— У Мастера Чэна отличная идея, — наконец-то на лице Чэнь Мо появилась улыбка.
— Так вот оно что! Если это правда, то это будет величайшее открытие в мире антиквариата, в сто раз значительнее, чем Золотая кошка короля!
С этими словами Чэн Ваньли поспешно обратился:
— Минъюань, приготовь оборудование для снятия рамы!
Гао Минъюань, сбитый с толку, спросил:
— Учитель, вы тут загадками говорите? Что, чёрт возьми, происходит?
— Минъюань, господин Чэнь так ясно намекнул, почему ты до сих пор не понимаешь? И это ты называешь себя моим учеником, — с недовольством покачал головой Чэн Ваньли, а затем добавил:
— На поверхности этой картины — копия работы мастера Ци, но под ней скрывается оригинал, созданный святым живописи У Даоцзы!
— Рисовая бумага создаётся слоями. Обычный лист можно разделить на два-три слоя, а качественная и плотная бумага может быть разделена на десятки слоёв. С эпохи Мин большинство каллиграфических и живописных работ выполнялось на рисовой бумаге, потому что она служит дольше, чем шёлк, и обладает уникальными свойствами.
Когда древние каллиграфические и живописные работы, выполненные на рисовой бумаге, попадали к торговцам, они старались расслоить оригинал на максимальное количество слоёв. Затем каждый слой укреплялся новой рисовой бумагой, чтобы придать ему плотность. Таким образом, одна работа превращалась в две или даже в несколько копий.
Однако цвет каждого слоя после расслоения, даже верхнего, уже не такой, как у оригинала. Подделыватель вынужден дорисовывать утраченные детали, ориентируясь на оригинал. Затем применялся метод фумигации, чтобы состарить работу, делая различие между подлинником и подделкой почти невозможным.
Недобросовестные мастера часто использовали этот метод, чтобы присвоить себе чужие картины и каллиграфию.
Объяснение Чэна Ваньли было настолько подробным, что Гао Минъюань сразу всё понял.
В этот момент Гао Минъюань, который ранее не верил в сказанное, начал колебаться.
Неужели его "Картина Царя, дарующего дитя" действительно является лишь одним из слоёв рисовой бумаги?
Все ответы станут ясны, как только Чэн Ваньли завершит работу!
Навыки размонтирования Чэна Ваньли были настолько совершенны, что его смело можно назвать лучшим мастером размонтирования во всём Великом Ся.
Каждое движение он совершал с высочайшей осторожностью.
В его глазах горел азарт.
Чэнь Мо подумал, что в этот момент, даже если бы Фань Биньсин разделась догола и встала перед Чэном Ваньли, тот остался бы абсолютно равнодушным!
Процесс полного снятия слоёв был очень долгим, и Чэн Ваньли работал с исключительной аккуратностью.
Ему потребовалось более четырёх часов, чтобы наконец снять первый слой.
Под ним оказался ещё один слой — это всё ещё была копия работы мастера Ци.
Чэнь Мо не удивился.
Ведь невозможно полностью скрыть оригинал всего одним слоем.
Прошло ещё три часа.
Были удалены второй и третий слои.
Сняв третий слой, Чэн Ваньли вытер пот со лба, тщательно протёр руки и взял лупу для детального изучения.
Чем больше он смотрел, тем сильнее приходил в изумление. В конце концов, его тело стало неуправляемо дрожать!
— Быстрее! Минъюань!!! Быстрее!
— Принеси свою "Картину, дарующую дитя Небесному царю" и сравни!
Гао Минъюань мгновенно отреагировал и побежал в зал коллекций. Через несколько минут он вернулся с свёртком.
Гао Минъюань развернул свиток, положил его параллельно картине и начал внимательно изучать.
Чем больше он вглядывался, тем сильнее выражение шока и восторга отражалось в его глазах!
Гао Минъюань собирал "Картину Царя, дарующего дитя" на протяжении многих лет. Он рассматривал её почти каждые несколько дней и знал каждую деталь, изображённую на Западной улице этой картины, как свои пять пальцев!
И теперь, с какого угла ни посмотри, нижний слой был несомненно подлинной работой У Даоцзы!
— Ххххиссс~~~ — Чэн Ваньли резко втянул воздух. Ему понадобилось немало времени, чтобы успокоить шок, захлестнувший его сердце.
— Это действительно… подлинная работа У Даоцзы!
— Господин Чэнь не солгал!!!
— Более того, под этим слоем может быть ещё один, а возможно, даже несколько слоёв!
Гао Минъюань, словно в бреду, смотрел на эти две картины и мечтательно произнёс:
— Несколько слоёв, объединённых в одну картину, настоящий шедевр… какое чудо!!
— Это ещё не единственное чудо! — сказал Чэнь Мо.
Он сложил три слоя картин мастера Ци друг на друга и поднёс их к свету.
Под изумлёнными взглядами Гао Минъюаня и Чэна Ваньли в свете проявился слой с миниатюрной каллиграфией!
— Это… — Чэн Ваньли взял лупу, его голос дрожал, пока он читал:
— "В нынешние смутные времена война не утихает. Я не могу позволить национальному достоянию быть уничтоженным войной или похищенным ворами, поэтому написал эту скромную картину, спрятал её в другой картине и передал иностранному другу на хранение, прося вернуть её в Дасю в безопасное время."
"Если однажды национальное достояние вернётся в Ся, я надеюсь, что потомки передадут его государству, чтобы тысячи потомков Ся смогли восхититься подлинным стилем святого живописи. — Последняя работа Шань Вэна."
Прочитав этот отрывок, Чэнь Мо и двое других надолго замолчали.
Особенно Чэн Ваньли, который уже не мог сдержать слёз.
— Чистое сердце, наполненное любовью...
Перед смертью мастер Ци всё ещё думал о возвращении национального достояния своей стране. Он был настолько великодушен и праведен — это вызывает восхищение! — произнёс он с трепетом.
Гао Минъюань глубоко вздохнул, облегчая тяжесть на сердце, и спросил:
— Господин Чэнь, за сколько вы готовы продать её?
По его выражению лица было видно, что он настроен решительно.
— Гао Сы, вы хотите...
— Я хочу купить её, превратить в национальное достояние и передать в музей, чтобы исполнить желание мастера Ци.
Чэнь Мо с радостью кивнул и сказал:
— Хорошо! Гао Сы, вы полны патриотизма, я восхищаюсь вами!
— Если вы окажете мне небольшую услугу, Гао Сы, я отдам вам эту картину бесплатно!
— Какую услугу? — нахмурился Гао Минъюань.
Чэнь Мо рассказал ему о земельном участке и своём плане.
Однако Гао Минъюань долго молчал, а затем неожиданно покачал головой:
— Господин Чэнь, работа — это дело принципа. Простите, но я не могу вам помочь.
— Назовите цену за эту картину: сто миллионов, двести миллионов, триста миллионов — скажите, я даже не буду торговаться!
Но Чэнь Мо нужен был этот участок!
Ему нужен был выход на рынок недвижимости в провинциальной столице!
— Гао Сы, разве вы не можете пойти навстречу? — настаивал Чэнь Мо.
Без помощи Гао Минъюаня план Чэнь Мо был обречён на провал, а участок земли и рынок недвижимости провинциальной столицы пришлось бы уступить.
Гао Минъюань решительно покачал головой.
Это поставило Чэнь Мо в тупик.
Он давно слышал, что Гао Минъюань чрезвычайно принципиален в своей работе.
Кто бы мог подумать, что эти принципы станут такой преградой!
Даже подлинная картина святого живописи не смогла его впечатлить!
Никакого другого выхода…
Чэнь Мо осталась лишь одна карта в рукаве — его уникальные навыки!
— Ха-ха-ха… — громко рассмеялся Чэнь Мо, выглядя невероятно довольным, и посмотрел на Гао Минъюаня с выражением полного удовлетворения.
— Господин Чэнь, почему вы смеётесь? — с сомнением спросил Гао Минъюань.
— Патриотичный, твёрдый в своей позиции и принципиальный — достойный человек, которого уважает мой Белый Драконовский Король!
— Недаром я здесь, чтобы помочь вам преодолеть вашу беду! — с облегчением произнёс Чэнь Мо, с одобрением кивая Гао Минъюаню.
Гао Минъюань: — ???
В этот момент Гао Минъюань выглядел полностью сбитым с толку.
Чэнь Мо прямо передал картину в его руки и сказал:
— Ты — Владыка Хуодэ Син, спустившийся на землю. В своей прошлой жизни я нарушил законы небес и был казнён по приказу Нефритового императора. Это ты пожертвовал своей жизнью, чтобы заступиться за меня.
— В этой жизни я пришёл, чтобы отплатить за твою доброту.
Затем он продолжил:
— Гао Минъюань, в твоём зале тёмно, а восстановление проходит неудачно. Я предсказываю, что в ближайшем будущем тебя ожидает кровавое бедствие, и оно придёт через чиновника!
— Если столкнёшься с бедой, запомни: юг — это место, где находится моя удача, удача Белого Драконовского Короля. Беги на юг — там засияют счастливые звёзды, и ты будешь в безопасности!
http://tl.rulate.ru/book/123363/5274576
Готово:
Использование:
