Ты прощён, щенок. Ты ведёшь тяжёлую жизнь и, вероятно, нуждался в этом перекусе больше, чем я.
Сириус бросил последний взгляд на бродягу. Он был настолько грязным, что казался скорее коричневым, чем светлым. Водянистые глаза смотрели на него в ответ, полные страха и хитрости, необходимых для выживания на улицах. Сириус мог сосчитать ребра, выпирающие из истощённого тела собаки, и заметить блох, которые, как он знал из опыта,, должно быть, сводили её с ума.
Чего бы это ни стоило, желаю тебе всего наилучшего, подумал Сириус, уходя.
— Мастер, что это? — спросил Кикимер, когда Сириус вернулся домой, на Гриммо, 12.
— Это, Кикимер, щенок, — ответил Сириус, держа в руках грязный комок шерсти.
С маленькой собачки капала грязь на пол, а мухи жужжали вокруг неё, как вокруг уличного фонаря в вечере.
— Кикимер не допустит этого жалкого зверя в родовой дом семьи Блэк! — закричал домовой эльф, притоптывая ногой в знак протеста.
Сириус нахмурился.
— Прежде всего, Кикимер, тот дом, о котором ты говоришь, принадлежит мне. Поэтому это моё решение — кого пускать, а кого нет.
Кикимер опустил голову, понимая, что сказал лишнее.
— Во-вторых, посмотри на него! Он милый, в каком-то мужественном смысле.
Сириус поставил собаку на землю, и она рысью подбежала к Кикимеру. Вблизи маленькая форма жизни оказалась ещё более отвратительной, чем Кикимер думал сначала. Она была грязной, хромала на одну ногу, и на нескольких частях тела у неё не было шерсти. Кикимер знал, что его хозяин сошёл с ума, но это был совершенно другой уровень.
Опозорить благородный дом Блэков этим отвратительным...
Мысли Кикимера прервались, когда собака лизнула его в лицо. Кикимер застыл в шоке и отвращении. Собака виляла хвостом и снова лизнула морщинистое лицо Кикимера. А потом ещё раз. Что это было за чувство? Он даже не заметил, как протянул руку, чтобы дотронуться до животного. Его ладонь ощутила спутанный и узловатый мех вперемешку с участками кожи, на которых выпала шерсть.
Кикимер ненавидел это. Всё было неправильно. Эта шавка была явно не чистокровной, и всё же он не мог остановить свои руки, чтобы погладить её. Сквозь грязь и копоть он почувствовал тепло, которое излучала собака, словно находило путь прямо в его сердце.
Когда он посмотрел в её глаза, мог поклясться, что уголки рта собаки приподнялись в мягкой улыбке. Кикимер никогда не улыбался. Он знал это, и Сириус тоже. Но стороннему наблюдателю могло показаться, что на потрескавшихся губах Кикимера появилась крошечная ухмылка.
— Это презренно, — сказал Кикимер.
Сириус открыл рот, чтобы ответить, но Кикимер продолжал.
— Эти чувства, то есть.
Сириус наклонил голову набок и посмотрел на старого домового эльфа.
— Этот шалун не будет ходить по святым залам в таком виде. Сначала ванна, потом поход к зельевару за снадобьями. После этого несколько недель правильного питания и регулярных упражнений, и, может быть, мне удастся превратить этого маленького керри в благородную гончую, достойную семьи Блэк.
Сириус в шоке наблюдал, как Кикимер ковыляет прочь с щенком на руках. В его шаге ощущалась бодрость, которую он никогда не видел за всё время, пока знал эльфа.
Что ж, буду, подумал Сириус. Кажется, Кикимер только что обрел нового друга.
http://tl.rulate.ru/book/118784/4766012
Готово:
Использование:
