Готовый перевод Тот, кто нас воскресил / Тот, кто нас воскресил: Глава 19. На перепутье V. Легенда о хранителе.

Глава 19. На перепутье V. Легенда о хранителе.

   В покоях первосвященника Церкви света было на удивление темно. Бегло оглядевшись вокруг, Пантелеймон увидел невзрачную комнату с очень аскетичной обстановкой. Здесь не было практически никакой мебели за исключением двух кресел и круглого стола, на котором лежала небольшая коробка. Разглядеть же её получше гостю так и не удалось, потому что всё его внимание было тут же обращено на человека, сидевшего в другом конце комнаты. Это был лысый старик с густыми бровями и короткой серебристо-белой бородой. У него было крепкое телосложение и прямая осанка. В данный момент его глаза были закрыты, однако Пантелеймона это не обмануло, и он сразу понял, что хозяин комнаты вовсе не спит.

– И всё же Евандер сказал правду, – подумал вошедший, выискивая при помощи своей силы малейшей присутствие жизни в этих стенах. – Похоже, что Назар здесь совершенно один.

– Да осенит свет нашу встречу, Пантелеймон, – внезапно произнёс глубоким голосом старик, всё ещё не открывая глаз. – Прошу, подойти поближе. Тебе совершенно нечего здесь бояться.

– Я и не боюсь вас, господин первосвященник, – ответил спокойно гость, медленно двинувшись в центр комнаты, после чего язвительно заметил.– Странно, что вы сами выглядите на удивление спокойным, хотя и находитесь без всякой охраны с «врагом рода людского».

Назар тихо засмеялся, и его губы растянулись в мрачной усмешке.

– Очень интересно. Ты не только показал мне свою смелость, но и постарался внушить чувство тревоги. Похвальное самообладание. Теперь я точно вижу, что не зря желал этой встречи.

– В таком случае, может быть, обойдёмся без церемоний и перейдём сразу к делу, – спросил нетерпеливо Пантелеймон, остановившись в трёх шагах от первосвященника. – Зачем вы хотели меня видеть?

– Охотно отвечу. В первую очередь я надеялся хотя бы просто с тобой поговорить. Ты же уделишь немного времени старому жрецу? – спросил жалобным голосом Назар и, не дожидаясь ответа, велел. – Присаживайся.

– Я постою, – ответил хмуро Пантелеймон, который никак не желал расслабляться на территории врага после того, что с ним случилось в Менелосе.

– Мой дорогой друг, так не пойдёт. Очень невежливо смотреть на собеседника сверху вниз, так что прояви уважение к старшим и, пожалуйста…, СЯДЬ! – неожиданно приказал Назар жутким голосом, после чего его янтарные глаза внезапно открылись, и вслед за этим Пантелеймон сразу ощутил, как от этого человека исходят чудовищные потоки магической силы.

– Проклятье, я ошибся! – пробормотал гость про себя, тут же усаживаясь во второе кресло напротив первосвященника. – Дело вовсе не в глупости или доверии ко мне! Ему не нужна охрана только потому, что он и сам невероятно силён!

– Вижу, ты уже понял, что я не так беспомощен, как выгляжу, – произнёс зловещим голосом Назар, слёту считывая мысли гостя по выражению его лица. – Впредь советую быть внимательней. Кому как не тебе знать, что внешний вид человека бывает обманчив?

– Ну, с этим я спорить не буду.

– Вот и хорошо. А теперь как насчёт того, чтобы сыграть со мной в игру? – предложил прежним добродушным тоном первосвященник, после чего показал на деревянную коробку, известную также как набор для партии "Полководцев и стратегов".

И снова, так и не дождавшись ответа, Назар начал раскладывать фигурки по полю, в то время как Пантелеймон попытался лишь слабо запротестовать.

– Я не очень хороший игрок.

– Ну-ну, не нужно скромничать. Я и сам не смог выиграть ни одной партии против Бонифатия, – заявил лукаво старик, продолжая готовить поле для игры.

– Не смогли или не захотели, – бросил в ответ Пантелеймон, раздражённо смирившись с ещё одной прихотью собеседника.

– Кто знает? – загадочно отозвался Назар, после чего почти по-детски поинтересовался. – Ты же не против поиграть за «серых»? Раньше мне приходилось уступать Его величеству, и поэтому я не мог выбирать жёлтых, хотя это мой любимый цвет.

– Как хотите.

– Благодарю. Ты очень добр, – произнёс с довольной улыбкой первосвященник, вслед за чем сделал свой первый ход.

– Забавно, – протянул он, двигая своего жёлтого мечника, расположенного с краю авангарда, на две клетки вперёд.

– Что именно? – спросил хмуро Пантелеймон, отправляя в атаку одного из центральных бойцов и тем самым, словно нарочно подставляя под удар своего военачальника.

– Хоть наше противостояние и началось почти полмесяца назад, однако это первый раз, когда мы встречаемся с тобой лицом к лицу, – заявил с лёгким азартом Назар, после чего отправил на помощь своей первой фигуре одного из рыцарей.

– И раз уж так сложились обстоятельства, что мы теперь можем спокойно переговорить, разве у тебя не возникает даже малейшего желания спросить, зачем я объявил тебя посланником тьмы и велел своим подчинённым начать на тебя охоту? – спросил с усмешкой жрец, между тем ожидая, когда его противник сделает ответный ход.

Пантелеймон ограничился тем, что только слегка кивнул головой, вслед за чем выдвинул вперёд ещё одного центрального солдата, освобождая клетку перед своим стратегом.

– Видит свет, у меня были на это причины, – продолжил жрец, после чего, словно невзначай, добавил. – Также как, должно быть, есть причины и у тебя, чтобы следовать сейчас столь самоубийственной стратегии.

Этим вопросом старый жрец словно бы пытался выпытать у своего противники, что лежит в основе его ходов, тем не менее Пантелеймон успешно проигнорировал его провокацию и вместо этого нетерпеливо спросил.

– Значит, вы готовы признать, что оклеветали меня, и ваши россказни о посланнике тьмы лишь нелепые выдумки?!

– Отчасти, – усмехнулся Назар, отправляя к бойцам на левый фланг одну из своих катапульт.

– Что это значит?!

Пантелеймон начал понемногу выходить из себя и это стало также отражаться на его игре, поскольку во время следующего хода он отправил на передовую «полководца», который хоть и считался самой сильной фигурой, однако большинство людей всегда предпочитали держать его в резерве, чтобы не потерять раньше времени. В свою очередь Назар тут же уцепился за шанс уничтожить военачальника, и поэтому сразу направил против него свою катапульту, сдвинув её по прямой линии в центр.

– Я, действительно, искал повод, чтобы избавиться от тебя, и именно поэтому решил оболгать, назвав князем тьмы, однако…

В это время Пантелеймон выдвинул на помощь полководцу одного из жрецов, сдвинув его к центру наискосок, в ответ на что Назар отправил в бой против этой фигуры своего второго рыцаря.

–…Горькая правда такова, что истинный посланник тьмы, действительно, есть. Он существует также как и ты или я и в скором времени начнёт действовать, если уже не начал.

  Наступила зловещая тишина, во время которой оба собеседника, хоть и продолжали пристально смотреть на доску с игрой, однако, в действительности, мысленно находились совсем в другом месте.

– Вы говорите странные вещи, – наконец, произнёс Пантелеймон, выдвинув второго жреца на другой фланг своих войск. – Если князь тьмы существует, и вы об этом знали, то зачем же внушили всем, будто он это я?

Назар мрачно улыбнулся и уничтожил своей катапультой одного из мечников противника, отправив её вперёд.

– Твоя роль сводилась к тому, чтобы стать для всего мира предупреждением, – объяснил старик, откинувшись на спинку кресла и сложив руки домиком. – Мне нужен был человек с необычный силой, перед угрозой которого я смог бы сплотить все силы света ещё раньше, чем реальная опасность проявит себя в полной мере.

– Значит, вот почему ваша церковь начала меня преследовать лишь совсем недавно? – поинтересовался мрачно Пантелеймон, в то же время уничтожая вражескую катапульту своим жрецом, вновь сходив им наискосок.

– Верно, раньше делать это было попросту бессмысленно, потому что ты не представлял угрозы, и твои действия не несли для нас никакого вреда, – согласился с улыбкой Назар, убивая серого жреца своим ближайшим рыцарем.

Пока же его оппонент обдумывал свой ответный ход, первосвященник с самым искренним расположением поведал.

– Напротив, я всегда восхищался тем, как ты спасаешь чужие жизни, и, сложись всё по-другому, был бы очень рад видеть тебя в рядах служителей света!

– Неужели? Именно это вы рассказали Евандеру, чтобы вынудить того устроить нашу встречу? – спросил сухо Пантелеймон и одновременно с этим уничтожил вражеского рыцаря своим полководцем.

– Ах, да, Евандер. Очень прилежный юноша. Его сведения и помощь были, в самом деле, очень для меня полезны, – задумчиво пробормотал старый жрец, в то время как Пантелеймон многозначительно отметил.

– Между прочим, хоть он и считает, будто Кастул Хеиронимус действовал вопреки вашей воли, однако что-то мне подсказывает, что слова инквизитора о власти Церкви над всей Этной родились именно в вашей, а не его голове!

– Очень проницательно. Можешь принять мою похвалу, – ответил с лёгкой иронией Назар, после чего отправил против военачальника Пантелеймона одного из мечников, находившихся в центре.

– Раз уж мы решили говорить откровенно, знай, есть и другая причина, по которой я хотел от тебя избавиться! – внезапно поведал первосвященник, после чего его лицо вновь сильно омрачилось.

– Совершая свои чудеса, ты, пусть даже не осознано, но нанёс большой урон репутации всей Церкви света! И хотя я понимаю, что у тебя были благие намерения, однако ради высшей цели мне пришлось принять наиболее верное решение и приказать устранить угрозу на корню, пока она не выросла в ещё большую проблему!

После этого заявления их игра в «Полководцев и стратегов» как будто перешла на новую стадию и если раньше оба противники ходили не спеша и тщательно обдумывали все свои ходы, то, начиная с этого момента, темп их битвы ускорился в несколько раз. Назар начал массовое наступление своей пехотой, Пантелеймон же продолжил выводить на переднюю линию самые лучшие и мобильные силы, понемногу прорываясь в стан враг.

– Пойми! – продолжал первосвященник пламенным голосом. – Сейчас людям нужно верить не в безликого незнакомца, помогающего всем случайным встречным, а в кого-то конкретного! Аврелия и другие страны не смогут устоять перед грядущей катастрофой, если их жители не сплотятся вокруг мощного и универсального центра власти!

Уже несколько мечников Назара погибло от атак Пантелеймона, успев нанести тому лишь минимальный ущерб, однако старого жреца это словно напрочь не волновало.

– Император не способен справиться с этой ролью! Он слишком не уверен в себе, да и его власть не распространяется дальше Аврелии! Церковь же света есть почти везде, и поэтому именно ей предстоит возглавить человечество накануне будущей великой войны!

Войска Пантелеймона начали прорываться к стратегу Назара, однако теперь у них на пути стали появляться прибережённые им заранее фигуры, включавшие также вражеского полководца.

– Мы хотим повести нашу паству в светлое будущее, а твои способности подрывают наш авторитет! Если ты можешь то, чего не можем мы, то кто же после этого станет верить в свет?! Что подумают о нашей Церкви её прихожане, если вдруг узнают, что в Этне есть человек, чья сила превосходит силу любого из нашей братии?!

В конце концов, фигуры Назара просто начали мешать друг другу, поскольку из-за нехватки пространства им было трудно свободно передвигаться по полю, в то время как одиночные бойцы Пантелеймона успешно били в самые удобные позиции и вовремя уходили из-под вражеской атаки.

– Чтобы ты мог лучше понять мотивы моих поступков, позволь рассказать одну маленькую историю! – предложил первосвященник, вслед за чем, не встретив возражений, начал свой рассказ. – Несколько столетий назад жители Этны оказались в большой опасности из-за чудовищной тьмы, что начала распространяться по миру как зараза! В эти нелёгкие времена человек по имени Кэмиллус Силестис сумел при помощи магии веры победить страшное зло и спасти нас от порабощения! Именно так у Этны появился её первый Хранитель, который и основал Церковь света, передав свои знания его ученикам!

– Я уже слышал эту историю раньше, – заметил задумчиво Пантелеймон, вспоминая свои годы обучения в Королевстве Патрициев. – Правда, мне всегда казалось, что древняя тьма это лишь миф, созданный для того, чтобы ещё больше возвеличить Церковь света в глазах её почитателей.

Назар тихо засмеялся и грустно покачал головой.

– Ах, мой дорогой друг, буду честен, часть меня очень бы хотела, чтобы твоё предположение оказалось верным.

С этими словами первосвященник сделал ещё один ход, после чего посмотрел в маленькое окошко и мрачно произнёс.

– К сожалению, тьма не вымысел! Её жертвы уже бегут в наши края, и если мы не примем меры для борьбы с этой угрозой, то уже совсем скоро окажемся в её власти!

Они обменялись ещё несколькими фигурами, вслед за чем Назар с прежней силой духа поведал.

– Одно из множества препятствий для победы над злом это то, что после раскола церкви на Аврельскую и Патрицианскую мы перестали избирать новых «хранителей»!

– Разве его роль так уж сильно необходима?

– О, да! Для победы над тьмой Этне как и во времена его святейшества Силестиса нужен сильный лидер, и я намерен лично разрешить эту проблему!

– Хм, теперь мне стало всё понятно! – внезапно усмехнулся Пантелеймон и в тот же миг убрал с игрового поля жёлтого полководца, сразив того своим серым рыцарем. – Выходит, это и есть ваша главная цель? Стать новым хранителем, чтобы занять место древнего героя из легенд?

После этих слов янтарные глаза Назара резко вспыхнули золотистым светом, и он величественным тоном заявил.

– Никто кроме меня не сможет взять на себя это тяжкое бремя! Я старше, мудрее и могущественнее любого из ныне живущих священников! Став хранителем, я смогу спасти тысячи невинных жизней и навсегда избавить мир от зла и несправедливости!

– Неужели? И, чтобы сделать это, вы готовы даже лгать и обманывать, жертвуя своими подчинёнными, словно они фигуры на этой доске? – спросил суровым голосом Пантелеймон, начиная окружать вражеского стратега.

– Такова цена всеобщего блага, и я готов на любые жертвы, чтобы его достичь! Уверен, ты понимаешь, что я имею в виду!

– Нет, не понимаю! Мне совершенно чужды ваши убеждения! – покачал головой Пантелеймон, после чего своим финальным ходом окончательно захватил стратега Назара.

– Лгать себе не хорошо, Пантелеймон! Пусть даже сейчас ты это отрицаешь, но когда-нибудь ради достижения по-настоящему великой цели тебе непременно придётся запачкать свои руки в чьей-то кровью! Нужен только… веский мотив! – закончил с жестокой улыбкой первосвященник, после чего неожиданно добавил. – Впрочем, раз ты настаиваешь, в данный момент я признаю своё поражение…. В игре, – уточнил Назар, убирая фигурки серых и жёлтых солдат обратно в коробку.

– Итак, теперь, когда мы закончили, я хочу, чтобы ты выслушал моё предложение.

– Я весь внимание, – ответил быстро Пантелеймон, сразу вспомнив совет Евандера, когда тот настоятельно рекомендовал принять сделку первосвященника.

– Победив Кастула и его инквизиторов, ты доказал свою силу, а также, что вражда с тобой ни к чему хорошему не приведёт. Свою роль в качестве предупреждения для Этны ты уже сыграл, и теперь у меня больше нет причин, чтобы желать твоей смерти, – объявил старик, после чего, тщательно помассировав свои виски, усталым голосом предложил.

– Я могу снять с тебя клеймо посланника тьмы, и приказать Церкви света оставить тебя и твоих друзей в покое. Вы перестанете жить в бегах и отныне получите возможность жить и путешествовать там, где вам вздумается. Более того, если ты захочешь, я могу даже договориться о твоём возвращении в Королевство Патрициев.

– Это невозможно! Решение о моём изгнании было поддержано самыми могущественными аристократами страны, не говоря уже о тамошней Церкви, которая находится вне вашей власти! – горячо возразил Пантелеймон, словно напрочь отказываясь давать себе какую-либо надежду.

– Ты недооцениваешь силу моего влияния! Став хранителем, я обрету достаточно могущества, чтобы подчинить себе как патрицианских жрецов, так и лордов! Тебе вернут твой титул и положение в обществе, а твоя жизнь станет такой, какая она была прежде, будто все эти 5 лет странствий были всего-навсего страшным сном!

– С чего вдруг такая щедрость? Какая выгода вам, чтобы мне это предлагать? – спросил недоверчиво Пантелеймон, продолжая мысленно колебаться.

– Перед лицом грядущей катастрофы нам нельзя драться между собой! Ты уже достаточно проредил ряды моих священников, так что, если мы можем решить всё миром, я готов даже закрыть глаза на то, что уже одним своим существованием ты подрываешь авторитет всей моей Церкви! – заявил серьёзно Назар, в словах которого не было ни единого намёка на ложь.

– Что же, допустим, я соглашусь. В таком случае, что вы хотите от меня взамен? – спросил нетерпеливо Пантелеймон, желая поскорее избавить себя от чувства неопределённости.

В свою очередь и Назар решил быть достаточно откровенным, и потому он сразу объявил.

– Ты не станешь выполнять просьбу Бонифатия, и не будешь возвращать Минерве Юдосии жизнь!

– Хм. Удивлён, что вы об этом знаете? Неужели, вы услышали об этом от самого императора? – задал наводящий вопрос Пантелеймон, надеясь при помощи него слегка потянуть время.

– Не будь таким наивным! Я – последний человек, которому он пожелал бы сообщить о готовящемся святотатстве!

– Тогда, как же…?

– Может, Игнатий Петрониус и начальник тайной полиции Аврелии, однако именно у меня самые лучшие осведомители в стране! Почти каждый житель империи является прихожанином Церкви света! Стоит же им только прийти на исповедь, как все их тайны тут же вырываются наружу и попадают к нам!

– И всё же я по-прежнему не понимаю, какое отношение к вашим делам имеет покойная императрица? – продолжал допытываться Пантелеймон, пристально глядя в лицо собеседника.

Назар нервно сжал руки в замок, после чего, слегка помявшись, с лёгкой дрожью воскликнул.

– Эта женщина опасна! В своё время её амбиции представляли для Церкви света ничуть не меньшую угрозу, чем твои действия сейчас! Даже будучи мёртвой, она продолжает влиять на императора, так что именно из-за неё он до сих остаётся вне моего контроля!

– Подождите!

Голову Пантелеймона внезапно посетила страшная догадка.

– Два года назад, когда на одном из торжественных вечеров императрицу убил ассасин, это был….

– И снова очень проницательно, мой друг. В который раз я поражаюсь твоему острому уму, – засмеялся Назар, вслед за чем подтвердил. – Всё верно. Это был мой заказ. Как я уже говорил, иногда ради всеобщего блага нужно оросить руки чьей-то кровью.

– И после этого вы смеете обедать за одним столом с императором? – спросил осуждающе Пантелеймон.

– Да, мы обедаем без посторонних, так что я могу с уверенностью сказать, что устранение Минервы того стоило! – заявил цинично Назар, вслед за чем оживлённо поведал. – Бонифатий был сражён горем, однако под моим присмотром его дух был исцелён, и ещё немного, и я смог бы убедить его превратить Аврелию в Теократию, если бы не….!

Первосвященник сделал выразительную паузу и, сжав кулак, сердито запричитал.

– …Если бы не появился ты со своим противоестественным умением «воскрешать мёртвых»! Это и стало концом для одного из моих величайших планов! Император вновь обрёл надежду и начал тебя разыскивать! Из-за этого решения мне пришлось срочно ускорить свои планы и отправить за тобой своих слуг!

Поведав это, Назар кисло развёл руками, после чего мрачно объявил.

– Увы, в конце концов, этот пёс Игнатий меня переиграл! Даже несмотря на то, что мои агенты были всю игру на три шага впереди, стоило им только потерпеть неудачу, как этот зверь тут же уцепился за свой шанс и всё-таки приволок тебя к Бонифатию, после чего император вынудил тебя согласиться на его условия!

– Если вы думаете, что я этого хотел, то сильно ошибаетесь! – сделал едкое замечание Пантелеймон.

– Ну, разумеется! Я был полностью уверен в том, что он тебя заставил, и именно поэтому прямо сейчас я дарую тебе шанс отказаться от своего обещания! Переходи на мою сторону, и тогда я сделаю так, чтобы тебе не пришлось воскрешать императрицу, а заодно и дарую шанс вновь вернуться домой! Что скажешь?

Пантелеймон вздохнул. В этот решающий момент их разговора, ему нужны были все его силы, чтобы чётко обозначить принятое им решение. Сжав кулаки, он посмотрел в лицо собеседника и, глядя тому в глаза, прямо заявил.

– Нет.

– Что?

– Я поклялся императору своим именем, что исполню его просьбу, и эту клятву я намерен соблюсти!

Казалось, что Назар был порядком озадачен, пусть даже уверенная улыбка по-прежнему не сходила с его губ.

– Ты уверен? – спросил спокойно он. – После пяти лет изгнания у тебя, наконец-то, появился шанс вновь оказаться дома, и ты так просто от него откажешься ради какой-то клятвы?

– Вы правы. Этот выбор дался мне непросто, однако…...

Пантелеймон вновь тяжело вздохнул,после чего решительным голосом продолжил.

– …Правда в том, что, образно говоря, моего дома больше нет! Теперь я странник, и я продолжу своё путешествие вместе с дорогими мне людьми, при этом не отягощая себя весьма сомнительной сделкой с таким ненадёжным человеком как вы! Прощайте.

С этими словами Пантелеймон резко встал и, словно дав этим понять, что разговор закончен, тут же развернулся и быстро направился выходу.

– Пантелеймон! – окликнул его сзади Назар.

Тот остановился.

– Во имя высших сил я тебе заклинаю: Не воскрешай Минерву! Поверь, она принесёт миру лишь одно горе! Ты ещё сам пожалеешь о своём решении!

– Надеюсь, – задумчиво отозвался Пан с мрачным выражением на лице. – В конце концов, именно мои ошибки это одни из тех немногих вещей, которые позволяют мне оставаться самим собой.

– Предупреждаю в последний раз, если не отступишься, то станешь моим врагом, и даже император не сможет тебя защитить! Любой, кто встанет у меня на пути пожалеет! Любой!

– Изволь. Я всегда готов к бою, однако, даю встречный совет, лучше…. НЕ СВЯЗЫВАЙСЯ СО МНОЙ! – предупредил Пантелеймон, вложив в после слова неимоверное давление, после чего, слегка ошарашив Назара, тут же вышел из комнаты.

– Пантелеймон! Будь ты…!

Дверь за гостем захлопнулась, и первосвященник так и не успел закончить свою фразу.

Внимание! Этот перевод, возможно, ещё не готов.

Его статус: перевод редактируется

http://tl.rulate.ru/book/28709/867862