Небо полностью потемнело.
Пение петухов и лай собак не прекращались.
Цзян Мянь Мянь лежала на руках у матери, чувствуя себя несколько неуютно и откашливаясь.
Если не считать её дискомфорта, вся семья выглядела очень довольной. В воздухе витало ощущение умиротворения.
Мать держала её одной рукой, а другой колола дрова.
Тук, тук, тук.
Отец готовил за плитой, нарезая неизвестные листья.
Скрип, скрип, скрип.
Её старший брат осторожно строгал дерево ножом.
Шурх, шурх, шурх.
Её старшая сестра стирала белье, стуча молотком по деревянной доске.
Бах, бах, бах.
Цыпленок плавал в кастрюле с горячей водой.
Бульк, бульк.
Цзян Мянь Мянь зевнула. Ей снова захотелось спать. Её веки не выдержали и сомкнулись.
Затем она почувствовала, что мать укладывает её в кроватку. Она знала, что это деревянный таз. Она видела, как мама делала деревянную кроватку-таз, наполненную снизу охапкой неизвестной сухой травы, а сверху – несколькими слоями многократно выстиранных тряпок. Сначала она сопротивлялась, но в лежачем положении чувствовала себя на удивление комфортно и совсем не кололось.
Мама уложила её, и она проснулась, открыла веки, но не заплакала. Она была послушной. Она даже сама немного потянулась. Пыталась руками поднести ноги ко рту...
Затем она почувствовала, что кто-то двигает деревянный таз, и увидела небо. Её старшая сестра поставила деревянный таз рядом с собой.
– Мама, я постираю одежду и позабочусь о своей сестре одновременно. А ты иди приляг ненадолго.
Цзян Мянь Мянь подумала, что у её старшей сестры довольно много сил: она уверенно держала таз, и не чувствовалось никакой тряски.
Затем она радостно посмотрела на небо.
На небе мерцало много звезд, действительно много, и дул легкий прохладный ветерок, что немного успокаивало.
В этот момент её сестра встала и накрыла её чем-то из одежды???
Цзян Мянь Мянь хотела запротестовать, но не смогла сбросить одежду, как ни извивалась. Вместо этого её сестра посмотрела на неё и захихикала.
Цзян Мянь Мянь смотрела, как смеется её сестра, и когда она смеялась, её глаза были похожи на глаза её красивого отца, с изогнутыми бровями и очень красивыми зрачками.
Затем она смотрела на звезды, пытаясь сбросить с себя одежду, а затем снова заснула.
Когда она снова открыла глаза, было время ужина. Вся семья собралась за столом, не соблюдая никаких правил молчания во время еды.
Сегодня на столе стояла большая кастрюля супа из фазана и овощей. На вид он был зеленым и очень ароматным.
Её мать подала еду, каждому человеку по большой миске, и протянула отцу куриную ножку:
– Тебе всё равно приходится выполнять тяжелую работу, так что ешь побольше.
Затем её старший брат Цзян Фэн передал тарелку с куриной грудкой её матери:
– Мама, ешь больше. Посмотри на младшую сестрёнку, такая худенькая и хрупкая.
Маленькая Мянь Мянь худенькая и хрупкая?
Затем она увидела, как её старшая сестра протягивает свою тарелку с куриной шейкой старшему брату:
– Брат, поешь ты. Сегодня я перекусила на кухне у домовладельца Лю и не голодна.
Наконец, её отец протянул тарелку с куриными ножками её сестре:
– Тебе нравится их есть, так что держи.
Маленькая Мянь Мянь могла пить только молоко, наблюдая за тем, как в семейных тарелках плавает куриное мясо. Если бы она не услышала эти слова раньше, она действительно подумала, что в этой семье царит чистая и дружеская любовь.
Семья поужинала очень вежливо, медленно пережевывая... тщательно пережевывая и проглатывая куриные косточки.
После ужина семья собралась, чтобы отведать выпечку, принесенную старшей сестрой.
Цзян Мянь Мянь нетерпеливо наблюдала за происходящим, не желая сразу приступать к делу. Она надеялась, что сегодняшнее молоко будет по вкусу как пирог с османтусом.
Как только взрослые закончили, настала её очередь. Она с раскрасневшимися щеками присосалась к груди с молоком, возможно, потому, что мама ела курицу, отчего сегодняшнее молоко казалось немного жирнее, а может, это было просто её воображение.
Как раз в тот момент, когда Цзян Мянь Мянь усердно сосала, чувствуя, что опустошила тарелку, раздался стук в дверь.
Семья быстро спрятала все следы своей трапезы и выглядела безобидно, пока старший брат собирался открыть дверь.
Вошла женщина, одетая в шелка, с сильно накрашенным лицом, довольно устрашающего вида.
Цзян Мянь Мянь подумала про себя, что, хотя семья, в которой она родилась, выглядела бедной, по крайней мере, они были добрыми. Если бы она родилась в семье этой женщины...
– Каким ветром сюда занесло шестую тётушку? Заходи и садись, – тепло позвала мать.
Женщина, чувствуя себя как дома, села и внимательно осмотрела ребёнка на руках Цинь, затем несколько раз оглядела Цзян Юя, заметив:
– Цзян Юй, ты действительно прекрасна, у тебя круглое и светлое лицо. Есть хорошие новости: я слышала, что лорд У из столицы провинции набирает людей. Если Цзян Юй попадётся ему на глаза, она не только сможет приехать в столицу провинции вместе с господином и жить в роскоши, но и господин щедро заплатит!
Она протянула руку, поворачивая её кругом. На её среднем пальце было серебряное кольцо, кожа вокруг которого слегка припухла.
– Десять таэлей серебра, этого хватит твоему брату Фэнгу, чтобы найти жену.
Цзян Мянь Мянь продолжала смотреть на кольцо, гадая, не сгниет ли её палец, а затем внезапно поняла.
Это была торговля людьми???
Возможно, глаза малышки слишком расширились, потому что после того, как женщина закончила говорить, она уставилась на Цзян Мянь Мянь и сказала:
– Бедняжка, мама Фэн, даже если мы не будем принимать во внимание Фэнга, ты должна подумать об этой малышке. Я слышала, что она родилась с весом чуть больше четырёх килограммов. Есть старая поговорка: «Трое умирают, четверо выживают, пятеро слабеют, шестеро выживают, семеро здоровы, восемь крепки». Ваш ребёнок смуглый и худой, его нелегко растить. В будущем, если ему понадобится еда или лекарства, это будет стоить денег. Если Цзян Юй поедет в столицу провинции, чтобы жить в роскоши, она сможет содержать свою сестру. По крайней мере, это жизнь...
Цзян Мянь Мянь... как она оказалась вовлечена в это? Она внезапно разволновалась, начала сопротивляться.
Мать крепко держала её, лишая возможности двигаться.
– Мама, просто продай меня, потом купи вкусной еды и вырасти мою сестру такой же сильной, как я, – сказала старшая сестра Цзян Юй.
В этот момент Цзян Мянь Мянь почувствовала боль в своём сердце, как будто это не было сердце новорожденного ребёнка. Она громко заплакала, её горло охрипло.
Раньше она слышала, что её сестра разоблачала безобразные поступки своей подруги, просто чтобы получить работу на кухне, считая её плохой девочкой. Теперь она была готова продать себя, чтобы заботиться о своей сестре. Как глупо поддаваться своему эгоизму!
Цзян Мянь Мянь плакала изо всех сил, не переставая. Но её возможности были ограничены, и её плач больше походил на хрип. Казалось, она вот-вот задохнётся, что напугало всю семью.
– Тётя, мы не можем тебе помочь. Пожалуйста, уходи, – сказала мать.
– Тётя, пожалуйста, уходи. Мы не продадим нашу дочь, – твердо заявил отец.
Старший брат просто выпроводил шестую тётю.
Шестая тётя стояла в дверях, изливая свой гнев проклятиями и сплевывая густую мокроту:
– Вы никчёмная компания, не можете даже немного насладиться комфортом, заслуживаете того, чтобы всю жизнь страдать в нищете. Если Цзян Лао-эр сможет прокормить ваших малышей, я съем три фунта дерьма.
Но никто в семье не обратил внимания на разглагольствования шестой тёти.
Цзян Мянь Мянь была по-настоящему напугана, она безудержно плакала в чьих-то объятиях, не в силах остановиться. Она получила непосредственное представление об обстановке в семье. Она была слишком бедной.
Цзян Юй Цзе держала сестру на руках, нежно покачивая её.
– Не плачь, Мянь Мянь. Старшая сестра не уйдёт. Я буду с тобой каждый день, я больше не уйду.
Она тоже говорила сквозь слезы.
Если бы был способ, кто бы добровольно стал слугой?
Пока Цзян Мянь Мянь плакала, она внезапно почувствовала, что её зрение затуманивается – в поле зрения появился источник. Источник был размером с чашу, из него с бульканьем лилась вода толщиной примерно в палец. Вода, выплескиваясь в воздух, бесследно исчезала.
Цзян Мянь Мянь инстинктивно протянула руку, чтобы прикоснуться к родниковой воде, и на неё упала капля сладкой воды, на вкус освежающей и бодрящей. Попав в рот, малышка почувствовала, какая она сладкая и бодрящая, а когда она достигла носа, заложенность, как у ребёнка, мгновенно прошла.
Ничего себе, суперспособность путешественницы во времени!
Она забыла плакать, разинув рот от удивления.
И Цзян Юй Цзе обнаружила, что её сестра, которая, по её словам, больше не будет плакать, на самом деле перестала плакать и, кажется, даже улыбнулась. Она тоже улыбнулась, но слезы потекли ещё сильнее.
http://tl.rulate.ru/book/119316/4882983
Готово:
Использование:
