Глава 12. Подонок-отец, который не такой уж и подонок (12)
Обычно Ци Я проводила на солнце не менее двадцати минут, но сегодня, по неизвестной ей причине, она чувствовала себя тревожно. Уже после десяти минут в саду она попросила медсестру Чжан отвезти ее обратно.
Хотя сейчас у ее дочери высокая зарплата, она все равно продолжала подрабатывать. Она хотела выделить немного времени, чтобы вышить что-нибудь для оплаты семейных расходов.
Они находились в противоположной стороне от лифта, поэтому не заметили людей в другой части коридора. Только медсестра Чжан привезла Ци Я в палату, она увидела, как медсестра-практикантка сметает все со стола в мусорное ведро, включая полный стакан воды.
Старшая медсестра Чжан нахмурилась, увидев возмутительный поступок практикантки. «Сколько раз я говорила, что нужно вылить воду из стаканчика, прежде чем его можно будет выбросить?»
Медсестра-практикантка продолжила движение с мрачным лицом, и ее руки опустились в направлении фотографии на столе, вырезанной из газеты.
Ци Я поспешно крикнула ей: «Не выбрасывай это…»
Но она, похоже, этого не услышала. Со взмахом ее руки, Ци Я увидела как фотография дома, на которую она смотрела много дней, упала в мусорное ведро, покрытое пятнами от воды.
Ци Я застыла. Очевидно, что это была только картинка, но ее сердце казалось совершенно пустым.
Это было место, в котором Чэнцин хотел купить ей дом.
После того, как медсестра-практикантка выбросила ее, она подняла лицо и небрежно надула губы. «Извини, я выбросила твою макулатуру».
«Как ты можешь говорить такое!»
В конце коридора, пока старшая медсестра Чжан не могла удержаться, чтобы не выругаться вслух, Вэй Миньян уставился прямо на дверь палаты, куда привезли женщину, и проковылял к ней на костылях.
Он повредил ногу и не мог идти слишком быстро. Обычно он помнил об этом и ходил медленно, но в этот момент, казалось, что он забыл о травме ноги и спешно хромал на костылях.
«Директор Вэй, Директор Вэй…»
Цяо Панпань и еще несколько человек не понимали, что с ним случилось, поэтому им пришлось последовать за ним и попытаться остановить человека, чьи глаза были полны упрямства. «Директор Вэй, остановитесь. Вы не можете идти так быстро пока ваша нога травмирована...»
«Жена, жена, это моя жена!»
Не ясно, почему человек, который всегда уравновешен и уверен в себе, в этот момент выглядел одержимым. Его остановили, но его рот все еще продолжал говорить, что он должен идти.
Цяо Панпань была занята перевозкой вещей и не заметила свою мать. В этот момент она видела только то, что завернутая в марлю нога Вэй Миньяна окрасилась в красный цвет, и сразу же запаниковала.
«Директор Вэй, куда вы идете? Мы поможем вам идти, не открывайте свои раны».
Однако мужчина больше не мог слышать, что она говорит. Его глаза были пусты, и он просто продолжал бормотать одно и то же. Его ноги, казалось, не чувствовали боли, и он отчаянно двигался вперед.
«Это моя жена. Я видел ее. Это она…»
Несколько человек посмотрели на пустой коридор, но их сомнения не утихли: «Директор Вэй, пожалуйста, успокойтесь».
Неподалеку снова открылась дверь лифта, Чжан Цзе вышла из кабины с пакетом лекарств в руке. Увидев сцену перед ней, она резко замерла.
«Директор Вэй? Панпань?»
«Вы ... это ...»
Слова еще не закончились, но мужчина уже попытался высвободить свою руку. Они не смели причинить ему вред и могли только смотреть, как Вэй Миньян с кроваво-красной марлей, хромая, входит в палату, и быстро последовали за ним.
«Директор Вэй...»
Они не могли долго думать об этом и поспешили за ним. Чжан Цзе не понимала, что происходит и тоже последовала за ним. В коридоре только Цяо Панпань, стоя в недоумении, все еще держала руки так, словно пыталась остановить Вэй Миньяна.
Палата, в которую ворвался Директор Вэй, принадлежала ее матери.
Объединив с тем, что он только что сказал...
На лице девушки отразилось полнейшее смятение.
Вэй Миньян проковылял в палату несколько секунд назад. Получив выговор от старшей медсестры, недовольная медсестра-практикантка высмеивала: «Каждый день я читаю газету с дырками, а старушенция, чей мужчина сбежал, не понимает того, что она не может себе этого позволить, и мне нельзя выбрасывать это?!»
«Ты!»
Лицо Ци Я побелело от гнева, но она не знала, что ответить. Ее руки дрожали от гнева.
Старшая медсестра Чжан была даже злее, чем она. «Перестань нести чушь, ты…»
Прежде чем она закончила, ворвался Вэй Миньян.
Как только он вошел в дверь, его взгляд был прикован к нежной и элегантной женщине, сидящей в инвалидной коляске.
Зрачок красивого мужчины резко сузился и недоверчиво посмотрел на нее. Он медленно протянул дрожащие руки в направлении Ци Я. «Жена…»
Его покрасневшие глаза были полны слез. Даже его голос дрожал: «Это ты, это действительно ты…»
Ци Я тоже не могла в это поверить. Она смотрела потрясенными глазами на мужчину перед собой. Слезы катились по ее белым щекам, падая на одеяло, покрывающее ее ноги. «Чэнцин ...?»
«Это я, это я, я Чэнцин. Жена!» Мужчина плакал и смеялся, когда назвали его имя. Слезы продолжали течь. Он вскочил, словно ребенок, и обнял женщину.
Он был слишком взволнован, и задыхаясь от рыданий, его слова путались. «Ты все еще жива, ты все еще жива…»
«Чэнцин, это действительно ты». Оказавшись в объятиях мужчины, Ци Я смогла отреагировать. Она горько заплакала и укусила губу, чтобы приглушить рыдания. Пара рук, которые стали грубыми из-за большого количества работы с вышивкой, колотили мужчину по спине.
«Где ты был все эти годы? Где же ты пропадал? Ты когда-нибудь думал обо мне? Ты когда-нибудь думал о своей дочери...»
Она била его, но Вэй Миньян крепко сжал руку женщины. Охрипшим голосом он в замешательстве ответил: «Мне жаль, это моя вина. Это я виноват. Этого больше не повторится, не уходи, не бросай меня, пожалуйста, прошу, жена…»
Он умолял, словно одинокий волк, оставленный позади, отчаянно прося: «Не оставляй меня одного, жена».
В какой-то момент мужчина заплакал, как плачет ребенок, полный тоски и отчаяния.
Ци Я стало немного лучше, чем ему, и, наконец, она заметила что-то неладное. Только тогда она поняла, что ее муж сильно дрожит всем телом, и держится за ее руку, словно он держит единственный спасательный круг.
Она сразу запаниковала: «Чэнцин, что с тобой? Я не уйду, я здесь, я ждала тебя, дочка ждала тебя, мы не уйдем…»
«Дочь, дочка…»
Услышав эти два слова, мозг мужчины, пребывавший до этого в хаосе, наконец-то, немного очнулся, «Наша дочь, наша любимая малышка, любимая малышка…»
«Да, она выросла. Очень милая, у нее мои глаза, а нос как у тебя...»
Он выглядел немного неправильно. Ци Я подсознательно пыталась успокоить мужчину мягким голосом. «Я назвала ее Панпань, Цяо Панпань, что означает, что я надеюсь, что ты вернешься».
«Панпань, Панпань…»
Мужчина несколько раз пробормотал и, наконец, решив отпустить руки Ци Я, медленно повернул свое заплаканное лицо с покрасневшими глазами и уставился на девушку, стоящую в дверях с шокированным лицом.
Сквозь слезы улыбка отразилась на его лице, и он выдавил хриплым голосом:
«Моя дочь…»
Внимание! Этот перевод, возможно, ещё не готов.
Его статус: перевод редактируется
http://tl.rulate.ru/book/27962/717683
Использование:
Вроде гад, но черт возьми, тронуло... Т^Т