Когда я учился в начальной школе, я хотел стать актёром-ребёнком. Моя мать была немного чудачкой и хотела сделать из меня актёра-ребёнка.
В то время было известно, что детям в этом додзё было тяжело. Дети, которые не выдерживали тренировок, быстро уходили в другое место. С другой стороны, оставшиеся дети были превосходны. Это был такой додзё.
В то время меня заставляли ходить туда родители, и я только и думал, как бы бросить. В додзё большинству других детей-актёров, как и мне, тоже не нравилось.
В наши выходные нас на час на поезде перевозили в детское агентство, чтобы мы получили урок сценического боя, а также мы могли получить и другие уроки. Даже будни были такими же. Мне приходилось посещать подготовительные курсы, чтобы моя учёба не задерживалась. Даже если усиленно заниматься, одновременно гуляя с друзьями, только у горстки людей получается добиться успехов.
Существовало более 300 детских агентств среднего размера, подобных тому, к которому я принадлежал. Если учесть крупные и маленькие агентства, то довольно много людей работают детьми. Особенно если тебя берут на кастинг, то ты приходишь туда в 5 часов утра и уходишь в 9 часов вечера, только чтобы сняться в одном кадре как статист вместе с другими детьми-актёрами.
Иногда у тебя нет никаких реплик, а иногда, если повезёт, они есть.
Несколько раз мне приходилось заступать на работу в 9 часов вечера, а возвращаться в 2 часа ночи. У меня был только один кадр, в котором я стоял рядом с ребёнком-актёром, держащим мяч с автографом.
Тем не менее, я продолжал стараться изо всех сил, и наступило время, когда я смог попасть в воспроизведение видео в развлекательном шоу, главную роль в котором играл взрослый актёр, а я был его ребёнком. У меня была реплика.
Однако я не слышал даже об прослушиваниях на главные роли в фильмах и сериалах, я получал только прослушивания на второстепенные роли.
Я стал таким недотёпой, потому что агентство пришло к выводу, что не стоит возлагать на меня больших надежд. Скорее, многие дети пропадают, так и не сумев сняться даже как статисты.
Поэтому моя мать напрасно возлагала на меня надежды, и она ещё больше усилила мои занятия, чтобы сделать из меня актёра-ребёнка. Несмотря на то, что регистрационный взнос детского агентства и плата за обучение были высокими, если к цене обучения и подготовительных курсов добавить 100 000 йен (1), то 100 000 йен превысят месячный бюджет. И, как говорится, надо самому готовить себе одежду, например, «Пожалуйста, приготовьте 4 комплекта в стиле подрастающего хорошего мальчика» и т. п. Поэтому даже за один съёмочный день приходится платить около 4 000 йен. В итоге получается убыток.
Забирать меня после занятий и сопровождать на съёмки мешает рабочему графику моей матери, а персональный менеджер может быть только у популярного ребёнка-актёра. Даже для популярного ребёнка-актёра не редкость, что его менеджером является его мать.
Такая жизнь продолжала давить на мою семью, и из-за того, что у моего отца в качестве запаса оставалось всего десять тысяч йен в месяц, моя мать стала выглядеть жалко, потому что даже не ходила к парикмахеру, и ссоры между моими родителями не прекращались.
Моя мать кричала: «Так как это для нашего ребёнка, пожалуйста, потерпи! Я тоже терплю разного рода вещи!»
Усталым голосом мой отец говорил: «Это уже перебор, ты что, не видишь реальность?»
Однажды, разозлившись из-за такого спора, я сказал своей матери, что хочу бросить быть актёром-ребёнком. У моей матери был такой вид, будто она не поняла, о чём я говорю.
«Несмотря на то, что ты так упорно занимался, разве ты не говорил, что хочешь стать актёром-ребёнком!?»
«...Я никогда не говорил, что хочу стать актёром-ребёнком».
Когда я впервые поссорился с матерью, я увидел глаза, которые не могли поверить в то, что происходит.
И так я бросил все уроки актёрского мастерства. Моя мать, которая не занималась домашними делами, начала расслабляться.
Однажды утром, после того как такое состояние продолжалось около недели, моя мать извинилась перед моим отцом и мной.
«Я была неправа... Мне так жаль».
Моя мать заплакала, произнеся эти слова, и злой демон на ее лице исчез. После этого она серьезно принялась выполнять домашние обязанности как домохозяйка и также работала на полставки.
А затем я получил то, что хотел, просто сказав: "Хочу выбрать себя".
Я что-то потерял, когда бросил актерскую карьеру. Я чувствовал, как будто у меня дыра в сердце, и мне просто нужно было учиться, чтобы заполнить ее.
Я бросил карьеру актера и сосредоточился только на учебе.
Хотя я и ходил в среднюю школу и учился, как обычно, я хотел еще чем-то заняться, поэтому вступил в клуб кэндо и стал использовать бамбуковый меч, чтобы заполнить эту дыру.
Однажды, через некоторое время после этого, я вспомнил, что по пути с турнира по кэндо додзё синдо сенсея был совсем рядом. И почему-то это привлекло мое внимание, поэтому я зашел туда.
Хотя уже наступила ночь, в додзё горел свет, и около шести взрослых тренировались. Когда я наблюдал за тренировкой снаружи, я увидел, что синдо сенсей сражался с большим мужчиной и молча парировал его удары.
Они стояли лицом к лицу, и большой мужчина пытался зафиксировать сенсея, но он вывернул ему руку и сбил с ног одним коленом.
И когда этот мужчина поклонился, сенсей подошел ко мне.
"Это же Ямаширо, что случилось?"
"Нет, мне нужно было что-то сделать неподалеку, поэтому я зашел..."
Он меня запомнил.
Я не думал, что он будет помнить меня, ведь я бросил кэндо три года назад, поэтому я задрожал.
"Хм, ты все еще практикуешь с мечом, кэндо?"
"Да, в клубе".
Я не был удивлен, что он узнал, что я занимаюсь кэндо, потому что в моей руке был чехол с амуницией для кэндо и сумка с бамбуковыми мечами. Даже если бы он не был мастером боевых искусств, это было бы очевидно.
"Понятно, я давно тебя не видел, почему бы нам не потренироваться?"
"………… Хорошо, давай".
"Ладно, бамбуковый меч подойдет?"
"Нет, лучше голыми руками".
Когда я был учеником начальной школы, я в основном изучал фехтование, которое использовалось в исторических драмах, но я также научился рукопашному бою, который может пригодиться. И это был первый раз, когда я тренировался с сенсеем, потому что тогда в основном спарринговали ученики.
Первое, что произошло после начала спарринга с сенсеем, это то, что меня бросили, как мяч. Даже когда я пытался двигаться, меня хватали и бросали. Если я нападал на руку, державшую мой воротник, чтобы бросить меня, он наступал мне на горло после того, как я падал.
Я не знаю, сколько раз меня бросали, это было неясно. У меня помутнело в глазах. Мое дыхание было тяжелым, в горле першило, болели руки, и было больно вставать.
Я продолжал плакать по какой-то причине.
"Ну как, лучше себя чувствуешь?"
"Да..."
Когда сенсей сказал мне это, я почувствовал, что дыра в моем сердце стала меньше, незаметно для меня.
"Ну, я не знаю, что произошло, но большинству вещей становится легче, когда ты тренируешься на спарринге".
"Разве такое бывает...?"
"О, ну да, не мне тебе об этом говорить. Я продолжу".
"Э?"
Затем сенсей схватил меня за шею, хотя я все еще плакал. Он поднял меня и снова начал бросать. Если я не сопротивлялся, меня бросали, и меня бросали даже если я сопротивлялся. Так как меня все равно бросали, я продолжал отчаянно двигаться.
Когда я потерял счет времени и мое сознание начало исчезать, все остановилось.
Учитель смотрел на меня, который тяжело дышал и лежал лицом вниз.
"В тебе много упорства, ты хорошо постарался".
И тут я вспомнил.
Я пытался продолжать быть актером, потому что хотел, чтобы моя мать сказала мне: "Ты хорошо постарался". Даже когда меня утверждали только на роли в массовке, я был доволен такими похвалами.
Я хотел видеть эту улыбку, поэтому я старался изо всех сил.
Я вспомнил эту картину и снова заплакал.
"Что, не удовлетворило?"
И после того, как сенсей сказал это, он снова заставил меня встать, и спарринг продолжился. Когда он закончился, я едва что-то помнил. Все, что я знал, это то, что дыра в моем сердце была заполнена.
Действительно, от спарринга многим вещам становится легче.
После этого я стал формальным последователем додзё.
«Но, сенсей, это произошло только в тот день, когда я плакал».
Я попытался вспомнить те дни, но, как и раньше, я вспомнил плаксу. Я не помню, чтобы я плакал когда-либо еще.
«Н, правда? Мне кажется, ты плакал и до этого».
«...... Если так говорит сенсей, значит, так и было».
Этот странный сенсей удивительно хорошо читает в сердцах других.
Около полутора лет назад происходил массовый наезд на Нану-чан на телевидении, в еженедельных журналах и т. д., но люди, посещающие это додзё, не смотрят развлекательные шоу, и я не читаю еженедельные журналы, мы ничего не знали.
Тем временем учитель был в курсе того, что случилось с Наной-чан, которую я не мог понять.
Я спросил Нану-чан с улыбкой на лице: «Почему ты плачешь?»
Но Нана-чан все еще плача, сказала: «Я перестану быть ребенком-актером, чтобы не беспокоить свою семью».
Нана-чан, которая всегда улыбалась, плакала.
Когда Нана-чан, которая плакала, вернулась домой, сенсей и мы, последователи, собрались вместе.
«Вы безответственные люди, это ваша вина».
«Можно раскрыть секрет?»
«Мы должны быть в порядке, мы не оставим никаких улик».
«Даже если мы оставим улики, этот человек исчезнет таинственным образом».
Из-за своей ярости они собирались грабить дома, но я их остановил. Если мы нападем на всех людей, обвиняющих Нану-чан, будет очевидно, что это сделано ради нее, и положение Наны-чан ухудшится. Прежде всего, я не хочу убегать от полиции.
Останавливая сенсея и остальных, я быстро связался с Шинозаки-сан по телефону, и вломилась машина. Шинозаки-сан быстро убедила их остановиться.
Это могло бы стать крупным инцидентом, если бы я опоздал. Хорошо, что они не стали преступниками.
«Кстати, что из этого вышло?»
«С тех пор?»
«Они говорили безответственные вещи».
«Ага, это было словно предсмертный вздох».
Шинозаки-сан отправилась в различные места, где были нападки, и потребовала прекратить нападки и формально извиниться. Большинство мест согласились, но была одна программа, которая не ответила на одной станции, а продолжала наезжать.
Однако как только фильм вышел на экраны и общественное мнение изменилось в пользу Наны-чан, программа с наездом, наоборот, подверглась критике, и я слышал, что после этого рейтинг аудитории всего канала упал.
«Я слышал, что ведущего этой программы понизят и станция принесет полные извинения».
«Хмм, это половинчато. Если я сломаю ему шейные позвонки, будет хорошо».
«Не делай этого. Нана-чан будет грустно, если сенсея арестуют».
«Ну тогда ладно. Давайте спарринговаться».
«Да! Пожалуйста».
Началось сегодняшнее занятие.
http://tl.rulate.ru/book/11989/4018529
Готово:
Использование:
