Все влиятельные семьи и кланы знали этот герб — крестовидный меч на фоне лилового солнца, что в данный момент был выгравирован на черной шелковой мантии второго вышедшего на арену мальчишки.
— Каумиэль, — руки сидящего на трибуне Сорна начали подрагивать. Он знал, что этого соперника ему, да и вообще всем его ровесникам из клана Синклер одолеть невозможно.
В каждой уважающей себя стране кланы частенько повторяли свои способности других кланов, и где-то таких, что практиковали огненную стихию насчитывалось десятками, но подобных клану Каумиэль всегда было единицы, и для страны их сила была чем-то вроде показателем истинной власти.
— Так ты из приюта будущего!? — поднял седовласый мальчишка подбородок, глядя на черныша сверху вниз. — Скажу сразу — Мой клан в этом королевстве занимает лидирующую позицию, а Мой отец — маршал всей нашей армии. Просто сдайся! — говорил он очень громко, поскольку сама арена была довольно шумна, да и расстояние в двадцать метров также было не маленьким. Также в словах «мой» он делал очень заметный акцент, что сильно раздражало его соперника.
Слышать подобное чернышу было хоть и неприятно, но крайне смешно; сейчас намечалась битва, о каких словах может идти речь? И сдавать во время турнира? Бред!
«Сейчас самое главное — разведка», — медленно дышал мальчишка, ожидая первые шаги этого болтуна.
— Почему ты молчишь!? Возможно, тебе больше никогда не удостоится чести обменяться словами с представителем клана Каумиэль! — принял он расслабленную стойку, положив руки на пояс.
Оба принца же глядя на это были в крайне ужасном духе. Каждый из них осознавал силу техник клана Каумиэль и уважал их, но при этом глядя на каждый бой этого седовласого юнца — они ощущали в себе огромный порыв ненависти, ведь манеры мальчишки оставляли желать лучшего, и не только они... если бы проблема была только в манерах. Но в этот раз посередине Сазекса и Соуренса сидел ещё один человек, и выглядел он даже величественнее обоих.
Глассиус Четвертый. Наследный принц Королевства Ролинаров проявил интерес к данному турниру. Последние двадцать лет — именно он занимался тем, где «подорвать» следующего проклятого, потому поглядеть на Онвина было для него в приоритете.
— Это он, проклятый? — что-то явно начало щекотать его нервы. Впервые за его уже не короткие сорок лет он видел такого «живого» проклятого!
— Он. И я думаю, что этот мальчишка вас удивит, достопочтенный брат, — слова Сазекса звучали учтиво.
Не все дети правителя могли говорить друг с другом как равные, Сазекс и Соуренс просто вместе росли, да и их разница в возрасте была мизерна, и что самое чудесное — две жены Нэра Глассиуса Третьего также дружили между собой. Что касается наследного принца, которого также назвали в честь действующего монарха — он был единственный сыном и ребёнком королевы, что по совместительству являлась первой женой, и потому привилегий у него было немного больше, чем у других его братьев и сестер. Конечно, отец говорил детям, что сам выберет наследника исходя из достижений и своего личного субъективного мнения, но пока что старший действительно выглядел как следующий правитель, да и отец выделял ему самое много внимания.
— Уже невооруженным взглядом вижу, что он не такой, как все кого я видел до этого, — но взгляд кронпринца отдавал не любопытством, а лишь суровым расчетом.
Это Сазекса волновали личности, и как их использовать — Глассиус же был иным, и его совершенно не заботило то, кого потеряло королевство, и в данный момент мужчина наблюдал хорошее оружие, что можно будет использовать после.
— А этот Мизал Каумиэль какой по счету из детей Зардраша? — спросил кронпринц.
— Четвертый, самый младший, — тут же ответил Сазекс.
— А, этот... — облокотился мужчина на ладонь, что локтем опёрлась о подлокотник дорогущего кресла.
В это же время Онвин устал ожидать первого шага этого болтуна, сделав первую атаку. После того раза с поглотителем — ему стало гораздо проще создавать свои черные прутья, мальчишка словно понял саму суть этого приёма! Теперь черныш придавал форму своей ауре гораздо быстрее, к тому же качество самих прутьев возросла как минимум в два раза!
— Значит, ты выбрал быть избитым, — не сменил своей расслабленной позы Мизал, проговорив это себе под нос.
Этот болтун ни капли не удивился способности своего соперника в материализации, даже увидев как Онвин оторвал от себя ауру, запустив этот черный прут в него — он просто со скучным выражением лица смотрел на летящий в него снаряд. Но подобная реакция была не беспочвенной, ведь атака черныша не достигла своей цели — странным образом черный прут развеялся словно дым, буквально в десяти шагах от Мизала начав исчезать.
«А это ещё что такое?», — всерьёз забеспокоился мальчишка.
Чего только не видел мальчишка на этом турнире, но подобного он не ожидал совершенно.
— Ну что, теперь понял, что ты мне не ровня!? — выдал мальчишка ещё более самоуверенную улыбку. — Я к слову ещё не проигрывал в этом турнире, а ты?
«Проверим ещё раз», — воссоздал мальчишка уже два черных прута, со всей силы бросив их в болтуна.
— Это бесполезно, — приподнял мальчишка руки, словно подтягиваясь после долгого сна.
В полёте же оба черных прута на миг загорелись серым, после же вновь начав обращаться в дымку, полностью исчезая из этого мира.
«Кое-что заметил», — прикусил губу мальчишка, пытаясь сосредоточиться на изучении этого крайне загадочного бойца. Отпрыгнув на десять метров, он создал ещё один прут, бросил его, затем стал наблюдать.
«У него вообще нет мозгов? Или...», — вновь без труда развеял седовласый это оружие.
— Я и забыл, что ты из приюта! Будь ты любым ребёнком клана — уже бы знал о моих способностях. Значит, собираешь информацию? Собирай, мне не жалко! — как-бы унижая Онвина, Мизал нагло сел на землю, ожидая следующего шага черныша.
— Будь на арене его отец, — гримаса принца Соурена была крайне суровой, — он бы уже давно остановил этот бой, и позорно отшлепал его прямо на арене.
— Расслабься брат, в семье не без урода. Остальные трое ведь вышли чудесными, так? — сказал Сазекс.
— Он портит всю картину.
— Такие люди нужны, — уже высказался Глассиус, — он создаёт ненависть в сердцах сверстников, а это уже породит в них силу.
— А это не относится к врагам? — усмехнулся Соуренс.
— Нет, — сказал уже Сазекс. — Врагам он воссоздаст отчаяние. Тебе в отличие от меня ауру не отключали, а вот я имел дело с практиком, у которого были похожие навыки.
— И о каком отчаянии ты тогда говоришь?
— Здесь этот мальчик будет просто издеваться над своими более слабыми союзниками и соперниками, но когда он выйдет на поле боя, то враги, помня своё недавнее могущество и нынешнюю беспомощность, будут глядеть на него словно на смерть. И он станет для них смертью, а кому повезёт — тот точно начнет бояться этот клан и их силу всю оставшуюся жизнь.
— Поэтому у тебя целых два телохранителя барьерного типа, и один также принадлежащий Каумиэлям? — усмехнулся Глассиус.
— Да. И хоть они ещё не были использованы по назначению — я ни секунды не жалею о подобной безопасности. Один Каумиэль и подобные им стоят сотни бойцов их уровня.
— Но у них сотни минусов, — неожиданно шестой залп Онвина принёс свои плоды, и черные прутья мальчика уже были в метре от лица Мизала, — а у таких как этот — тысячи минусов, — начал кронпринц даже получать удовольствие от этой битвы.
И тут ладони Мизала начали потеть. Седовласый сразу же вогнал свою ауру в тело, начав приближение с Онвином.
«Значит, у этой способности есть не только дистанция, но и свои ограничения», — мальчишка зарубил на носу всё, что сумел заметить!
— Ты сам выбрал этот путь, ничтожество! — вена на лбу Мизала начала мерзко пульсировать. Глаза же его налились кровью, а сам он был готов разорвать этого испугавшего его слабака!
«Эти черные палки... он их может делать сильнее! В последний ауры было как минимум в шесть раз больше!»
И это был не предел. Новый прут Онвина странно заострился, а у ладони мальчика появились какие-то наросты напоминавшие гарду. Еле сдерживая собственную ауру в подобном виде, черныш сосредоточился, затем бросил уже не черный прут, а уже что-то похожее на полноценный меч в сторону своего соперника!
http://tl.rulate.ru/book/27504/740144
Готово:
Использование:
