Глава седьмая.
Купец Руди, третий сын в знатной купеческой семье Виконта Маджио, всегда считал себя удачливым. Хоть и не наследник родового поместья, он был воспитан в любви и заботе родителей, не испытывая притеснений от старших братьев. Получив образование, не уступающее ихнему, Руди уже с юных лет был готов к самостоятельной жизни, ведь дом он должен был покинуть. Став взрослым, он окунулся в мир торговли, начав свой путь с небольшим капиталом, полученным от семьи. Преодолев трудности, Руди к третьему году своей деятельности достиг относительного благополучия. Он размышлял о покупке повозки, чтобы присоединиться к каравану, или же открыть собственный магазин, но его мечтам суждено было рухнуть. Несколько дней назад Руди был пленен бандитами. Нанятые им искатели приключений класса E, бесполезные в сражении, были безжалостно убиты группой из двадцати головорезов. Руди горько сожалел о своей недальновидности, но было поздно.
— Моя семья заплатит выкуп за меня! — кричал он, пытаясь умолить бандитов о пощаде.
Это был самый глупый способ просить о милосердии. Гордая смерть не была уделом торговцев. Он обрекал семью на финансовые трудности, но должен был выжить, чтобы восстановить свой бизнес. Заработанные деньги могли покрыть выкуп, но надежда на помощь авантюристов или рыцарей, которые бы, галантно сражаясь, спасли его и вернули похищенные товары, таяла с каждой минутой. Мир, как оказалось, был не таким прекрасным местом.
В тишине подземелья Руди уловил едва различимый звук. — Кто-то спускается? — прошептал он, вглядываясь в темноту сквозь деревянные прутья.
Он слышал шаги, приближающиеся к его камере.
— Кто там? — спросил он дрожащим голосом.
— М, прошу прощения, не заметил, что здесь темно. — Голос раздался из тьмы. — 【Демонический свет】.
Вспышка голубого пламени, размером с кулак, осветила подземелье.
— ?! Призрак?! — Руди в ужасе отшатнулся.
Перед ним стоял маленький ребенок с взъерошенными белыми волосами и бледной кожей, одетый в лохмотья. Руди решил, что это нежить, убитая бандитами и вернувшаяся в виде призрака. — ... Нет, я жив, — прошептал он, стиснув одеяло.
Вандалью, увидев страх в глазах Руди, подумал: — Неужели этот человек тоже может видеть духов? — Но, осознав, что именно он напугал купца, опустил плечи. Он надеялся, что его появление не вызовет такой паники. Собрался с мыслями и продолжил: — Я расправился со всеми бандитами, которые тебя захватили. И, как ты видишь, я не авантюрист, а Дампир.
Вандалью говорил спокойным тоном, поэтому Руди постепенно успокоился. Но его положение не улучшилось, и лицо его побледнело.
— Дампир... это значит, что ты собираешься убить меня? — прошептал он.
В стране, где родился и вырос Руди, Дампиров считали монстрами, подлежащими уничтожению. Жрецы Альда, в частности, не стеснялись называть их особой разновидностью нежити. Руди понимал, что Вандалью не обязан его спасать, как авантюрист или рыцарь. И вполне вероятно, что Дампир, увидев его лицо, убьет его без колебаний. Но ребенок покачал головой.
— Нет, если ты не расскажешь обо мне, я не собираюсь тебя убивать.
— Правда? — спросил Руди, не до конца веря.
— Да. Тебя захватили бандиты, но ты сумел сбежать во время конфликта с другой группой головорезов. Рассказывай эту историю. И никому не говори обо мне.
Руди лишь наполовину поверил Дампиру. — Если это все, я понимаю. Ведь я не авантюрист или кто-то подобный. — прошептал он.
К счастью, Руди не был фанатичным последователем Альда, поэтому согласился с условиями Вандалью. Он предпочел жить.
Руди, мудрый по-своему, не позволял себе смотреть на Вандалью свысока, несмотря на его юный возраст. Страх перед мальчиком, рост которого едва достигал его пояса, переплетался с беспокойством. Это было естественно: тон Вандалью, не соответствующий его внешности, и зловещая аура, исходящая от него, говорили о том, что перед ним не просто младенец.
С грохотом замок, прежде хранивший лидерство бандитов, поддался ключу. Оказавшись на свободе, Руди облегченно вздохнул, но…
— А, и если ты кому-нибудь расскажешь обо мне, я пошлю за тобой злых духов. Поэтому, пожалуйста, не передумай.
Бледный, с дрожащими зубами, Руди кивнул в ответ на угрозу, брошенную Вандалью на всякий случай. Поднявшись по веревочной лестнице на поверхность, он содрогнулся, увидев тела бандитов, покрытые кровью, и Нежить с Костяной Птицей, теперь светящихся бледным, голубовато-белым светом после повышения ранга, испускающих зловещие крики радости. И тогда Руди поклялся хранить все это в тайне, даже если ему предложат гору платиновых монет.
Чтобы унять страх, Руди выпил оставшийся от бандитов алкоголь, забирая свои украденные вещи. Вандалью, заметивший, что не может использовать живых лошадей, также предоставил ему лошадей бандитов. Руди привязал их к фургону, захваченному у других бандитов, и отправился в путь. Он путешествовал один, но Вандалью уничтожил всех бандитов на этой территории, так что, если ему повезет не встретить группу гоблинов, добраться до места назначения будет легко. Неожиданно получив лошадей, Руди решил купить повозку, сформировать караван торговцев и расширить свой бизнес, но это уже не имело никакого отношения к Вандалью.
Вандалью провел оставшееся до рассвета время, заменяя поврежденные кости Нежити запасными частями: костями животных и людей, которые он собирал до сих пор. Он также играл с Костяной Птицей, получившей способность летать с новыми духовными крыльями, и похоронил мертвых бандитов. Затем крепко спал до полудня, оставив Костяного Человека и остальных охранять Руди. Несмотря на то, что Руди был незнакомцем для Вандалью, он считал своим долгом позаботиться о нем.
Проснувшись, Вандалью съел остатки провизии бандитов на обед: соленое мясо, хлеб и сыр, сушеные овощи вместо салата, суп с соленой рыбой. На десерт были фрукты, собранные в лесу.
— Даже бандиты питаются лучше меня…
Услышав это, Вандалью немного расстроился. После нападения на бандитов и захвата их провизии его рацион значительно улучшился: больше не нужно было есть вонючее мясо енотов и лисиц. Однако, когда он попытался использовать Проклятые орудия и Нежить для приготовления пищи, это не сработало. Проклятые Инструменты, управляемые злыми духами, были монстрами, двигавшимися сами по себе, но у них не было силы или ловкости для готовки. Можно было заставить Костяного Человека это сделать, но духи, населяющие его, были маленькими животными, такими как насекомые и мыши, и ничего не понимали в кулинарии. Когда ему было приказано «резать овощи», он с силой замахнулся мечом, разрубив разделочную доску. Для него умение владеть мечом и луком уже было верхом развития. Что же до самого Вандалью…
— Нет! Готовить, когда тебе всего один год! Что ты будешь делать, если обожжешься?!
— Но мама, я думаю, что употребление в пищу сухого мяса и сожженного хлеба плохо для пищеварительной системы годовалого ребенка. Хотя прочность моей челюсти во много раз сильнее челюсти обычного годовалого ребенка.
— Нет! Что ты будешь делать, если обожжешься?!
— … Я использую воду и 【Огненных пиявок】, чтобы охладить ожог.
Поскольку Атрибут Смерти был противоположностью Жизненного Атрибута, он плохо справлялся с исцелением. У него была способность излечивать, но это было странное действие, которое срабатывало только для заживления смертельных ран и тяжелых болезней, но не для травм, не угрожающих жизни. Если бы он обжег все тело, он смог бы вылечить его, но если бы он обжегся до образования шрама на руке, Вандалью было бы трудно исцелить его своими способностями.
— Тогда нельзя!
— Хорошо~
Вероятно, Дарсия думала: «Я должна быть осторожна, чтобы не дать ему обжечься, пока он еще маленький ребенок», пока она была жива. После смерти эта ее забота стала немного дикой. Но Вандалью только что исполнился один год, и его руки и ноги были короткими. Существовал определенный риск неожиданной травмы, если он попытается использовать горшок, поэтому Дарсия не ошиблась, предупредив его. В результате Вандалью теперь грел воду, используя угли, созданные трением деревяшек друг о друга, а Нежить кидала в нее раскрошенный хлеб и разорванные кусочки сухого мяса. Это стало его ежедневной трапезой. Вкус был… ну, лучше, чем фрикадельки из енота и лисы.
— Ну ничего. Как только я вырасту, я буду много зарабатывать и нанимать квалифицированного шеф-повара, чтобы каждый день делал мне вкусные блюда. Так, что более важно, сегодняшний улов…
Прежде всего, это было оружие бандитов. Все другие бандитские группы, которые он победил, использовали ручные копья, изготовленные путем прикрепления ножей к концам деревянных палочек, а их дубинки, луки и стрелы были низкого качества. Но эту группу не зря называли самой большой и сильной. Каждый из них использовал хорошее оружие. Оно было сделано из простого железа, но не было низшего качества, сделанного простым вливанием расплавленного металла в гипс. Оно было правильно выковано мастером. И хотя некоторые из них со временем стали битыми или были сломаны Костяным Человеком и другими в битве, некоторые из бандитов были быстро убиты без времени на сопротивление, поэтому их оружие было все еще безупречно. То же самое относилось и к кожаным доспехам, которые носили бандиты. По сравнению с кожаными доспехами других бандитских групп, которые ремонтировались снова и снова, эти все еще были в очень хорошем состоянии. Ранее они наверняка атаковали фургон торговца оружием. В повозках были сокровища. Он вернул все вещи Руди, но в коляске с тремя лошадьми оставалось еще немало: 50 000 амидов денег и небольшое количество украшений, хотя трудно было точно определить их стоимость.
В куче трофеев, оставленной бандитами, лежала ткань с замысловатым узором, две бочки, что обещали отменное вино, и сахар, драгоценный ингредиент, не произрастающий в Миргe. Кроме того, были оружие и провизия, которые Вандалью не интересовали. По грубой оценке, всё это стоило более 200 000 амидов, что равнялось 20 миллионам японских йен, — внушительная сумма, но не такая, чтобы назвать её настоящим богатством. Однако в этих землях, где Эвбейя был единственным городом на многие мили вокруг, такой грабеж был настоящим подвигом. Хотя справедливее было бы обвинить некомпетентность стражей, чем хвалить бандитов за их ловкость. — «С учетом сказанного, всё, кроме еды, мне бесполезно», — пробормотал Вандалью.
У него не было возможности потратить деньги, а одежда, которую он носил, была на грани развала. Он изо всех сил пытался смастерить себе новую, но сокровища бандитов, по сути, оставались для него бесполезными. Костяной человек мог использовать оружие и доспехи, а кожаные латы можно было разобрать, чтобы сделать броню для Обезьяны и Медведя, но проблема заключалась в том, как всё это перевезти. Лошадей Вандалью отдал Руди, осталась только карета. Даже если бы он захотел, чтобы его Нежить её везла, её пришлось бы переделывать. И тут Вандалью осенило. — «Так, кому же поручить это?» — прошептал он, оглядывая духов, в том числе и тех, что были бандитами.
К его удивлению, вперед вышел дух худощавого мужчины средних лет, сохранивший свою внешность. — «Позвольте мне, Сэм! В жизни я служил конюхом и кучером для одного дворянина. Мои навыки управления каретой не имеют себе равных!» — с горящими глазами воскликнул он.
Вандалью повезло, что дух Сэма, судя по всему, бывший возница, ещё не улетел. То, что его дух сохранил облик, пока он был жив, без маны, которую ему предоставили, означало, что у него была значительная эмоциональная сила. В каком-то смысле дух Сэма был самым ценным сокровищем, найденным здесь. — «Вандалью-сама, вы отомстили за меня и моих дочерей! С ними обращались как с игрушками, а затем убили! В знак благодарности, мы с моими дочерьми будем служить вам до конца вашей жизни!» — сказал Сэм, склонив голову.
Два духа, стоящие позади него, были, скорее всего, его дочерьми. Их обугленные тела едва напоминали женщин, поэтому Вандалью не мог быть уверен. Бандиты, видимо, зашли слишком далеко, используя их как игрушки, и они стали калеками, или же бандиты не успели продать их работорговцам. По всей вероятности, их убили по одной из этих причин. То, как духи бандитов дрожали, когда Вандалью на них смотрел, подтверждало эту догадку. — «Хорошо, Сэм, я поручу тебе это», — сказал Вандалью, твердо решив использовать духов бандитов, пока они не исчезнут.
Он отправил дух Сэма в карету. — «Забирайся», — скомандовал он.
Когда Вандалью влил ману в карету, она заскрипела. — «... Двигайся», — приказал он.
И с этими словами колёса кареты закрутились, даже без лошади. Вандалью кивнул, удовлетворенный. — «Создание Проклятой повозки с Сэмом — успех. Я обрёл средство передвижения. Хорошо, я переду парочку Гоблинов на обратном пути, чтобы повысить её уровень», — решил он.
Два дня спустя патруль прибыл на место бывшего лагеря бандитов, получив информацию от Руди. Они обнаружили лишь груду земли, где были похоронены бандиты, и зверей с гоблинами, которые с жадностью их выкапывали. Следы колёс кареты уходили далеко, но патруль посчитал, что это были те бандиты, которые одержали победу, и не стал больше разбираться. Командир патруля покачал головой, заметив отсутствие следов копыт, но не стал включать это в свой доклад.
Последний год был удачным для Барона Бестеро. После поимки и казни той ведьмы всё шло хорошо. Да, Первосвященник и его люди заняли лес на два месяца, и трое охотников пропали, но это были мелочи. Труп Дампира не был найден, но его смерть считалась свершившимся фактом, и Бестеро получил медаль от короля Мирга. С этим, презрение феодалов соседних областей, считавших его «просто сельским бароном без каких-либо особенных качеств, кроме вина», было подавлено. Даже вино этого года и виноград, который использовался в качестве ингредиента, оказались удачными, а бандиты, которые были головной болью и угрожали общественному порядку, были уничтожены в начале лета. Бестеро был немного недоволен тем, что их не устранил его дорожный патруль, рыцари-протеже или даже авантюристы. Но проблема с бандитами была серьёзной, поэтому он был счастлив, что с ней разобрались, пусть и таким образом. Самым же приятным было то, что он получил повышение. Хотя формально оно ещё не было утверждено, он лично получил обещание, что его скоро вызовут в столицу империи Амидов. Позиция барона, к которой стремился его прадед, баронет Бестеро первого поколения. Это вот-вот произойдёт. Зная это, он, без сомнения, пил бы с радостью, даже если бы в его стакане был не вино, а уксус. Он был так счастлив.
В сырую летнюю ночь у внешних стен Эвбейи блуждала тень. — «Заходи-заходи», — прошептал Вандалью, за которым следовало бесчисленное количество духов.
По его приказу они стали вселяться в стены один за другим. Даже если бы кто-то увидел Вандалью сейчас, он не понял бы, что происходит. Если у человека не было способности к Магии Смерти или он не был некромантом, он не мог видеть духов, которые не были превращены в монстров или Нежить. Охранники, возможно, стреляли бы в него, если бы увидели, но их работа заключалась в том, чтобы не допустить монстров и преступников, пытающихся проникнуть в город через внешние стены. Их задача не заключалась в том, чтобы разбираться с монстрами и преступниками, появившимися за стенами ночью. Их внимание было сосредоточено на воротах и окружающих их местах. Вероятность того, что они заметят младенца, передвигающегося на некотором расстоянии от внешних стен, ещё и без света, была невероятно низка. Возможно, его заметили бы искатели приключений или опытные рыцари с навыком обнаружения маны. Однако, хотя сам Вандалью этого не знал, его ману было трудно обнаружить из-за его склонности к Магии Смерти.
Вандалью, сгорбившись, оглядел полукруг внешней стены Эвбейи. Два дня упорного труда, и подготовка была завершена. — На этом я закончил… Два дня… Теперь моя месть – всего лишь слово. Но оставим это до завтрашнего утра.
Утро наступило, солнце, как и вчера, нежно ласкало Эвбейю. Но город уже не был прежним. Весть о таинственном происшествии прокатилась по Мирге, по всей Империи.
— Обрушься! — прошептал Вандалью.
Грохот сотряс землю. Пятиметровая стена, защищавшая город от гоблинов, диких зверей и разбойников, рухнула с оглушительным треском. Из обломков стали подниматься гигантские человекоподобные существа, издавая жуткие ревы, эхом отдающиеся в голубом небе.
— Что?! Что только что произошло?! — заорал командир стражи.
— Командир! Внешняя стена… превратилась в големов! — крикнул один из стражников.
— Вижу! — командир вцепился в меч, но големы уже уходили, их медленные шаги сотрясали землю.
— Не стойте! Остановите их! — скомандовал он, но стражники растерялись.
— Командир, они просто уходят. Зачем рисковать? — один из них робко возразил.
Кто осмелится броситься на каменных гигантов с железными копьями?
— Драки! Это внешняя стена! Как вы собираетесь защищать город без нее?! — гневно вопросил командир, указывая на руины.
Охранники растерялись. Без стены город станет беззащитным перед хищниками и разбойниками.
— Н-но… — прошептали они.
Что им оставалось? Они могли лишь наблюдать, как каменные гиганты, рожденные из стен, уходят вдаль.
Весь город содрогнулся от ужаса. Баронет Бестеро застыл, словно окаменевший. Рыцари и солдаты метались в панике. В Гильдии искателей приключений царил хаос, спешно отправлялись срочные сообщения. А простые горожане стояли, ошеломленные, словно во сне.
— Земля… грязь… она превратилась в големов! — закричал кто-то.
— Это мои виноградники! Моя земля! — плакал фермер, глядя на гигантского голема, созданного из его виноградника.
— Погодите, это мое пшеничное поле! — вопил другой, но големы не обращали внимания.
Земля, вместе с посевами и деревьями, поднялась, чтобы присоединиться к каменным гигантам. Фермеры бросились в погоню, отчаянно пытаясь остановить их.
— Ууа! Дом феодального господина! Он рушится! — пронзительно закричал кто-то.
Дом баронета Бестеро и здание Гильдии искателей приключений, превратившись в големов, последовали за своими каменными собратьями.
Вандалью наблюдал за этим зрелищем с холодным удовлетворением. Он населил их всех духами, заставил ждать его сигнала. Два дня на стены, один день на поля, один день на Гильдию. Теперь же, одним словом, он запустил цепь событий, как домино, тщательно выстроенное, и, наконец, падающее.
— Смотри, мама, — прошептал он, глядя на охваченный паникой город. — Все, кто смеялся над тобой, теперь плачут.
Эвбейя была в ловушке. Даже если они победят големов, им придется восстанавливать город с нуля.
— Так много денег… — прошептал Вандалью, с наслаждением наблюдая за их страданиями. — Баронет Бестеро… ему придется подождать.
— Конечно, он попросит помощи у правительства Мирга, — прошептала Дарсия, — и тогда его надежда на статус барона исчезнет.
Вандалью молча кивнул, его взгляд был холоден, как зимняя ночь. Он уже успел уничтожить виноградники Эвбейи, превратив их в безжизненные руины. Магия «Разложение» сделала свое дело, превратив сладкие вина в кислую жижу, а «Стерилизация» убила последние следы дрожжей, похоронив надежды на восстановление виноделия на долгие десятилетия.
— Спасибо, за то, что ты сделал для меня, Вандалью. Это было тяжело, не так ли? Сделать такую милосердную месть, — продолжала Дарсия, её голос был полон нежности, хотя её слова звучали странно.
Многие бы удивились, услышав о милосердии в этом акте разрушения. Но Вандалью обладал огромной силой, его бассейн Маны был бездонен. Он мог бы стереть город с лица земли, если бы пожелал. Големы, сотворенные из стен домов и зданий Гильдии Искателей Приключений, могли бы стать орудиями массового уничтожения. Он мог бы использовать «Смертельный яд», чтобы отравить колодезную воду, или «Болезнь», чтобы вызвать эпидемию. Он мог бы убить каждого жителя Эвбейи.
Но Вандалью не был кровожадным. Он дождался рассвета, прежде чем разрушить городские стены. Он уничтожил только то, что можно было восстановить.
— Я поступил с ними так, как они поступили со мной, — ответил Вандалью, его голос был спокоен, но в нём слышалась стальная решимость.
В его сознании не было ни одного невиновного в Эвбейи. Каждый из них был виновен в том, что наблюдал за казнью Дарсии, смеясь, словно это было шоу.
— С этого момента я собираюсь потратить годы, десятилетия, чтобы вернуть тебя, мама. Я собираюсь создать новое тело, которое будет соответствовать твоему духу. Я заставил этих людей десятилетиями трудиться, чтобы вернуться к своему изначальному образу жизни, вот и все, — сказал Вандалью, его взгляд был направлен вдаль, словно он видел будущее, которое он собирался создать.
— Ты прав, ты дал им шанс. Все-таки Вандалью добрый мальчик, — прошептала Дарсия, её голос был полон нежности и гордости.
— Что ж, тогда идем. Костяная птица, я рассчитываю на тебя, — сказала Дарсия, её рука, которую Вандалью не мог чувствовать, погладила его по голове.
— Гьиииих~, — прокричала Костяная птица, превращаясь в Призрачную Птицу.
Крылья, покрытые сияющими бело-голубыми перьями, взмахнули, и Вандалью взлетел в воздух, направляясь к Проклятой Повозке, где его ждали Костяной Человек и остальные.
http://tl.rulate.ru/book/2820/75827
Готово:
Использование:
п. с. Нелюблю японских авторов. Их ГГ слюнтяи-пацифисты. Противно даже.
P.s.
Рад за птичку)