На протяжении всего вечера Петир много говорил, но так ничего и не сказал, оставаясь в тени, соблюдая этикет, и изредка бросая косой взгляд на Оберина: возможно ли, что Маргери была права и они... трахаются?
Когда разговор внезапно перешел на Эссос, Санса уже выбросила из головы мысли об отношениях Петира и Оберина и заинтересовалась, но тема красоты Эссоса быстро перешла в действительно неудобную для Сансы плоскость. Даксос, мысленно провозгласивший себя королем, начал пересыпать разговор замечаниями о том, что женщины должны знать свое место, и, хотя она этого не видела, Петир нахмурился, заметив, как Санса напряглась, а затем устремил свои зеленые глаза на темнокожего мужчину, словно дракон, ищущий добычу.
"Только трусливый мужчина почувствует необходимость принуждать женщину к покорности". Это вызвало ухмылки Тириона, Оберина, Яры и Маргери. Спор о том, "где место женщины", довольно нелепый, как по мне". Бейлиш потянулся за бокалом вина и расслабился в кресле, словно осмеливаясь на Ксаро. "Зачем подавлять женщину и заставлять ее быть твоей рабыней, если ты можешь распознать в ней силу и взять ее на свою сторону совершенно добровольно?" Петир посмотрел на принца. "Оберин, моя помощница уже много лет занимает ее место, что ты о ней думаешь?"
Оберин, ухмыляясь, прочистил горло. "Безусловно, она отлично справляется со своей работой, Петир. Логичная, дальновидная и практически неустрашимая".
Бейлиш отпил вина. "Лорд Тирион, есть что добавить?"
Ухмылка льва стала грязной, словно предложение имело два смысла, и, судя по тому, что Тирион сказал ей ранее, так оно и было.
"Всегда вежлив и не перестает производить впечатление".
"Действительно". Петир хмыкнул в знак согласия и вновь обратил свои зеленые глаза на человека из Эссоса. "И ни разу никто не упомянул, что моя помощница - женщина. Похоже, моя правота доказана".
К его огорчению, Даксос быстро замолчал, хотя все остальные остались очень довольны: ухмылка даже сползла с губ Яры Грейджой, а у Мелисандры, если Санса не ошибается, быстро спряталась.
Когда купец прочно занял свое место, все закончили трапезу и удалились в гостиную, чтобы выпить и отдохнуть перед сном. Неудивительно, что Санса засмотрелась на очередную гигантскую картину, украшавшую замок Петира, а тот самый слуга, который извинился за то, что не поприветствовал ее в доках, наливал ей бренди.
Вежливые, но явно завуалированные разговоры продолжались, пока она задерживалась в одном из углов комнаты, возможно, присоединяясь к Маргери, которая собрала Яру и Мелисандру в некое подобие женских объятий. Забавно, но Ксаро, казалось, молча зализывал свои раны, пока шел разговор. Гнев и ярость исходили от высокого чернокожего мужчины так, словно все его тело было охвачено ими; это было густое, неприятное ощущение, и Сансе приходилось удивляться, почему никто больше не замечал его.
Санса удивленно моргнула, когда слуга-мужчина предложил ей бокал бренди, и после секундного раздумья взяла его с очаровательным "спасибо". Это должен был быть ее последний бокал, хотя родители никогда не позволяли ей пить, даже за ужином, так что она не терпела этого. Здесь, в Харренхолле, она чувствовала себя такой взрослой, никто не смотрел на Сансу взглядом, который говорил: "Ты слишком молода, чтобы быть здесь, так что заткнись и выгляди красивой, пока не вернешься домой, девочка". Рыжая, честно говоря, никогда не чувствовала, что ей действительно рады в Харренхолле, но вот она здесь, стоит рядом с ними; теперь бы только узнать, что это за Конклав.
Внезапно, словно испарившись, Петир появился рядом с ней, и Санса не заметила этого.
"Вам понравился ужин, леди Санса?"
Санса подскочила: откуда, черт возьми, он взялся? Она заставила себя быстро успокоиться, чтобы не выдать хозяину свой юный возраст.
"Да, лорд Бейлиш, ваши повара весьма искусны".
Санса обожала Джоффри, когда впервые услышала о нем, и еще больше, когда увидела его, но это были детские мысли, а желание стать королевой быстро прошло, но когда она смотрела на лорда Бейлиша, ей хотелось просто сидеть и смотреть в его глаза. Петир был красив, и эти глаза, сверкающие в свете костра, были потрясающими. А его голос был до жути знакомым, как у мужчины из ее сна.
"Вы любите бренди?" Это была дразнилка, и Санса это знала.
"О, я никогда его не пила. Я брала его в основном из вежливости".
Мужчина с пеплом на висках не выглядел ничуть удивленным. "Не заставляйте себя пить его".
Это подтолкнуло ее к тому, чтобы сделать глоток, и она с некоторым удивлением обнаружила, что ей нравится теплое жжение янтарной жидкости.
Петир с улыбкой указал жестом на картину, которую она рассматривала, а Санса в это время наслаждалась ароматом мяты.
"Прекрасно, не правда ли?" Санса кивнула. "Харренхолл сразу после постройки, тогда замок представлял собой зрелище, знаете, до того, как он превратился в тоскливое место с привидениями, которым является сейчас".
"Я бы не назвала Харренхолл мрачным, лорд Бейлиш. Я считаю ваш дом великолепным. У многих домов был Харренхолл, но они так и не смогли по-настоящему обосноваться... Простите, милорд, это прозвучало не..."
Он оборвал ее, ободряюще улыбнувшись. "Нет, нет, вы совершенно правы. И все же я предпочитаю Харренхолл другому месту". Он двинулся дальше, прежде чем Санса успела возразить ему. "Здесь произошло много плохого, миледи. Харренхолл был сожжен дотла, а семьи, занимавшие его, раскулачены, посмотрите, что случилось с Черным Харреном. Поверьте мне, леди Санса, вам нечего бояться призраков, во всяком случае, не здесь. Остров Уэнт был первоначальным названием этого острова, но его забрали вместе с семьей. Когда я получил Харренхолл, я не только стал Верховным лордом, но и обнаружил, что мой новый дом - безымянная скала, поэтому я переименовал его, решив, что этот остров заслуживает новой жизни". Он отпил глоток своего бренди, но не отрывал взгляда от Сансы. "Знаешь, с башни Кингспира я вижу лишь пятнышко, которое и есть родной дом моей семьи в Пальцах. Просто пятнышко, едва заметное, если не знать, что оно там есть".
Санса была очарована лордом Бейлишем и его обширными знаниями о Харренхолле; казалось, он охотно отвечал на ее вопросы об этом месте и хорошо знал историю и причины, по которым дом Уэнт был раскрыт. Однако вскоре Санса перестала довольствоваться одними лишь вопросами о Харренхолле.
"Правда ли, что твой дед был фехтовальщиком? Ее отец упомянул об этом, когда перечислял причины не доверять Петиру в Винтерфелле, и это засело в памяти Сансы.
Петир сделал небольшую паузу, словно на мгновение забыл, кто его семья. Затем странное выражение покинуло его лицо, сменившись очаровательной улыбкой.
"Это был мой прадед, но в остальном - да".
Улыбка Сансы расширилась. "Я никогда не была в Браавосе, и сомневаюсь, что матушка когда-нибудь позволит мне".
http://tl.rulate.ru/book/116154/4604398
Готово:
Использование:
