– Эй, ты же… – сразу начал было что-то говорить мужик, как Зоренфелл машинально использовал свое сохранение, чтобы вернуться на две минуты назад.
– Чет он меня напугал… – вздохнул с успокоением парниша.
– Эй, ты же из школы моей дочки? – тут же снова вышел тот мужик.
– Д-да, – вздрогнул Зоренфелл, не ожидая такой скорой встречи в тех же обстоятельствах.
«Блин, неудачное сохранение вышло, – подумал юноша, – как ни крути, а он выходить будет и подлавливать меня… Ну, я все равно хотел передать эти бумажонки. Однако, жутковатый этот дядька, выскакивает резко, не разобравшись. А еще этот прикид странноватый…»
Щетинистый, носит модные очки, потрепанные волосы, на лицо, в общем, не такой дружелюбный, чего не скажешь об одежде, когда он одет в бирюзовую футболку с аккуратным воротничком, бриджах ниже колен и в сланцах.
– Я одноклассник Марии, домашнее задание, вот, принес, – достал он папку из сумки и протянул.
– Не найдется минутки зайти в гости? – вдруг предложил мужик.
– Ну, можно… – нехотя кивнул Зоренфелл, понимая, какая просьба его ожидает.
Пусть ему и лениво, но отказываться, не выслушав просьбу слишком неприлично. Помимо этого, в любое время можно вернуться на точку сохранения и как-нибудь отовраться.
Дом изнутри ухожен, все везде аккуратно прибрано, красовались картины на стенах с пейзажами, пара фоток счастливого семейства. И не подумалось бы даже, что девчонка в такой семье станет увлекаться тяжелой музыкой.
– Меня Эрихом звать, отец Марии, – представился он. – Чай, кофе?
– Чай, пожалуйста, – решил принять любезность юноша. – Я Зоренфелл Лиркус.
– Ну и имечко… в хорошем смысле, – улыбнулся он.
– Мама хотела себе маленького принца, а получился я, – решил он разбавить атмосферу забавным фактом.
– Ха-ха! И впрямь по-королевски, хотя, тебе идет.
– Спасибо. Так, в чем дело?
– Думаю, ты и сам уже догадался… – поник Эрих, помешивая чай и не поворачиваясь к гостю.
– Ага, нечасто встречаешь девчонку с такими специфичными вкусами.
– В этом моя вина, точнее в моем прошлом, – начал он рассказывать. – Раньше я жил в такой музыке, был частью неё.
– Рокером?
– Солистом хэви металл группы, довольно популярной в то время, между прочим, – нашел момент хвастануть. – Я веселился, драл глотку и жил, так сказать, в кайф, несмотря на то, что у меня уже была маленькая дочурка.
– Значит, вам и с женой повезло.
– А ты довольно проницателен, – оценил Эрих. – Пусть мы и не были одного поля ягоды, она красавица, спокойна и уравновешенная, в то время, когда я – варвар, но все-таки что-то она во мне нашла… Ну или как ты сказал, мне повезло.
– Противоположности притягиваются, – выразился Зоренфелл. – Получается, подобное пристрастие Мария унаследовала от Вас?
– Скорее всего. Она восхищалась мной, считала меня крутым и все такое… Только вот я понимал, что такая распутная жизнь не приведет ни к чему хорошему. Мы с бандой шумно объявили о конце наших безумных деньков, все были согласны с таким решением, у каждого появились семьи.
– Весело вам было, даже завидно немного, – искренне сказал Зоренфелл.
– До сих пор с ностальгией вспоминаю, но порой жалею, что это все отразилось на моей дочери…
– Говоря на чистоту, Вы не выглядите мягкотелым, так в чем причина, что Мария в школу не ходит и не получает образование?
– Она последнее, что осталось в моей жизни… Мать её ушла рано… – кисло отвечал Эрих. – Я не могу быть с ней строгим, но и не хочу, чтобы будущее Марии встало под вопрос.
– Так почему тогда сидите сложа руки и ничего не предпринимаете самостоятельно? – решил пойти в наступление Зоренфелл. – Я, конечно, помогу, отчасти хочу понять ваши чувства, но я искренне не понимаю вашего бездействия.
«И брутальные мужики могут дать слабину перед своими чадо…» – подумалось вдруг юноше.
– Ладно, прошу прощения за грубость, не мне Вас судить, – допил юноша чай. – Попробую что-нибудь сделать. Того же жду и от Вас.
– Спасибо, – кивнул Эрих.
Свое непонимание Зоренфелл решил списать на собственную незрелость, на отсутствие отцовских чувств и всего подобного, потому не стал строить из себя невесть что. «Проблемы можно решить лишь путем их исправления» – так считал парень.
Зоренфелл поднялся на второй этаж к двери, откуда и просачивался зубодробительный рок. Он и подумать себе не мог, как можно долго слушать такую громкую музыку.
– М-да, от такого весь мозг вытечет… – пробубнил перед дверью он, после чего постучал.
Музыка нисколько не утихла и только было он хотел постучаться во второй раз, посчитав, что его не услышали, как вдруг дверь распахнулась и перед Зоренфеллом предстала довольно миловидная девушка, сильно похожая на свою маму, если сравнивать с фотографией, что он видел.
Неряшливая брюнетка с волосами до лопаток в просторной футболке, открывающей ключицы, и джинсовых мини-шортах. В комнате царил бардак, а стены обвешаны плакатами разных рок-звезд.
– Ты еще кто такой? – в грубой манере спросила она.
– Одноклассник твой, домашнюю работу тебе принес, – протянул он папку.
Мария осмотрела нежданного гостя своими зелеными глазами, после чего приняла папку и бросила её на пол в своей комнате.
– Что-то еще?
– Да нет… – решил он сохраниться. – Хотя, прости за вторжение, – слегка оттолкнул Зоренфелл её в сторону и подошел к проигрывателю, на котором лежала коробка из-под диска со списком треков.
– Слышь, ты совсем охренел что ли? – возмутилась она. – Пошел отсюда!
– Да-да, тише… – пробурчал он, после чего вернулся на минуту назад.
– Что-то еще? – вновь задала Мария вопрос.
– Это у тебя «Похитители Будущего» играют? – назвал он прочитанное название с коробочки.
– Нихрена се, у такого прилизанного такие вкусы… – отошла она, предлагая пройти в комнату. – Какой тебе трек у них нравится?
– «Гипербола».
Зоренфелл не нашел ничего лучше, чем найти общий язык исходя из схожих вкусов. Так у них появилась бы тема для разговора, что и произошло. Узнав о вкусах Зоренфелла, Мария ослабила свою враждебность и её отношение в корне изменилось.
– Слух у тебя наметан. Не думала, что из моей помойки найдется кто-то с нормальными вкусами, – обозвала так Мария своих одноклассников.
– Я совсем недавно начал слушать рок, так что не особо разбираюсь, – решил надеть маску рокера Зоренфелл.
– О, раз так, то приглашаю тебя в субботу в «берлогу», послушаешь настоящую музыку в живую.
– Буду только рад, – фальшивил он. – Меня, кстати, Зоренфелл зовут.
– Мария, – решила-таки представиться она, – будем знакомы. Сказать по правде, то я тебя хотела послать куда подальше, но рокеры одна семья! Башкотряс из тебя неплохой выйдет, – потрепала она его черные длинные волосы.
– Башкотряс? – не понял он.
– В «берлоге» все увидишь, – подмигнула она.
– Что за «берлога»-то?
– Слишком много вопросов, Зори, сам скоро поймешь, – повторилась Мария.
«Зори…?» – не оценил он сокращения.
– А ты неплохо сложен для школьника, – оценила она, – руки гитариста… – начала Мария пристально осматривать его.
– Эмм…
Она без каких-либо стеснений щупала мышцы на руках и плечах, что ставило Зоренфелла в неловкое положение. Пусть он и имел уже отношения с девушками, но подобная развязность и наглость встречается ему впервые.
– Чего? – обратила она, наконец, внимание. – Не уж-то застеснялся?
– Не то чтобы, просто не ожидал…
– Будет тебе, просто удивлена, что у тебя такое хорошее тело, – плюхнулась она на кровать.
Зоренфелл подобрал брошенные бумаги с домашним заданием и положил их ей на стол.
– Я так полагаю, делать это ты не собираешься.
– Догадливый какой, – усмехнулась она. – А где та девчонка, что раньше мне макулатуру таскала?
– Слышал, что она в другой город переехала. Лидия говорила, что она была твоей подругой.
– Какой там… Нанка, так я её называла, слишком во мне разочаровалась, хотя раньше никакой неприязни не проявляла.
– А ты давно уже в этом? – осмотрелся он.
– Да чуть ли не всю жизнь.
– Ты же раньше ходила в школу, так что изменилось?
– Я изменилась, – прямо сказала Мария, – мои вкусы, увлечения и отношение к людям.
– Хм, вот как…
«Переходный возраст, тыры-пыры» – посчитал он.
– Чего это ты хмыкаешь?
Зоренфелла распирало желание кинуть язвительную или остроумную фразочку в её адрес, но он понимал, что ухудшать отношения идея не из лучших, потому решил отмолчаться по этому поводу.
– Обычно люди не понимают и не хотят принимать тех, кто отличен от них. Нынче слушают электронику или рэп, так что, как по мне, нет ничего удивительного в таком отношении.
– А ты, получается, дохрена умный? – легла она на бок, глядя в глаза парню. – Может ты и прав. В любом случае, не видела давно их рыл и рада бы не видеть еще столько же. Вообще удивляюсь отчего меня еще не исключили.
– Я, конечно, не знаю, но догадываюсь благодаря кому…
– Ну-ка, просвяти.
– Сама как-нибудь допрешь, – ухмыльнулся Зоренфелл.
– Не выеживайся! – фыркнула Мария.
– Так-с, – глянул парень на свои наручные часы, – мне идти уже пора, не думал, что задержусь так у вас… В самом деле, сделай эту домашку, там сложного ничего нет.
– Теперь и ты будешь меня напрягать с этой фигней?
– Может быть, я же изначально по этому поводу пришел, будет тупо уйти просто так. Если все-таки возьмешься, то попробуй решить, что сможешь, а с оставшимся я могу тебе помочь.
– Заботливый какой нашелся… – уперлась лицом в подушку Мария.
– Неприлично так гостя провожать. Завтра я утром и после школы зайду, надеюсь на тебя, – сказал он напоследок и вышел из комнаты, закрыв за собой дверь.
«Что-то мне не верится, что она сделает хоть что-то. Однако ж лучше поверить в неё, чем быть кем-то вроде её подруги, что вечно носит маску друга...»
– Дядь Эрих, – обратился Зоренфелл, – домашнюю я ей передал и попросил позаниматься. Сомневаюсь, конечно, что она так возьмет и поработает, но я зайду завтра утром, чтобы проведать её и в случае чуда забрать бумаги. После школы тоже зайду, принесу еще домашнюю.
– То есть как передал? – удивился мужик.
– Зашел, она меня впустила в комнату.
– Ну ты даешь, не думал, что ты на такое способен.
– А в чем, собственно, дело? – не понял Зоренфелл.
– Да вот она людей видеть совсем почти не хочет, а прошлые домашние, что приносила её подруга, я ей передавал, Мария не хотела с ней встречаться.
«На то были свои причины…» – мысленно ответил юноша.
– Все вроде в порядке, так что беспокоиться не о чем.
– В любом случае, спасибо, что согласился помочь, – захотел пожать руку юному добровольцу Эрих.
– Согласиться это полдела, – ответил Зоренфелл, – я еще ничего не сделал, чтобы Мария вернулась к учебе.
– Я тоже попробую с ней поговорить.
– Вот это уже здорово! – взбодрился парень от резких изменений отца Марии и принял рукопожатие. – Только слишком не наседайте, хуже только станет, по себе знаю.
– Ты во сколько завтра утром придешь?
– В восьмом часу где-то… – прикинул он.
– Возможно, даже пересечемся, если я на работу не уйду. Что ж, доброй дороги, Зоренфелл, – простился с ним Эрих.
– До свидания! – попрощался парень.
«Мужик он неплохой… И сильный, и слабый; хочет проявить инициативу, но боится усугубить положение, отчего становится нерешительным. Не мне, конечно, судить, но стоит ему поработать над собой, и он станет самым крутым батей для этой девчонки…»
http://tl.rulate.ru/book/26606/553297
Готово:
Использование:
