Лунный свет падал на кровать с четырьмя столбиками в западном стиле, а тени от балдахина тихо плясали на полу из красного дерева.
Пожелтевшие, тусклые обои висели клочьями. Над изголовьем кровати — картина маслом.
Семейный портрет.
Но у всех, кроме женщины, — и у мужчины в костюме, и у детей, которых они держали на руках, — лица были выскоблены.
Толстый слой пыли на полу, казалось, безмолвно свидетельствовал о том, что вилла давно заброшена.
На угольно-чёрном ковре, на пыли, на потолке и даже на изголовье кровати были разбросаны сотни высохших шматков кожи размером с ладонь.
Внезапно раздался крик. Не то ворона, не то сова — какая-то тварь уселась на узловатой голой ветке за окном и теперь с холодным любопытством взирала на происходящее.
В напольных часах у окна старые шестерёнки всё ещё крутились, отмеряя время мерным «тик-так».
Если судить по циферблату, заляпанному бурыми отпечатками ладоней, сейчас было около четырёх часов утра.
Резким диссонансом с окружающей обстановкой выглядели ярко-алые простыни и лёгкое, чистое бархатное одеяло на кровати.
На ней лежала женщина с растрёпанными волосами. Шёлковая ночная рубашка, чей первоначальный цвет уже невозможно было определить, не могла скрыть её гниющую кожу. Даже её длинные, некогда соблазнительные ноги теперь не вызывали ни малейшего желания.
А на её лице застыла жуткая гримаса, не то плач, не то смех — выражение, на которое не способен ни один человек.
Но сейчас рядом с ней лежал молодой, красивый мужчина.
Одной рукой он обнимал женщину, мало чем отличавшуюся от разлагающегося трупа, а в другой держал сигарету, с довольным видом выпуская клубы дыма.
Женщина прижалась к его могучей груди и промурлыкала томным голоском:
— Ты просто чудо.
Мужчина, не изменившись в лице, лишь приподнял бровь:
— А твой муж внезапно не вернётся?
— Муж? — В пустых глазницах женщины будто мелькнул огонёк. — Мой муж давно умер.
— А... чего ж ты раньше не сказала? Если муж мёртв, то уже неинтересно.
Мужчина вздохнул и сделал вид, что собирается уходить.
— Не... не уходи... — Женщина схватила его за руку. — Я тут совсем одна. Мне приходится не только бороться с одиночеством, но и отбиваться от грабителей, которые вламываются в дом. Мне так страшно...
— Грабителей? В наше-то время ещё остались грабители?
Мужчина, кажется, заинтересовался. Он отложил штаны и снова сел.
— Угу... — с запоздалым страхом пояснила женщина. — Они скорее не грабители, а убийцы. Приходят совсем не за деньгами, все хотят меня убить... Мне так страшно, поэтому мне ничего не оставалось, кроме как содрать с них кожу с лиц и сбросить в подвал. Как и моего мужа.
Сказав это, она обвила его шею, крепко обняла, закинула ногу ему на живот и принялась легонько тереться о кубики пресса.
— Дому нужен мужчина... — прошептала она, нежно покусывая его мочку уха.
В этот момент мужчина мысленно вздохнул.
Эти «грабители» — сплошь экзорцисты...
Мужчину звали Цзян Люй. Он услышал об этом деле по своим каналам и пришёл сюда, чтобы своими глазами увидеть, что за нечисть смогла одолеть даже этих высокомерных экзорцистов.
Пусть мы и не были знакомы, но все эти погибшие — элита общества, прошедшая строжайший отбор!
При этой мысли он невольно усмехнулся.
Столько экзорцистов полегло, это же так... так восхитительно!
Ублюдки, которые спокойно жрут мои налоги, а толку от них ноль. Чем больше их сдохнет, тем лучше.
Внезапно призрак в его объятиях показалась ему даже милой.
Он обнял её и погладил по спине:
— Хочешь, чтобы я остался? Тогда посмотрим, на что ты способна.
— Давай же... — застенчиво попросила она.
Время шло, и Цзян Люй постепенно начал скучать.
— Госпожа...
— Почему ты зовёшь меня госпожой?
— А? Тебе не кажется, что так интереснее?
— Правда? А как мне тогда тебя называть?
— Ну... можешь звать меня по имени своего мужа. Так у него будет эффект присутствия...
— Его тело, ой, нет, точнее, его останки сейчас в подвале...
— Так это же ещё лучше!
— Нет... это как-то слишком...
— А что, если я прямо сейчас пойду и принесу его останки сюда, в комнату? Что ты тогда будешь делать?
— Это...
Цзян Люй, будучи на пике возбуждения, заметил, что в словах призрака, отвернувшейся от него, проскользнул страх, и тут же почувствовал разочарование.
В таких делах, как чувства, нужно взаимное влечение. Играть можно только тогда, когда оба этого хотят. А что это за дела, если ты боишься?
Он оттолкнул призрака и обиженно сказал:
— Ты ко мне неискренна. Я ухожу.
— Не уходи... — снова попыталась удержать его она.
— Но ты только что меня не слушалась, — обиженно протянул Цзян Люй.
Неискушённый призрак не смогла устоять перед таким напором и тут же сдалась:
— Я сделаю, как ты хочешь. Всё, что скажешь.
— Тогда ты будешь меня любить? — моргнул Цзян Люй.
— Любить... — Призрак бросилась в его объятия и прошептала от всего сердца: — Я хочу быть с тобой вечно.
— Итак, что теперь?
Призрак ничего не ответила, лишь улыбнулась и послушно придвинулась к Цзян Люй.
Она не видела, как на его лице появилась хищная улыбка, а всё его тело стало излучать зловещую ауру.
Затем он придержал призрака и похлопал по её высохшей, но всё ещё довольно упругой коже.
— Теперь моя очередь.
— М-м... как тебе будет угодно...
Как мне будет угодно... — на сердце у Цзян Люй потеплело. Какая нежная госпожа.
Призрак почувствовала разницу, и её застенчивое выражение внезапно застыло.
— По... подожди... почему всё по-другому...
— А, так это потому, что только что был десерт перед ужином, а теперь — основное блюдо.
Цзян Люй облизнул пересохшие губы и провёл пальцами от её плеча до талии, чувствуя, как призрак пытается сдержать дрожь.
— Госпожа, вы уже привыкли?
— М-м... угу... — растерянно простонала она, возможно, даже не понимая, что говорит.
Цзян Люй не обратил на это внимания.
— Что ж, тогда...
Надо сказать, хоть это и был призрак, но ощущения были восхитительными.
А заплаканное лицо призрака в этот момент походило на изысканное, живое произведение искусства.
Раннее утро, пять тридцать. Первый луч солнца осветил тела человека и призрака, заставив их засиять хрустальным блеском.
Волосы Цзян Люй слегка намокли, а его улыбка в лучах восходящего солнца выглядела такой светлой.
Словно крестьянин, в поте лица трудившийся на полях, он собирал богатый урожай.
— Потрясающе, госпожа, вы просто потрясающая! Мы точно станем лучшими друзьями!
Наконец всё было кончено.
Вытерев со лба капли счастливого пота, Цзян Люй заметил, что призрак всё ещё неподвижно застыла в той же позе.
— Госпожа? — осторожно позвал он.
Повернув её лицо к себе, Цзян Люй увидел, что оно было залито кровавыми слезами, выражение исказилось и застыло. Казалось, она испустила дух с величайшим сожалением.
При виде этого лицо Цзян Люй медленно омрачилось разочарованием.
— Я ведь слышал, что ты можешь справиться даже с экзорцистами, и пришёл посмотреть, чем ты меня удивишь. А в итоге всё равно чего-то не хватило, эх, не оправдала ожиданий...
Он вздохнул, подошёл к окну и подставил утреннему свету своё тело, покрытое мелкими капельками пота.
Глядя на багровую землю вокруг виллы, его разочарование мгновенно улетучилось. Словно всё, что только что произошло, было для него не более чем походом в случайную закусочную: невкусно — пошёл в другую, дело житейское, ничего особенного.
Он закурил сигарету, наслаждаясь бодрящим утренним воздухом.
http://tl.rulate.ru/book/157434/9320875
