Глава 1. Пробуждение после перерождения
Гулу...
Ранним утром Лу Цин проснулся от урчания в животе.
Ощущая голод, он вздохнул и потрогал живот.
– И что толку от твоего урчания? Где мне сейчас взять еды?
Осмотрев обветшалый дом, который можно было назвать пустым, Лу Цин горько усмехнулся.
Другие переносятся в другой мир, а он даже не может наполнить свой желудок. Что это за ситуация такая?
Он уже два дня лежал в постели.
Два дня назад Лу Цин открыл глаза и обнаружил, что попал в этот странный мир.
В рваной одежде, истощенный, он даже обнаружил, что его тело изменилось – он стал подростком лет десяти.
Потом, потратив некоторое время, Лу Цин разобрался в своем положении.
Он переродился.
Он переродился в теле мальчика, который недавно потерял обоих родителей. После того как он продал все имущество семьи, чтобы похоронить родителей, его тело ослабло от горя, и он не смог пережить холодную ночь.
Возможно, для прежнего хозяина тела это было своего рода освобождением.
Это была первая мысль Лу Цина после того, как он получил воспоминания из головы.
Подростку очень трудно выжить в этом мире.
Смерть не обязательно плохая вещь.
Только...
– Старший брат, ты проснулся!
Размышления Лу Цина были прерваны радостным возгласом.
Он повернул голову и увидел маленькую девочку лет пяти-шести, которая стояла в дверях с чем-то серым в руках и радостно смотрела на него.
Девочка подбежала к Лу Цину.
– Старший брат, ты выздоровел?
– Да, выздоровел. Сяоянь больше не нужно беспокоиться, – с улыбкой ответил Лу Цин.
– Как хорошо, старший брат наконец-то поправился, – услышав, что с Лу Цином все в порядке, глаза девочки тут же покраснели, и из них покатились слезы. – Эти два дня у тебя было такое красное и горячее лицо, ты все время говорил, что тебе холодно. Я не знала, что делать, как ни звала тебя – ты не отвечал. Я думала, что ты, как отец и мать, тоже оставишь Сяоянь одну!
Глядя на плачущую девочку, Лу Цин почувствовал боль в сердце.
Эти два дня он был занят объединением воспоминаний в своей голове и со стороны выглядел находящимся без сознания. Хотя он и мог смутно ощущать происходящее вокруг, но не мог полностью прийти в себя.
Кроме нескольких кратких пробуждений, он вскоре снова впадал в беспамятство.
Он смутно слышал плач девочки, но не мог ответить.
Лу Цин протянул руку и погладил пожелтевшие волосы девочки:
– Это старший брат виноват. Старший брат обещает тебе, что больше не будет болеть и заставлять Сяоянь волноваться, хорошо?
– Хорошо. – Сяоянь улыбнулась сквозь слезы и протянула руку. – Тогда давай поклянемся.
Лу Цин протянул мизинец и сцепил его с пальцем Сяоянь.
– Клянемся-клянемся, сто лет не меняться, кто изменится – тот собака!
После клятвы Сяоянь сразу повеселела.
В ее маленькой голове, раз они поклялись, значит, все так и будет, и старший брат больше никогда не заболеет.
– Сяоянь, а что у тебя в руках? – спросил Лу Цин, обратив внимание на серый предмет в руках девочки.
– Это же мантоу, старший брат, ты что, не узнаешь? – Сяоянь протянула серый предмет к лицу Лу Цина. – Это мне дал дедушка Чжан из соседнего дома. Сяоянь не стала есть одна, а решила принести домой и поделиться со старшим братом. Не ожидала, что, как только вернусь, увижу, что старший брат выздоровел.
– Мантоу? – Лу Цин посмотрел на серый предмет, который сильно отличался от того, что он помнил как мантоу. Но потом он вспомнил, что находится в другом мире, и все встало на свои места.
Раз даже мир другой, что удивительного в том, что мантоу выглядит иначе.
Пока он размышлял об этом, его взгляд задержался на сером мантоу на несколько секунд, и вдруг появилась строка текста.
[Мангал: Сделан из рисовых отрубей, пшеничной муки и съедобных дикорастущих растений, имеет ограниченную питательную ценность.]
Одновременно с этим мантоу излучал серое свечение.
Что это? Лу Цин удивился, моргнул несколько раз, но надпись по-прежнему парила над серым мантоу и не исчезала.
Похоже, это не галлюцинация...
Не успел Лу Цин продолжить размышления, как Сяоянь поднесла серый мантоу к его рту.
– Старший брат, кушай. Ты только что выздоровел, дедушка Чэнь говорил, что после болезни нужно хорошо питаться, чтобы восстановить силы.
Почувствовав запах зерна, исходящий от серого мантоу, Лу Цин, который уже изголодался, снова ощутил волну голода, охватившую все тело.
Он не стал церемониться, взял мантоу, оторвал половину и вернул в руки Сяоянь.
– Хорошо, давай поедим вместе с Сяоянь.
Он не забыл, что малышка только что сказала – этот мантоу ей дали, и она хотела вернуться домой, чтобы разделить его с ним.
Но малышка неожиданно покачала головой и засунула половинку мантоу обратно в руку Лу Цина:
– Пусть старший брат ест. Сяоянь не голодна. Старший брат только что выздоровел, нужно хорошо поесть, чтобы быстрее поправиться.
Хотя она так говорила, Лу Цин явно заметил, как малышка невольно сглотнула слюну, когда возвращала ему мантоу.
Он посмотрел на пожелтевшие волосы на голове малышки, почувствовал жалость и снова положил половину мантоу ей в руки.
– Старший брат только что выздоровел и не может сразу съесть слишком много, иначе желудок не выдержит. Поэтому эту половину пусть съест Сяоянь.
– Правда? – Малышка держала половину мантоу, наклонив голову. – Но это как будто не совпадает с тем, что говорил дедушка Чэнь.
– Человеку, который только что оправился от тяжелой болезни, нельзя есть и пить слишком много. Если не веришь, в следующий раз спроси у дедушки Чэня, так ли это, – сказал Лу Цин.
– Хорошо, – малышка кивнула, не совсем понимая.
Она и не осознавала, что обычный мангал никак не может считаться чрезмерным употреблением пищи.
Лу Цин воспользовался моментом, чтобы продолжить убеждать:
– Раз старший брат не может съесть все, давай Сяоянь поест вместе со старшим братом. Иначе мантоу остынет и будет невкусным.
– Хорошо! – Сяоянь энергично кивнула. – Раз старший брат не может съесть все, тогда Сяоянь поможет старшему брату доесть.
Так брат и сестра, каждый держа по половине мантоу, с удовольствием начали есть.
Вскоре Лу Цин доел свою половину мантоу. В пустом желудке наконец-то появилась еда, и из живота поднялось ощущение тепла, придавшее ему сил.
Честно говоря, вкус этого мантоу был не очень, но зато он был плотным и довольно большим.
Поэтому даже половины хватило, чтобы немного уменьшить чувство голода Лу Цина. Он больше не чувствовал головокружения и слабости в конечностях, как раньше.
Видя, что Сяоянь все еще старательно ест мантоу, Лу Цин не стал ее беспокоить и начал обдумывать другое дело.
Он вспомнил строку текста, появившуюся ранее над мантоу.
Подумав, Лу Цин встал и подошел к столу, взяв надбитую миску.
Он поднес ее к глазам и тихо посмотрел.
Через несколько секунд он увидел, как миска засветилась серым светом, и появилась строка текста.
[Надбитая глиняная миска: Разбитая глиняная миска, выглядит не очень чистой.]
Так и есть, на лице Лу Цина появилась улыбка.
http://tl.rulate.ru/book/116994/4639444
Готово:
Использование:
