн Цянье, что среди сопровождающих третьего принца Вэй, посланных Яо Хуном, был старейшина их клана, который первым делом встретился с Яо Тяньсян и яростно бросил ей в лицо различные упреки и обвинения, а также передал послание матушки Яо Тяньсян, госпожи Цзи. Госпожа Цзи настаивала на том, чтобы Яо Тяньсян добивалась выгод для страны Вэй, и это должно было стать главной целью ее жизни.
Чэн Цянье села и расправила рукава: "Поскольку это твой племянник, пожалуйста, пойдем, дай мне на него взглянуть."
По мере того, как Государство Цзинь становилось все сильнее и сильнее, его территория продолжала расширяться. В окружающих вассальных государствах возникла напряженность, и многие правители отправили послов в Бяньцзин, намереваясь установить дипломатические отношения с Царством Цзинь. Многие из них обращались с просьбами о браке.
Разумеется, Чэн Цянье не хотела принимать еще женщин в гарем правителя Цзинь, и не могла сама выйти замуж в качестве принцессы Цзинь. Другие ее сестры были либо слишком молоды, либо уже замужем.
Таким образом, брак становился невыполнимым делом.
Поэтому многие страны направили своих заложников, чтобы они оставались в Царстве Цзинь. Здесь преследовалась двоякая цель. Во-первых, заложник мог передавать новости в свою страну, а во-вторых, таким образом правитель этой страны выражал свое искреннее желание поддерживать дружеские отношения с Государством Цзинь.
Маленький мальчик робко и осторожно последовал за служителем и в панике поклонился Чэн Цянье.
Чэн Цянье молча покачала головой в глубине души. Яо Хун однажды заключил ее в тюрьму и выслал за ней погоню, так что он, должно быть, вообразил, что у нее не будет хорошего отношения к заложнику, посланному их страной. Однако из-за своих мелочных амбиций он был способен давить на свою замужнюю сестру и без колебаний подвергал опасности своего сына.
Действительно жестокий человек.
Возможно, правителю, изначально рожденному в этом неспокойном мире, была необходима подобная безжалостность.
Чэн Цянье закрыла глаза, но, несмотря ни на что, она не могла, да и не хотела опускаться до уровня Яо Хуна.
"Отныне живи в Бяньцзине хорошо." - сказала ребенку Чэн Цянье: "До тех пор, пока ты не делаешь ничего, что причиняет вред Царству Цзинь или твоей тете, никто здесь не будет тебя обижать."
Хотя Яо Шунь был молод, он также слышал об этом Маркизе Цзинь Юэ, когда был в Стране Вэй. Он знал, что его отец посадил в тюрьму этого маркиза и выслал за ним погоню, когда тот попытался сбежать. Когда он вошел в зал, то очень испугался, что с ним будут обращаться унизительно. Он был наименее любимым из детей своего отца, и знал, что его приезд сюда в качестве заложника означал, что с чем бы он ни столкнулся, никто за него не вступится.
К счастью, ради его тети, этот господин Маркиз отнесся к нему по-доброму.
Яо Шунь вздохнул с облегчением и с благодарностью удалился.
"Это действительно нелегко." - Чэн Цянье посмотрела на маленькую фигурку, которая в страхе отступала прочь: "Такой маленький ребенок должен представлять свою страну в качестве заложника и жить в незнакомом месте."
"Цяньюй, отпусти меня в Чжэнчжоу." - внезапно сказала Яо Тяньсян.
Чэн Цянье повернулась, чтобы посмотреть на нее.
"Я хочу поехать в Чжэнчжоу, чтобы открыть там новую женскую школу." - Яо Тяньсян выглянула в окно: "Я больше не хочу оставаться так близко к Стране Вэй. Если сейчас я не останусь рядом с тобой, они из-за этого не умрут."
Чэн Цянье сжала холодную руку Яо Тяньсян.
Она могла понять настроение Тяньсян. Бяньцзин находился рядом с Царствами Сун и Вэй. Чэн Цянье и Яо Тяньсян прекрасно понимали друг друга. Независимо от того, что происходило на поверхности, конфликт между Царством Цзинь и этими двумя странами в конце концов был практически неизбежным.
Доклад с предложением начать войну с Царством Вэй даже был положен на стол Чэн Цянье.
"Хорошо, тогда ты можешь ехать в Чжэнчжоу. Здесь много ненужных дел, так что поступай так, как считаешь нужным."
http://tl.rulate.ru/book/51810/3176986
Готово:
Использование:
