Глава 9
Здесь и вступала в игру руна "сдерживания" — вторая руна, которую разгадал Вера. Она делала так, что ничто не могло пройти под дверью изнутри комнаты, но всё могло пройти под ней снаружи.
Лазейка заключалась в том, что руна "сдерживания" не могла функционировать одновременно с руной "переключения", поэтому руна "сдерживания" была бесполезна в течение часа каждую ночь.
Его жизнь зависит от небольшого шанса, который он получил в течение часа. Он отправил Шо под дверь в то единственное место, которое, как он надеялся, не имело руны "переключения".
В комнату, которая, как он отчётливо помнил, имела окно, выходящее в небо.
— Похоже, комната Ултир не меняла местоположения...
Вера не был уверен почему именно эта комната, видимо, это была одна из привилегий, которые они давали Ултир как шедевру — комната, которая была больше всех остальных и никогда не лишала её вида на мир снаружи.
Вида, который она, должно быть, видела долгое время.
Она здесь уже годы...
Эта мысль не давала покоя, как осадок. Решив похоронить чувство вины, которое его мучило, он повернулся к Шо, терпеливо ожидавшему на стене после хорошо выполненной работы.
— Спасибо, Шо, я твой должник...
Вера усмехнулся, наблюдая, как Шо застенчиво покачал головой, с намёком на скромность, заставившей Веру предположить, что тот сказал что-то вроде "Не беспокойся".
Ну, по крайней мере, он скромный...
В этом и заключалась прелесть его врождённой магии. Универсальная и сложная, но при этом достаточно простая на поверхности, чтобы он мог её использовать.
Шо обычно делает то, о чём я прошу, и действует как мой защитник.
Он не полностью понимал заклинание, но если бы ему пришлось объяснять, он бы сказал, что Шо был безмолвным защитником, который покоился внутри него.
Это как если бы у меня внутри был магический страж... работает ли магия вселения так же? Разве у Миры не должен был быть демон внутри или что-то в этом роде?
Вера не был уверен, насколько точным было это предположение, но решил, что стоит спросить Шо: — Эй, Шо, ты демон?
Он наблюдал, как Шо покачал головой, указывая, что он не демон и ему не нравится, когда его так называют.
— Хорошо, понял, не демон... может, ты магический зверь?
Он мог представить такое, хотя и не знал, что делал до потери памяти, чтобы получить его.
Врождённая магия странная... о, он качает головой. Полагаю, это "нет".
Вера наклонил голову, пытаясь придумать что-то, чтобы выяснить, кем именно был Шо — задача, оказавшаяся исключительно сложной, поскольку чем дольше Шо находился снаружи, тем больше магической силы это стоило.
Чёрт, я всё ещё немного истощён после всего...
Вера вздохнул, решив задать общий вопрос, прежде чем Шо пришлось бы вернуться и отдохнуть. Вопрос, который честно волновал его больше, чем другие.
— Ты защитишь меня?
Вера был один в этом мире, без друзей, семьи или чего-либо ещё — ничего, что могло бы помочь ему, кроме шаткого знания будущего.
Ему просто хотелось знать, придёт ли кто-нибудь на помощь, и если этим кем-то окажется Шо, он был бы счастлив.
Поэтому когда Шо кивнул, соглашаясь с его просьбой, Вера впервые с тех пор, как очнулся в этой проклятой комнате, ощутил покой.
— Спасибо, Шо.
Шо ничего не ответил, что ничуть не удивило Веру, но он мог поклясться, что уловил призрак улыбки на его лице. Безмолвное «пожалуйста», прежде чем Шо растворился обратно в силуэт обычной тени.
У меня появился друг.
Вера улыбнулся, погружаясь в сон, убаюканный первым спокойным сновидением, которое он помнил с тех пор, как очнулся в этом адском мире.
***
Одна-единственная комната...
Сколько Ултир себя помнила, всё, что она знала — это одну комнату, заполненную до краёв всем, о чём может мечтать ребёнок. Магически укреплённые стены были увешаны картинками, ковры — мягкими и пушистыми. Обстановка дополнялась единственным окном под потолком, через которое открывался неизменный вид на небо.
Её оставили в этой комнате, когда она была совсем маленькой, и она прожила здесь годы. Оставлена матерью, получила номер, который давно забыла, прежде чем сбежала. Она сбежала и вернулась к той, по кому тосковала каждый день, каждое мгновение.
Пока не увидела, что мать заменила её.
После этого ей стало всё безразлично, что-то сломалось внутри, и она не хотела это исправлять.
Теперь она жаждала только мести, а комната, в которой её держали, была путём к ней.
Поэтому она вернулась и получила новый номер.
Номер 32.
Ултир дали последний номер, потому что она должна была стать их финальным экспериментом. Их величайшим творением, и её это вполне устраивало. Она хотела этого, потому что сила, которую она получит взамен, была необходима.
Без неё она не сможет убить свою мать.
Так она вернулась в учреждение, в комнату с единственным окном и набором плюшевых игрушек, которые никогда не приносили ей утешения. Розовые обои были разрисованы радугами и ромашками, чтобы заставить глупого ребёнка верить в бессмысленные мечты.
Так продолжалось месяцами, и она никогда не жаловалась.
Даже когда они разрывали её на части и собирали заново. Даже когда они изолировали её от других номеров под предлогом, что их посредственные результаты не должны влиять на неё. Даже когда её заставляли побеждать их одного за другим, чтобы доказать учёным, что она их «главный приз» и достойна их внимания.
Даже после всего этого, она была согласна, потому что становилась сильнее. Она должна была стать сильнее; иначе ей не убить свою мать. Она готова сидеть в этой комнате ещё десять лет, если это позволит ей достичь уровня, на который поднялась её мать...
Она осталась бы в этой комнате на вечность, если бы это помогло ей превзойти Ур.
Но ничто не длится вечно, и в конце концов, сила, которую они ей давали, начала угасать. Поток энергии становился всё слабее, и она понимала, что в итоге он иссякнет полностью...
Ултир не могла этого допустить.
Поэтому она решила уйти, но на этот раз она не оставит здание стоять. Она разрушит его, и точно знала, как это сделать.
Ей просто нужно было попасть в лабораторию.
К счастью, у неё уже была неплохая идея, как это осуществить, так что теперь оставалось лишь выждать и выбрать день, когда она будет чувствовать себя достаточно уверенно для побега. Будь то среди бела дня или глубокой ночью — не имело значения...
Всё равно здесь не было мага, достаточно сильного, чтобы её остановить.
Так она выжидала и готовилась найти магию, которая поможет ей убить мать, как только она оставит эту дыру в руинах. Её угасающие дни в лаборатории были скучными, ночи — унылыми; единственное, что она могла делать, чтобы скоротать время — смотреть, как небо проплывает за её маленьким окошком, пока сон не одолевал её.
За исключением одной ночи, когда все её планы застыли в одно мгновение.
Когда среди ночи её разбудил скребущий звук.
Кто-то в моей комнате.
Ултир инстинктивно вскочила с кровати и заморозила всё вокруг, лёд растекался из-под её ног, покрывая стены тонким слоем инея.
— Кто...
Ултир остановилась, когда она увидела источник скребущего звука.
Это что... рука?
Ултир с мрачным восхищением наблюдала, как рука, чёрная и мутная, словно сделанная из бурного потока сточных вод, проломила слой льда. Её острый как бритва палец снова погрузился в стену и продолжил царапать послание, которое начал выводить до её пробуждения...
Послание, которое впервые за многие годы потрясло её до глубины души.
Я знаю магию, которая поможет тебе убить твою мать
Уртир могла лишь наблюдать, как рука завершила послание, исчезая, как только гул рунной магии, окутывающей здание каждую ночь, замедлился до полной тишины. Оставляя её наедине с единственным сообщением, которое она перечитывала снова и снова.
Если хочешь получить её, вытащи меня отсюда — 17
Послание, которое не отпускало её до самого рассвета.
***
Ултир так и не смогла уснуть той ночью, и после нескольких часов, проведённых в созерцании стены, она наконец пришла к решению. Она утвердилась в нём в тот момент, когда дверь в её комнату открылась, и вошёл её «смотритель». Красная мантия полностью скрывала его тело, обозначая его роль в лаборатории и давая понять, что он здесь только для одного.
— Время для практики, 32...
Проверить, достойна ли она по-прежнему стоять на пьедестале.
— Идём за мной, ты выступишь против номера...
— Приведи мне 17-го.
Голос Ултир был тихим, но твёрдым, заставив учёного в красной мантии, пришедшего за ней этим утром, вздрогнуть. Ултир говорила ледяным тоном, не оставляющим места для возражений, которые мог бы попытаться высказать учёный.
— Я побью другого потом, но сначала приведи мне 17-го. Мне нужно кое-что проверить, что беспокоит меня со времени инцидента.
Ултир наблюдала, как мантия словно замерла, голос стал низким и обвиняющим: — Я думал, ты уже проверила...
— Проверила, но теперь мне любопытно...
http://tl.rulate.ru/book/130331/5844154
Готово:
Использование:
