— ......
— Если свидетель не пришёл, следующий......
Скрип-
В этот момент дверь в задней части зала суда открылась.
Все взгляды устремились на вход.
Ким Ён-чжун, который говорил, что она была одной из немногих родственников, которые к нему тепло относились, и его родной внук Ким Хён-чжун, который получал её предпочтение, повернули головы.
Между приоткрытой дверью появилась хрупкая фигура.
Бабушка, аккуратно расчёсанная и одетая в строгий костюм.
— Кто вы?
Судья поправил очки и спросил, когда она подошла к свидетельской трибуне.
— Я свидетель, Чхве Хён-сук. Извините за опоздание.
— Хорошо.
Получив разрешение от судьи Ко Иль-гука, бабушка повернула взгляд на меня.
Её лицо выражало лёгкую обиду.
Но это длилось недолго, судебный пристав подал ей текст присяги.
— Клянусь говорить правду, всю правду и ничего кроме правды, и если окажется, что я солгала, я готова нести наказание за лжесвидетельство.
Завершив присягу, бабушка выглядела крайне взволнованной.
Она не собиралась давать показания, но внезапно изменила своё решение.
Сначала она пыталась оставаться нейтральной, избегая ситуации, но теперь решила встретиться с ней лицом к лицу.
Вчерашний разговор со мной сыграл свою роль.
<За 11 часов до слушания, 11:00 вечера>
— Добрый вечер, мадам. Это адвокат Чха Джу-хан. Простите за поздний звонок, можно вас на минуту?
— В чём дело? У вас есть ещё вопросы ко мне?
— Прошу прощения, но да, есть.
— Говорите.
— После нашей последней встречи я долго размышлял о ваших словах.
— О каких именно?
— О том, что вы любите обоих внуков одинаково.
— Что в этом такого?
— Ничего, всё нормально. Но у меня возник один вопрос.
— Какой?
— Вы действительно считаете, что любите обоих внуков одинаково?
— ......Что вы имеете в виду?
— Когда вы скрывали неблагоприятные факты о Ким Хён-чжуне, Ким Ён-чжун, который ничего не сделал, сильно пострадал. Разве это не говорит о том, что вы любите Ким Хён-чжуна больше?
— Я уже говорила, что не хочу принимать чью-то сторону. Если я выйду и дам показания, это будет в пользу Ён-чжуна.
— Действительно ли скрытие правды — это проявление настоящей любви?
— ......
— Если вы не дадите показания, Ким Ён-чжун возьмёт на себя вину за преступления Ким Хён-чжуна. Разве это не означает, что вы принимаете сторону Ким Хён-чжуна?
— ......
— Завтра в 10 утра в Сеульском окружном суде, зал 309, пройдёт слушание. Хорошенько подумайте и приходите.
Вчерашний звонок был своего рода ставкой.
Это могло либо вызвать ещё большую неприязнь ко мне, либо заставить её осознать своё предпочтение, о котором она и сама не подозревала.
Если бы это вызвало больше неприязни, она бы точно не пришла на суд.
Но к счастью, результатом стало осознание.
— Фух......
Бабушка ухватилась за трибуну дрожащими руками.
Раньше она всегда казалась уверенной и изысканной, но сейчас выглядела уставшей.
Она, вероятно, провела бессонную ночь, размышляя о своём решении прийти сюда.
— Свидетель, Ким Хён Джун когда-нибудь обращался к вам по поводу бизнеса?
— Ваша честь! Адвокат задает вопросы, не связанные с делом, и запутывает основные моменты процесса.
— Я пытаюсь установить возможность лжесвидетельства Ким Хён Джуна.
— Отклонено. Свидетель, отвечайте.
Резкие слова судьи заставили прокурора Яна вздохнуть и опустить голову.
— Да, было.
— С какой целью он к вам приходил?
— Он просил у меня деньги для своего бизнеса.
— Понятно. Но разве Ким Хён Джун не получал постоянную поддержку от своих родителей? До такой степени, что они даже думали продать дом в Догуке, чтобы помочь его бизнесу.
— Нет. Моя дочь и её муж продали часть своих активов, чтобы помочь Хён Джуну. Они сказали ему, что больше не смогут его поддерживать и что это его наследство заранее.
Так как Ким Ён Джун не знал о мотивах Ким Хён Джуна, для меня это была новая информация.
Она знала больше о трагедии в семье Ким Ён Джуна, чем я ожидал.
— Понятно. И когда Ким Хён Джун понял, что больше не может рассчитывать на их помощь, он пришёл к вам?
— Да.
— Это значит, что у подсудимого не было причин думать, что его родители отдали всё Ким Хён Джуну и оставили его ни с чем?
— ......Да.
— Но почему тогда родители Ким Хён Джуна хотели продать дом в Догуке, чтобы поддержать его бизнес?
Её руки заметно дрожали после моего вопроса.
Её горло судорожно сжалось, как будто она знала ответ с самого начала происшествия.
— Свидетель.
— ......
— Свидетель, ответьте.
Судья настоял.
— Однажды моя дочь, наша Хи Сук, пришла ко мне.
Воспоминание о дочери, видимо, вызвало у неё слёзы.
— Она узнала, что Хён Джун оформил множество страховых полисов на её и своего мужа имя......
Ким Хён Джун оформил страховые полисы? Это было для меня новостью.
В зале суда зашумели, и прокурор Ян удивлённо широко открыл глаза.
— Она подумала, что Хён Джун так сильно нуждается в деньгах, что готов пойти на крайние меры. Она пришла ко мне за советом.
— Понятно. И что вы ей сказали?
— Я сказала не давать слишком много. Я уже одолжила ему деньги, этого было достаточно.
— Но в итоге они выставили дом в Догуке на продажу. Почему?
— Потому что...... потому что...... хлюп-хлюп.
Слезы бабушки, наконец, прорвались.
Её тихие всхлипы заполнили зал суда.
Видимо, она предполагала, что это из-за угроз и насилия со стороны Ким Хён Джуна, но не могла сказать это вслух.
Я решил не настаивать на дальнейших показаниях.
Сделав шаг назад, я услышал строгий голос судьи.
— Свидетель больше не в состоянии давать показания. Можете уходить.
Пристав помог ей спуститься с трибуны.
Подозрения в адрес Ким Хён Джуна росли в зале суда.
Похоже, что прокурор Ян, судья и даже Ким Хён Джун и Ким Ён Джун были шокированы её словами.
Конечно, Ким Хён Джуна поразило то, что Ё Хи Сук знала об этом, и бабушка дала показания против него.
Прокурор Ян, очевидно, тоже не знал, что Ким Хён Джун оформил страховые полисы.
Их расследование было сосредоточено только на Ким Ён Джуне, проверяя только его полисы.
Это результат ошибки в расследовании и преступной жестокости.
— Выходите вперёд, обе стороны.—
Мы с прокурором Яном подошли ближе к судье.
— Вы утверждаете, что Ким Хён Джун был настоящим преступником и что подсудимый невиновен?
— Да
— Ваша честь, но доказательств недостаточно.
Как только прокурор Ян попытался возразить, судья Ко Иль Гук поднял руку, призывая его замолчать.
— Прокурор. У Ким Хён Джуна был сильный мотив. Он также находился на месте преступления. У него были такие же условия, как у Ким Ён Джуна, только без отпечатков. Обстоятельства делают его более подозрительным.
— Но отпечатки невозможно игнорировать.
— Свободная оценка доказательств позволяет мне решить, что сейчас я не могу вынести приговор подсудимому. Требуется дополнительное расследование. Назначим дату второго слушания.
Слова судьи Ко Иль Гука вызвали вздох у прокурора Яна.
Он, вероятно, чувствовал, что почти выиграл дело, но оно сорвалось.
— Согласны ли вы обе стороны?
— Согласен.
— Согл......
В этот момент зазвонил мой телефон.
Судья вздохнул и махнул рукой, разрешая ответить.
— Сделаем перерыв до 12 часов.
Со словами судьи Ко Иль Гука напряжение в зале немного спало.
Я поднял телефон и вышел наружу.
Даже если бы судья не позволил, я бы выбежал из зала.
Это был звонок, которого я ждал весь суд.
***
Перерыв закончился.
Все вернулись на свои места, и серьёзная атмосфера вернулась в зал.
— Из оставшихся свидетелей, вызванных сторонами, нет таких, чьи показания могли бы существенно повлиять на дело. Есть ли необходимость в их допросе?
Свидетели обвинения — менеджер, и мой свидетель — психиатр.
Менеджер, вероятно, должен был свидетельствовать о страданиях, которые пережила Ё Хи Сук.
Я также вызвал психиатра для той же цели.
Оба не были свидетелями, чьи показания могли бы изменить ход дела.
— У обвинения нет вопросов.
— У защиты тоже нет вопросов.
— Тогда обсудим дату второго слушания.
— Ваша честь.
Я встал.
— Я хочу представить новые доказательства.
В моей руке был маленький USB-накопитель.
http://tl.rulate.ru/book/123604/5184186
Готово:
Использование:
