«Ну что ж, я, пожалуй, схожу в уборную. Вы, ребята, болтайте».
После предыдущего разговора у него сложилось очень хорошее впечатление о Линь Шихэне. Кроме того, эта красивая девушка, очевидно, была объектом его привязанности, поэтому офицер общественной безопасности не возражал освободить для той немного времени, чтобы утешить своего чуть не попавшего в тюрьму парня.
Конечно, что ещё более важно, будучи молодым человеком, что ещё не завёл собственную семью, видя молодую любовь других людей, ему было довольно неловко просто сидеть и докучать им.
Как только офицер вышел, матушка Линь тоже последовала за ним, с любящей улыбкой глядя на двух молодых людей, стоявших перед ней: «Я тоже схожу вскипячу воду. Вы двое, не стесняйтесь поговорить».
Приятная внешность, хороший характер, и статус учащейся с хорошими оценками, что в будущем поступит в колледж.
Когда Шихэн её семьи столкнулся с неприятностями, она всё равно так быстро поспешила, независимо от того, насколько было поздно или что это могло вызвать подозрения.
При мысли о том, что такой хороший ребёнок в будущем может стать её невесткой, матушка Линь не могла перестать улыбаться, даже если бы попыталась.
Двое людей вышли, оставив в комнате только Линь Шихэна и Кэ Цзялин.
*
Без зрителей рука Кэ Цзялин тоже перестала сопротивляться, но её бледное лицо всё ещё было раскрасневшимся. Её голос обычно был чётким и приятным, но в этот момент, неосознанно, она заговорила со своим парнем немного более ласково: «Не делай этого в следующий раз. Другие воспримут это как шутку».
«О чём тут шутить? Мы ведь серьёзно пара. Всё совсем не так, как было несколько лет назад. Чего тут бояться, если мы возьмёмся за руки?»
Линь Шихэн с улыбкой усадил её: «У тебя замёрзли ноги? Потопай несколько раз, чтобы согреться».
«Здесь не холодно».
После того, как застенчивость немного прошла, Кэ Цзялин всё же вспомнила о цели своего визита. Румянец на её лице немного поблек, и она подняла свои красивые глаза, чтобы с беспокойством посмотреть на собственного парня: «Я слышала, что на тебя сообщили, всё ли будет хорошо?»
«Не волнуйся, мои деньги поступили законным путём. Силы общественной безопасности узнают это, как только проверят, утром я буду в порядке».
Линь Шихэн сказал это легко, но Кэ Цзялин всё ещё не могла расслабиться. Она беспокоилась: «А что, если что-то пойдёт не так? Я слышал, что теперь есть прямой приказ от высших эшелонов власти, и всё будет не так просто, как раньше».
«И как насчёт этого? Если источник твоих денег неясен, можешь сказать, что их тебе дала я. Раньше я помогала с обучением ученикам средней школы».
Она всерьёз предложила эту идею, но сидевший напротив неё симпатичный молодой человек только улыбнулся и протянул руку. Его тонкие кончики пальцев опустились на гладкую щёку Кэ Цзялин и нежно её ущипнули, полные снисхождения.
«Всё в порядке, я позабочусь об этом. Тебе просто нужно подождать, пока я добьюсь успеха и вернусь, чтобы на тебе жениться».
Кэ Цзялин всё ещё говорила, а затем внезапно замерла, услышав это предложение, удивлённо глядя на стоявшего перед ней юношу. Место, которого коснулись кончики его пальцев, стало немного красным, будто его подкрасили.
Полученное образование и окружающая среда, в которой она выросла, сделали её застенчивой и сбитой с толку от того, как говорят влюблённые.
«Почему ты всегда говоришь такие бесстыжие вещи?»
«Если я не могу сказать тебе такое, я не знаю, кому ещё я могу это сказать».
Линь Шихэн прямо воспринял её застенчивые слова как флирт, пошевелил бровями и снова схватил красивые руки, которые упали по бокам девушки. Игнорируя тот факт, что та в шоке попыталась отстраниться, он крепко сжал их и посоветовал медленным тоном.
«Будь умницей, я помогу тебе согреть руки, а потом ты сможешь пойти домой. Утром я определённо буду в порядке».
«После того как служба общественной безопасности сделает завтра своё заявление, мне придётся собрать вещи и отправиться в Шанхай. Я уже некоторое время был готов уехать, но меня продолжали задерживать дела. Я напишу тебе, когда уеду, не забудь заниматься и напиши мне в ответ, хорошо?»
Кэ Цзялин, которая всё ещё пыталась отдёрнуть руку, была перенаправлена его словами и открыла глаза немного шире: «Тебе обязательно уезжать так скоро?»
Хотя она и раньше знала, что её парень собирается в Шанхай, она не понимала, как сильно будет по нему скучать, пока тому действительно не понадобилось уехать.
«Это не недавнее решение. За это время я много готовился. Ты собираешься сдавать вступительные экзамены и обязательно поступишь в колледж. Конечно, и мне придётся работать усерднее, чтобы стать достойным тебя большим боссом, ах».
Кэ Цзялин прикусила губу и что-то прошептала.
Линь Шихэн наклонился: «Что?»
«Независимо от того, большой ты босс или нет, я всё равно последую за тобой».
На этот раз её голос был немного громче.
Произнесение таких «скандальных» слов, очевидно, оказало на девушку большое влияние. Сказав это, она опустила голову и отказалась снова её поднимать, несмотря на уговоры своего возлюбленного.
«Но я хочу быть таким же выдающимся, как и ты».
Видя, что та отказывается поднять глаза, Линь Шихэн протянул руку и погладил её по голове: «Не может быть, чтобы после того, как мы поженимся и заведём детей, мы также полагались только на тебя, чтобы содержать семью, верно?»
Молодой офицер услышал эти слова, как только вошёл, и не смог удержаться от серии приступов кашля.
Как только Кэ Цзялин, которую все ещё гладили, услышала голос другого человека, она встала, как ошпаренная, склонила голову и вышла в панике с красным лицом.
«Я сперва… Я вернусь первой. Уже поздно, моя мама будет волноваться».
Матушка Линь разводила огонь снаружи. Увидев, что будущая невестка в панике выходит на улицу, она поспешно крикнула: «Цзялин, на улице темно. Я тебя провожу».
«Не нужно, тётя. Я справлюсь сама, не нужно меня провожать».
Кэ Цзялин поспешно отказалась и выбежала рысцой за дверь, и лишь оказавшись далеко, она замедлила шаг, чтобы успокоить своё сердце, бешено колотящееся от застенчивости и волнения.
Шихэн… Неожиданно, ты уже заглянул так далеко в будущее?
Брак… Дети…
Сначала она представила, как будет выглядеть ребёнок, родившийся между ними двумя, и, поняв, что на самом деле думает о будущем ребёнке, сразу же застенчиво закрыла лицо руками.
Лучше поторопиться домой. Вернуться и почитать книгу… Тогда она больше не будет об этом думать.
*
В отличие от Кэ Цзялин, которая читала до тех пор, пока не заснула, Линь Шихэн и молодой офицер болтали всю ночь. Чем больше они обсуждали, тем больше воодушевлялись. Всё это продолжалось до тех пор, пока они не закончили завтракать, когда вернулся отправившийся в город на разведку офицер.
«Я опросил владельца кондитерской, и он однажды нанял Линь Шихэна продавать его торты с комиссией в 1%. Однако Линь Шихэн в то же время продавал и свой собственный арбузный сок, на что он тоже согласился».
«Владелец кондитерской достал бухгалтерскую книгу, которая может доказать, что сумма была точно такой же, как и сумма денег. Он также выразил готовность быть свидетелем».
Услышав результаты, Линь Шихэн выглядел безразличным, очевидно, всё было так, как он и ожидал. Лицо же вдовы Чзан стало пепельно-серым, и она разом рухнула на землю.
Не знай она, на что похожа тюрьма, возможно, она бы только испугалась и разозлилась. Но после того как Линь Шихэн вчера «любезно» описал тюремную жизнь, её разум наполнился этими трудно воспринимаемыми образами. Даже прошлой ночью ей снилось, как её избивают в тюрьме.
Хотя после того как она проснулась, офицер общественной безопасности любезно сказал ей, что даже если её и посадят в тюрьму, там будут отвечающие за надзор охранники, и никто на самом деле не посмеет её избить, вдова Чзан всё равно была очень напугана.
И теперь то, что беспокоило её больше всего, произошло на самом деле.
Деньги Линь Шихэна были действительно заработаны, а не украдены.
Ей, как осведомителю, подставившему другого человека, пришлось бы отправиться в тюрьму.
«Шихэн! Шихэн! Пожалуйста, умоляю тебя! Пожалуйста, скажи им, скажи им, чтобы они меня отпустили. Я не посмею сделать это снова, я действительно не посмею. Отпусти меня, я буду добра к твоей тёте! Я больше никогда её не ударю!»
Сбоку офицер общественной безопасности с двумя большими чёрными глазами панды, которому шумная вдова Чзан после своего кошмара всю ночь не давала спать, строго спросил: «У вас к тому же есть опыт избиения людей?»
«Нет, нет, нет! Это моя невестка! Не других людей!»
«Невестка – тоже гражданка. Нехорошо бить кого угодно. Если ваша невестка сообщит об этом в Бюро общественной безопасности, вполне возможно будет рассмотреть это как случай преднамеренного нападения с приговором к тюремному заключению».
Вдова Чзан, пытавшаяся защищаться, была ошеломлена. Она хотела себя оправдать. Это, однако, лишь увеличило её преступление.
Она хотела снова начать умолять Линь Шихэна, но увидела выражение его глаз, когда тот оглянулся, слегка опустив глаза.
Холодные, с оттенком жалости.
К чему он испытывал жалость?
Наполненный страхом и ужасом разум вдовы Чзан снова подумал о словах, которые Линь Шихэн вчера использовал, описывая тюремную жизнь.
Она не может попасть в тюрьму!
Ни за что!
Вдова Чзан задрожала, и её лицо посерело. Будто бы перестав сопротивляться, она медленно поднялась с пыльной земли и хрипло спросила: «Прежде чем вы меня заберёте, не могли бы вы позволить мне зайти внутрь и сказать несколько слов моей внучке?»
«Она еще такая маленькая, я бы хотела увидеть её в последний раз, прежде чем уйду».
Сотрудники общественной безопасности тоже не слишком задумывались об этом: «Хорошо, можете войти».
Они всё равно охраняли дверь, этот человек не сможет сбежать.
Вдова Чзан вошла в дверь, но даже спустя столько времени всё ещё не вышла.
Только тогда трое офицеров общественной безопасности сочли это странным. Они вбежали внутрь и обнаружили, что на кровати действительно спала девочка, но окно над банкой с рисом было открыто, а на полу осталась туфля.
Было очевидно, что вдова Чзан забралась на банку с рисом и сбежала через окно.
«Поторопитесь и идите за ней. Она должна быть где-то здесь».
Линь Шихэн стоял в дверях, наблюдая, как трое офицеров общественной безопасности нахмурились и бросились в погоню за убегающей вдовой Чзан. Он посмотрел вниз на упавшую на пол туфлю и слегка приподнял брови.
Для Бюро общественной безопасности было трудно найти беглеца в эти дни, когда поступление информации было отсталым. Однако Линь Шихэну же было довольно легко найти местонахождение вдовы Чзан.
Просто связаться с братьями в городе и спросить, были ли по соседству какие-нибудь новые лица или появился ли ещё один нищий в местной группе бездомных.
*
Он быстро нашёл вдову Чзан в изодранной одежде и туфлях явно на размер больше.
Узнав лицо Линь Шихэна, её глаза нервно расширились, и она вскочила, будто собиралась убежать.
«Не нужно нервничать, я здесь не для того, чтобы тебя арестовывать».
Молодой человек улыбнулся: «Просто хотел сообщить, что тебе успешно удалось сбежать».
«Если бы ты не сбежала, тебя приговорили бы всего к трём годам, после чего ты всё ещё могла бы выйти и жить дальше… Но ты убежала».
«Теперь, когда страна энергично борется с преступностью, беглецы подвергаются ещё более суровым преследованиям. Для таких, как ты, это будет десять лет, двадцать, может быть даже казнь».
Как только она услышала «казнь», тело вдовы Чзан сильно затряслось.
Казнь через расстрел!
Она просто не хотела садиться в тюрьму. Как это превратилось в казнь?
«Я хочу вернуться! Мне нужно вернуться!»
«Сейчас уже слишком поздно возвращаться, твой статус изменён на “скрывающийся”, и твоё имя уже указано в ордере. Так что, если тебя поймают, это будет только тупик».
Вдова Чзан была парализована и ошеломлена, слабо подняв голову, она тупо посмотрела на стоявшего перед ней Линь Шихэна.
Тот тоже смотрел прямо на неё, просто в его глазах было одно лишь безразличие: «Ты можешь только продолжать бежать всю свою жизнь, никогда никому не называя своего имени и никогда не возвращаясь в деревню, чтобы увидеть своего сына, невестку и внучку».
«Или… я прямо сейчас могу позвонить в службу общественной безопасности, и можешь вернуться в участок. Возможно, они всё ещё будут снисходительны…»
Ещё до того, как Линь Шихэн закончил говорить, вдова Чзан поднялась на ноги и, оступаясь, убежала, будто избегая какого-то свирепого зверя.
Он приподнял бровь, похоже, тёте Линь больше не нужно будет беспокоиться о присутствии своей свекрови.
*
На следующий день Линь Шихэн сел в автобус до Шанхая.
Он закрыл глаза, и черты его недавно немного побелевшего лица казались немного утончёнными.
В автобус сел крупный мужчина, огляделся и не нашёл свободного места. Уставившись на мгновение на Линь Шихэна, он подошёл и похлопал того по плечу: «Эй, пацан».
Линь Шихэн открыл глаза, но ещё не ответил.
Позади них двоих встала половина набитого людьми автобуса.
«Зачем ты зовёшь нашего Ши-гэ?»
Здоровяк неуклюже убрал руку и медленно вытащил из кармана монету.
«Кажется, ты уронил немного денег?»
Пожалуйста, не забывайте ставить лайки и «Спасибо». Переводчику очень приятно. <(＿ ＿)>
http://tl.rulate.ru/book/45091/1900409
Использование:
