Как ни тяжелы были предыдущие дни, три последующих стали испытанием не только для избранных юношей, но и для императора.
Первый день начался с того, что мальчики заняли прежние кабинки. На площади вновь собралось множество людей и величайшие летописцы страны. Все они тщательно следили за каждым движением экзаменуемых. Слуга раздал по одному нумерованному листу и новый письменный прибор. Ученый объяснил зрителям, что диктант будет состоять из двух частей: сначала он будет диктовать имена царственных предков, затем – отрывки из сочинений деда нынешнего императора, известного как просвещенный. Будут оцениваться скорость, красота почерка и правильность иероглифов.
– Приготовьтесь!
Трое мальчиков синхронно выпрямили спину, подняли руку и обмакнули кисть в тушь. Ученый начал диктовать, а мальчики – писать. И их движения, скорость и поза были настолько одинаковы, что казалось, их движениями управляет невидимый кукловод.
– Закончили! – объявил ученый. Голос его ослаб от двухчасовой диктовки.
Мальчики одновременно сложили кисти и отодвинули листок – их движения оставались синхронными. Слуга собрал листы и отнес в ту комнату, где обычно заседала комиссия.
– Перерыв полчаса. Можете попить и перекусить.
Ученый удалился, а мальчики перестали быть одинаковыми: один встряхнул запястья, другой помассировал плечи, третий чихнул в рукав и потянулся за бутылкой с водой. При этом каждый из них подумал: «Выходит, не зря генерал заставлял нас писать это все и крепил руки к станине».
После перерыва ученый вернулся. Мальчикам выдали по два листа и новый письменный прибор: кисти были не размочены, а тушь чуть более жидкой. Это не расстроило экзаменуемых: в загородном доме они всегда сами готовили тушь, и она всегда получалась разной, а кисти они регулярно забывали промыть или размочить. Поэтому мальчики синхонно пожали плечом и опустили кисти в тушь, подумав: «Так себе препятствие».
– Приготовьтесь!
Экзаменуемые вынули кисти, помяли и обсушили о носовой платок, макнули в тушь и замерли. Ученый стал быстро диктовать отрывки из сочинений, новичку – ни за что не успеть, но мальчики даже не догадались, что это было очередное препятствие. Бывали дни, когда они слишком долго разучивали какой-нибудь отрывок из Конфуция, и после им приходилось писать так быстро, что тушь не успевала высохнуть в первом столбце, когда они дописывали последний. Теперь руки мальчиков двигались привычно и синхронно, будто все еще были привязаны к станине кожаными ремнями. Отрывки, которые они записывали, были знакомы – именно по ним их учили писать. Кто и почему выбрал для обучения именно эти отрывки, мальчики не помнили, знали только, что это не был Дун Янгхао. Ань-Жень догадывался, что это связана с Ренци.
– Закончили! – объявил ученый, и мальчики, разогнавшись, едва и это слово не написали, но, к счастью, столбцы закончились. Экзаменуемые сложили кисти, слуга собрал и унес листы.
– Ваши работы оценит лично его величество, – провозгласил ученый. Его голос охрип; заметив это, мальчики ощутили, как болят их собственные руки, плечи и спины, однако продолжали сидеть прямо. – А пока вы можете отдыхать. Завтра я буду ждать вас на этом месте и провожу во дворец. Расходитесь, – приказал ученый летописцам и тем немногим горожанам и слугам, которые оставались на площади. Экзаменуемые вышли из кабинок, окруженные густыми сумерками. За целый день они не поели и попили только один раз – в перерыв.
– Все болит, – признался один из мальчиков.
– Давайте поедим и ляжем спать. Завтра мы предстанем перед его величеством.
– Интересно, о чем он будет с нами говорить?
– Лишь бы не заставлял писать!
Мальчики рассмеялись, хлопая друг друга по спинам и вскрикивая от боли в затекших мышцах. Подошел Дун Янгхао и позвал учеников домой. Всех мальчиков и их учителя разместили в общих покоях, в одном из удаленных углов императорского дворца. Там они могли снять вуали и расслабиться, чувствуя себя почти как в загородном доме Дун. Конечно, прежней воли в разговорах и действиях не было, но это почти не смущало. Когда Ань, Ань-Лу и Ань-Жень вернулись, их приветствовали аплодисментами, сытным ужином и теплой ванной. Им даже размяли плечи и сыграли на сюне. Хотели еще стихи зачитать, но герои уснули, не дождавшись од в свою честь.
Утром Янгхао разбудил их до рассвета и раздал наставления, как держаться с императором.
– Его величество стар, но не глуп. Известен как тонкий царедворец и мудрый стратег. Он попытается сбить вас с толку в самый неожиданный момент. Не полагайтесь на то, что он говорит вам. Полагайтесь только на то, чему вас учили мы с Дзином.
– Вы довольно часто упоминаете этого Дзина, – заметил Ань-Лу.
– Да. Дзин – раньше так звали Ренци. Разве вы не знаете, что он покровительствует вам? Не забудьте молиться ему в последний день каждого месяца. А теперь сосредоточьтесь. Полагайтесь только на то, чему я учил вас.
Юноши поклонились, надели вуали и вышли из дома. Пройдя через несколько дворов и чудный мостик над живописным ручьем, они добрались до главной дороги и по ней попали на площадь, где сдавали предыдущие экзамены.
Ученый приветствовал испытуемых поклоном. Их привели во внутренний дворец и оставили в комнате с едой и напитками. Юноши переглянулись и кивнули друг другу: так они договорились не прикасаться к чужому и пить только воду, принесенную с собой. Ожидание длилось около часа, и это время экзаменуемые молчали либо рассуждали, сколько им еще предстоит ждать и чем вызвана задержка. Юноши говорили не о том, что было у них на сердце, потому что Дун Янгхао предупредил их. Каждый из троих догадывался, что еда и ожидание – очередные препятствия, и были правы.
Через час слуга пригласил к императору первого испытуемого. Через два часа – второго, еще через три – третьего. Уходившие не возвращались, так что последний юноша провел час в одиночестве. Он держал руки сцепленными в замок под вуалью и медитировал. Наконец, настала и его очередь.
Император встретил испытуемого в небольшом светлом кабинете, где в центре журчал фонтан, а вдоль стен стояли горшки с молодыми деревьями, покрытыми белыми цветами. Мальчик преклонил колени.
– Мы одни, можешь снять шляпу, – небрежно бросил император.
– Прошу разрешения остаться в ней.
– Не уважаешь императора?
– Почитаю всем сердцем, – ответил юноша и еще раз поклонился.
– Тоже упрямый попался, – заметил император недовольно. – Ну, хорошо. Встань. Первое задание будет очень простым. Завтра во дворце состоится прием в честь наших гостей. Справа я хочу разместить посла Приморского клана, а слева – главу княжества Пу. Согласен ли ты с моим решением и почему?
Мальчик задумался, поклонился и ответил:
– Ваше величество мудр и проницателен, мне не сравниться с ним. Однако, если бы я рассуждал над этой задачей, я бы пришел к выводу, что посол, хотя и является более низким титулом, чем глава, все-таки представляет Приморский край, а потому должен занять место слева от его величества, поскольку левая сторона символизирует силу и мужскую энергию. В то же время глава княжества Пу мог бы получить то объяснение, что правая рука – это та, в которую должен быть вложен меч, и потому правое место означает, что Пу – мощь и оружие его величества.
– Значит, послу ты отдал бы почетное место, а главе Пу – утешительное. Почему?
– Потому что Приморский клан – один из сильнейших на сегодня и единственный, кто мог бы сравниться по военной мощи с империей. Они опасны. Союз с ними – приоритет. В то же время клан Пу ослаблен и, даже будучи оскорблен, не сможет угрожать империи.
Император тряхнул головой, ему показалось, у него троится в ушах. Предыдущие двое испытуемых ответили то же самое и почти теми же словами.
– Кто вас этому научил? – спросил император, имея в виду синхронность движений и слов, однако мальчик решил, что вопрос касается иного.
– Стратегии нас учил генерал... Кхм. Первосвященник Дун Янгхао.
– Что ж, хорошо ли он вас учил, мы увидим завтра. Вы все трое предложили посадить посла слева от меня. Я уже отдал приказ перенести ширмы. Вы трое будете присутствовать на приеме и лично услышите реакцию гостей.
– Слушаюсь, ваше величество.
– Но это была первая задача. Вот вторая. Здесь свиток. – Император взял документ со столика и развернул. – Здесь описаны времена становления моего рода. Ты должен был учить этот текст.
– Я учил, ваше величество.
– Я буду задавать вопросы, а ты отвечать. Готов?
– Да, ваше величество.
Император посмотрел в свиток, выбирая, о чем бы спросить на этот раз. Предыдущие два мальчика показали блестящие знания, ответили на самые трудные вопросы. Невозможно было понять, кто из них его внук. Ни голос, ни осанка, ни манера речи не давали подсказок. Казалось, что императора обманули и подсунули трех одинаковых кукол вместо одного родного человека. Император погладил бороду, сел в кресло и стал зачитывать отрывки и спрашивать: как звали жену основателя рода, кто выразил почтение третьим на съезде клана и так далее, с каждым разом выкапывая все менее значимые детали, которые мало кто мог упомнить. Мальчик отвечал ровно, иногда ему требовалось время, чтобы подумать.
– На ней было розовое ханьфу с вышивкой, – ответил испытуемый на последний вопрос.
Император нахмурился, взглянул в свиток и возразил:
– У меня написано иначе. Ты ошибся.
– Мне помнится, оно было розовым, что символизировало рассвет новой династии, – попытался объяснить испытуемый.
– Ты ошибся, – жестко повторил император и встал. – Ты провалил экзамен.
Юноша тут же опустился на колени и низко поклонился. Несколько секунд оба молчали, затем испытуемый ровным, как прежде, голосом произнес:
– Я уверен в своих знаниях. Но если вы желаете, чтобы я ошибся, я покоряюсь вашей воле.
Император молчал, испытуемый не решался поднять голову и ждал решения своей участи.
– Ты не это должен был сказать, – произнес, наконец, повелитель.
– Не это?.. Что же я должен был сказать?
– Ха… – выдохнул император, сел в кресло и махнул рукой. – Какое было условие договора насчет экзамена и казни твоего учителя?
Юноша сглотнул.
– Если я провалю экзамен, моего учителя казнят.
– Так. А теперь напомни, что происходит, если в конкретный год экзаменуемый не прошел испытания?
– Он может пересдать… Я понял! Я понял, ваше величество. Экзамен невозможно провалить полностью. В договоре не сказано, что учителя казнят, если я провалю экзамен в тридцатый день последнего месяца весны текущего года. Я могу пересдавать экзамен всю свою жизнь.
– Вот это ты и должен был сказать. Ну, ладно. Ты еще юн. Куда тебе тягаться с моей прозорливостью. Завтра состоится прием, и вы трое будете на нем. Там же я объявлю своего преемника. Будь готов.
– Слушаюсь, ваше величество!
Юноша встал, сохраняя поклон, и попятился. У дверей он замешкался и робко взглянул на императора через вуаль.
– Что еще?
– Разрешите спросить, ваше величество.
– Спрашивай.
– Вы довольны всеми тремя нами?
Император усмехнулся, ничего не ответил и велел хорошенько выспаться.
Трое юношей встретились вновь, когда их с разных сторон привели евнухи. Идя к центральной дороге, товарищи стали делиться впечатлениями от встречи с его величеством. Когда третий из них рассказал о хитрости с розовым ханьфу, двое других изумились.
– Возможно, это добрый знак, – сказал один из юношей, и третий кивнул в ответ. Ему хотелось на это надеяться.
http://tl.rulate.ru/book/157491/9322234
Готово:
