Глава 118.
– Это в эту карету!
– Несите с осторожностью! Говорили не накрывать это, потому что может сломаться!
Уже несколько дней в особняке было шумно.
Селена смотрела в окно на слуг, носящих вещи в кареты. В основном это были вещи Селены.
– Вы что, никогда не вернётесь в Мин? Обычно, покупая вещи, их надевают, когда возвращаются, верно?
– Откуда ей знать, сможет ли она вернуться или нет? Нужно забрать с собой как можно больше.
– И в самом деле.
Нельзя было расслабляться только из-за того, что в карете не было свободного места.
То, что сказали горничные, не было таким уж неправильным. Если Джуна сказала правду, и предсмертная записка настоящая и они найдут её, то Селена уже никогда не вернётся сюда. Платья можно было оставить, но украшения она планировала забрать.
Собрав все драгоценности, Селена просто приказала упаковать все платья. Её также напрягало, что нужно указывать, что забирать.
– Как и было запланировано, передовая группа отправится сегодня, – подойдя к Селене со спины и посмотрев на слуг, носящих багаж, сказал Кальцион.
– Ничего ведь не случится, если силы эскорта будут минимальны?
– В любом случае, цели – только ты и я, поэтому со слугами всё будет в порядке. Даже если на них нападут, то нападавшими будут только воры, которые даже не в силах узнать фамильный герб. Они смогут с этим справиться.
Количество людей, возвращающихся назад, было таким же минимальным и как когда они приезжали. В разделении с эскортом не было ничего неудобного, поскольку чтобы их нагнать, требовался лишь один день скачки на полной скорости.
Даже если передовая группа отправится первой из-за возросшего количества багажа, чем было при их прибытии, путь мало бы чем отличался от прибытия на границу территории. Максимум на один день.
Решение вернуться с разницей во времени было вызвано новостями о выздоравливающей графини Орлэнг, прибывшими вчера.
– Если хочешь, можем пропустить вечеринку и уехать прямо сейчас.
Это было обдуманное предложение, на случай, если Селена захочет вернуться в свой изначальный мир как можно скорее.
Но она покачала головой:
– Нет, я всё же хочу увидеть их лица в последний раз.
– Ничего страшного не будет, если мы сильно отложим начало.
В этот раз забота была направлена в противоположном направлении.
– Насколько?
– Хоть насколько.
Оглянувшись на серьёзного Кальциона, Селена дразняще рассмеялась:
– Если я скажу, что останусь навсегда, что вы будете делать?
– Ещё лучше.
– ……
Она должна была произнести ещё что-то поддразнивающее, но её губы слиплись и Селена не могла произнести ни слова.
Она неловко открыла рот, но тут же закрыла его. Селена потеряла дар речи, потому что знала, что Кальцион был не из тех, кто говорит пустые вещи или шутит.
Она сотни раз высмеивала его неопытность, но не могла высмеять его искренность.
В отличие от обычной ситуации, дальнейших дразнящих слов не последовало, и Кальцион странно посмотрел на Селену.
– Тогда это должно быть действительно большим событием.
Ей вновь пришлось играть. Только теперь это была не роль соблазнительницы страшного северного Герцога, а притворство, что она не знает его чувств и ‘действует как любовница, как и всегда’.
– Есть ли что-то настолько важное, чтобы ты могла остаться здесь до конца жизни?
– Что вы будете делать, если я потребую себе место самой расточительной женщины герцога Ренберд?
– Тогда я должен стать самым богатым Герцогом на свете. Так уже и есть.
Последовала довольно надёжная защита.
Притворяясь, что не знает чувств сердца Кальциона, неудобная часть её собственного сердца быстро забилась, разжигая желание победить.
Если кто-то уверен в подобном, нужно показать ему, что есть человек, с которым ему не справиться.
– Я хочу иметь своих солдат, потому что платьев и драгоценностей недостаточно.
– Легко. Рост войск – это хорошо.
– Что, если я попрошу вас уничтожить всех монстров на горе монстров?
– Отличная идея. Если мы вот так очистим земли за горным хребтом, ресурсы Герцогства будут в изобилии.
Пока он не выглядит серьёзно обеспокоенным.
– Что, если я попрошу вас построить мне замок, потому что дома, купленного вами, недостаточно?
– Нет ничего, что я не мог бы сделать.
Это был предел фантазии Селены.
Кальцион был более сильным человеком, чем она думала, и путь к его пределам был далёк. Ей трудно было придумать способ навлечь на него неприятности, если только не предавать человечность.
– Вы отдадите мне замок Ренберд, если я попрошу его?
– Это я не могу дать тебе.
– А говорили, всё что угодно.
– Вместо этого будет предложено несколько условий, – Кальцион мягко улыбнулся своим мыслям.
Он улыбается перед грабителем, который просит замок Ренберд?
– Без условий. Просто.
– Хорошо. Забирай.
Он многозначительно улыбался, словно собирался поставить огромное условие, а потом снова сдался. С каких пор наш северный Герцог стал таким добрым?
– ……это сейчас. Вы отвечаете за слова? Неужели это правда?
– Самая настоящая.
Как бы Селена ни пыталась всё усложнить, спокойствие Кальциона не исчезало.
Селена, поднявшаяся на вершину своего воображения, даже подумывала об отказе от человечности. И, моргнув, пересекла черту:
– Тогда, что бы вы сделали, если бы я сказала, что хочу, чтобы вы не женились и жили один, отрезая будущее поколение Ренберд? Что, если я захочу, чтобы вы всю оставшуюся жизнь жили моим любовником и оставались со мной?
Как только вопрос был задан, Селену уколола мысль. Она задалась вопросом, не открыла ли она этим глаза тому, кто не думал о подобном, задав такой вопрос.
– Сделаю, – не колеблясь, легко ответил Кальцион.
– Да? Разве это имеет смысл? Брак и потомство – обязанности Герцога, не так ли?
– Если я этого не сделаю, ты не остановишься.
– Вы отказываетесь от Ренберд?
– Даже если я выброшу его, найдётся много людей, способных поднять его. Так, что ещё ты попросишь?
– ……ха, – предвкушая следующий вызов, не в грусти, а в радости, Селена отчётливо признала своё поражение.
Я не смогу потрясти этого мужчину своими желаниями.
– Нет, изначально вы ведь не были таким щедрым, не так ли?
Посмотрев на Селену, ворчащую с вскинутыми руками, Кальцион снова улыбнулся:
– Так и есть.
Однако сразу после ответа его улыбка исчезла.
– ……так и есть? – повторил Кальцион свой ответ ещё раз и снова посмотрел на Селену. – Почему? Я бесконечно щедр к тебе. Это не просто слова, не думаю, что я буду сожалеть, если выполню то, что говорил сейчас.
У Селены пересохло во рту.
Жаль, что этот узколобый, глупый мужчина ещё не нашёл названия для чувств своего сердца.
Любопытно, что ум плохо работает, пока нет объяснения.
– Если это не мимолётный комментарий, чтобы посмеяться надо мной, если ты искренна, я готов в любое время вновь обсудить условия нашего контракта.
С каких пор северный Герцог, который имел обыкновение попадать в неприятности, едва открывая рот, стал изливать лишь красивые слова, размыкая свои губы?
Каждый раз, когда он говорит, повсюду словно расцветают цветы.
Ясно, что я опьянена их ароматом, – Селена потянулась к губам Кальциона, словно её тянуло к ним как магнитом.
Пока она сближала их лица и соединяла губы, у мужчины было достаточно времени, чтобы увернуться или оттолкнуть Селену, но Кальцион стоял неподвижно и ждал. Вернее, его губы двигались ей навстречу.
Их мягкие губы соприкоснулись, будто переплетаясь. Дыхание друг друга защекотало щёки, а ресницы скрывали мерцающие огни в опущенных веках.
Целуя её в губы, руки Кальциона обняли Селену за талию и спину, естественным образом устраиваясь на её теле. Селена даже почувствовала покалывание в теле от ладони, умело касающейся её талии.
Словно её губы и язык стали новым органом чувств, незнакомое чувство, которое никогда не рождалось в девушке и которое она никогда не переживала, ежесекундно сменялось под её кожей.
– А……!
Кажется, если это продолжится дольше, что-то вот-вот взорвётся! – не выдержав, Селена толкнула Кальциона в грудь.
Кальцион продержался несколько секунд, прежде чем расслабить руки. В отличие от того, что обычно он контролировал себя в любой ситуации, сейчас его движения были наполнены оттенком жадности.
В этот краткий миг лицо Селены, доведённой до предела, покраснело. Её ноги затряслись, и она чувствовала, что вот-вот упадёт.
Кальцион тоже дышал с влажными губами. Его дыхание, которое не становилось тяжёлым даже после пробежки десяти кругов по тренировочной площадке, сейчас достигало Селены.
Словно горячая вода, стекающая по макушке, тёплая энергия пропитывала их обоих.
Это был момент, когда они даже не могли избегать взгляда другого и должны были иметь дело с результатом собственного импульса.
– Могу я спросить почему? – тихо спросил Кальцион.
– Просто.
Потому что твоё сердце такое нежное и тёплое, слушая всё, что я хочу.
– Если твой возлюбленный говорит что-то красивое, то обычно так и поступают влюблённые.
– А-а. Вот как. Если ты говоришь что-то красивое или делаешь что-то красивое, то поцелуй – это проявление любви, – кивнул Кальцион, словно усвоил ещё один урок. И их губы снова встретились.
В этот раз мужчина поцеловал Селену почти до потери дыхания, а затем отпустил, не в силах скрыть собственное сожаление от этого поступка.
Сумасшествие какое-то. Каждый раз, когда этот мужчина инстинктивно жаждет меня вот так, я теряю уверенность.
Будь то объятья или поцелуи, Кальцион никогда не упускал инициативы, переходящей к нему. Всякий раз, когда это происходило, тело, разум и сердце Селены вибрировали сами по себе.
Её лицо краснело, а сердце трепетало.
Когда Селена насильно заставила своё сердцебиение успокоиться, ей показалось, что от её пяток, которыми она мысленно затормозила, пошёл запах гари.
– Видя, как день ото дня улучшается ваша игра, Герцог, я начинаю гордиться. Нет лучшей игры, чем игра, становящаяся единым целым с жизнью, – Селена изо всех сил изобразила расслабленную улыбку.
– Это так, – только Кальцион без вопросов принял её слова.
Дурак, – мысленно пробормотала Селена.
– Пожалуйста, не забывайте ставить «лайк» или «Спасибо», в зависимости от того, где читаете наш перевод. –
http://tl.rulate.ru/book/44765/2895925
Использование:
