Ну по-идее, сайт задумывался как сайт переводчиков.
Под авторские работы они ничего перелопачивать не стали.
Просто пишешь в остновой текст(переводимый) какую-нибудь кляксу/умную мыслю, а потом, в столбик "Перевода" просто кидаешь текст.
Как то так то бишь:
https://pp.userapi.com/c637826/v637826787/351b2/qMwel5BS3M4.jpg (- это для примера)
+ Теги
Никто не будет читать невесть что, нужно выставить теги - определить по жанру
Ну, и по правам доступа: только автор может редактировать, всё остальное разрешено
или как то так, а то никто кроме модераторов и не сможет прочесть.
***
Я просыпаюсь. Открываю глаза. За окном ночь, глубокая ночь. Внимательно смотрю вокруг – моя комната. Все та же больничная комната – палата.. Белые, давно не крашенные стены, краска облупилась и кое-где свисает клочьями на тонких нитях паутины.
Мои окна без решеток. За много лет персонал больницы принял решение их убрать. Мне даже разрешили ходить в гости к другим постояльцам больницы и гулять по коридорам.
Иногда по ночам, я приходила в палату Кристи, качала ее, гладила по голове…
Сейчас мне 14. Мать оставила меня здесь в 8. Она решила: раз я не могу летать, как все номальные люди, значит я ничего не умею, значит не соответствую стандартам.
Она знала, что я не умею летать, но так же знала, что я умею прыгать, что тоже мало соответствовало стандартам. Прыгать – не в том смысле, в котором подумали вы, это было совершенно другое действие…
…. Мне было 7. Я села на подоконник на втором этаже нашего дома, свесила ноги на улицу и закричала: «Мамочка, смотри как я умею» - уже на лету мать схватила меня за платье…. Ее мир перевернулся…. Еще год она боролась со своими эмоциями и пугающими мыслями, но мерки нолрмальности и адекватности взяли верх. Тогда она отвела меня сюда, в «тихий дом» и ушла…. Она просто ушла.
Что то сломалось тогда во мне. Что то очень нежное и хрупкое. Нет, я не перестала любить открытые окна, но прыгать вниз теперь стало опасным, страшным, ненормальным…. Именно ненормальным в понимании маленькой, 8ми летней девочки. Можно даже сказать, что в голове ее возник пунктик – прыгать – ненрмально. И она больше не прыгала…
Немного вернемся назад: прыгать для девочки было не просто действием прыжка во время прыжка, а перемещением в «сказочные» места, о которых она читала в книжках и смотрела в сказках, всего на долю секунды, но возвращаясь назад не редко в ее руке мог оказаться листок сказочного дерева, маленькое пятнышко грязи на коленке, или, даже однажды ей удалось притащить оттуда котенка, которого в итоге пришлось оставить жить в их большом двухэтажном доме…
… Ночь шла на убыль. Я сижу на подоконнике. Скоро должна зайти Кристи. Санитары пускают ее ко мне. Других посетителей у меня не бывает. Кристи хоть и маленькая, но очень умная, она знает об этом и, часто пользуется моим одиночеством в своих детских корыстных целях.
Открывается дверь. Кристи вбегает отстукивая по полу пятками жетскую чечетку. Это означает, что она или чем-то обеспокоена , возможно даже зла за то, что прошлой ночью я не пришла уложить ее и погладить по голове.
Она подбегает ко мне, толкает со всей силы в открытое окно. Не ждав такого поворота я не успеваю даже схватиться за спасительный косяк. По инерции я падаю… Солнце ярко освещает улицу. Летний ветерок, смешанных запахов уличной гари и свежей зелени, сводит с ума, заставляет делать глупости, будоражит гормоны, но мне не до него… Зажмурив глаза, я падаю с четвертого этажа.
….Дзынь, дзынь…. И третий, длинный дзыыыынь. Мерзкий отвраительный звук. Отжмуриваю глаза. Протягиваю руку - пр–рываю этот звук нажатием кнопки будильника. Я в комнате. На стенах постеры неизвестных мне музыальных групп и исполнителей, на журнальном столике фото моего кота (того самого маленького котенка, добытого из одной из сказок). Я умываюсь, чищу зубы, спускаюсь вниз. (Моя спальны всегда была на втором этаже)
Дом окутал запах блинов со сметаной. На кухне мама:
«Ты не опоздаешь в первый рабочий день?»
«НЕ, мам – это же только стажировка» - отвечаю ей, дожовывая блин. Целую ее. Спрашиваю про отца. Мать смотрит на меня так, как будто я свалилась с луны, будто бы и не помню, что пять лет назад позвонили из «тихого дома» и сообщили о его смерти. Я все еще жую блин, прячу глаза, сглатываю слюну, образовавшую ком в горле, заставляющий реветь. Иду к зеркалу. Оттуда на меня смотрит довольно взрослая девушка: округлые формы лица и тела, уходенные волосы и ногти, длинная шея, красивые ключицы….Волосы вьются как у отца, а от матери достался рыжеватый оттенок, силюсь запомнить свой образ. Запомнить как выглядела в 18.
«Когда ты перестанешь уже носить его больничную пижаму?» - кричит с кухни мать. Я разглядываю себя в этой пижаме, теперь уже более детально смотрю на пижаму. Конечно я помню о своей жизни в «тихом доме», я точно знаю, просто уверена, что это пижама, с номером «65» на верхнем кармане рубашки моя, не его…
Очень быстрыми движениями пижама летит в корзину с грязным бельем. В голове пульсирует мысль, заставляющая пульсировать жилку на виске – « главное подольше задержать именно этот прыжок….»
Бегу на стажировку в магазин. Толстый, лысый менеджер, напоминающей санитаров из «тихого дома», в засаленой рубашке, пронзительным взглядом осматривает меня. Видимо чувствует свое превосходство перед юной стажеркой. При любом удобном случае, как бы невзначай лапает грудь, бедра, ноги…
Всю неделю учусь правильно выкладывать товар. Вечерами смотрю с матерью слезливые сериалы, иногда играю в компьютерные игры, потом ложусь спать в новой кружевной ночнушке. Жизнь спокойна. Жизнь стабильна. Жизнь прекрасна….Но… Постирана больничная рубашка….
………….Просыпаюсь. Отжмуриваю глаза. Моя палата. Санитары держат мои переломанные руки и ноги. У меня эпилептический препадок. Вот уже по моим венам медленно растекается успокоительное, почти что наркоз. Я брежу. Я брожу в темноте узких, бесконечных коридоров сознания, подсознания, где-то очень далеко в осколках памяти детства. В руках у меня постер, сорванный со стены моей (или уже не моей) комнаты, в кармане бейдж с работы. Что пытаются сказать обломки памяти и эти знаки? Я уже не успею разобраться – заканчивается действие лекарства.
Ну почему мой разум не прыгает тогда, когда бы этого так запросто хотелось и прыгает тогда, когда совсем это ни к чему??? Действие лекарства совсем иссякло. Я все еще привязана к кровати.. теперь я уверена – это точно моя палата, только на окнах старые, ржавые решетки. Судя по их виду, стоят они тут очень давно. Только для меня вчера их тут не было. Я зову санитара. В комнату входит «лысый череп». За все эти года я привыкла, что меняются они через день. Не каждый человек сможет работать со столь трудными людьми. Поэтому запоминать каждый раз их имена не имело никакого смысла, но вот прозвище почему то прилипло, хотя и далеко не всегда соответствовало реальности их внешнего вида.
В комнату входит «лысый череп». Немой вопросительный взгляд «давит» на мою особу. Прошу развязать меня. Он развязывает, потому что знает – выйти я не могу – у палаты круглосуточная охрана. Раньше, когда случались такие приступы, я пыталась выяснить причину, но все было тщетно…. В итоге совсем перестало быть интересным.
Сажусь поудобнее в свой любимый угол на полу, играю с паучком, плетущем уже много лет свою паутинку на моем потолке. Зажмуриваюсь, пытаюсь вызвать прыжок. Играю в жмурки около получаса, и….
…. Мне 23 года. Я вижу это в зеркале, расположенным прямо над моей головой. Я вижу это по своим рукам: тонкие длинные пальцы, под ногтями следы чернил, за ненадобностью обгрызаны. Больше выпрыгнуть в окно я не могу – на окнах все те же решетки. Я все так же сижу на подоконнике, читаю. Старая обшарпанная книга, с потрепанной обложкой, напоминает какой-то школьный учебник. В некоторых местах страницы подклеяны скотчем, где-то исписаны ручкой невежественными пользователями больничной библиотеки.
Книга «пустая» - никакой ценной информации не несет, хотя и очень старая. Сильно смахивает на бульварный роман, с элементами фантастики и ужасов. Настолько не интересная, что я четко вижу как строчки сливаются в анаграммы, а анаграммы показывают мне только одно слово на каждой странице – «прыгай».
Неведомая сила указывает мне что мне делать, а может просто пытается что-то показать. Иногда я пытаюсь разобраться в смысле всего этого, в смысле прыжков и обрывков памяти. Так как я четко осознаю, что тем кто живет в «тихом доме» видется может все, то чаще поиски смысла во всех этих перемещениях я забрасываю в дальний уголок своего разума. Чаще всего все таки вопрос заканчивается словами типа – «ну почему именно сейчас»… и вот я уже зажмурилась и потелела, а опускаясь оказываюсь в другом месте, в другое время, в другой жизни…. Научится бы контролировать их. Научится бы жить с ними…
Дверь открывается, в комнату стремглав влетает Кристи. Теперь ей 17. Устрашающий силует движется в мою сторону. В руках старый изодранный плюшевый медведь, губы сухие, кожа на них облупилась. Глаза горят «адским пламенем»:
- Я, что не ясно говорю??? – ПРЫГАЙ – буквы на страницах больше не показывают анаграммы, теперь они парят в воздухе над книгой, а потом…. Я падаю с подоконника (по крайней мере четко это ощущаю)
И вот я уже в комнате какой-то общаги. Осколки воспоминаний больно врезаются в сознание… Так… Мне все так же 23 года (хоть это радует)… Я учусь в колледже на последнем курсе… Сегодня хэллоуин (об этом мне сообщает календарь на стене)… Руки в краске от грима – будто в крови, но характерно пахнут, поэтому сомнений быть не может…Новость, которая совсем не радует – я привязана к кровати и надо мной, извивается грузная туша парня… Это мой парень и мой первый секс…. Даже не знаю радоваться мне или огорчаться. Ведь в «тихом доме» даже не могло идти и речи о всех радостях жизни. Тело ноет и болит как при гриппе, мозг отказывается складывать пазл из двух жизней, он не готов к изменениям в физиологии…. Для этого необходимо время, влюбленность, совсем другие эмоции и чувства…
Изо рта вырывается стон, переходящий в оглушающий гортанный крик, как эпопея апофеоз первого секса… Не хочу ничего об этом знать и слышать… зажмуриваю глаза..И, да…Я больше не слышу его. Вздох облегчения, еще один… Считаю до трех… Открывать глаза? Страшно… Открываю их по очереди. Комната похожа на комнату в отеле, на улице ночь. Звонок телефона помогает ощутить реальность. Поднимаю трубку.
-Алло.
- Указания и инструкция в ящике комода. Открой. – далее только короткие гудки в трубке. Голос женский, очень знакомый. Не придаю этому никакого значения. Стараюсь не собирать пазл множества прожитых жизней, только текущая по ногам кровь не дает полностью заблокировать воспоминания. Следую инстинктам. А сейчас они подсказывают мне, что просто необходимо четко выполнять инструкции.
Открываю ящик – в нем записка и пистолет. В записке только адрес. Руки сами, очень умело вставляют патроны в магазин, передергивают затвор… Взгляд останавливается на отражении в зеркале. Мне гораздо больше двадцати, трудно сказать. Сама себе напоминаю призрака. Все та же больничная пижама, на ногах кровяные подтеки, на руках еще свежие следы от веревок. Волосы грязные, собраны в пучек, чтоб этого не было так сильно заметно. В глазах уверенность и страх. Две совершенно несовместимые вещи. Осознаю, что сейчас мне предстоит совершить убийство, но не даю волю никаким эмоциям. Посто выполняю приказ.
В комнате темно. На улице тоже темно. Как будто во всем мире выключили свет. Иду по ночным улицам, мимо проезжают редкие машины. Некоторые водители оглядываются и сигналят босой девушке в пижаме. Остался всего квартал до пункта назначения… Часы на рекламном щите в бегущей строке показывают 4-05 утра, пистолет в кармане больно долбит по ноге рукоятью.
Я отлично знаю адрес куда иду. Знаю давно, знаю столько сколько могу себя вспомнить. Это адрес моего дома.
Открываю дверь. Напороге дома спит серая кошка, аккуратно перешагиваю ее, направляюсь к лестнице, поднмаюсь…
В спальне горит ночник. Спит в кровати пожилая дама лет 80ти. Она очень тяжело дышит, иногда подергиваются ее конечности. Узнаю в ней себя. Комната напоминает мне фотогалерею. Фотографии, видимо, детей, внуков, любимой кошки… На журнальном столике стоит мое детское фото с мамой…Какую жизнь прожила эта женщина мне никогда не узнать – мое задание ее убить… А что если не выполнить его, что если остаться и дождаться когда она проснеться и расспросить ее?
Мои размышления прерывает телефонный звонок, быстрыми, знающими свое дело руками выхватываю из кармана пистолет, один глухой выстрел, бах… и на кровати остается кроваво-красное пятно, растекающееся под тяжестью старого тела.
Тут даже не нужно прикладывать усилий для прыжка. Эмоции, мысли, глухота после выстрела, осознание реальности произошедшего впервые, с широко!!! Открытыми глазами отправляют меня в реальность бытия, в мою палату.
В руках моих дымящийся пистолет, еще не остывший после выстрела и обширно распростроняющий запах пороха по всей больнице. Сейчас мой образ очень необычен. Из милой девочки я превратилась в ужасного монстра, с кровавыми ногами, растрепавшимися грязными волосами, убившего человека…
Мне необходимо в архив. Санитарка тихо спит в коридоре, над своим вязанием. За ней та самая нужная мне дверь. Медленно снимаю с дощечки ключи.. Как тень проскальзываю за дверь.
Папки, папки, куча папок – куча жизней… Так, ага, вот она. Что тут? Так.. родилась…училась… Мать отказалась и больше не желает видеть… Так… Приступы эпилепсии… обычно длятся несколько месяцев, затем следует полная амнезия, затем признаки полного отсутствия какой либо патологии… Выписана из больницы… Поступила…. Так, так… Умерла….Что??? Я умерла? Когда? Как?......В возрасте 30 лет покончила с собой при невыясненных обстоятельствах… Так же прилагается коробка личных вещей. Перечень:
- книга…
- постер…
- лист непонятного происхождения
- бейдж…
- игрушка (плюшевый медведь)
Захлопнув дело выхожу из архива. Сегодня у меня день рождения. Сегодня мне 30 лет. Рука все так же умело и крепко держит пистолет. Туалет уже близко. Только там всю ночь горит свет. Очень хочется посмотреть на себя в зеркале, на живую еще или уже нет? Голова все еще не может сложить пазл, где то потерян кусок памяти. И все время мешает вопрос: «Там была я? Мне было 80 лет. Почему тогда все здесь и сейчас должно закончится?»
Вот я в туалете. Вижу себя в зеркале:
-Но ведь я не обязана!
- Но ведь ты сумасшедшая..
- Разве? А может все вокруг просто иллюзия?
- Так тем более, зачем тебе эта иллюзия?
-Действительно…. Зачем….
Выстрел. Еще один… Из за двери туалета выходит молодая женщина 24 лет. Она крепко сжимает что-то в руках. На ней надета больничная пижама с номером «66» на груди, она улыбается во весь рот, она знает что теперь все закончилось!
P/S: - Откуда столько крови? – кричу во весь голос, очень холодно и почему то очень мокро, а главное вместо своих собственных слов я слышу только истерический рев. Кто-то крепко держит меня. Всю меня. Прижимает к груди. Глаза почему –то совсем не могу открыть, как будто выпила вчера пару литров водки. Сейчас мой друг нос. И он подсказывает мне, что я опять в больнице, а еще… какой-то очень знакомый запах, запах детства, запах молока с печеньем, запах блинов… со метаной…
- Дайте же мне ее, она наверное хочет есть. – я больше не кричала. Только крепко прижалась к маминой груди и впервые наверное за всю жизнь крепко заснула.
Я поняла все! Когда я вырасту, я обязательно отвечу на все вопросы, которые были непонятны из этого рассказа, ну а пока вам, дорогой читатель придется просто подождать))))
Оценок пока нет
