Время пролетело незаметно, словно страницы старой книги, которую кто-то торопливо перелистывает. Осенние листья сменились первыми снежинками, а запах тыквенного латте постепенно уступил место аромату имбирного печенья. Хогвартс готовился к Рождеству, и атмосфера в замке была наполнена предвкушением праздника и волшебства.
За прошедшее время Итачи и Теодор продолжали свои тренировки, стараясь отточить свои навыки и стать сильнее. Теодор, с каждым разом, становился все более ловким и точным, а его заклинания – все более мощными. Итачи же, в свою очередь, учил его не только магии, но и тактике, умению контролировать свои эмоции и принимать быстрые решения.
Их план слежки за гриффиндорцами тоже не стоял на месте. Они оба, то по отдельности, то вместе, внимательно следили за Гарри, Роном и Гермионой, стараясь не привлекать к себе лишнего внимания. Они видели, как гриффиндорцы постоянно что-то обсуждают, как они пытаются разгадать загадку Николаса Фламеля и его связи с философским камнем. Итачи и Теодор, благодаря своим собственным исследованиям и наблюдениям, уже знали о том, что камень, который охраняет Дамблдор, является философским камнем, и что он принадлежит легендарному алхимику Николасу Фламелю. Это открытие не только подтвердило их подозрения, но и многократно усилило их интерес к происходящим событиям и заставило их задуматься о том, кто и зачем пытается заполучить камень, дарующий бессмертие.
Приближалось Рождество, и Хогвартс был украшен гирляндами и рождественскими елками. В Большом зале звучала праздничная музыка, и ученики оживленно обсуждали свои планы на каникулы. Все с нетерпением ждали праздника, и даже Итачи и Теодор, несмотря на всю серьезность своих намерений, почувствовали, как в их сердцах просыпается предвкушение чего-то особенного. Они знали, что праздники могут стать подходящим временем для того, чтобы что-то предпринять.
25 декабря
Рождество окутало Хогвартс своим теплым, волшебным сиянием. Снег за окнами мягко падал, создавая уютную атмосферу, а в Большом зале звучали рождественские гимны. Ученики, одетые в свои лучшие праздничные наряды, с удовольствием наслаждались рождественским пиром. Итачи и Теодор, хоть и не участвовали в общей суете, все же не могли не почувствовать праздничного настроения.
После пира они оба, уставшие от праздничной суеты, направились в свои комнаты. Теодор, зевнув, открыл дверь и тут же замер, уставившись на свою кровать. На ней аккуратно лежал небольшой, но мило оформленный подарок. Это был сверток, перевязанный зеленой лентой, и к нему была прикреплена открытка с рождественским поздравлением.
“Ух ты, - пробормотал Теодор, с удивлением смотря на подарок. - Кто это мне прислал?” Он взял открытку и прочитал ее вслух: “Счастливого Рождества, Теодор! Надеюсь, твой праздник будет таким же чудесным, как и ты сам.” Он ухмыльнулся. “Ну, это явно какая-то поклонница. Не зря я так много времени провожу в библиотеке, теперь меня все любят.”
Итачи, в свою очередь, открыл дверь в свою комнату, и на мгновение замер, его глаза расширились от удивления. Его кровать, а вернее, вся его комната, была завалена подарками. Десятки свертков разных размеров и цветов лежали на полу, на подоконнике, и даже на столе. Некоторые из них были перевязаны золотыми и серебряными лентами, а некоторые были украшены цветами и блестками.
“Что за…?” - вырвалось у него, когда он вошел в комнату. Он осмотрелся, пытаясь осознать происходящее. Он поднял один из подарков и прочитал имя на открытке. “От Наталии, от Елены, от Аманды, от Жизель…” – перечислял он имена, с каждой новой открыткой его глаза становились все больше и больше.
“Ого! - воскликнул Теодор, заглядывая в комнату Итачи. - Да у тебя тут целый склад подарков! Похоже, ты самый популярный парень в Хогвартсе. И не зря.” Теодор подошел ближе и взглянул на открытки. “Похоже, у тебя тут целый гарем поклонниц. Да, Итачи, ты, конечно, тот еще Казанова.”
Итачи тяжело вздохнул. “Я не знаю, что с ними делать, - сказал он, качая головой. - Я никогда не просил об этом.”
Теодор засмеялся. “Ну, ты, наверное, просто слишком хорош, чтобы остаться незамеченным. Но ты ведь не будешь же их выкидывать? Давай, по крайней мере, посмотрим, что там внутри. Вдруг, тебе подарили что-то ценное.”
Итачи, понимая, что у него нет другого выбора, начал открывать подарки. Некоторые из них были полны всяких сладостей, другие – украшений и безделушек, а некоторые даже были какими-то самодельными изделиями. Все они были сделаны с любовью, и Итачи, вопреки своей сдержанности, не мог не почувствовать благодарности за внимание.
Теодор, тем временем, уже вовсю разворачивал свой подарок. Внутри оказался небольшой волшебный компас, который указывал на сторону, где находилось его любимое место в Хогвартсе. Он восторженно улыбнулся и тут же стал его проверять.
Рождество в Хогвартсе было наполнено волшебством и сюрпризами, и даже Итачи, несмотря на все свои серьезные планы, не смог остаться в стороне от этого праздника. Он знал, что ему еще многое предстоит сделать, но сейчас он мог хотя бы на мгновение расслабиться и насладиться теплом рождественской ночи.
Перебирая гору подарков, Итачи, хотя и сохранял внешнее спокойствие, внутри ощущал нарастающее любопытство. Большинство подарков были от его многочисленных поклонниц, и он откладывал их в сторону с легким вздохом. Однако, среди обычных сладостей, украшений и безделушек, его взгляд зацепился за несколько имен, которые заставили его насторожиться.
Дафна Гринграсс, Пэнси Паркинсон, Полумна Лавгуд… Эти имена были ему знакомы, и не только потому, что они принадлежали его однокурсницам. Он знал, что эти девушки происходят из знатных и влиятельных чистокровных семей, чьи взгляды на чистоту крови были весьма специфичны. Гринграссы, Паркинсоны и Лавгуды были известны своей приверженностью старым традициям и нетерпимостью к маглорожденным волшебникам.
Итачи нахмурился, беря эти подарки в руки. Они отличались от остальных. Они были сделаны более тщательно и с большим вкусом. Их упаковка была более элегантной, а открытки были написаны сдержанно, но изящно. Он не мог не чувствовать, что за этими подарками стоит нечто большее, чем простое проявление симпатии. Итачи помнил о том, что эти семьи придерживались жестких правил и что их подарки могли иметь скрытый смысл.
Он осторожно отложил эти свертки в сторону, решив открыть их позже и с особой осмотрительностью.
Он не хотел недооценивать своих “поклонниц” из знатных семей, и он понимал, что они могут попытаться использовать его в своих целях. Он знал, что должен быть готов к любому развитию событий.
Продолжая перебирать подарки, Итачи внезапно наткнулся на сверток, который отличался от всех остальных. Он был упакован в плотную, коричневую бумагу, и был перевязан простой бечевкой. На нем не было никаких украшений, и на открытке было написано всего одно слово: “Семья”. Сердце Итачи на мгновение дрогнуло. Он понял, что это подарок от его родителей.
Он медленно развернул сверток, и его глаза расширились от удивления и умиления. Внутри лежала старая, но очень хорошо сохранившаяся фотография. На ней были изображены его родители, когда они были еще молодыми. Они стояли обнявшись, и их лица светились счастьем и любовью. Итачи никогда не видел этой фотографии раньше, и она вызвала в нем волну теплых чувств и ностальгии.
Рядом с фотографией лежало небольшое письмо, написанное аккуратным почерком его матери. В письме она поздравляла его с Рождеством и говорила, что они с отцом очень гордятся им. Она желала ему всего самого лучшего и просила беречь себя. В конце письма его отец добавил несколько слов, желая ему успехов в учебе и напутствуя быть всегда честным и справедливым.
Итачи бережно взял фотографию и письмо в руки. Он прижал их к груди, и на его глазах навернулись слезы. Он, несмотря на свою сдержанность, глубоко любил своих родителей, и этот подарок был для него самым дорогим и самым ценным. Он знал, что, несмотря на все трудности и испытания, он никогда не будет одинок, пока у него есть его семья.
Теодор, увлеченно рассматривая свой волшебный компас и перебирая подаренные ему сладости, внезапно заметил, что Итачи затих. Обычно, даже когда он был задумчив, в его поведении не было ничего такого, что могло бы вызвать беспокойство. Но сейчас Итачи выглядел иначе. Он неторопливо перебирал подарки, и Теодор заметил, как на его лице меняются выражения, сменяя спокойствие задумчивостью, а потом и вовсе чем-то похожим на грусть.
Теодор отложил свой компас и, нахмурившись, посмотрел на Итачи. Он видел, что он остановился, перебирая какие-то открытки, и его взгляд застыл на одном из свертков, который отличался от остальных. Он видел, как Итачи отложил этот сверток в сторону, а потом нашел еще один, и его лицо тут же смягчилось, а глаза наполнились чем-то очень трогательным.
“Эй, Итачи, все в порядке?” - спросил Теодор, стараясь скрыть свое волнение. Он встал с кресла и подошел ближе к другу. “Ты как-то притих. Что-то случилось?”
Итачи, услышав голос Теодора, вздрогнул и оторвался от своих мыслей. Он быстро спрятал фотографию и письмо, и попытался вернуться к своему обычному сдержанному состоянию.
“Все хорошо, - ответил он, его голос звучал немного тише, чем обычно. - Просто я задумался.” Он посмотрел на Теодора и слегка улыбнулся, стараясь скрыть свои чувства. “Просто я перебирал подарки, и ничего особенного.”
Но Теодор не поверил ему. Он прекрасно знал, что за внешней невозмутимостью Итачи скрываются глубокие чувства и переживания. Он видел, что что-то его задело, и он хотел узнать, что именно.
“Нет, Итачи, не ври мне, - сказал он, его голос звучал серьезно. - Я же вижу, что с тобой что-то не так. Что за свертки ты там отложил? И почему ты так посмотрел на этот последний подарок, что ты так прижимал к себе?” Он скрестил руки на груди и выжидающе посмотрел на Итачи. “Давай, рассказывай, не томи.”
Итачи на мгновение замялся. Он не привык делиться своими чувствами, и тем более показывать свою слабость. Но он знал, что Теодор – его самый близкий друг, и что он всегда его поддержит. Он понимал, что не сможет скрыть от него правду.
Он тяжело вздохнул и снова посмотрел на фотографию, которая лежала у него в руках. “Это фотография моих родителей, - сказал он, его голос был тихим и немного хриплым. - Они отправили ее мне на Рождество.”
Когда Теодор услышал слово “семья”, его настроение резко переменилось. Он всегда был жизнерадостным и полным энергии, но эта тема задевала в нем что-то болезненное. Он рос без матери, и его отцу пришлось в одиночку тянуть бремя воспитания.
Теодор никогда не видел своих родителей вместе и не ощущал той теплоты, которая была между ними. Поэтому, смотря на Итачи, держащего в руках фотографию своей счастливой семьи, он невольно почувствовал укол зависти.
Он быстро подавил это чувство, не желая, чтобы оно испортило его дружбу с Итачи. Теодор понимал, что завидовать – это глупо, и что каждый человек имеет свою судьбу. Он постарался сосредоточиться на том, чтобы поддержать своего друга, и отогнал прочь мрачные мысли.
“Это… это здорово, Итачи,” - неуверенно произнес Теодор, стараясь скрыть свое истинное состояние. Его голос звучал чуть тише, чем обычно, и в нем чувствовалась некоторая скованность. Он отступил на шаг от Итачи, пытаясь скрыть свою внезапную грусть. “У тебя, наверное, прекрасные родители. Я… я уверен, они очень тебя любят.”
Он замолк, пытаясь подобрать нужные слова. Он не знал, как правильно выразить свои чувства, и как поддержать Итачи, не выдавая своей собственной боли. Он смотрел на друга, и в его глазах читалась смесь сочувствия и неуверенности.
“Ну… а что там еще за таинственные подарки от поклонниц?” - внезапно и как-то слишком громко сказал Теодор, стараясь перевести разговор в другое русло и сменить атмосферу. Он даже попытался изобразить на своем лице привычную беспечную улыбку, но получилось не очень убедительно. “Ты говорил, что там целая гора свертков. Может, среди них есть что-то действительно интересное? Может быть, какое-нибудь волшебное зеркало, которое показывает будущее, или летающая метла с турбо-ускорением? Ну же, Итачи, не томи, давай, открывай их!”
Теодор понимал, что его слова звучат натянуто и неестественно, но он не знал, как вести себя иначе. Он не хотел показывать Итачи свою зависть, и он не хотел, чтобы его друг чувствовал себя виноватым. Он старался подбодрить его, перевести разговор на более легкую тему, и спрятать свои истинные чувства как можно глубже. Он надеялся, что Итачи не заметит его странного поведения, и что все вернется на круги своя.
Он уставился на Итачи с ожиданием, надеясь, что ему удастся отвлечь друга от мрачных мыслей и перевести разговор в более позитивное русло. Но в душе Теодор продолжал чувствовать укол зависти, и он понимал, что ему нужно время, чтобы справиться со своими эмоциями и вернуться к своему обычному веселому настроению.
Итачи, как бы погруженный в собственные мысли, все же не упустил из виду изменения в настроении Теодора. Он заметил, как померк его обычно сияющий взгляд, как его улыбка стала натянутой, а голос – немного хриплым. он решил не поднимать эту тему сейчас. Он знал, что Теодор сам скажет, если захочет.
Вместо этого, Итачи решил отвлечь друга, переведя разговор на другую тему. Он сделал вид, что не заметил его внезапную скованность, и начал рассказывать о тех странных подарках, которые он получил от знатных семей.
“Да, ты прав, - произнес Итачи, его голос звучал ровно и спокойно, но в нем чувствовалась легкая обеспокоенность. - Там действительно целая гора свертков. Но меня беспокоят не столько сами подарки, сколько то, кто их прислал.” Он поднял один из свертков, перевязанный серебряной лентой, и протянул его Теодору. “Это, например, от Дафны Гринграсс. Ты ведь знаешь эту семью? Они очень известны своей чистотой крови.”
Теодор взял подарок и посмотрел на него, нахмурив брови. “Гринграссы? Да, слышал. Они помешаны на чистоте крови, и считают всех, кто не чистокровный, грязью под ногами. Я не удивлюсь, если они там какие-то зелья подмешали.” Он бросил взгляд на Итачи и добавил: “А зачем они тебе подарки посылают? Ты что, им тоже понравился?”
Итачи слегка скривил губы. “Я не думаю, что дело в симпатии, - ответил он, качая головой. - Скорее, это какой-то политический ход. Они, наверное, хотят заполучить меня на свою сторону, и заманить меня в свои сети.” Он взял другой подарок, на этот раз от Пэнси Паркинсон, и повертел его в руках. “Паркинсоны, Лавгуды… Все они из тех же кругов. Это все очень подозрительно.”
Теодор нахмурился еще сильнее. “Так получается, что это не поклонницы, а потенциальные шпионы?” - спросил он. “Надо же, как все запутано. Мне казалось, что эти знатные семьи просто скучные и занудные, а они, оказывается, еще и интриганы.”
“Именно, - ответил Итачи, кивнув. - И это меня беспокоит. Я не хочу быть чьей-то марионеткой, и я не хочу, чтобы они использовали меня в своих играх.” Он тяжело вздохнул и добавил: “Но они могут быть полезными источниками информации. Если мы будем осторожны, то сможем узнать много интересного, прежде чем они сами поймут, что мы тоже что-то замышляем.”
Итачи посмотрел на Теодора и постарался улыбнуться. “В любом случае, - произнес он. - Не будем пока думать о плохом. Возможно, это просто знаки внимания.
Итачи, словно прочитав мысли Теодора, добавил еще одну важную деталь, чтобы окончательно прояснить ситуацию и объяснить свое беспокойство по поводу подарков от знатных семей.
“К тому же, - продолжил Итачи, его голос был ровным, но в нем звучала легкая нотка раздражения, - не забывай, что я всего лишь первокурсник. Да, я, возможно, и талантлив, но я все еще ученик. И я из обычной семьи, у которой нет ни влияния, ни связей. Я пока не могу позволить себе открыто проявлять неуважение к чистокровным семьям. Это может иметь плохие последствия не только для меня, но и для моих родителей.”
Он посмотрел на Теодора и подчеркнул: “Я не могу просто взять и отказаться от их подарков. Это было бы воспринято как оскорбление, и они могли бы попытаться отомстить. На данном этапе я должен быть осторожным и не привлекать к себе лишнего внимания. Иначе мы не сможем узнать все то, что нам нужно узнать.”
Теодор кивнул, понимая правоту слов Итачи.
“Да, ты прав,” - сказал Теодор, вздохнув. “Я что-то забылся. Мы же еще дети, и не можем открыто бросать вызов старым порядкам. Нужно пока притворятся милыми мальчиками и присматриваться к ним. Но что тогда делать с этими подарками? Просто свалить их в кучу и забыть? Или мы будем как-то использовать их?”
Итачи на мгновение задумался. “Думаю, мы должны их осмотреть, - ответил он, - и посмотреть, нет ли там чего-то интересного. Может быть, они действительно прислали какие-то полезные вещи или даже какие-то зашифрованные послания.”
Итачи и Теодор, полные решимости, начали осмотр подарков с того, что прислала Пэнси Паркинсон. Итачи осторожно развернул сверток, и его брови поползли вверх от легкого удивления. Внутри лежал маленький, но изящно упакованный сверток, перевязанный черной лентой. К подарку прилагалась открытка, на которой был написан довольно стандартный набор пожеланий счастья и благополучия в Рождество, но в правом нижнем углу красовался отчетливый отпечаток губной помады алого цвета.
Итачи нахмурился, показав открытку Теодору. “Ну вот, - произнес он с легким сарказмом, - похоже, у меня появилась еще одна поклонница.”
Теодор усмехнулся. “Ага, и какая! Похоже, эта Пэнси Паркинсон совсем не промах. И помада у нее явно не из дешевых.”
Итачи отложил открытку в сторону и развернул сам подарок. Внутри оказался тонкий, изящный браслет, сплетенный из тонких серебряных нитей. На нем висела маленькая, аккуратная подвеска в виде черного змея. Браслет выглядел довольно простым, но в то же время в нем чувствовалась какая-то магия.
“И что это?” - спросил Теодор, склонившись над браслетом.
Итачи взял браслет в руки и стал внимательно его изучать. Он почувствовал легкое покалывание в кончиках пальцев, словно браслет был наполнен какой-то магической энергией. Он заметил, что к браслету была прикреплена небольшая карточка, на которой были написаны какие-то слова.
“Похоже, это не просто украшение,” - сказал Итачи, прочитав карточку. “Здесь написано, что браслет заколдован на защитные чары. Он способен чувствовать магию, направленную сзади, и благодаря этому создает магический щит, чтобы защитить владельца. Но запас ограничен – всего три раза.”
Теодор уставился на браслет, и его глаза округлились от удивления. “Три раза?” - переспросил он, не веря своим ушам. “Ты понимаешь, что это значит? Это же настоящая броня! Это, наверное, стоит целое состояние. И Пэнси Паркинсон просто так подарила тебе такую вещь?”
Итачи задумчиво посмотрел на браслет. “Да, это довольно странно. Зачем ей дарить мне такую дорогую вещь? Она же меня почти не знает.”
Теодор покачал головой. “Ххочет произвести впечатление. Или у нее есть какие-то тайные мотивы.
Он снова посмотрел на браслет, чувствуя его силу. Он понимал, что Пэнси Паркинсон - очень непростая девушка, и что за этим подарком может скрываться нечто большее.
Отложив в сторону поразивший их обоих браслет, Итачи принялся за следующий подарок — от Дафны Гринграсс. Упаковка была аккуратной и лаконичной, без лишних изысков, что соответствовало характеру, который Итачи успел составить об этой девушке. Открытка была простой, с обычными поздравлениями и пожеланиями, напечатанными изящным шрифтом. Внутри открытки, однако, обнаружился небольшой конверт, запечатанный печатью Гринграссов — фамильным гербом, представляющим собой серебряную змею, обвивающую дубовую ветвь.
Итачи, чувствуя, что это письмо более чем простое поздравление, осторожно вскрыл конверт и развернул лист пергамента. Теодор наблюдал за ним с нескрываемым любопытством, ожидая, что же там написано.
Итачи пробежал глазами текст письма, и на его лице появилось выражение задумчивости, а затем и легкой иронии. “Вот оно что,” - произнес он, откладывая письмо на стол. “Похоже, Дафна решила не ходить вокруг да около.”
Теодор нахмурился. “Что там написано? Предложение руки и сердца?”
Итачи слегка усмехнулся. “Нет, ничего подобного. Но почти так же прямолинейно. Дафна пишет, что хотела бы встретиться со мной и поговорить о планах на будущее. Чисто политические разговоры, так как она, цитирую, ‘заметила во мне большой талант, который может пригодиться для общего блага’. Похоже, она не собирается скрывать свои намерения и сразу говорит о том, что ее интересует.”
Теодор на мгновение задумался. “Ну, это, по крайней мере, честно. Она не тратит время на пустые комплименты и не пытается тебе понравиться. Она сразу говорит, что ей от тебя нужно. Это даже немного освежает, после этого браслета с помадой.” Он пожал плечами. “Но, все равно, это довольно странно. Она хочет использовать тебя в политических играх? Что за бред!”
Итачи кивнул, соглашаясь с Теодором. “Именно так. Похоже, Дафна и ее семья видят во мне перспективного мага, которого можно использовать для продвижения своих интересов. Они, наверное, считают, что смогут меня контролировать.” Он усмехнулся. “Но они ошибаются, если так думают.”
“Так что, ты собираешься с ней встретиться?” - поинтересовался Теодор.
“Возможно, - ответил Итачи, - чтобы узнать, что именно она задумала. И может быть, эта встреча даже принесет нам пользу. Мы сможем выведать от нее информацию, которая нам пригодится. Но, в любом случае, я буду осторожен и не поддамся на ее уловки.” Он снова взглянул на письмо и покачал головой. “По крайней мере, ее прямота меня успокаивает. Я не люблю, когда ходят вокруг да около и не говорят своих истинных намерений.”
После письма Итачи принялся за изучение самого подарка от Дафны Гринграсс, ожидая какого-то подвоха или намека на ее политические игры. Однако, вместо этого он обнаружил что-то весьма неожиданное. Подарок был плоским и твердым на ощупь, и когда Итачи развернул его, то увидел, что это… карта. Но не обычная географическая карта, а что-то вроде билета.
“Это что, проездной?” - удивленно спросил Теодор, заглядывая через плечо Итачи. “Куда он вообще может нас отвезти?”
Итачи внимательно осмотрел карту. Она была выполнена из тонкого, но прочного пергамента, и на ней были нанесены какие-то изящные узоры и надписи. Он заметил, что на карте был изображен какой-то герб, похожий на тот, что был на письме, но более сложный и детализированный.
“Похоже на то, - ответил Итачи, - но это не проездной в привычном понимании. Здесь написано, что это билет-карта с неограниченным годовым абонементом для прохода в элитный ресторан, которым владеет семья Гринграсс.”
Теодор выпучил глаза от удивления. “Элитный ресторан? Ты серьезно? Зачем им дарить нам такой бесполезный подарок?”
Итачи пожал плечами. “Не знаю, - сказал он, - но это довольно странно. Зачем им приглашать нас к себе на обед? Или это способ заманить нас в ловушку?”
Он внимательно прочитал описание на обратной стороне карты. Там говорилось, что этот ресторан пользуется большой популярностью среди чистокровных волшебников, и что в нем собирается вся элита магического мира. Там также говорилось о изысканной кухне, и об атмосфере роскоши.
“Ну, - произнес Теодор, задумчиво чеша затылок, - это, конечно, не магический артефакт и не способ нас захватить, но… это, по крайней мере, вкусный подарок.” Он усмехнулся. “Может, Дафна просто хочет накормить нас до отвала, а заодно и выведать все наши тайны. Это довольно умно, если подумать.”
Итачи задумчиво посмотрел на карту. “Возможно, ты прав. Это способ сделать нам приятное, и в то же время наладить контакт с нами. Но, в любом случае, это довольно бесполезный подарок.” Он слегка поморщился. “И я, если честно, не особо горю желанием обедать с чистокровной элитой. Эти разговоры о чистоте крови и политике всегда меня утомляют.”
“Ну, что есть то есть, - сказал Теодор, - но бесплатная еда — это всегда хорошо. Тем более если она вкусная. И если они захотят нас отравить, то мы в любом случае почувствуем. А если они дадут нам какую-то ценную информацию за столом, то будет еще лучше. Так что, давай не будем так придираться.” Он посмотрел на Итачи и подмигнул. “В любом случае, от халявной еды еще никто не отказывался. Да и если что, мы всегда сможем пойти туда и посидеть, если захотим.”
Итачи, на мгновение задумавшись, кивнул. “Да, ты прав. Не стоит заранее отметать все возможности. В любом случае, это необычный подарок, и мы должны быть благодарны Дафне за ее внимание.” Он отложил карту в сторону, но решил не забывать о ней. Он понимал, что даже самый бесполезный на первый взгляд предмет может оказаться полезным, если знать, как его использовать.
Наконец, Итачи и Теодор добрались до последнего из оставшихся подарков – того, что был от Полумны Лавгуд. Упаковка, в отличие от строгой элегантности подарков от Гринграсс и Паркинсон, была несколько эксцентричной: бумага была украшена разноцветными узорами, а лента, перевязывающая сверток, была сделана из тонких нитей, разных цветов. Открытка, прилагавшаяся к подарку, была также весьма своеобразной. На ней были изображены странные существа, похожие на помесь зайца и бабочки, и пожелания были написаны неровным, словно детским, почерком.
“Ну, вот и до Лавгуд добрались,” - пробормотал Теодор, рассматривая открытку. “Интересно, что на этот раз она нам приготовила?”
Итачи пожал плечами и осторожно открыл открытку. Внутри, помимо поздравительных слов, был еще один конверт, простой и ничем не примечательный на первый взгляд. Он был не запечатан, и Итачи вытащил оттуда сложенный лист пергамента.
“Похоже, тут тоже письмо,” - сказал он, разворачивая лист. Он начал читать письмо вслух, и с каждой строчкой его брови поднимались все выше и выше. “Ну и ну…”
“Что там?” - поинтересовался Теодор, с любопытством глядя на друга.
Итачи замолчал и перечитал письмо еще раз, прежде чем заговорить. “Похоже на то,” - ответил он, слегка ошеломленный. “Здесь она пишет… что благодарит меня. Но не за что-то конкретное, а просто за то, что я есть. Она пишет, что видит во мне… что-то особенное и что, цитирую, ‘моя аура излучает свет истины’. Она еще упоминает, что я, цитирую опять, ‘не поддамся натиску носорогов’ и что ‘бармаглоты не смогут меня обмануть’.”
Теодор открыл рот от удивления. “Ого, эта девочка… Что она вообще несет?”
Итачи покачал головой. “Я тоже не знаю, - сказал он. - Но дальше еще интереснее. Она пишет, что не прочь познакомиться со мной поближе и создать дружеские узы, и что она надеется, что мы сможем с ней найти общий язык, цитирую опять, ‘потому что наша магия танцует в одном ритме, а наши души парят в одном направлении’.”
Теодор расхохотался. “Ну, это уже точно за гранью. Она, наверное, начиталась каких-то глупых сказок. Дружеские узы, танцующие души, бармаглоты… Я никогда не думал, что у нее настолько богатая фантазия.”
“И как тебе такое?” - с усмешкой спросил Теодор. “Готов ли ты к дружбе с девочкой, которая общается с бармаглотами?”
Итачи пожал плечами. “Посмотрим, - ответил он. - Возможно, в этом и есть какой-то смысл. Я не исключаю такой возможности.”
Отложив в сторону странное письмо от Полумны Лавгуд, Итачи перевел взгляд на сам подарок, и его глаза слегка расширились от удивления. Упаковка, хоть и была выполнена в своеобразной манере, казалась подозрительно знакомой. Форма свертка напоминала длинный узкий цилиндр, и у Итачи возникло смутное подозрение о том, что же может быть внутри.
“Ну, это явно не волшебный котел,” - пробормотал Теодор, рассматривая сверток. “Может быть, она подарила тебе меч?”
Итачи, не отвечая, осторожно начал разворачивать подарок. С каждым витком цветной бумаги его подозрения становились все более уверенными. И вот, наконец, упаковка была снята, и перед ними предстала… метла. Не просто какая-то старая, потрепанная метла, а новенький, блестящий “Нимбус 2000”. Дерево рукоятки было отполировано до блеска, а прутья метлы были ровными и упругими. Это была одна из лучших моделей метел, доступных в то время, и она не могла не произвести впечатление.
Итачи удивленно моргнул, рассматривая столь неожиданный подарок. Теодор присвистнул от восторга. “Вот это да! - воскликнул он. - Это же ‘Нимбус 2000’! Да ты просто счастливчик! Теперь у тебя есть своя собственная молния!”
Итачи промолчал, продолжая рассматривать метлу. Он действительно был впечатлен, но его ум уже начал анализировать ситуацию. Зачем Полумне дарить ему такой дорогой и, в общем-то, непрактичный подарок? Он взял метлу в руки и обнаружил, что к рукоятке привязана еще одна записка, написанная тем же неровным, но узнаваемым почерком.
Он развернул записку и начал читать вслух: “Не знала, чем ты увлекаешься, но знаю, что ты отлично управляешь метлой и даже был приглашен в команду, но ты не согласился. Извини, я много болтаю. Надеюсь, тебе понравится.”
Итачи нахмурился, перечитывая записку еще раз.
Теодор пожал плечами. “Но, в любом случае, это хороший подарок. Похоже, у нее есть довольно хорошее понимание того, что тебе может понравиться.”
Итачи кивнул, соглашаясь с Теодором. “Да, это так. Но все равно странно, что она выбрала именно метлу, а не что-то более… магическое. И зачем ей дарить мне такую дорогую модель? .” Он замолчал на секунду, а затем добавил с легкой усмешкой:
“Но, не буду отрицать, ‘Нимбус 2000’ – это действительно хороший подарок. На нем можно неплохо полетать, когда мне будет скучно.”
Он посмотрел на метлу и тихо вздохнул. Этот подарок был, пожалуй, самым приятным сюрпризом после Родителй что он получил на Рождество. Но он понимал, что не может просто принять его как должное, и ему нужно понять, что же на самом деле движет этой загадочной девушкой.
Закончив с тщательным осмотром и анализом всех рождественских подарков, Теодор и Итачи почувствовали, как на них навалилась усталость. Праздничная суета, напряженные размышления и изучение писем изрядно вымотали их обоих. Солнце уже давно взошло, и они понимали, что времени на отдых остается не так уж и много, но они были полны решимости воспользоваться каждой свободной минутой, чтобы как следует выспаться.
“Ну, вроде все подарки проанализированы,” - сказал Теодор, зевнув во весь рот. “Голова уже гудит от всех этих загадок и посланий. Я готов проспать часов десять, не меньше.”
Итачи кивнул, соглашаясь с другом. “Я тоже, - произнес он. - Я устал больше обычного. Похоже, Рождество — это утомительный праздник.” Он посмотрел на Теодора и добавил: “Завтра вечером, если ты не против, мы сможем потренироваться. Нам нужно отработать все то, что мы узнали, и подготовиться к возможным неприятностям.”
“Согласен, - ответил Теодор. - Завтра будем готовиться к битвам. А сейчас – спать! Давай устроим себе небольшой перерыв, чтобы набраться сил.” Он зевнул еще раз и потянулся. “Празднование закончилось только в двенадцать, так что до обеда можно смело спать.”
Итачи слегка улыбнулся. “Да, ты прав. Я не против проспать до обеда.”
Они оба собрали разбросанные по комнате подарки и открытки, и сложили их в аккуратные стопки. Итачи положил “Нимбус 2000” на видное место, решив, что как только у него появится время, он обязательно протестирует новую метлу.
После этого они потушили свет и забрались под одеяла. Итачи, несмотря на усталость, не мог не думать о том, что произошло за этот день. Он размышлял о таинственных посланиях от знатных семей пока не заснул.
http://tl.rulate.ru/book/126370/5309029
Использование:
