Нельзя же всё время смеяться, поэтому Энкрид вскоре перестал.
Увидев это, Рем схватил Энкрида за запястье, достал из-за пазухи бинт и туго перевязал ему руку.
— Сегодня держись позади меня. С такой рукой ты точно сдохнешь. Если командир взвода узнает, что мы так тренировались, он устроит разнос.
— Ладно.
— Какое ещё «ладно»? С такой рукой ты на поле боя только помереть можешь. Или ты в будущем хочешь стать самоубийцей? Тогда я не буду тебе мешать.
Он был прав. С такой рукой на поле боя только помирать.
Но для Энкрида это не было проблемой. Он просто умрёт ещё раз.
И тогда наступит сто двадцать пятое утро.
«Хотя это и не надоедает».
Он сможет положить конец повторяющемуся дню.
Энкрид не только тренировал фехтование.
Повторяя день сто двадцать четыре раза, он обдумывал и то, как выжить в «сегодня».
Обычно говорят, что если рядовой солдат возвращается живым с первого боя, то он поймал монету, которую обронила богиня удачи.
Это значит, что если у тебя нет выдающегося таланта, то удача играет большую роль в сохранении жизни.
По подсчётам Энкрида, чтобы не умереть, нужно было несколько таких удач.
«Но нельзя же полагаться только на удачу».
Энкриду это было ни к чему.
Он знает, что происходит на поле боя, особенно вокруг него.
Поэтому он мог подготовиться.
Поэтому он мог всё предусмотреть.
В сто двадцать четвёртый раз Энкрид снова умер от колющего удара в шею.
Его ладонь была в таком состоянии, что он не смог даже как следует скрестить мечи.
Но он не хотел тратить день впустую, поэтому до последнего смотрел на копьё врага. Он затаил дыхание и терпел до последнего.
Он сделал это.
— Будет больно. Избавление, — услышал он голос врага и почувствовал жгучую боль от лезвия, пронзившего его шею.
Что-то застряло у него на языке, и он выплюнул это прямо перед смертью — это был обломок коренного зуба.
Он так сильно стиснул зубы от боли, что зуб сломался.
Да. Это не надоедает.
Он радовался тому, что проводил повторяющийся день с пользой.
Но какие бы причины он ни приводил…
«Я не хочу помирать».
Смерть не может приносить радость.
Тем более, от рук извращенца, который наслаждается чужими страданиями.
Если есть возможность, то нужно положить этому конец. Энкрид решил это, как только понял, что застрял в одном дне.
И…
Бам! Бам! Бам!
Наступило сто двадцать пятое утро.
Встав с постели, Энкрид первым делом взял сапоги Рема и вытряхнул их.
— Что ты делаешь? Это же мои.
— Знаю, воняют ужасно. Если бросить их во врага, то от запаха ног поляжет человек пятьдесят.
— Ты что, с утра пораньше белены объелся? Приснилось что-то хорошее?
Тук — из сапога Рема выпал жук. Энкрид раздавил его ногой.
— Я видел, как он туда заполз утром.
— ……Ну, спасибо, — усмехнулся Рем и начал поправлять сапоги.
Оставив Рема позади, Энкрид вышел из палатки.
Только-только рассвело, и можно было увидеть, как смешиваются синие цвета рассвета и жёлтые лучи солнца.
Последний ночной дозорный, не жалея сил, бил по котлу.
А только что проснувшиеся солдаты протирали глаза и ворчали или молча занимались своими делами.
— Чёрт, хватит стучать. Голова раскалывается.
— А нечего было вчера нажираться.
Это был разговор между последним ночным дозорным и солдатом, который вчера напился, из задней палатки.
Услышав это, Энкрид украдкой повернул голову и посмотрел на лицо пьяного солдата.
Это был десятник из другого подразделения, командир отделения. И у этого парня была хорошая мать.
В шестьдесят шестой день, чтобы запомнить этот день, он заговорил с ним и сделал вид, что хочет подружиться.
— Ты разве не дежуришь утром?
— Подежурь за меня, — тем временем, пока он оглядывался, Энкрид вдруг обратился к Рему, который шёл за ним.
— С чего это?
— Ну, можешь же хоть раз. Я за тебя дежурил больше пяти раз.
— Ты что, считал, какой ты мелочный?
— Да, и только твои.
— Почему только мои?
— Потому что ты бесишь.
За сто двадцать пять дней Энкрид не смог оставить на теле этого ублюдка Рема ни царапины.
Но он не держал на него зла. Если и были какие-то чувства, то только благодарность.
Как бы то ни было, Рем согласится.
Поручить Рему утреннее дежурство — это был самый надёжный способ начать день в лучшей форме и с наибольшими шансами на выживание из всех тех, что он повторял много раз.
— Ладно. Чёрт с тобой, подежурю.
Он размялся, чтобы разогреть тело, и утренний холодный воздух не пробирал до костей.
Разминаясь, Энкрид не уходил с места перед палаткой.
Один за другим бойцы отделения выходили наружу.
Первым был Саксен. Один из самых исполнительных бойцов отделения. Встретившись с ним взглядом, Саксен поприветствовал его.
Энкрид слегка кивнул в ответ.
После него вышло ещё несколько человек.
Энкрид схватил последнего бойца, который вышел с полузакрытыми глазами.
— Толстоглазый.
— М-м?
Прозвище «Толстоглазый», настоящее имя Крайс Оллман.
Красивый боец отделения.
И единственный боец из взвода «четыре-четыре-четыре», который славился своей боевой мощью, но чьи навыки были ниже среднего.
Точнее говоря, он бы проиграл даже Энкриду.
— А-а-ам, зачем я тебе с утра пораньше? Для такого ценного кадра, как я, ранний подъём — это пытка, — сказал Крайс, широко зевая.
Он не умывался и даже не протёр глаза, но всё равно выглядел довольно мило.
Такая внешность могла привлечь внимание тех, кто интересуется мужчинами.
— Достань мне кое-какие вещи.
Крайс, услышав слова Энкрида, наклонил голову.
Он удивился, потому что Энкрид никогда раньше не обращался к нему с такими просьбами.
— Ты начал курить? Или выпивать? Женщин не получится. Даже я не смогу привести кого-то в такое время.
Крайс был подпольным торговцем в подразделении, который мог достать всё, что угодно.
— Думаешь, я буду искать женщину?
— Нет. Тогда что тебе нужно?
— Пять метательных ножей, промасленную кожу и большую иглу, перчатки из оленьей кожи, и ещё десять цветков белого мака и горсть квасцов.
Говоря о коже, Энкрид примерно показал размер руками.
Размером с торс взрослого мужчины.
— ……Я вообще не понимаю, что ты собрался делать.
— Так ты не сможешь достать?
Крайс немного помолчал, глядя на Энкрида, а затем кивнул.
— Нет ничего, что я не смог бы достать. Но даже для командира отделения бесплатно не получится. Ты же понимаешь?
— Сколько?
— Семнадцать серебряных монет.
Вот жулик.
Пять метательных ножей в кузнице можно купить за одну-две серебряные монеты.
Конечно, если цены на железо взлетят, то может выйти и больше трёх монет, но в целом так.
К тому же, Крайс наверняка не будет брать чистое железо. Но всё же ножи, которые он достанет, будут более-менее приличными.
Хорошая кожа, конечно, стоит столько, сколько за неё попросят, но он же не будет брать кожу, которая идёт в известные мастерские.
Единственное, что здесь стоит денег, — это игла и перчатки из оленьей кожи.
За них точно придётся отдать не меньше трёх серебряных монет.
Белый мак можно купить за гроши, если пойти в деревню.
А квасцы можно достать без особых затрат, если поблизости есть кожевенная мастерская.
Энкрид разбирался в таких вещах, но не стал спорить.
Во-первых, это подразделение, то есть достать эти вещи, кроме Крайса, никто не сможет.
Во-вторых, это была не круглая сумма, а семнадцать монет, довольно странная цена.
Наверное, Крайс установил такую цену не просто так.
Были и другие причины.
— Ты сможешь достать всё сразу после завтрака?
— То есть, ты предлагаешь мне пропустить завтрак?
— Ты же всё равно не особо его жалуешь.
— Хех, это да. Но, знаешь, насколько я знаю, у командира отделения сейчас нет столько денег? — Крайс потёр большим и указательным пальцами, изображая деньги.
— Сейчас нет.
Иногда он копил жалованье, но недавно потратил всё на новый меч.
Сейчас он был на мели.
После боя ему выплатят жалованье, но если он попросит его сейчас, то его сочтут дезертиром.
— Хм, тогда у меня проблемы, — сказал Крайс, и Энкрид улыбнулся.
Только человек, у которого есть козырь в рукаве, может так спокойно улыбаться.
— Одолжи мне пять медных монет.
Крайс не доверял людям.
Но если речь шла об Энкриде, то всё было иначе.
«Он же командир отделения».
Энкрид, которого он знал, не стал бы делать что-то просто так.
К тому же, он спас ему жизнь.
Крайс достал пять медных монет и протянул их ему.
Энкрид, звеня монетами, направился в соседнюю палатку.
Войдя внутрь, он увидел тех, кто с самого утра устроил азартные игры.
Это была игра в кости, в которой участвовали последний ночной дозорный и несколько любителей азартных игр, которые предпочли азартные игры утреннему сну.
Увидев Энкрида, они удивились, а затем, узнав его, начали перешёптываться.
— Ого, это же командир отделения «четыре-четыре-четыре».
— Ты так усердно работаешь с самого утра.
Крайс, увидев это, восхитился. Он не любил азартные игры. Ему не нравилось, когда его обманывали жулики, но даже если бы его не обманывали, ему не нравилось, что он мог увеличить или потерять с трудом заработанные деньги, полагаясь на удачу.
Если повезёт, то хорошо, но стоит один раз попробовать, и тебя затянет в пучину азартных игр.
А если не повезёт, то кошелёк в твоих руках опустеет.
По мнению Крайса, азартные игры — это развлечение для дураков.
И вот Энкрид присоединился к ним.
— Можно мне тоже сыграть?
— С нами? — это был последний ночной дозорный из соседней палатки.
Он, вращая глазами, посмотрел на своих товарищей по игре, а затем кивнул.
— Конечно.
Везде рады простакам.
Когда Энкрид присел, Крайс схватил его за одежду.
— Ты что, собрался спустить мои пять медных монет на это? — в его больших глазах читалось беспокойство.
«Его точно бабы не обижали», — подумал Энкрид, убирая руку Крайса.
— Раз ты одолжил мне их, то теперь это мои деньги, — сказал он и занял своё место.
Игроки подвинулись, освобождая место.
— Ты умеешь играть в кости? — спросил солдат, который тряс кости, сделанные из свиной кости, в деревянном стакане.
— Если выпадает одно и то же число, то ставка удваивается, а если ставишь на большее или меньшее число, то получаешь столько, сколько поставил. Верно?
Он видел эту игру вскользь, но видел сто двадцать пять раз.
Невозможно не запомнить.
Всего три кости.
Сумма равна 18.
Следовательно, нужно угадать, будет ли число больше или меньше 9.
Тот, кто сидит в центре, — дилер.
Он трясёт кости, а остальные делают ставки.
— Тогда начнём первый раунд.
Они играли, пока не начинался завтрак.
Ставки были небольшими.
Минимум пять медных монет, максимум две серебряные.
Энкрид поставил пять медных монет.
— Меньше.
— Больше.
— Меньше.
— Меньше.
— Больше.
— Больше.
— Меньше.
Не прошло и десяти минут, как в руке Энкрида оказалось две серебряные монеты.
Прелесть игры в кости — это скорость.
Это игра, в которой можно быстро выиграть или проиграть.
Так они и играли.
Сначала Энкрид ради забавы запоминал выпадающие числа.
Неужели кости каждый день выпадают одинаково?
День повторялся, но события вокруг него немного менялись.
Поэтому он знал.
Числа на костях всегда одинаковые.
— Похоже, богиня удачи не просто обронила монету, а расцеловала тебя, — сказал солдат, который был дилером, когда в руке Энкрида оказалось больше десяти серебряных монет.
— Ты что, жульничаешь? — дилер сказал то, что должен был сказать другой солдат, сидевший рядом.
— Какое ещё жульничество, мне просто сегодня везёт. Кажется, богиня шепчет мне на ухо.
Энкрид не обращал внимания на подозрительные взгляды.
Да они и не могли ничего предъявить.
Ведь кости тряс дилер.
Даже если бы они сговорились, то это было бы слишком.
К тому же, с середины игры они начали ставить туда же, куда и Энкрид, и тоже выигрывали.
— Какое ещё жульничество, ты же сам трясёшь кости.
— Может, он читает какие-то заклинания.
— Ага, конечно.
— В другие дни ты продолжал играть, даже когда выигрывал. Нельзя останавливаться из-за невезения, — усмехнулся солдат, который выиграл немного денег благодаря Энкриду.
Дилер сказал, что согласен, и сыграл ещё несколько раундов, а затем сказал:
— Давай последний раунд. Времени уже нет.
Уже почти наступило время завтрака.
Энкрид повертел в руке десять серебряных монет.
Он начал с пяти медных монет и дошёл до этого.
И всё это были деньги дилера.
— Было весело. Давай последний раунд, я поставлю десять монет. Хочу отыграться и уйти.
Максимальная ставка — пять серебряных монет.
Услышав это, дилер нахмурился. Судя по тому, как ему везло сегодня, не было причин соглашаться.
— Тогда я поставлю на одинаковое число и уйду, — продолжил Энкрид, не дожидаясь ответа.
Какова вероятность того, что на трёх костях выпадет одно и то же число?
Даже тот, кто тряс кости, видел такое всего несколько раз за всю свою жизнь.
А в реальной игре он вообще ни разу не видел.
Только когда баловался сам.
Следовательно, Энкрид просто шутил, и он собирался отдать ему все выигранные деньги. По крайней мере, так это прозвучало для него.
Кусь.
Крайс ущипнул его сзади.
Крайс беззвучно произнёс:
«Ты что, псих?»
Нет, совсем нет.
Энкрид не был психом.
— Десять серебряных монет на одинаковое число.
— ……Ладно.
Дз-з-з-з-з!
Солдат потряс кости и с силой опустил стакан на землю.
Чтобы не было никаких случайностей.
— Ну, посмотрим, — с улыбкой, в которой читалось предвкушение, сказал дилер и открыл стакан.
— ……Охренеть.
— Богиня удачи и правда на твоей стороне.
— Да как такое возможно?
Все были удивлены.
Кроме Энкрида.
Три тройки.
На костях выпало одно и то же число.
http://tl.rulate.ru/book/123810/5265446
Использование:
