Свернув в переулок, я направился к больнице, которая возвышалась над дешевыми домами в неблагополучной части города.
- Не двигайся. - Тощий мужчина, от которого остались кожа да кости, наставил на меня пистолет и оглядел тускло освещенную улицу. Парень нервно теребил что-то у себя в кармане.
Я остановился не потому, что он этого хотел, а потому, что он предоставил мне такую хорошую возможность. - Я бы положил это или, еще лучше, отдал.
- Что, если я пристрелю тебя, если ты не вывернешь карманы? - Он наставил на меня пистолет и подошел еще на шаг ближе.
Я встретился с ним взглядом, но он слишком часто оглядывался по сторонам, чтобы сосредоточиться на мне. Этот парень, очевидно, никогда не слышал, что нельзя пользоваться этим продуктом. Это было правило номер один.
- Ты оглох, парень? - спросил мужчина.
- Нет. Просто жду, когда ты сделаешь шаг, чтобы я мог разбросать твои зубы по улице в целях самообороны, - спокойно ответил я.
У меня были определенные принципы, которых я придерживался. Убивать кого-то из-за его вещей было неправильно, но если он атакует меня, то мои руки больше не будут связаны. В какой-то момент принципы стали тем, ради чего ты живешь и умираешь.
Он снова ткнул в меня пистолетом.
То, что произошло дальше, было быстрым по большинству стандартов, но все же гораздо медленнее, чем я ожидал. Я отвел пистолет в сторону, схватил его за запястье и вывернул, направив пистолет вниз.
Мой разум действовал быстрее, чем мои руки, и пистолет выстрелил. Я почувствовал слабую боль в боку, рывком вывел его из равновесия, отобрал пистолет и швырнул его на тротуар.
- Я обещал разбросать твои зубы по улице. - Я со всей силы ударил его ногой в лицо.
Послышался стук выпавших зубов. Результат был меньше, чем я намеревался получить, но этого должно было хватить. На большее у меня не было времени.
Я проверил пистолет. В моей руке он казался немного чуждым.
После Вознесения оружие стало практически реликвией. Даже если кому-то и удавалось изготовить что-то стоящее, оно было непомерно дорогим. Люди, которые тратили деньги на что-то подобное, долго не протягивали.
Без серийного номера, в нем осталось всего три пули. Я поставил пистолет на предохранитель и сунул его в карман куртки.
- И что с тобой делать? - пробормотал я, осматривая улицу, чтобы убедиться, что тут нет камер или людей, наблюдающих за мной. Я поставил ногу ему на голову и несколько раз навалился всем весом, в то время как он начал цепляться за меня, чтобы я остановился. Наконец, он перестал двигаться.
Не было причин оставлять проблему на потом.
Зрелище его смерти даже не взволновало меня. В этот момент он был для меня просто ресурсом. И он атаковал меня первым.
В этой части города копы потратили бы не больше времени, чем на оформление документов на его тело. Черт возьми, некоторые из них могли просто проигнорировать его, потому что оформление документов доставляло им больше хлопот, чем стоил труп бандита.
Я порылся в его карманах и нашел пачку наличных, ключи от машины, несколько таблеток и пакетик с порошком.
Таблетки и порошок я выбросил в первую попавшуюся канаву. Не было смысла пытаться продать что-то, в чем я не был уверен. Наличных и пистолета достаточно.
Что касается найденной мной связки ключей, они могут пригодиться позже. У меня была машина матери, но в ближайшем будущем, возможно, возникнут какие-то задачи, которые я захочу выполнить тайно. Иметь варианты всегда хорошо.
Я продолжил идти по улице и приподнял куртку, чтобы посмотреть, куда меня задела пуля. Часть меня ожидала, что рана заживет, когда активируется моя регенерация, но в моем нынешнем теле мне не повезло. Однако я направлялся в больницу, там я смогу достаточно легко наложить швы. Боль была относительно тупой по сравнению с другими ранами, с которыми я сталкивался. Но она была хорошим напоминанием о том, что я должен быть осторожен со своим телом. Оно было намного слабее, чем я привык.
Интеграция с системой занимала одно из первых мест в моем списке дел, но еще одно было на самом верху.
Я прошел мимо стойки регистрации, помахав рукой, поскольку был совершенно уверен, что меня узнают, поэтому направился прямиком на шестой этаж. В это время ночи в больнице было тихо, единственными людьми, остававшимися здесь, были угрюмые и скорбящие люди.
Я шел по коридорам, пока не нашел палату моей матери. Пятьсот с лишним лет спустя я все еще помнил это зрелище.
Аппараты подавали звуковые сигналы, пока она лежала в постели, совершенно неподвижная в лунном свете. Работал аппарат искусственной вентиляции легких, а маленькие квадратики зеленого цвета сообщали о каждом движении аппаратов и ее состоянии.
- Мама. - Мой голос задрожал, и я упал перед ней на колени.
Смерть быстро стала частью моей жизни после Вознесения. Потери были частыми, и у меня редко было время разбираться с каждой из них.
И все же мама занимала определенное место, которое никогда не будет утрачено. Ее смерть стала отправной точкой для моей нелегкой жизни. Только позже я смог лучше представить себе, что произошло. До этого я не понимал, насколько опасна внутриклановая политика, сколько было раздоров между кланами и сколько заточенных ножей было припрятано в тайниках.
Я так и не узнал, кто пришел за моей мамой, но позже, когда семья осмотрела ее тело, они подтвердили, что был использован сильнодействующий яд. Учитывая, что она была отравлена до Вознесения, это должен был быть кто-то, кто был интегрирован в Систему.
С ее смертью моя жизнь приняла мрачный оборот. Я так и не был официально принят в клан. Но позже, когда я узнал о них и о своей связи с ними, меня взяли на службу в клан. Это было неплохо, но далеко не так, как могло бы быть.
А до этого я провел некоторое время, погружаясь в обыденный преступный мир Вейн-Сити. Однако после Вознесения мафия преуспела. Они быстро приспособились к новым, более суровым реалиям мира.
Я замер, услышав тихий плеск воды о пол передо мной.
Я нахмурился, ощупывая кровать в поисках источника воды, но потом дотронулся до своего лица и почувствовал, как по щекам текут слезы.
Проклятье. На это не было времени.
Вытерев слезы с лица, я встал и взял маму за руку. - Нет смысла плакать, потому что на этот раз ты не умрешь.
Я попытался проверить ее, но все, что получил, были помехи, поскольку система распознала запрос, но была не подключена ко мне.
Я вздохнул. Прекрасно. Мне все равно нужно было интегрироваться в систему.
Сейчас было несколько способов интегрироваться. Но после Вознесения все интегрировались в период полового созревания.
В данный момент все семьи и секты нашли способ сделать это для своих людей. Кроме того, были авантюристы, которые получили свою интеграцию в результате случайного появления инстанса или случайной встречи, которая бывает один на миллион.
За последним не стоило гоняться. Тем не менее, в мои планы входило создание инстанса. Система даже специально сбрасывала их на людей, чтобы они были зачищены.
После Вознесения, Дагов, с которыми я бегал, поглотила криминальная семейка Нестеров. У босса был внебрачный сын, который рассказал историю о том, как однажды ночью, примерно через неделю после настоящего времени, на него обрушился инстанс.
Я встал с определенной целью и принялся рыться в ящиках стола в палате матери в поисках аптечки, чтобы подлатать себя. Латать дыры, было для меня привычным делом.
Теперь оставалось только разыскать Бобби Нестера и стать его человеком. Затем, когда он в один из ближайших вечеров наткнется на этот инстанс, я буду рядом с ним.
Планы, планы, планы. Мне нужно было быстро привести их в действие. Оставалось всего два года до того, как весь мир полетит к чертям собачьим.
http://tl.rulate.ru/book/120788/5017892
Использование:
