Готовый перевод For Love of Magic / HP: Из Любви к Магии: Глава 57

  Молли ещё раз перечитала письмо от дочери и нахмурилась, всё ещё не понимая, как на него ответить.

  Джинни так радовалась тому, что в прошлом году подружилась с «мальчиком, который выжил», и вот теперь случилось это.

  Молли отлично знала, как себя обычно вели наследники Благородных Домов в последние годы обучения в Хогвартсе. Она всегда неистово осуждала такое поведение, но практически никогда не демонстрировала этого, поскольку лично её это не касалось. Если не считать того дурацкого случая с любовным зельем, за который Артур позже её простил, Молли просто была выше всего этого. В отличие от тех ведьм, бросавшихся на шею благородным наследникам, и тех самых наследников, пользующихся своим положением, чтобы заманить девчонок в постель.

  А теперь Джинни просила совета о том, как ей возродить дружбу с одним из таких типов и, если она правильно поняла смысл сказанного, как вызвать у него интерес.

  В начале своего первого учебного года Рон отзывался о Гарри довольно нелестно, называя того в своих письмах грубым и высокомерным, но после того, как бедную маглорождённую девочку убил тролль, эта неприязнь сошла на нет. После этого её младший сын уже никогда не был прежним, чувствуя себя отчасти виновным в смерти бедняжки.

  Когда их семья встретилась с Гарри на вокзале в конце прошлого учебного года, парень показался ей довольно милым мальчиком, хотя и немного неразговорчивым, да и слишком высоким для своего возраста. Так что она решила, что их первая встреча была просто неудачной. Молли хотела пригласить молодого человека провести часть лета в Норе, но сдержалась, когда увидела, что тот очень спешил.

  Молли готова была признаться, что слегка разочаровалась, узнав, что Гарри Поттер решил вести себя как любой другой благородный отпрыск. Она ожидала большего от мальчика, который победил Волдеморта. Дамблдор ещё перед первым учебным годом Джинни сказал, что Гарри нужен друг, поэтому Молли решила, что это из-за его застенчивости. Очевидно, дело было совсем не в этом.

  Что она должна была сказать Джинни? Что Гарри, скорее всего, будет продолжать спать со всеми этими ведьмами, которые, без сомнений, надеются стать следующей леди Поттер? Что он, возможно, начнёт получать предложения о браке при первых признаках одобрения? И, что более чем вероятно, довольно многие из этих ведьм согласятся стать его любовницами?

  Это была ещё одна негласная практика среди Благородных Домов, которая всегда раздражала консервативную Молли. Браки в чистокровном обществе часто основывались на социальном статусе или деловых отношениях, а не на какой-либо привязанности, что, естественно, приводило к тому, что и лорд, и леди Дома имели одну или несколько любовниц. Они рожали заранее оговорённое количество детей, вместе посещали светские мероприятия и притворялись полноценной семьёй, но всё остальное время игнорировали друг друга, уделяя внимание своим пассиям на стороне.

  Молли не хотела такого будущего для своей дочери. Она всегда будет благодарна Гарри за то, что он распознал тот проклятый дневник, но влюблённость дочери в «мальчика, который выжил» больше не казалась ей милой. Она также не обращала внимания на тот факт, что сама незаметно поощряла эти чувства дочери.

  Тихий голос из тёмного уголка её сознания шептал о состоянии Поттеров и о том, как хорошо было бы добраться до него через Джинни, но Молли проигнорировала его. В мире есть куда более важные вещи, чем деньги, и счастье её дочери было одной из таких.

***

Сохатик,

  У нас не было возможности нормально поговорить, поэтому я решил написать тебе письмо. Если честно, то я даже не знаю, что сказать. В последний раз, когда я тебя видел, ты выкрасил волосы Джеймса в зелёный цвет, потому что он пытался заставить тебя съесть брокколи, а теперь ты уже почти взрослый.

  Я должен был быть рядом с тобой. Я должен был позаботиться о тебе, вместо того, чтобы отправиться за Хвостом. Чарлус и Дорея рассказали мне немного о твоей жизни и о людях, с которыми ты живёшь сейчас. Ты можешь жить со мной, когда вся эта заварушка с Хвостом и моим статусом беглеца закончится.

  Я говорю «жить со мной», но на самом деле я имею в виду, что могу взять над тобой опеку. В доме Блэков ничуть не веселее, чем в Азкабане, так что я не стану просить тебя жить со мной вместе.

  Предложение было интересным, но Гарри не был уверен, что примет его. Да, Роберт и Кэтрин раздражали его, но их он хотя бы знал. Он уже давно научился с ними справляться, а последнее увлечение чарами внушения позволило почти без труда держать их подальше от себя. Не говоря уже о том, что смена опекунов, скорее всего, повлечёт за собой множество юридических проволочек, которых он очень хотел избежать.

  С другой стороны, это был его крёстный отец. Волшебник, конечно же, во многих отношениях был бы более удобным опекуном, но только до тех пор, пока он не станет вести себя как отец. Гарри больше не нуждался в родителях, особенно в тех, кто хотел проявить ответственность. Ответственные опекуны не позволят своим подопечным проводить кровавые ритуалы жертвоприношения и не предоставят им неограниченный доступ к сомнительным материалам Библиотеки Блэков.

  Гарри не был заинтересован в том, чтобы стать Тёмным волшебником в традиционном смысле этого слова, но он очень хотел получить доступ к тем книгам. Библиотека Поттеров была неплохой, но в ней было катастрофически мало всего, что имело отношение к тёмной магии. Семья Блэков была на несколько столетий старше и гораздо менее ограничена моральными принципами.

  Чарлус и Дорея, очевидно, ни словом не обмолвились о его ритуалах, и это было хорошо. У Гарри не было времени приказать им, чтобы помалкивали на этот счёт, и было приятно узнать, что они сами это поняли, вместо того, чтобы выдать такой опасный секрет, даже если решили бы, что это для его же блага.

  В целом, он склонялся к тому, чтобы отказаться от предложения Сириуса. Об этом стоило ещё подумать, но пока что шкура не стоила выделки. В конце концов, чтобы открыть доступ к библиотеке Блэков, Сириусу не обязательно быть его законным опекуном.

  Я понимаю, что мы не очень хорошо знакомы, и письмо — не лучший способ это исправить, но я считаю необходимым как следует представиться.

  Я — Сириус Орион Блэк, также известный как белая ворона из самого чистокровного и напыщенного дома Блэков, и твой пёсный отец (п.п.п. В ориг. «dogfather» — игра слов с «godfather».)...

  После этого шутливого представления в письме рассказывалось о первой встрече Сириуса с Джеймсом Поттером в Хогвартс-экспрессе и о том, как они тут же подружились, а также об их знакомстве с Римусом Люпином и Питером Петтигрю и других их приключениях.

  Слова были наполнены ностальгией и совсем неприкрытой ненавистью, когда речь заходила о Петтигрю и, что удивительно, о Снейпе. По крайней мере, это объясняло, почему у Снейпа появилась эта враждебность к Гарри, пусть и такая незначительная.

  ...Я хотел бы услышать о твоих собственных приключениях в Хогвартсе, о найденных друзьях, о девушках, которых ты очаровал.

  Искренне твой,

  Бродяга.

  P.S. Не стоит недооценивать Петтигрю. По нему, конечно, не скажешь, но он такой же скользкий, как и его анимагическая форма, и может быть очень опасен, если его загнать в угол. Я знаю, что твой план хорош, но мне всё равно не по себе от мысли, что ты собираешься пойти за ним в одиночку. Римус поможет тебе, если ты его попросишь. Чёрт возьми, даже Дамблдор, скорее всего, тебе поможет.

  Гарри фыркнул. Чёрта с два он стал бы попросить помощи у незнакомца или старика-манипулятора. Он не знал Люпина достаточно хорошо, чтобы предугадать его реакцию на просьбу, а давать Дамблдору дополнительную информацию о себе было последним, что он собирался делать.

  Сириус довольно много рассказал о Люпине, даже о его ликантропии. Правда Гарри уже знал это. Профессор тщательно скрывал своё состояние, но подсказки всё-таки были на виду.

  Гарри всё равно не собирался обращаться к этому человеку, несмотря на красноречивые слова Сириуса о том, каким верным другом тот был. Люпин ничего для него не значил и не был тем, кому он доверял, поэтому парень собирался провернуть свой план в одиночку.

  Теперь, когда Сириус находился в безопасности в Поттер-Мэноре, у крысы не было очевидных причин подозревать о начавшейся на неё охоте, значит, всё должно было пройти относительно легко.

  Однако Гарри не стоило брать Петтигрю раньше времени, так как тогда появилась бы проблема с тем, как выбраться вместе с этой крысой из Хогвартса. Варды школы не действовали на домовых эльфов, что давало им возможность свободно пересекать её границы, но они не могли провозить с собой пассажиров.

  Проще всего выбраться из школы можно было на рождественских каникулах, нужно было только схватить Петтигрю незадолго до них.

  Гарри предполагал, что мог бы рассказать обо всём этом учителям, но он просто не верил, что они тогда всё не испортят. Особенно он не доверял Дамблдору. Старый волшебник должен был догадываться о невиновности Сириуса, так что его бездействие относительно этого вопроса можно было объяснить либо его некомпетентностью, либо какими-то тёмными намерениями.

  Нет, лучше разобраться с этим самому и держать всё в тайне, пока уже никто не сможет ему помешать. Гарри знал, что если об этом станет известно, то Министерство отреагирует, как и положено обычным политикам. А именно, сделает всё возможное, чтобы сохранить лицо. И лучшим решением в таком случае будет тихо замять всё дело. Сириус Блэк, будь он виновен или нет, представлял из себя проблему и позор для Министерства.

  Однако прежде чем строить какие-либо планы в отношении Петтигрю, Гарри следовало бы ответить на письмо. Нужно было узнать Сириуса получше, перед тем как окончательно решить вопрос об опеке.

http://tl.rulate.ru/book/17817/1265253