Готовый перевод 야반도주는 신중히 / Ночной побег нешуточно продуман (KR): Глава 2

Глава 2

Так повелось, что у монаршей семьи империи Арсенио не было детей. А это значило, что младший брат императора занял бы трон после его смерти.

Однако здесь была одна загвоздка, и заключалась она в том, что у императора был сын.

Карлайл, его бастард.

Давным-давно, как только его свадьба была сыграна, Карлайла выгнали с глаз долой да на бесплодный север.

В месте, похожем на рай для монстров, где вечно гремит битва.

На самом деле это означало просто бросить его на смерть.

Даже его брак с Лилиан планировался с одним лишь намерением передать титул Северного лорда графу Барцвику после неминуемой гибели Карлайла.

Это был своего рода подарок графу Барцвику. Поэтому император великодушно разрешил Лилиан остаться в столице после их свадьбы.

Но в первую их брачную ночь она спряталась в карете Карлайла, когда его везли на север.

И за собой оставила та лишь одно короткое письмо, гласящее, что Лилиан последует за своим мужем в край вечного льда.

Граф Барцвик отряжал людей, чтоб утащить Лилиан обратно. Но та упрямилась остаться подле мужа, хотя и настрадалась в бесплодных страшных землях.

Даже когда ты целый день голодаешь, потому что еды было недостать, когда ты в любой миг можешь умереть от обморожения, даже когда в тебя попала шальная стрела, и остается неизгладимый шрам. Настанет такой миг, когда ты просто свыкнешься, когда ты более того — презришь страдания.

Лилиан хорошо задумалась обо всем, что пережил Карлайл.

Вот почему этот ребенок тронулся умом.

Кто ж не сойдет с ума после такого?

Когда их поразил кинжал убийцы, посланного Императором, двое лежали бок о бок и залечивали раны друг друга…

Двое пытались выжить, но казалось, что шанс им не представится.

«Прости меня».

Казалось, Карлайл в любой момент мог заплакать, глядя в глаза Лилиан. Когда она рыдала, плакал и Карлайл.

И каждую ночь они обнимали друг друга и плакали.

Она то и дело обнимала плачущего Карлайла и успокаивала его, сама скрипя зубами.

«Я никогда не умру. А даже если так, если я умру молодой, я стану призраком и вернусь к тебе».

Лилиан каким-то образом удавалось обучать Карлайла среди суровой жизни севера.

От философии до этикета знати.

Даже если бы та растила собственное дитя, та бы не была столь щепетильной.

«Я ненавижу кровь, я ненавижу трупы. Карл, ты конечно тоже?»

«Если тебе не нравится, Лили, я тоже это не приемлю».

«Будь вежлив и покладист».

Карлайл мягко кивал, что бы ни сказала Лилиан. Прямо как цыпленок, следовавший за курицей.

И под опекой Лилиан, Карлайл рос вполне себе обычным молодым человеком.

По крайней мере, в глазах Лилиан, все было так.

Хотя он казался патологически одержимым сохранностью Лилиан, это был момент, который можно списать к их невзгодам детства.

Конечно, страшась отравления, он должен был сначала испробовать все продукты сам, дверь спальни была тройной на случай вторжения, и он нанял по двенадцать священников и мейстров, чтобы те дали отпор любой болезни.

Как бы то ни было, Лилиан считала, что Карлайл вырос нормальным молодым человеком.

Прямо как большинство родителей заблуждаются насчёт своих детей.

Если бы та не внушала себе подобное, это бы значило, что те 12 лет страданий были напрасны.

И сейчас, пока Лилиан планировала свой побег, та первым делом забеспокоилась о его ранах сердца.

Он ведь всё делал вид, что холоден перед другими, но у него было мягкое сердце. На что же он пойдёт, если она сделает ему больно?

… … Если бы об этом услышали люди, знавшие Карлайла, того Карлайла, который не признаёт ни одно живое существо, кроме Лилиан, они бы просто убежали в ужасе.

Ведь этот был сумасшедшим.

Внутри великолепный замок Норд был вполне себе уютным, вопреки ожиданиям людей.

Он был спроектирован так, чтобы тепло не выходило из замка, и там всегда было тепло, будто весной. Полы, устланные коврами, были достаточно мягки.

И всё это потому, что хозяйка замка была нетерпима к холоду, и вечно пряталась под одеялом.

Она была довольно высока, что было редкостью на севере, а белое лицо, высунувшись из-под одеяла, было покрыто рыжими волосами.

И стоя рядом с ним, она была больше похожа на младшую сестру, чем на жену. Случалось это потому, что лорд очень уж о ней заботился.

Повседневный распорядок этой по-дьявольски идеальной пары был следующим.

Утром господин забирает свою жену, которая проклинает весь мир, и отправляет её в комнату рядом с его кабинетом.

Та возражала, что не престало ей подниматься в такую рань, тем временем служанки вечно делали вид, что ничего не слышат.

Лилиан вынуждена оставаться в комнате рядом с великим господином, который лишь прозябает в кабинете и работает.

Затем, если ей вздумается поесть, та дергает за веревочку.

Только тогда Карлайл высовывает свой нос наружу, съедает половину пищи своей жены, дабы убедиться, что та безопасна, и возвращается к работе.

Даже стакан воды не мог проскользнуть мимо, не получив одобрение Карлайла.

Все в Северном замке назвали поведение своего господина сумасшедшим.

Однако, что касалось Лилиан, та относилась к этому по-философски.

«Лучше пусть балуется с едой, чем топит мир в крови».

Жители Замка Норд глубоко верили, что всякий раз, когда в пределах его поднимался шум, тому причиной было очередное безумство их правителя.

Карлайл действительно не понимал этих людей.

«Я делаю это, потому что волнуюсь».

Он родился бастардом, его семьей была его единственная – его жена Лилиан. Как же ему не взволноваться?

Так что и поведение его было объяснимо, хотя и оставалась небольшая проблема.

Люди говорили, тому бы стоило попросту нанять лизоблюда, но Карлайл всё упрямился.

На самом же деле, он пробовал пищу Лилиан, не чтобы проверить, ядовита та была или нет.

Ведь были яды, которые накапливали эффект медленно, яды, которые действуют со временем.

Карлайл проделывал это всякий раз, потому что думал: если Лилиан будет отравлена, лучше бы мне умереть вместе с ней.

«Ну как на вкус?»

- спросила Лилиан с недовольным лицом. Карлайл нахмурился.

Он ненавидел все сладкое.

«Мерзость».

«Тогда не ешь. Каждый раз, когда ты ешь сладкое из-за меня, я чувствую себя виноватой».

«Ненавижу эту гадость».

И почему же этот парень, который с детства ел траву, вдруг стал таким привередой?

«Как ты так можешь? Ты будешь делать это, даже если у нас позже появятся дети?»

«Нет. С чего я должен?»

«Тогда почему ты так поступаешь со мной?»

«Как связаны ты и ребёнок? Детей может быть много. Жена же у меня одна».

Лилиан возразила, пораженная.

«Если ты так говоришь, у тебя может быть и несколько жен. Именно так некоторые из моих служанок повторно вышли замуж после смерти мужа. Рыцари замка тоже таким не гнушаются».

На бесплодном севере смерть всегда была на горизонте, поэтому по сравнению с консервативной столицей, здесь были более терпимы к повторному браку.

Супругу теряли друг друга, и снова женились.

«Ты у меня одна, Лили».

http://tl.rulate.ru/book/49295/1217803