Хуай Юэ неохотно произнесла: - Но Лорд Седьмой…
- Укажи себе выход! - Его голос был настолько властным, что Хуай Юэ была слишком напугана, чтобы задерживаться.
Бай Цинцин рассмеялась, ее голос был полон презрения и провокации: - Лорд Седьмой, это правда, что вы боитесь острой пищи?
Лицо Чжао Юйчэня окаменело.
Это правда, что он боялся пряностей, потому что всякий раз, когда он ел острую пищу, он был мокрым от пота, и его кожа становилась ужасно красной.
Это случалось несколько раз, когда он был мал, и с тех пор он избегал острой пищи.
Вряд ли он ожидал, что первым шагом в лечении будет принуждение его к острой пище, которая была более болезненной, чем суп из корней золототысячника.
Бай Цинцин увидела нежелание на его лице, поэтому она изобразила улыбку: - Все в порядке, если мое лечение поставило вас в трудное положение, мы можем забыть о пари, пока вы сдались.
С холодной улыбкой Чжао Юйчэнь ответил: - Иди, почисти шею, я обезглавлю тебя через месяц .
Затем он ощупью пробрался к обеденному столу, попросив служанок позаботиться о нем.
Оказалось, что после всех этих лет он по-прежнему не ценил острую пищу. Его лоб покрылся потом после нескольких укусов через силу.
Вскоре он почувствовал раздражение на своем лице.
Когда он уже собирался уходить, до его ушей донесся саркастический голос Бай Цинцин: - Я вижу, что вы проведете остаток своей жизни во тьме, если не сможете преодолеть такое тяжелое испытание, как это.
Как досадно! Чжао Юйчэнь не мог избавиться от иллюзии, что Бай Цинцин намеревалась отомстить ему с того самого момента, как ступила в «Чернильный сад».
Лишить ее жизни было так же легко, как убить муравья, но этого было недостаточно, чтобы дать выход его негодованию.
Теперь, когда они заключили пари, он был достаточно терпелив, чтобы играть в эту игру в течение месяца.
Он был заинтересован в том, чтобы увидеть, как она будет стоять на коленях у его ног и молить о пощаде через месяц.
Ярость, отразившаяся на лице Чжао Юйчэня, была замечена Бай Цинцин, любой другой вздрогнул из-за этого.
Однако Бай Цинцин восприняла это с легким сердцем, чем больше Чжао Юйчэнь ярился, тем больше ей нравилось.
Чжао Юйчэнь, которому поклонялись как Богу в «Чернильном саду», проглотил несколько горьких плодов, когда началось лечение.
Деревенская девушка заставляла его есть пищу, которую он ненавидел, горькие лекарства, которые он не одобрял, и другие вещи, которые он раньше не хотел делать. Она даже отвечала за такие мелочи, как то, сколько он должен выпить, когда спать и вставать.
На мгновение у Чжао Юйчэня возникла иллюзия, что Бай Цинцин умеет читать мысли и знает, что ему нравится, а что нет.
И, черт возьми, она заставляла его делать то, что ему не нравилось, и отделяла его от того, что ему нравилось.
Он бы похоронил эту деревенскую девушку заживо, если бы не последний кусочек здравомыслия в его голове.
Премьер-министр время от времени приходил в «Чернильный сад» за новостями, и тревога поднималась в его сердце, когда он обнаружил, что Лорд Седьмой, которого уважал даже Его Величество, был воспринят Бай Цинцин слишком легкомысленно.
- Лорд Седьмой, прошло уже много времени с тех пор, как Цинцин официально начала свое лечение, вам стало лучше? Если вы не найдете в ней ничего особенного, как насчет того, чтобы отправить ее сегодня, на случай, если она расстроит вас в «Чернильном саду»?
Это звучало так, как будто Цинь Цзычжэн говорил это ради Чжао Юйчэня, на самом деле он спасал Бай Цинцин.
«Лорд Седьмой ни в коем случае не был тем, кого можно оскорбить или с кем можно шутить.»
«Цинцин была еще молода, поэтому она поспорила с Лордом Седьмым, повинуясь импульсу. Но как он посмотрит в лицо своему старому подругу, если с ней случится несчастье?»
Цинь Цзычжэн верил, что Лорд Седьмой окажет ему эту услугу ради всех его заслуг и достойной службы при дворе.
Чжао Юйчэнь изобразил неопределенную улыбку: - Ты боишься, что я могу причинить вред маленькой девочке?
- Лорд Седьмой всегда отличался широтой взглядов, и вы ни за что не станете суетиться из-за маленькой девочки.
Чжао Юйчэнь ответил с самоиронией: - Трагедии не случилось бы, если бы то, что ты сказал, было правдой.
Цинь Цзычжэн резко поднял голову и увидел сожаление и самобичевание на лице Чжао Юйчэня.
- Почему ты так унижаешь себя, Лорд Седьмой? Когда императрица... мадам скончалась, вы в наказание семь дней и ночей стояли на коленях перед ее памятной табличкой. Наказание стоило тебе зрения. Ошибка, совершенная шесть лет назад, не только ослепила тебя, но и заставила отказаться от власти и изолировать себя в «Чернильном саду» в качестве искупления. Добрые дела, подобные этим, тронули бы Бога, не говоря уже о мадам, которая давно ушла…
Бай Цинцин, которая держала чашу с китайским лекарством для Чжао Юйчэня, невольно остановился в дверях, услышав это .
«В наказание ты семь дней и ночей стоял на коленях перед ее памятной табличкой. Наказание стоило тебе зрения...» - резонировало в ее мозгу.
«Это стоило тебе зрения?»
«Неужели это правда?»
«Он ослеп из-за своей покойной жены?»
«Он отказался от могущественной власти из-за своей пропавшей жены?»
Она собиралась углубиться в вопросы, которые пустили корни в ее сердце с того момента, как она поставила еду в «Чернильный сад», но боялась найти настоящие ответы.
Теперь она без труда получила ответы, на какое-то время потеряла дар речи.
Она рассердилась? В ярости? Грустно? Или мучительно?
Эмоции Бай Цинцин колебались так сильно, что чаша в ее руке чуть не упала на пол.
Черная тень мелькнула перед ее глазами, и тень поймала падающую чашу. Когда Цинцин пришла в себя, она обнаружила, что тень - это Мин Хао, телохранитель Чжао Юйчэня.
- Бай Гуньян, с тобой все в порядке?
Она лишь вяло покачала головой: - Да, со мной все хорошо.
Они не были громкими, Чжао Юйчэнь и Цинь Цзычжэн, которые разговаривали внутри, все еще слышали их.
- Это Цинцин? - донесся изнутри голос Цинь Цзычжэна.
У Бай Цинцин возникло желание убежать, и она подсознательно сделала несколько шагов назад. Потом она осознала свое положение в «Чернильном саду».
В тот момент, когда она собралась с духом и вошла в комнату с чашей в руках, она увидела, что Цинь Цзычжэн смотрит на нее с улыбкой на лице. И Чжао Юйчэнь устремил на нее свой яростный взгляд точно так, как будто мог видеть ее насквозь, хотя ничего не видел.
Она на мгновение испугалась его сурового взгляда, несмотря на то, что знала, что он слеп.
В последние несколько дней она издевалась над ним во имя исцеления, и он проявлял терпение, как бы чрезмерно она ни поступала.
Может быть, его терпение было вызвано не пари, а тоской по свету. Может быть, в глубине души он видел в ней своего спасителя, благодетеля.
Но она, она снова и снова доставляла ему неприятности из-за недовольства, она даже мстила ему за то, что он сделал много лет назад... используя наивные способы.
Помня об этом, Бай Цинцин почувствовала, что задыхается, и старалась держаться подальше от взгляда Чжао Юйчэня: - Выпей, пока не остыло, - она поставила миску на стол и вышла из комнаты, заявив, что занята.
- Кашель!
Цинь Цзычжэн слегка откашлялся: - Как неукротима Цинцин, она даже не поздоровалась со мной. Бедный старик, я так старался защитить ее, такое неблагодарное отродье.
Чжао Юйчэнь чувствовал, что с Цинцин что-то не так, хотя сейчас он не мог ее видеть.
Она обычно подшучивала над ним всякий раз, когда видела его, почему же на этот раз она ускользала от него, как будто он был какой-то ядовитой змеей или диким зверем, она явно избегала его.
Даже если он утверждал, что лишил ее жизни, разве он когда-нибудь причинил ей вред?
В последующие дни было так хмуро и моросило, что в середине октября в столице стала чувствоваться зима.
http://tl.rulate.ru/book/50081/1366340
0973875411 (читатель/заложение основ)
20 апреля 2021 в 17:03
0
Готово:
Использование:
