К тому времени, когда Цзян Яньли и Цзян Чэн нашли потенциальную гостиницу, они мечтали только о двух вещах – поесть и отдохнуть. Но в тот момент, когда девушка почти дошла до крыльца добротного двухэтажного здания, из переулка выскочил мужчина, сбил её с ног и сорвал с пояса сумку-цянькунь. Яньли закричала, больно ударившись о землю, а Цзян Чэн рыкнул и бросился за вором. Он почти настиг мерзавца, но тот ловко увернулся от его руки и исчез в толпе снующих людей.
Цзян Яньли вытерла слёзы и поднялась на ноги, её платье было разорвано, а ладони — в царапинах. Не таким она представляла себе их приключение. Конечно, они благополучно добрались до Цзинлина, хотя и уставшие и израненные, но все хорошие гостиницы были забронированы. Очевидно, какой-то особый праздник привлёк людей из ближнего и дальнего зарубежья, поэтому им пришлось попробовать менее респектабельные места.
— Сестра! Ты в порядке? — спросил Цзян Чэн, оглядывая её.
— Мм, — выдавила Яньли, рыдание застряло у неё в груди, — но он забрал мою сумку, а в ней все наши деньги.
Цзян Чэн выругался, и его лицо раскраснелось от гнева:
— И что нам теперь делать? Я голоден и устал. Я хочу домой!
— А я нет? — огрызнулась Яньли.
Глаза Цзян Чэна расширились от предательства.
— Сестра, — заскулил он, и его нижняя губа задрожала. — Ты кричишь на меня? Все всегда кричат на меня. Мать всегда злится и разочаровывается во мне, а отец ненавидит меня! У меня есть только ты. Не надо меня тоже ненавидеть.
В ужасе от того, что потеряла самообладание, Яньли обвила брата руками:
— Прости, А-Чэн. Прости. Давай немного побродим по рынку. А после мы найдем способ связаться с матерью и отцом. Я уверена, что они уже скучают по нам и беспокоятся.
Цзинь Цзысюань не знал, почему его матери приходилось таскать его за собой повсюду, куда бы она ни пошла. У него были дела: тренировки с мечом, базовые тренировки, каллиграфия, музыка, всё, что угодно, лишь бы не ходить за ней из магазина в магазин, пока она выбирает материал и заколки для волос.
Ладно, может, и не музыку, так как в последний раз он брал в руки свою пипу два месяца назад. Такими темпами он никогда не доучится до циня. Почему музыка должна быть одним из искусств, которым общество обязало овладеть джентльмену? Он мог нарисовать или раскрасить приличную картину, великолепно владел каллиграфией, любил ездить верхом на лошади и стрелять из лука, неплохо разбирался в ритуалах, го и математике, а в следующем году должен был начать уроки управления колесницей. Разве этого недостаточно?
Рассеянно он бродил по рынку в Цзинлине, немного скучающий и беспокойный. Как бы сильно он ни любил свою мать, он часто задавался вопросом, были ли эти поездки каким-то планом, направленным на то, чтобы держать его подальше от башни Кои. У его отца, вероятно, были посетители такого рода, которые не нравились его матери. Он не мог винить её. Они часто приходили хихикающими группами по четыре-пять человек и проводили следующие несколько дней за закрытыми дверями с его отцом. После того, как они уходили, его родители отпускали друг другу злобные замечания до тех пор, пока отец не уезжал в одну из своих многочисленных поездок. К тому времени, когда он возвращался, характер его матери, наконец, остывал. Только для того, чтобы всё началось сначала.
Цзинь Цзысюань остановился у киоска, где продавались фарфоровые чаши и резные животные из камня и дерева. Отвлёкшись на свои мысли, он брал фигурки там и сям, на самом деле не желая ничего покупать, но желая делать это просто для того, чтобы развеять скуку.
Может быть, он мог бы купить что-нибудь для своей матери или двоюродного брата? Может быть, для Мянь-Мянь? Нет, это приведёт к сплетням, а он не был заинтересован в том, чтобы давать Цзиням больше поводов для распространения слухов. Он предполагал, что эти его мысли порадовали бы мать, но, к сожалению, они также ободрили бы Цзян Яньли.
Почему эта девушка никак не могла понять, что он в ней не заинтересован? Это была ужасная семья с непостоянным характером и апатичным отношением. По крайней мере, этот парень Вэй ушёл, оставив его разбираться только с Цзян Чэном. По правде говоря, Цзысюань был довольно впечатлён решением Вэй Усяня покинуть Юньмэн Цзян и сделать себе имя за пределами их круга.
Цзинь Цзысюань взял деревянный диск с вырезанной на поверхности волчьей головой. Сюнь-сюну он понравится. Юноша расплатился с продавцом и положил подарок в карман.
Когда он отвернулся от прилавка, то сразу же увидел пару знакомых детей. Он мог поклялся чем угодно, что это были брат и сестра Цзян, но этого не могло быть. Их грязные одежды были грубыми и не имели обычного фиолетового цвета, не было колокольчиков или любых других украшений. Тем не менее, мало кто в мире щеголял особым хмурым мейшаньским выражением лица, как у мальчика.
Если это были они, он не хотел знать, что они задумали. С другой стороны, если они попали в беду, он полагал, что обязан помочь. Это сделало бы его мать счастливой. К сожалению, это также означало, что ему придётся проводить с ними время, и это сидело у него в животе камнем размером с кулак.
Прежде чем он успел определиться с планом действий, девушка заметила его, и её лицо озарилось узнаванием.
О боги, это были они... Может быть, он ещё сможет уйти?
— А-Сюань, вот ты где! — громко позвала его мать и подбежала к нему, преграждая путь к отступлению. — Тебе не стоит отставать от меня, дорогой. Не годится, чтобы наследник Ланьлин Цзинь заблудился.
Прежде чем Цзысюань успел ответить или спрятаться за ней, госпожа Цзинь заметила Цзянов. С трудом, но Цзысюаню удалось сохранить правильную осанку, но его дух упал внутри него.
— А-Ли, это ты? — вскрикнула его мать, подходя к детям. — Боже мой, дорогая, что ты здесь делаешь и почему ты так одета?
Брат и сестра поклонились, оба выглядели довольно смущёнными и пристыженными, с опущенными глазами и раскрасневшимися щеками.
— Нас похитили! — выпалил Цзян Чэн. — Они схватили нас, и мы едва сумели убежать!
Его мать покачала головой в своём стиле «Я так разочарована в тебе».
— Правда? Я ожидала такого поведения, когда это отродье Вэй жило с тобой, но вы оба слишком взрослые для такого рода шалостей. Что бы сказали ваши родители, если бы увидели вас сейчас? Вы оба грязные! — Она схватила рукав Цзян Яньли двумя пальцами и встряхнула некачественный материал. — И одеты, как крестьяне. Честное слово.
— Нет, правда. Мы...
— Идёмте, сейчас же. Мы приведём вас в порядок и отвезём обратно в Пристань Лотоса. — Госпожа Цзинь сделала знак двум слугам, и те вышли вперед, чтобы сопроводить брата и сестру Цзян во дворец.
Цзысюань закатил глаза и последовал за ними. Этот день был худшим.
Вэй Ин пробежал лёгкими пальцами по изображениям своих родителей, и у него защемило сердце. Они были такими красивыми. Он мог видеть, что глаза и губы достались ему от матери, но форма лица и нос определенно были наследством отца. Как кто-то мог подумать, что он внебрачный ребёнок Цзян Фэнмяня? Доказательство, представшее перед ним, что-то успокоило в его душе. Не то, чтобы он когда-либо сомневался в том, что он ребёнок своих родителей, но годы слухов и сплетен оставили след, который он не мог оспорить из-за отсутствия воспоминаний.
А-Ян прислонился к Вэй Ину и положил голову на его плечо.
— Тебе так повезло, — прошептал он.
Эти слова заставили Вэй Ина обнять мальчика:
— Как только мы обустроимся здесь, мы установим таблички для обоих твоих родителей в нашем собственном Зале предков. Разве это не чудесно? Мы даже попытаемся узнать как можно больше о твоей семье, если ты захочешь.
Младший брат потёрся щекой о его плечо:
— Таблички были бы хороши. Я не знаю об остальном. Может быть, когда я стану старше. Я очень доволен семьёй, которая у меня есть сейчас.
Старший брат присоединился к ним, устроившись с другой стороны от Вэй Ина:
— Да, это довольно хорошая семья, не так ли? — сказал он, заключая их обоих в объятия.
— Ага, — вздохнул А-Ян. — Не могу дождаться, когда мы привезём матушку Ши сюда. У неё должна быть лучшая комната!
Вэй Ин усмехнулся:
— Самая лучшая, и у неё будет собственный сад.
Мэн Яо крепче обнял его и всхлипнул.
— У меня самые лучшие братья, — прошептал он срывающимся голосом.
— Конечно! — воскликнул Вэй Ин, ошеломлённый его мягкостью, и посмотрел на портреты родителей. — Как ты думаешь, это означает, что теперь я нравлюсь учителю Ланю?
— Ах, я не знаю, — со смехом сказал А-Яо. — Я думаю, ему потребуется некоторое время, чтобы смириться с тем, что ты плакал на нём. Я никогда не видел, чтобы кто-то выглядел так неуютно или двигался так быстро, как он, когда уходил.
— Это было довольно забавно, — хихикнул А-Ян, — значит ли это, что меня не накажут за то, что я накричал на него?
— Ммм, наверное, нет, — ответил А-Яо, выгнув бровь и потирая подбородок, — но больше так не делай, иначе мне придётся отдать тебя на воспитание сестрице Цин.
При этих словах его младшие братья разом побледнели, а Мэн Яо откинулся на кровать Вэй Ина и звонко рассмеялся.
http://tl.rulate.ru/book/120105/5027467
Готово:
Использование:
