Драко замешкался у входа в общий зал, затем толкнул дверь и подождал, пока Гермиона пройдет через нее. Оказавшись в коридоре, он взял ее за руку и приготовился к воображаемым взглядам и возгласам, пока они шли на ужин. День поцелуев прошёл быстрее, чем время, проведённое за сортировкой книг, и он почувствовал, что у них наступило затишье - драгоценное, конечно, но такое, которое обязательно закончится.
Впрочем, не персонал в столовой должен был положить этому конец. Если они и обратили внимание на держащуюся за руки пару, то лишь с усталым безразличием. Все, кто находился в замке, проводили свои дни, пытаясь восстановить школу за слишком короткое время, и отношения двух не совсем студентов были не настолько интересны, чтобы вызывать комментарии. Даже МакГонагалл лишь моргнула, а затем налила себе еще один бокал вина и вернулась к обсуждению с Флитвиком оставшихся вопросов, связанных с осенним набором персонала.
Драко и Гермиона съели дневное блюдо, убрали тарелку и обсуждали, подходит ли эта ночь для наблюдения за звездами, когда в общую комнату Слизерина вошел долговязый мальчик, занимающий один из диванов, положив ноги на пуфик, который он притащил из угла.
Драко выпустил руку Гермионы, шокированный тем, что кто-то находится в том месте, которое он привык считать их пространством, но она явно неправильно истолковала это движение, потому что перевела взгляд с мальчика на диван и обратно, а затем сказала: «Я, пожалуй, пойду почитаю».
«Грейнджер», - вежливо кивнул мальчик. «Директриса сказала, что вы тоже останетесь здесь».
«Она не говорила, что ты приедешь, Нотт», - сказал Драко. Если бы у Драко был хвост, он был бы пушистым. Если бы у него были перья, они были бы взъерошены. Но, не имея ни того, ни другого, он вел себя гораздо более тонко, но все равно безошибочно, по крайней мере для Теодора.
«Нет?» Теодор Нотт изобразил на лице выражение вежливого удивления.
«Почему ты здесь?» спросил Драко, опускаясь на стоящий перед ним диван, в то время как Гермиона, извинившись, пошла по коридору в свою комнату.
Теодор Нотт наблюдал за ее уходом, не сводя с нее глаз, пока она не скрылась в своей комнате; Драко заметил, что другой Слизерин занял идеальную позицию, чтобы наблюдать за коридором девочек. «Поместье Нотт слишком большое и слишком пустое», - сказал Теодор, услышав тихий щелчок закрывающейся двери Гермионы Грейнджерс. «Я уже начал сходить с ума».
Драко кивнул. Жест был скован, потому что он был зол, но он сделал его, потому что понимал.
«Я не ожидал увидеть это». Теодор кивнул головой в сторону, где была Гермиона. «В трущобах?»
«Заткнись, засранец», - сказал Драко, его руки сжались в бессильные кулаки. Они оба знали, что он никогда не ударит Теодора. Тем не менее, ярость его ответа заставила губы Теодора изогнуться в небольшой улыбке. «Я серьезно», - пробормотал Драко при виде этой ухмылки.
Теодор поднял руки вверх в универсальном жесте капитуляции, а затем спросил: «Ты планируешь продолжать в том же духе, когда начнется учебный год?»
«Если она мне позволит», - ответил Драко. «Похоже, она считает, что у меня не хватит смелости противостоять социальной оппозиции».
«Умная девочка», - сказал Теодор.
«Пошел ты».
«Не делай предложений, которые ты не собираешься выполнять, - сказал Теодор, - я прекрасно знаю, что тебе нравятся девушки. Это одна из величайших трагедий моей жизни». Он ухмыльнулся. «Это, а также отсутствие других вариантов в гетеросексуальном Хогвартсе, ограничивает меня безбрачной жизнью, которую, увы, я так хорошо знаю».
«Я интересую тебя не больше, чем она», - фыркнул Драко. «Кажется, ты как-то сказал, что если бы я была последним мужчиной на земле, ты бы пересмотрел свое отношение к женщинам».
«Ты несколько склонен к драматизму», - сказал Тео. «И слишком худой».
«Вы слышали истину о чайнике и кастрюле, полагаю», - сказал Драко.
Тео наклонился вперед и сказал: «Я скучал по тебе, ты, бледная задница. Ты в порядке?»
Драко ссутулился в кресле и пожал плечами. «Я здесь сортирую книги, а не позволяю маме ходить за мной из комнаты в комнату и спрашивать, не заболел ли я агеей, цингой или чем-нибудь еще, что она нарыла, чтобы объяснить, почему я могу быть не таким бойким, вместо того чтобы найти истинную причину чередования ярости и депрессии. Так что я - душка». Он бросил взгляд в сторону двери Гермионы. «Или был им».
Теодор пожал плечами. «Я извинюсь перед ней. Ты будешь целоваться с ней у меня на глазах, и я не стану задыхаться от ужаса, что ты оскверняешь себя женщиной. Все будет в порядке».
«А как насчет тебя?»
Теодор снова пожал плечами, но сказал: «Я принес виски. Хочешь?»
. . . . . . . . . .
http://tl.rulate.ru/book/123862/5195317
Готово:
Использование:
