"Ваше Высочество, Ваше Высочество, будьте милосердны." – А’Ян в несколько шагов подбежала к Чжоу Цзыси, отчаянно умоляя: "Молодой господин бежал из государства Цзинь. Если сейчас отправить его обратно, это приведет только к верной и мучительной смерти молодого господина."
"А’Ян."
Обычный нежный голос принца Ана прозвучал у нее над головой.
А’Ян рухнула на землю, ее глаза расширились, и она могла видеть только плитки пола перед собой и грязь в трещинах между плитками.
Ее пальцы вцепились в эту грязь, слегка дрожа.
На самом деле, в глубине души она ясно понимала это.
Все кончено, молодой господин.
Каким человеком на самом деле был Его Высочество Наследный Принц, эти теневые стражи, которые воспитывались для него с детства, на самом деле знали лучше, чем кто-либо другой.
"Я тоже вынужден пойти на это, А’Ян. Мы с Цзыси знаем друг друга много лет, на самом деле я чувствую себя более неуютно, чем кто-либо другой." - легкий и слегка подрагивающий голос над ее головой донесся до ушей А’Ян.
Два воина с ножами подошли и оттолкнули А’Ян.
А’Ян оцепенело наблюдала за тем, как двое мужчин повалили Чжоу Цзыси на землю, и один из них занес над ним сверкающий острый нож.
Она почувствовала, как у нее зазвенело в ушах, словно бы весь мир вокруг нее взорвался.
Прежде чем она успела сообразить это, ее тело уже неудержимо рванулось вперед.
В отчаянии она оттолкнула одного из воинов, выхватила кинжал, который всегда носила с собой, ударила одного из них наотмашь и перехватила лезвие другого воина.
"А’Ян, что ты делаешь?" – холодно спросил худой мужчина средних лет, который стоял в тени позади Цзи Ана, заложив руки за спину.
Этого человека звали Цзе, и он был учителем, который обучал А’Ян и подобных ей юных девушек с самого детства.
Как только голос, запечатленный в ее костях, заставил ее испугаться, А’Ян подсознательно задрожала.
Прежде чем она успела среагировать, ее сильно ударили по голове, за чем последовал удар ногой в живот, и она отлетела к стене.
А’Ян упала со стены, схватившись за живот, выплюнула полный рот крови и перестала двигаться.
Цзе подошел к ней с угрюмым лицом: "Сколько раз я говорил тебе, что ценой предательства господина является смерть!"
Чжоу Цзыси протянул руку, чтобы загородить А’Ян, перевел дыхание и посмотрел на Цзи Ана: "Ваше Высочество, отпустите ее. Делайте со мной, что хотите, но прошу вас, сохраните ей жизнь."
Окровавленная рука протянулась сзади и схватила Чжоу Цзыси за одежду.
"Мой господин, не умоляйте. Я... в любом случае, я уже не выживу."
Чжоу Цзыси обернулся и крепко сжал руку девушки.
Хотя она и лгала ему, она была единственным человеком, который подарил ему тепло, когда он упал в самую темную бездну.
Когда-то он думал о том, чтобы взять ее за руку и прожить с ней всю оставшуюся жизнь.
"Молодой господин, не печальтесь." - А’Ян подалась вперед, приподняв голову: "Я всю свою жизнь жила, подчиняясь воле моего господина. Только в самом конце я смогла поступить согласно собственным идеалам. Это чувство... это не так уж и плохо."
Она закрыла глаза, и слезы из уголков ее глаз упали на руки Чжоу Цзыси.
Эти слезы были такими горячими, но юное тело девушки было холодным в руках Чжоу Цзыси.
***
Чэн Фэн сидел за столом в самый разгар банкета в его честь во дворце Царства Сун.
В главном зале пели, пили и танцевали, повсюду провозглашались тосты, гости обмениваясь чашами с вином.
Дворец был великолепным и величественным.
По сравнению с ним дворец Маркиза Цзинь Юэ в Бяньчжоу был настолько простым, что даже казался немного обшарпанным.
Владелец этих мест, Сун Сян-гун, с большим энтузиазмом принимал здесь посланника из Цзинь.
После того, как пение и танцы прекратились, Сун Сян-гун хлопнул в ладоши, и из внешнего зала вытолкнули мужчину средних лет в рваной одежде.
Мужчина съежился и, как только вошел в зал, дрожа, рухнул на землю перед столом Чэн Фэна.
Чэн Фэну потребовалось некоторое время, чтобы узнать этого изможденного мужчину с седыми волосами.
Оказалось, что это был его бывший хозяин, когда он был еще совсем юным, Чу Ечжи.
Чу Ечжи тайком поднял голову и взглянул на человека перед ним.
Он увидел раба, с которым раньше он мог делать все, что ему заблагорассудится, который теперь сидел на самом почетном месте.
Облаченный в богатые одежды малинового цвета, с красивой короной в слегка вьющихся волосах и украшениями из нефрита, укрепленными на поясе, он с воодушевлением смотрел в будущее и выглядел очень величественно, больше не являясь тем слабым и жалким мальчиком, каким он его когда-то запомнил.
Чэн Фэн поставил золотую чашу, которую держал в руке, на стол и тихо хмыкнул, уставившись на него.
Удивленный, Чу Ечжи закрыл голову руками и задрожал всем телом: "Не бейте меня, не бейте меня, пощадите мою жизнь, пощадите мою жизнь."
Сун Сян-гун сказал с улыбкой: "Этот одинокий правитель узнал о том, что этот человек, не знающий, что такое добро и что такое зло, оскорбил благородного посланника. Я пришел в ярость, конфисковал его имущество и понизил его в звании до простолюдина. Теперь он зарабатывает на жизнь тем, что выносит навоз, каждый день весь покрыт этой грязью, и другие слуги всегда издеваются над ним. Сегодня этот одинокий правитель побоялся, что этот человек отравит благородного посланника, поэтому я приказал кому-нибудь сначала вымыть его, а затем его доставили во дворец, чтобы генерал Чэн наказал его лично."
Закончив говорить, он начал браниться: "Что ты там застыл, как вкопанный? Почему не встаешь на колени перед генералом Чэном, чтобы признать свою вину?"
Чу Ечжи был явно застигнут врасплох, и принялся кланяться снова и снова, не задумываясь, даже разрыдался: "В прошлом во всем был виноват этот низкий человек, господин, пощадите мою жизнь, господин, пощадите мою жизнь."
Чэн Фэн посмотрел на серую фигуру, съежившуюся перед ним.
Образ прошлого промелькнул в его сознании.
В то время он тоже припал к земле, плача и отчаянно умоляя, в то время как его хозяин, сидевший за столом, отвернулся в сторону, сжимая золото в своих объятиях, и с леденящими душу глазами наблюдал за тем, как несколько благородных молодых господ потащили оцепеневшего от ужаса мальчика за собой. Схватив за лодыжку, его затащили тогда в самый темный угол...
Чэн Фэн на мгновение закрыл глаза. Та боль, от которой он когда-то не мог освободиться, теперь стала далекой и размытой.
Его сердце сейчас было достаточно твердым. Сейчас он просто хотел продвигаться вперед в будущее по протирающейся перед ним ровной дороге и больше не беспокоиться о тех мрачных годах, которые окончательно остались в прошлом.
Он бросил последний взгляд на Чу Ечжи и отсалютовал Сун Сян-гуну: "Спасибо вам за вашу доброту. Отпустите его и не портите нам настроение из-за подобного низкого человека."
Сун Сян-гун махнул рукой, чтобы кто-нибудь увел из зала Чу Ечжи, и поднял свою чашу в знак уважения: "Генерал Чэн на самом деле обладает великодушным сердцем, глубоким, как море, это приводит в восхищение этого одинокого правителя."
Выпив еще три чаши, Сун Сян-гун воспользовался общим опьянением, чтобы поторговаться о цене верительного письма, привезенного Чэн Фэном.
"Маркиз Цзинь Юэ в одиночку защищал Бяньчжоу от армии Цюаньжунов, что вызывает всеобщее восхищение. Само собой разумеется, что моя страна Сун действительно должна внести свой вклад в противостояние этим варварам. Просто 50 000 дан зерна - это слишком много, и нашей стране трудно собрать его в спешке.
Я также надеюсь, что генерал Чэн передаст Маркизу Цзинь Юэ, что Великая Династия Сун может одолжить Государству Цзинь 20 000 даней зерна, чтобы помочь нашим союзникам и поддержать военный престиж."
Чэн Фэн слегка улыбнулся: "Я человек, с которым легко договориться, но я ничего не могу поделать с характером нашего Генерала Мо. Его 20 000 солдат в Шаохуане весьма докучают ему из-за нехватки обмундирования и продовольствия. Почему бы вам не послать небольшую делегацию в город Шаохуан на границе Династии Сун, чтобы обсудить этот вопрос лично с Генералом Мо?"
Мо Цяошэн возглавлял армию численностью в 20 000 человек и накапливал силы на границе между Государством Сун и Бяньчжоу.
Он молниеносно прорвался через границу Государства Сун, пронесся туда и обратно, и кавалерия Цзинь прошла всего лишь в шестидесяти километрах от столицы Государства Сун.
Хотя Мо Цяошэн после отвел армию обратно в Шаохуан для размещения там гарнизона и больше не двигался с места, но время от времени кавалерия Цзинь подходила на близкое расстояние к важному городу на границе династии Сун, чтобы продемонстрировать свою мощь и напугать их.
Стража пограничного города Царства Сун была так напугана, что наглухо закрыла городские ворота, и экстренные донесения обрушились на стол Сун Сян-гуна, подобно снегу.
Прозвище Мо Яньван* (Владыка Преисподней) постепенно распространилось в Царстве Сун.
Когда Чэн Фэн улыбнулся и произнес эти слова, его красивые глаза феникса привлекали всеобщее внимание, и в его доблестной мужественности было особенное очарование.
Если бы все было по-другому, Сун Сян-гун, возможно, по достоинству оценил бы эту красоту.
Теперь же он был очень зол на этого красивого, но чрезвычайно злоязычного посланника Государства Цзинь.
Дело не в том, что он не мог не расслышать откровенную угрозу в словах Чэн Фэна, но он также боялся начать открытую войну с Государством Цзинь, поэтому некоторое время он не мог успокоиться, чтобы заговорить.
Чэн Фэн открыл рот и сказал: "Теперь земли нашего народа Хань оккупированы с трех сторон света, и даже императорская столица попала в руки чужеземцев. Если наше Царство Цзинь не отстоит Бяньчжоу, сдав его Цюаньжунам, разве Царство Сун уважаемого Сян-гуна не станет первым, кто примет на себя основной удар? Народ Сун тогда напрямую столкнется с кавалерией Цюаньжунов, и в тот раз потери могут составить не только десятки тысяч данов продовольствия. Почему бы не пожертвовать деньги с щедростью сейчас, чтобы помочь нашей Стране Цзинь бороться против иностранных захватчиков?"
Он наполовину угрожал, наполовину отступал на шаг.
Сун Сян-гун успокоился и спустился по ступенькам с возвышения: "Генерал прав. Несмотря ни на что, наша страна предпримет эти усилия, чтобы противостоять армии Цюаньжунов. Я также прошу генерала вернуться и передать Маркизу Цзинь Юэ, что наша страна Сун готова наступать и отступать вместе с Государством Цзинь и дружить друг с другом."
"Я передам дружественные намерения короля о взаимной помощи."
Чэн Фэн встал и отдал честь: "Изначально я был Министром Левого Фланга и охранял дворцовый город, и эти военные и политические дела не входят в мою компетенцию. Всего месяц назад раб, к которому искренне привязался мой господин, сбежал из дворца. Мой господин обвинил меня в том, что я недостаточно хорошо охранял дворец и наказал меня тем, что послал с подобным поручением. Я услышал о том, что этот беглый раб сейчас находится в резиденции Его Высочества Наследного Принца Династии Сун."
Чэн Фэн махнул рукой, и его слуги немедленно внесли пять овечьих шкур.
"Вот плата за этого раба. Я также надеюсь, что Его Высочество Наследный Принц сможет отказаться от своей привязанности."
Пять вонючих овечьих шкур, сваленных в кучу на роскошном ковре в главном зале дворца было своего рода насмешкой судьбы.
Все в зале понимали, что правитель Государства Цзинь, вероятно, возненавидел Чжоу Цзыси из страны Вэй, который сбежал, воспользовавшись его добротой, поэтому он использовал этот унизительный способ выкупить его обратно.
Принц Ан хлопнул в ладоши, и стражники снаружи дворца внесли в зал носилки. На них лежал человек с растрепанными волосами, накрытый тонким одеялом, и из-под одеяла слабо сочилась кровь.
Чэн Фэн вытащил меч и приподнял его ножнами челюсть мужчины, обнажив бледное лицо Чжоу Цзыси.
"Ты, неблагодарный человек, посмевший предать господина, ты напрашиваешься на собственную смерть."
Чэн Фэн взмахнул рукой и приставил меч к лицу Чжоу Цзыси: "Я должен был тогда позволить тебе бежать за каретой до тех пор, пока ты не умрешь."
Сбоку на лице Чжоу Цзыси появилась широкая красная линия. Кровь на его лице начала собираться в капли, но Чжоу Цзыси собрался с духом, стиснул зубы и промолчал.
"Вставай и следуй за мной."
Чжоу Цзыси поддерживал руками свою верхнюю часть тела и оставался неподвижным на носилках.
Чэн Фэн заметил, что что-то не так, подошел к носилкам сбоку, приподнял тонкое одеяло и увидел те окровавленные лодыжки.
Чэн Фэн внезапно поднял голову, свирепо глядя на Цзи Ана, который сидел неподвижно под гневным взглядом Сун Сян-гуна.
Цзи Ан сказал: "Этот человек скрыл свою личность беглого раба и пришел ко мне больше месяца тому назад. Я не знал всей правды и обращался с ним вежливо. Увидев вчера на верительную грамоту и услышав слова генерала Чэна, я понял, что этот человек сбежал от Маркиза Цзинь Юэ. Поскольку Маркиз Цзинь Юэ уже является его хозяином и хорошо к нему относился, он должен быть верен своему хозяину. Кто бы мог ожидать того, что ради того, чтобы насладиться роскошью и богатством, он тайно сбежал из Государства Цзинь, едва не поймав меня в ловушку несправедливости. В моем сердце вспыхнул гнев, и я немного наказал его."
"Вы перерезали ему сухожилия на ногах и отныне сделали его бесполезным. Это на самом деле небольшое наказание." - сердито рассмеялся в ответ Чэн Фэн: "Я слышал, что этот человек был одноклассником Его Высочества, когда он учился в Царстве Вэй, и он был близким другом Его Высочества в течение многих лет. Ваше Высочество еще более безжалостны, чем я."
Цзи Ан всегда считал себя вежливым и благочестивым человеком широких взглядов и добродетелей.
Перед посторонними он редко проявлял свою безжалостную сторону.
Теперь у него не было другого выбора, кроме как сделать то, что он сделал, но Чэн Фэн разоблачил его при всех.
В глубине души он был в ярости, сидя там, его лицо попеременно то синело, то бледнело.
Чэн Фэн холодно фыркнул, приказал поднять Чжоу Цзыси и вместе с ним покинул дворец.
http://tl.rulate.ru/book/51810/2985854
Готово:
Использование:
