Сон охотника встретил меня тишиной. Но не давящей, не угнетающей тишиной Ярнама, но умиротворенной. Тихий шелест цветов растущих вокруг надгробий предыдущих охотников был приятен для слуха, успокаивал уставший разум, даровал покой. Хотелось просто лечь и ни о чем не думать, забыться в небытии, утонуть в сладостной неге забвения.
Откинув крамольные мысли, вижу Куклу, сидящую на том же самом месте. Как всегда.
Шелест моей одежды был подобен грому, нарушившему покой и тишину этого места, и взгляду Куклы вернулась осмысленность, она подняла на меня свои красивые пусть искусственные, но порой такие живые глаза. В них отчетливо читалось облегчение и радость.
Я не помнил, чтобы хоть кто-то испытывал такие эмоции ко мне. От этого становилось еще паршивее, ведь я знал, что стоит Герману покинуть сон, как она перестанет существовать. Не будет больше того, кто обеспечит ей жизнь, кто вдохнет в холодный фарфор и металл теплоту.
Желание занять место старого охотника вспыхнуло с новой силой. Вот только нужно решить, что делать с Присутствием. Он не позволит забрать свои последние игрушки, как это было с его отпрысками. Все что осталось у него, это маленький осколок его тюрьмы и раб, продавший свою душу взамен на жизнь других. Раб, продливший агонию этого мира, свою агонию.
В кукле нет души, только разум, который питает сила Германа. Стоит тому исчезнуть, как в ту же секунду она превратиться в хлам. Вот поэтому я буду использовать душу Марии. Она сольется с Куклой и породит нечто новое, более совершенное.
Вытащив из тела Марии душу, создаю слепок ее личности, точную копию, которую в последствии можно будет использовать.
Кукла смотрит с непониманием, она не знает чего ждать, но заворожённо наблюдает за переливами синего света души всего прототипа. Секунда и все ее естество, несовершенное, скудное, но по-своему прекрасное, пронизывает боль. Та боль, что может сравниться с болью рождения. И не будет ошибкой сказать, что сейчас она перерождается. Через боль и немой крик появляется новая жизнь.
Облегчить ее страдания я не мог и не хотел, это был естественный процесс которому нельзя мешать.
Нить связующая ее и Германа обрывается и из мастерской слышен грохот упавшей коляски и панический вздох старого охотника, который, несмотря на свои травмы, хромая выбежал на улицу. И то, что он увидел, заставило его остановиться. Отголоски той девушки которой он посвятил всего себя, ради которой он стал монстром сейчас теплились в том, что он возненавидел. В том, что было создано его горем и нежеланием отбросить прошлое.
Гнев зарождающийся в его душе, чувствовался отчетливо. Он поднял свои мертвые глаза, в которых был только гнев и отвращение и буквально выплюнул:
— Что. Это. — яда в двух словах было достаточно, чтобы отравить кого угодно. — Что это значит. У нас была договоренность, но ты принес лишь огрызок, малую часть настоящего.
— Я выполняю свою часть. Душа ее пришла в Сон, теперь я заканчиваю часть сделки, нравится тебе или нет. — мгновенный скачек и я появляюсь за его спиной. Рука ложится на его голову и тело старого охотника обмякает. Подхватив его, аккуратно укладываю на траву и начинаю плести иллюзию, дающую ему то, чего он так сильно жаждал.
За неполную минуту Герман проживает счастливую жизнь со своей возлюбленной. Жизнь вдали от чудовищ, богов и проклятой крови. Он забыл те ужасы, что пережил на залитых кровью улочках ныне доживающего последние часы города. Его душа обрела покой. Я отсекаю ее от тела и, та отправляется на перерождение без сожалений.
Один есть, осталась королева. Подхватываю находящуюся в глубоком сне уже не Куклу, но и не Марию и укладываю на кушетку в мастерской. Не знаю, сколько займет процесс формирования личности, но несколько корректировок, которые впитаются без остатка, пока она спит, не помешают. Теперь можно не беспокоиться о том, что она предаст.
А пока, можно наведаться к Аннализе, она последнее мое обещание.
Портал приносит меня к лестнице, ведущей в тронный зал. Тишина замка была слишком отличной от того что я помнил раньше. Нет больше слуг снующих то тут, то там, нет рыцарей, быстро шагающих выполнять очередное поручение своей возлюбленной королевы.
Этот замок мертв. Он умер вместе со своим последним защитником. Мои мерные шаги заставляют вздрогнуть женщину, сгорбившуюся на троне. Ныне гордая королева — бледная тень себя прошлой. Она прошла через столько пыток своих палачей, что не смогли убить ее, заковали в уродливый тяжелый шлем, сила которого должна вечно напоминать ей о том, что не стоит недооценивать людей, о том, что гордыня уничтожила все, что она так любила, все чего ждала и на что надеялась.
Получив щелчок по носу от, как она считала, ничтожных глупцов, она умерла. Была уничтожена морально. Потеряла смысл жизни. Мертвые глаза, что встречаются у каждого первого в этом мире, посмотрели на меня, но взгляд не поменялся. Она знала, что я предупреждал, давал советы, но как я говорил, гордыня более сильного перед слабым сделал свое дело. Во всем виновата только она сама.
— Нельзя было давать тебе жизнь. Пойди все, как и планировалось изначально… — шепот ее был слишком тих для обычных людей.
— Ничего бы не изменилось, — пожимаю плечами, — ты переиграла саму себя. Недооценила «чернь», теперь носишь стильный шлем-ведро. — не удержался от шпильки.
— Но перестанем искать виноватых, я здесь для того, чтобы дать тебе то, чего ты так жаждала. Покой и семью.
Оковы сдерживающие Аннализу падают, а изможденное, но не сильно потерявшее красоту лицо скривилось в изумлении. Ну да, вот такой я внезапный, даже после всего даю тебе то что ты хочешь, правда, в реальность должны поверить ты сама.
Такая же мощная иллюзия, что усыпила Германа, отправляет разум королевы в мир грез и фантазий. Идеальный мир, в котором она и ее горячо любимая сестра вновь вместе. Нет там ни королев, ни замков, есть только две простых девчушки, что прожили простую, но насыщенную жизнь вместе, неразлучно.
Обещания сдержаны, пора заканчивать то, что можно было сделать уже давно.
Внимание великого запертого во сне я ощущал так же сильно, как и в первый раз. Его оковы почти упали. Нужно спешить.
Подготовка сюрприза не заняла много времени, все было предельно просто. Мощный барьер, отгородивший нас от мира, ловушки, заполонившие каждую точку пространства, чудеса, что готовы сорваться и уничтожить каждого. Заклинания, мощь которых была колоссальной, ведь бьют они не тело, но душу, ту связь, что существует между ними.
Тишина вновь опустилась на поле цветов, но шелест их стал громче от ветров энергий, что бушевали вокруг.
Вдох. Луна на небе потрескалась, являя моему взору уродливое, вывернутое наизнанку тело великого. Выдох. Его рев пронесся по округе, сметая первые линии ловушек. Его рывок был молниеносным. Он бы мог пройти мимо всех «мин», но гнев застилает его взор. Ему плевать на препятствия, ведь он видит цель, так близко, только руку протяни и сожми тело, сломай кости, уничтожь душу. Ему плевать какой урон он понесет, как сильно обгорит и слезет с костей его плоть, как сильно пострадает душа. Он видел, как я обошелся с его детьми, братьями, теми, кого он считал семьей.
Ха-ха. Кто бы мог подумать, что безумный монстр будет дорожить кем-то. Темное, мерзкое существо, что противно любым богам, ибо сама его природа противоестественна, броситься отомстить за своих отпрысков, которых ранее само хотело использовать, а за ненадобностью выкинуть.
В чем-то мы похожи. Смотря на монстра, что почти коснулся меня, я не могу не задуматься, как сильно мы похожи, но так же сильно отличны. Он — монстр, как внутри, так и снаружи, готов на все, чтобы отомстить за тех, кто ему доверился. За тех, кого он любит? Не знаю применимо ли такое понятие к нему, но…
Я же, внешне — человек, внутри — монстр. Но я лицемерен, я ношу маски при общении с кем-либо. Слишком долго я их носил, не хотел сойти с ума окончательно, но все равно запутался. Запутался так сильно во всех своих личинах, что не могу найти себя настоящего. Это… пугает. Часть меня согласна с таким положением дел, ведь главное это Я сам, потом все остальные, сначала моя выгода. Потом чужая. Но человек, те кусочки личности, что жил на Земле и осколок человека — героя, они все еще где-то там и отравляют мысли. Сначала я обращал на них внимание, но после забыл о них, ведь те затихли, но сейчас они снова подняли свои головы, разрывая голову ненужными мыслями.
Откинуть их? Однозначно да, желательно удалить, сжечь все, что связывало меня и их, но тогда я перестану быть самим собой. Запереть? Не обращать внимание? Возможно, все же потерять то, что делает меня — человеком, делает меня — мной, не хочется.
Почти дотянувшаяся до моего лица когтистая лапа великого застывает, не достав считанных миллиметров, как и само его тело. Теперь можно начать. Все великие собраны, души получены, ритуал становления готов начаться.
Гигантская руническая сфера, каждая линия которой состоит из рун, засветилась над поляной.
В пустые места я поместил тела и души захваченных неописуемых. Все части пуповины взлетают, и объединяться в единую структуру. Они светятся мерным, мягким и теплым бледным лунным светом, подлетая к моему лицу, и впитываются в голову, душу. Прорастая там, они соединяют мое ядро души и мои глаза, даруя взор на истинный порядок вещей в мироздании. Поток информации проникает ко мне в разум, давая ответы на вопросы. Почему великих так мало? Почему они не могут просто породить себе подобных? И почему именно я стал первым перерожденным великим. Но будут и другие. Когда? Неизвестно.
Наши души и тела начинают резонировать, объединяться, наконец, тело дракона распадается и сливается с моим нынешнем, которое в свою очередь сливается с душой. Теперь могу создать себе тело, даже если его уничтожат и останется только душа, а та частичка что была украдена у мимика, поможет в его изменении, метаморфоз в чистом виде.
Сфера энергии окружающая меня начинает уменьшаться, создавая кокон, в котором предстоит дозреть моему телу и душе.
Спать охота…
*****
Кукла или Мария, или ни то ни другое, очнулась и наблюдала за тем, как Охотник, тот, кому она должна помогать во всем, тот, кто создал ее, проходит через причудливую трансформацию. Он становится существом другого порядка. Одновременно и божеством и демоном, коими и считали великих.
Она не знала, как относиться к нему, ведь он убил ее, но дал новую жизнь. Освободил от кошмара. И судя по умиротворенному лицу Германа, освободил и его. Все ее естество хотело служить ему, но что-то внутри противилось.
Внутренняя борьба никак не отразилась на ее лице, которое ни разу не поменяло всего выражения. Она знала, что как только нынешний хозяин этого места восстанет, то ей нужно будет сделать выбор, от которого будет зависеть ее дальнейшая судьба.
Но пока, пока у нее есть время. Время чтобы разобраться в себе и понять новые чувства и эмоции, которые она получила. Она должна решить кто она: Кукла, что помогает своему Охотнику, или Мария, что просто хочет покоя, та кто отринула охоту давным-давно.
Она размышляла, наблюдая за переливами невозможных цветов окружающих кокон из энергий. Время еще есть.
http://tl.rulate.ru/book/33595/731045
Готово:
Использование:
