Анонс

Черненко Геннадий Михайлович, с важностью расфуфыренного павлина, неторопливо вышагивал по гладкому паркету третьего корпуса медицинского института города Сталегорска, имени Куницына. Холл кафедры хирургии, в которой он, к слову, числился заведующим, был абсолютно пуст. Оно и немудрено – рабочий день давно закончен, все работники данного заведения, покинули сию колыбель российской медицины. Лишь остатки студентов-должников, неторопливо покидали стены института, следуя от немногочисленных «ровных», со стороны учеников, преподавателей задержавшихся на своих рабочих местах, дабы не плодить кучу задолженностей к концу учебного года. Геннадий не понимал таких людей, от слова совсем. Ведь так весело, заставить «хвостатого» биться в истерике, пытаясь получить заветный трояк. Его чувство собственной важности и исключительности, просто зашкаливало от осознания того факта, что ему, чуть ли не в рот смотрит куча народа, мечтая только о том, чтобы в их зачетках появился небрежный росчерк его подписи. На сегодня все дела закончены, лекции тоже все завершены, хотя признаться на них Геннадий себя не особо утруждал, просто давая параграфы для самостоятельного изучения. Сейчас он направлялся в кабинет своего давнего друга, Севастьянова Александра Александровича, старого знакомого преподавателя физики, такого же засранца, как и он сам. Пятничный вечер обещал быть интересным, сначала они наведаются в свой любимый бар, дабы «накидаться» там до состояния зеленых соплей, после чего, скорее всего, осчастливят своим присутствием одну из нескольких саун, находящихся неподалеку от бара. В которую, на честно вытянутые непосильным трудом из зачеток студентов деньги, закажут себе пару, а может и тройку молоденьких, смазливых девочек. От предвкушения грядущих развлечений, его ладони мгновенно вспотели, в глазах появился блеск. Стук каблуков его лакированных туфель из крокодиловой кожи о деревянный пол, заметно участился. Дверь кабинета Сан Саныча, была не заперта. Старый физик, буквально носом уткнулся в кучу контрольных и курсовых работ своих учеников. Он даже не заметил, как вошёл Геннадий, не отвлекся ни на секунду, продолжая черкать что-то, своей знаменитой красной, жирной ручкой, в очередной работе.

– Саныч, ты чего, решил заночевать здесь? – физик от неожиданности, аж подпрыгнул на стуле, впрочем, он давно привык к своеобразным шуткам своего давнего знакомого.

– Как минимум до позднего вечера застрял, тут целый поток проверять.

– Дык это, отправляй всех на доработку и дело с концом, я всегда так делаю.

– Вроде как и неудобно, как-то.

– Да брось, тут восемьдесят процентов заказанных работ, спроси, хрен кто ответит, что вообще там написано, заворачивай и не парься, там водка стынет, а он расселся тут.

Физик медленно облизал губы и сглотнул тягучую слюну, рука, казалось, сама вычерчивала на титульных листах многочисленных работ незамысловатую фразу: «Работа над ошибками». Спустя десять минут с нудным монотонным делом было покончено, вечер начинал набирать обороты. Саныч, поднявшись со стула, направился к вешалке за своим пиджаком, хоть апрель выдался довольно жарким, но в его возрасте ходить раздетым, мягко говоря, не на пользу. Сзади послышался шорох и звук упавшей на пол кипы контрольных работ.

– Ну, ты там слепой что ли?

Гневно прорычал преподаватель, резко разворачиваясь в сторону друга, собираясь развить успех и продолжить свою тираду какой-нибудь эдакой, матерной конструкцией. Но в последний момент, слова застряли в горле, на его рабочем столе стоял маленький человечек, примерно сантиметров пятидесяти высотой, в бордовом кафтане, ярко-красных шароварах и такого же цвета колпаке на голове, конец которого венчал медный колокольчик. Лицо незваного гостя, не выражало абсолютно никаких эмоций, стеклянным взглядом уставившись в сторону Генадия. Тот в свою очередь, был ошеломлён произошедшим, не меньше чем Сан Саныч и сейчас судорожно глотал воздух, пытаясь, изобразить подобие связной речи: «Ты видел… я… он… это… пуффф… и здесь».