[Ли Зи Хао генерал Южной Империи]
Младший сын маркиза Ронг Юшенга Зи Хао всегда был слишком вспыльчивым, упрямым и дерзким, но у него было достаточно таланта и трудолюбия, чтобы перековать свои слабости в силу. Достаточно, чтобы суметь разорвав отношения с кланом Ронг стать одним из самых молодых и сильных генералов за время правления нынешнего Императора Сузаку.
Он довольно поздно понял, что в одиночку, без надлежащего семейного фона, на вершине не устоять. К тому времени он сам перекрыл все пути возвращение в клан. Связи с братьями он не потерял, но Зи Хао был Ли, а не Ронг. Он не мог вечно полагаться на своих братьев. Предложение премьер-министра о женитьбе на его дочери казалось даром Небес и давало идеальный выход из положения.
Цинь Хуа.
Когда генерал впервые увидел свою жену в простых белых одеждах и минимумом украшений Зи Хао забыл, как дышать. Её красота могла затмить луну и посрамить цветы, заставить рыбу утонуть, а летящего гуся упасть.
Отойдя от наваждения благодаря толчку под рёбра одного из старших братьев, Зи Хао направил всю свою энергию на то, чтобы найти в ней хоть один не достаток, хоть малейший изъян. Но не мог. Цинь Хуа была словно небесная фея. Ему казалось, что её мудрость, красота и талант не имеют себе равных ни на земле, ни на небесах.
Благодаря своему упорству он смог найти изъян в своей совершенной невесте. Отравляющий разум и сердце генерала изъян, и хотя когда он совершил ошибку и обязан был взять на себя ответственность она не покинула его, но...
- Прости, Зи Хао. Это правда, что я выбрала тебя потому, что моя истинная любовь никогда не осуществится, - эти слова, сказанные нежным сладким голосом, подобно смертельному яду проникли в кровь и плоть Зи Хао.
Тёмное и жестокое чувство поселилось в сердце рождая желание разорвать Цинь Хуа на куски. Съесть её, чтобы больше никто в мире был не в силах отобрать её у него. Но осознания того, что если он так поступит, то никогда не услышит её голоса, не может прикоснуться, увидеть её улыбки, было достаточно, чтобы обуздать тёмные желания и чувства.
Зи Хао пытался себя убедить, что пока Цинь Хуа принадлежит ему и весь мир знает об этом всё остальное не имеет значение. Но когда почувствовал, как сила его благословения без остатка растворяется, становясь подпиткой для жизни зародившейся внутри его жестокой возлюбленной... Когда ему пришлось хоронить своих братьев и племянника, смотреть как страдает клан Ронг из-за его ошибок...
Зи Хао больше не имел права любить Цинь Хуа. Не имея сил возненавидеть или причинить боль своей жестокой возлюбленной всю ненависть и негодование он направил на рождённого супругой ублюдка. В день, когда отродье сделало первый свой вздох Зи Хао, после двух суток, в течении которых он вынужден слышать крики боли Цинь Хуа, ему было уже всё равно какую цену придётся заплатить ради того, чтобы оборвать жизнь ублюдка.
- Зи Хао, - сладкий голос измученной возлюбленной, дрожал от негодования и гнева. Яркие глаза были полны решимости. - Я уйду в след за ней.
Отставив ненавистному ублюдку жизнь, Зи Хао знал, что сойдёт с ума видя, как жена поднимает его. Ему хватило одного любящего взгляда жены в сторону этого пищащего комка плоти, чтобы твёрдо решить - Цинь Хуа никогда к нему не прикоснётся.
- Зи Хао, это безумие! Она твоя плоть и кровь! - раз за разом пыталась его убедить супруга, но одного взгляда на ублюдка было достаточно, чтобы взломать её ложь.
Слабое тело, слабая воля, жалкая внешность, ни храбрости, ни таланта, ни трудолюбия. Жадность, лицемерие, трусость, высокомерие - тысячи пороков скрывалось в глубине мутных и тёмных глазах ублюдка. Изучая результат неверности супруги Зи Хао не мог уловить ни единой черты жестокой возлюбленной.
Ни единой.
Естественным итогом стало то, что всю сжигающую его изнутри любовь и не находящую выхода нежность он стал изливать на свою единственную дочь и её мать. Цинь Хуа даже не пыталась вернуть себе его сердце, только упорно твердила, что он ошибается.
Ему казалось, что с каждым словом возлюбленной, сказанной в защиту ублюдка ненависть к нему, становилась сильней и сильней. И однажды настал тот день, когда он больше не смог игнорировать это существование. Слова, что он страстно мечтал произнести в слух, сорвались с языка.
- По праву главы семьи возвращаю всё то, что дано было людьми моей крови рожденному женой ублюдку.
Отродье должно было начать корчиться перерождаясь в самого обычного человека без капли божественной крови. Черты лица и фигура должны были плыть словно воск лишаясь какой-либо привлекательности. Оно должно было скулить и визжать, неся кару за преступление того, кто его зачал и не иметь покоя даже после смерти.
Ничего из того, что ожидал Зи Хао не происходит. Затянувшееся ожидание разъедает внутренности дикой надеждой, что ничего и не произойдёт.
Генерал ловит взгляд жены за годы его безумия ставшей не арче собственной тени. В заметно выцветших глазах Зи Хао не может найти ничего кроме усталости и смирения. Он переводит взгляд на их дочь. Жадно вглядывается в темную глубину её глаз, хранящую в себе множество тёмных оттенков зелёного нефрита.
Сяо’эр зажмуривается, съёживается в комочек, удерживаемая на весу одним из детей Императора, которому Зи Хао поклялся в верности.
“Сяо’эр такая маленькая и хрупкая...” - его сердце разрывается от боли.
Их дочь слишком худая и маленькая. Снежно белая кожа с пугающим количеством ссадин и синяков, имеет едва заметный землистый оттенок. Покрой и ткань одежды настолько скромны, что от окончательного позора спасает только отсутствие явных потёртостей и заплат. В волосах уродливая серебряная шпилька.
Как он мог позволить их дочери настолько жалкой? Почему она назвалась чужим именем?
“Как к Сяо’эр сумели подобраться люди из клана Бай? Она никогда не покидала поместье, а оно само надёжно защищено лично выбранными мной людьми”, - хмурится генерал Ли видя всё больше несостыковок в первоначально сделанных выводах. - “Неужели вражда между Бай и Ронг обострилась настолько, что они изменили своим принципам?”
- Почему ты назвалась Бай Юн?
- Я больше не хочу умирать, - отвечает Юн’эр, становясь невидимой... рваными пятнами. - Мне здесь не место.
“Она слишком испугана. Сейчас лучше передать сяо’эр жене, чтобы она её успокоила и убрать устроенный мной беспорядок”, - решает Зи Хао, собираясь забрать дочь.
Молнии, лёд и огонь преграждают путь, отталкивают в сторону, не причиняя вреда.
- Сяо’эр! - зовёт дочь Зи Хао, крайне неуклюже пытаясь сделать это строгим тоном и божественные силы утихают, робкая радость от того, что она послушалась его, согревает сердце. - Ся..
- Дон! - басовитый звон медного колокола и дыхание подземного мира наполняет воздух, щупальца смертельного для любого живого существа тумана касаются одежды Юн’эр и вырывают её из хватки принца Реншу.
...
- Прыгнуть через тропу мертвых, чтобы сбежать из дома... - сладким ядом звучит в шокированной тишине голос возлюбленной.
“Сяо’эр унаследовала мистический дар матери...” - генерала слегка ведёт от испытанного им облегчения.
- Хуа... - не зная, как исправить всё что сотворил, будучи ослеплённым ревностью, выдыхает имя жены провинившийся генерал.
- У неё определённо твой характер, дорогой супруг, - прежде чем, вежливо поклонившись проститься и уйти.
“Мой характер?”
- Отец... - окликает генерала дочь шу.
…
“Она просто была просто слишком смущена и испуганна ситуацией. Юн’эр хрупкая и нежная она не могла унаследовать мой характер”, - решительно отрицает Зи Хао, думая о том как далеко могла переместиться дочью - "Она такая маленькая... ей определённо бы нехватило сил переместиться из города".
http://tl.rulate.ru/book/18936/532113
Готово:
Использование:
