Что касается слухов о том, что «в Теонии тоже есть баллиста», Теофант не верил в это. В конце концов, Локри был основан сотни лет назад, но они даже не смогли сделать такое мощное осадное орудие. Как же Союз Теонии, который просуществовал менее шести лет, может иметь его? (Несмотря на то, что четвертый легион Теонии атаковал Клампетию с баллистой, из-за ее удаленного расположения об этом знали лишь немногие. Теринцы знали об этом, но по просьбе Теонийцев они изо всех сил старались сохранить это в тайне).
«Ближе! Ближе!». — Теофант с воодушевлением призывал Сиракузян выдвинуть баллисты вперед, чтобы вся армия могла продвинуться вперед, так как он хотел сделать обстрел из баллист более точным и разбить стену, построенную Теонийцами, чтобы им негде было укрыться. Тогда он будет наблюдать, как они в панике прячутся под ударами каменных шаров или вынуждены покинуть лагерь и выйти навстречу им.
Дионисий отдал Фасипессу приказ держать Теонийскую армию в Каулонии в узде. Но если бы представился удобный случай, Теофант, конечно, не отказался бы победить их и побить рекорд Теонийской армии, не имевшей поражений в Магна-Греции, и завоевать для себя большую честь.
Затем Теофант осмотрел лагерь Теонийцев, увидев, как Сиракузский корректировщик на переднем крае всаживает в ползуна тяжелые каменные шары. Затем он с удивлением увидел, как десять маленьких черных точек вылетели из вражеского лагеря и с ревом врезались в строй Локри.
«Баллиста!». — Луша Теофанта вышла, и вместе с его криком тревоги в их рядах раздались бесчисленные крики.
Из-за того, что каменный шар падает по большой дуге, его смертоносность не так уж велика. Но эффект потрясающий. В конце концов, от попадания этого шара ломаются руки и ноги, голова расплющивается, а если они используют круглый щит, чтобы блокировать его, щит ломается, и они умирают. Как такая трагическая ситуация могла не заставить окружающих локрийских солдат, которые никогда раньше не сталкивались с атакой баллисты, вздрогнуть и заставить их боевой дух внезапно упасть наполовину?!.
Пока они паниковали, снова пришла волна каменных шаров. Локрийские солдаты в панике разбежались во все стороны, и весь строй превратился в хаос.
«Назад! Быстро назад!». — Каменные шары продолжали падать, один из них упал рядом с Теофантом, и тот так испугался, что не обратил внимания на Сиракузские баллисты перед собой и поспешно отдал приказ об отступлении.
Но как раз в тот момент, когда сальпинкс подал сигнал к отступлению, восточные, западные и южные ворота Теонийского лагеря внезапно одновременно открылись, и уже подготовленные солдаты быстро и организованно высыпались наружу. Впереди — кавалерия, за ней — легкая пехота, затем легкобронированные солдаты и, наконец, тяжелая пехота. Хотя им суждено не догнать убегающего врага, они могут продвинуться вперед, чтобы предотвратить контратаку противника.
И без того деморализованная локрийская армия рухнула из-за постоянного обстрела камнями. Затем они в беспорядке отступили, увидев, что на них надвигается вся темная Теонийская армия (из-за цвета оружия и снаряжения). И хотя у Теофанта было желание дать отпор, он уже потерял контроль над своей армией, и у солдат больше не было мужества сражаться, так как они поспешно отступали.
Затем Соликос повел конницу настигать врага с фланга, надеясь отомстить за своих товарищей.
Теонийская конница даже не использовала копья и просто гнала своих лошадей напролом, что еще больше разбросало войска, они не смогли реорганизоваться. После того как 1000 кавалеристов пробежали некоторое время, лошадь сама инстинктивно замедлила ход. Тем не менее, видя, что разбитые солдаты впереди постепенно редеют, Соликос решительно поднял копье и начертил в воздухе круги.
«Гони их на восток!». — Крикнул Соликос. Под его командованием кавалерия начала расходиться вправо и влево, очерчивая дугу, и стала гнать поверженных солдат на восток, а легкая пехота и легкобронированные солдаты последовали за ними.
Большинство побежденных локрийских солдат были похожи на безголовых мух, которых целенаправленно загоняли Теонийские солдаты. Они даже не могли отличить юго-восток от северо-запада и бежали, спасая свои жизни, только в том направлении, где было меньше всего давления.
В это время Сиракузские войска за пределами восточного лагеря также подвергались обстрелу Теонийских баллист. Однако опытные Сиракузяне не поддались панике и вскоре стабилизировали свое положение. Отступив на некоторое расстояние, они начали отбиваться своими баллистами. Когда обе стороны находились в состоянии противостояния, разбитые локрийские войска хлынули, как приливная волна, и сразу же нарушили левый фланг Сиракуз.
Как мог Дракос упустить такую прекрасную возможность? Он немедленно приказал всей армии атаковать!.
Солдаты пятого легиона быстро выбежали из ворот лагеря.
Видя, что ситуация становится плохой, Фасипесс решительно отдал приказ отступать.
Хотя Сиракузские войска быстро отступали, они старались сохранить достаточно целостный строй, тесня позади себя разрозненные локрийские войска.
Теонийская конница и солдаты четвертого легиона преследовали врага на протяжении более 3 километров. Только когда навстречу им вышла большая группа вражеских кавалеристов, Эпифан приказал отступить, так как был сильно впечатлен яростной конницей Сиракуз и беспокоился, что усталые и разрозненные солдаты пострадают. На самом деле, конница Сиракуз и конница наемников уже ушла с Дионисием в Гипонион, и появилась только конница Локри.
А пятый легион, по настоянию Дракоса, заставил легкобронированных солдат, которые лучше всего умели бегать, преследовать врагов без помощи конницы, а затем подал сигнал остановиться.
Возвращаясь в город, Теофант, потерявший доспехи, встретил Фасипесса, который был в плохом настроении после поражения в первой битве, и получил от него ругань.
Поскольку Теонийцы впервые использовали свою баллисту в полевых условиях, это застало союз Сиракуз и Локри врасплох. Сама баллиста убила всего несколько десятков человек, а паника, вызванная локрийской армией, создала возможность для набега четвертого легиона Теонии. Набег четвертого легиона и последующее планомерное рассеивание разбитых войск вызвали крупное поражение Сиракузско-локрийского альянса.
В этой битве потери Сиракузско-локрийского альянса составили более тысячи человек, в том числе более 500 человек, в основном локрийских солдат, что стало большой победой для южного фронта Теонии.
***
Асистес удивился, получив поздно ночью срочную просьбу Терины о подкреплении.
Причина, по которой Асистес мог стать исполняющим обязанности претора Клампетии, заключалась в том, что Давос попросил об этом Сенат на том основании, что Асистес имел богатый административный опыт в горах Лукании и военный опыт, и подходил на роль претора Клампетии, города, где большинство составляют Бруттийцы, и южной границы Теонии. Однако, поскольку он не является государственным деятелем, он может служить только в качестве исполняющего обязанности претора. Тем не менее, его опыт работы претором заложил основу для избрания Асиста в сенат на следующий год.
После вступления в должность Асистес использовал опыт, полученный в Лукании, чтобы эффективно смягчить расовые противоречия между Бруттийцами и новыми греками в Клампетии. Затем он использовал свое географическое положение для активного развития торговли с Териной и другими городами Южно-Итальянского союза, тем самым улучшив условия жизни обедневших клампетян. Благодаря этому политическая ситуация в Клампетии в последние годы была стабильной и оправдала ожидания Давоса.
Услышав о том, как Сиракузяне за столь короткое время подобрались к Терине, он почувствовал беспокойство. В конце концов, он знал, что по плану Южно-Итальянского альянса Терина, Кротоне и Сициллий должны были совместно защищать западный прибрежный проход, предотвратить вторжение Сиракузских войск на территорию Южно-Итальянского альянса и выиграть немного времени для возвращения основных сил Теонии.
Первоначально Асистес подсчитал, что объединенные солдаты трех городов-государств Кротоне, Сициллиума и Терины будут насчитывать более 30 000 воинов. С учетом того, что река Алларо, широкая и глубокая, является естественным барьером, для них не должно быть проблемой обороняться более 10-20 дней. Более того, если на поздней стадии использование войск станет напряженным, резервы во всем Бруттийском регионе также смогут вовремя предоставить подкрепление.
Однако он не ожидал, что Сиракузы придут так быстро, что было быстрее, чем мобилизация, сбор и марш большинства армий греческих городов-государств. Естественно, Сиракузы уже мобилизовали и собрали свои войска. Тем не менее, то, что такая огромная армия смогла высадиться и подойти к Терине за три дня, говорит о том, что сицилийский тиран Дионисий полностью готов и настроен на войну!.
'Должны ли мы послать войска на помощь?'. — Причина колебаний Асиста заключалась в том, что несколько дней назад Давос лично написал ему письмо, в котором неоднократно напоминал о необходимости усилить и укрепить оборону города. Ведь как только Сиракузы прорвут оборонительную линию, он должен сделать все возможное, чтобы защитить Клампетию и не позволить Сиракузам ступить на Бруттийскую территорию.
Но Терина связывают тесные отношения с Теонией! Помимо того, что они твердо поддерживали Теонию в Южно-Итальянском союзе, два города — Клампетия и Терина — также хорошо ладили между собой благодаря близкому соседству и частому торговому обмену. Так что если их не спасти, то хорошее впечатление теринцев о Теонии и бизнес, который Союз Теонии создал за годы своего существования в Магна-Греции благодаря их усилиям, будет разрушен!.
Подумав об этом, Асистес наконец принял решение.
Он пообещал посланнику Терины: «С Аидом в качестве свидетеля, я приведу подкрепление из Клампетии в Терину завтра рано утром!».
Отправив благодарного гонца, Асистес решил написать письмо Хиелосу, который только что стал претором Консентии. Он рассказал ему о нынешнем положении Сиракузской армии, о своих тревогах и попросил помощи, так как верит, что бывший капитан Давоса сделает правильный выбор.
Написав письмо, он велел своим людям взять его и ночью немедленно отправиться в Консентию. Затем он позвал командира патруля, который только что заснул, и велел ему оповестить резервных солдат пятого легиона, чтобы они собрались на площади первым делом утром.
Закончив все это, Асистес вернулся в свою спальню, измученный.
Его жена Дина, которая еще не спала, увидела, что муж встревожен, и спросила: «Что случилось?».
http://tl.rulate.ru/book/28005/2455513
Использование:
