Однако первой проблемой, с которой столкнулся Ван Чжун, была накатывающая сонливость.
То ли из-за того, что Суфан сидела рядом, то ли по какой-то другой причине, Ван Чжуна прошиб пот, а дыхание стало обжигающе горячим.
По мере того как тело нагревалось, мыслительный процесс замедлялся, словно мозг заливали свинцом.
В полузабытьи Ван Чжун подумал, что у него жар.
Он вспомнил о ранении плеча.
В памяти всплыли слова о том, что рана выглядит ужасно и скоро поднимется температура.
Кто это говорил?
Голова отказывалась работать, и Ван Чжун не мог вспомнить.
Сознание постепенно угасало, пока он не погрузился в глубокий сон.
Когда он снова открыл глаза, мелькающие за окном улочки говорили о том, что колонна проезжает небольшой городок.
Сквозь дремоту Ван Чжун услышал обрывок фразы на прусском языке и тут же встрепенулся – хотя голова все еще была тяжелой.
Его первым инстинктивным движением было потянуться за оружием, но чья-то рука мягко легла на его ладонь:
– Не волнуйтесь, он просто сказал, что впереди вражеская территория, нужно быть осторожнее.
Из-за слабости Ван Чжуну потребовалось несколько секунд, чтобы понять, что вражеская территория для просенцев – это территория, контролируемая его армией.
Он глянул на часы и потратил целый век, чтобы разобрать время: три часа ночи.
Хотя на часах было всего три часа ночи, на востоке уже занимался рассвет, и Ван Чжун никогда раньше не видел, чтобы небо светлело так рано.
Несколько секунд Ван Чжун смотрел на восток, прежде чем вспомнил, что нужно переключиться на обзор с высоты птичьего полета и осмотреться.
Но не успел он этого сделать, как Суфан произнесла:
– У вас жар. Наверное, из-за раны. Полевой госпиталь следует за нами, как они могли не дать вам пенициллин?
– У них не было возможности, – ответил Ван Чжун. – Их практически гонят отсюда враги.
Он говорил, и изо рта вырывались клубы горячего пара.
Пока он молчал, то не чувствовал жажды, но стоило заговорить, как она дала о себе знать. Ван Чжун потянулся за флягой, но нащупал лишь оторванный ремень.
В этот момент перед ним возникла фляга с открученной крышкой.
– Попейте, – сказала Суфан. – Прости, я… Не подумала, что вы можете хотеть пить.
– Спасибо, – ответил Ван Чжун, принимая флягу и жадно припадая к горлышку. Возможно, от жара ему казалось, будто его тело превратилось в губку, впитывающую влагу еще до того, как она дойдет до желудка.
Вдоволь напившись, Ван Чжун почувствовал себя немного лучше. Он переключился на обзор с высоты птичьего полета и убедился, что впереди нет врагов.
– Вам лучше отправиться в тыл, чтобы подлечиться, – сказала Суфан. – Вы очень бледный.
– Сначала нужно выбраться из опасной зоны, – ответил Ван Чжун.
Произнося эти слова, он заметил в режиме обзора четыре танка, стоявших на склоне холма впереди.
– Стой! – внезапно выкрикнул он.
От резкого торможения Ван Чжуна чуть не вырвало. И без того ужасное самочувствие ухудшилось, казалось, что мозг сейчас вскипит.
Хорошая новость заключалась в том, что танки на склоне не были вражескими.
Танки Просенской империи были серого цвета, как и у немцев в его мире, а эти – песчано-желтого.
Неужели в этом мире еще не изобрели камуфляж?
Эти песчано-желтые танки выглядели гораздо больше, чем танки Просенской империи. Помимо основной башни с короткой пушкой, впереди у них были еще две небольшие башенки, напоминающие два глаза.
Что-то знакомое Ван Чжуну было в этом облике.
Советские многобашенные танки Т-35?
Ван Чжун катал на этой махине в War Thunder. Картонная броня, единственное достоинство – 45-миллиметровая пушка с неплохой бронепробиваемостью и убойной силой.
Поставить такую штуку на вершине холма…
И тут Ван Чжуна осенило нечто гораздо более важное: сейчас они едут на немецком грузовике!
– Выключи фары! – воскликнул он. – Быстро! И передай по цепочке, чтобы все следующие машины тоже выключили свет!
На поле боя нередки случаи, когда свои стреляют по своим, особенно при использовании трофейной техники.
Немецкий танкист-ас Отто Кариус в своей автобиографии «Тигры в грязи» писал, что танкисты считали Т-34 настолько удобным танком, что без колебаний использовали трофейные машины.
И хотя на броню наносили огромные железные кресты, все равно случалось, что их подбивали свои же. После такого опыта старина Отто отказался от идеи заполучить себе Т-34.
Ван Чжун не хотел погибать от рук своих.
– Там, на склоне, наши танки. Можешь с ними связаться? – обратился он к Суфан.
Суфан вопросительно посмотрела вперед. Хотя солнце на востоке поднималось все выше, видимость не превышала пятисот метров, и разглядеть танки было невозможно. Далекие холмы и вовсе терялись в утренней дымке.
– У вас жар? – спросила Суфан.
– Срочно свяжись с ними! – повторил Ван Чжун.
Он чувствовал себя ужасно, поэтому был раздражен.
Суфан поежилась и ответила:
– Мне нужно время, чтобы провести обряд. И еще нужно понять, есть ли на той стороне Псалмопевец.
Ван Чжун прищелкнул языком, понимая, что придется искать другой выход.
– У танков должны быть рации. У нас есть трофейные. Попробуем связаться с ними, – сказал он.
– Мы не знаем их частоты, – ответил Сергей. – И не знаем их условных сигналов и позывных. В такой обстановке они нам не поверят.
Ван Чжун потер лоб, чувствуя, как голова раскалывается от боли – и дело было не только в сложной ситуации, но и в жаре.
В таком состоянии он принял решение, которого никогда бы не принял в здравом уме.
– Привяжем к машине белые флаги и наши знамена, все выходим, – сказал он. – Ты тоже выходи, Суфан. Подождем рассвета и поедем к ним. Если получится установить контакт – выстрелим сигнальную ракету.
Лицо Сергея позеленело.
– Мы… Неужели обязательно мы? – пролепетал он. – Может, кто-то другой? С танками может связаться и кто-то другой!
Ван Чжун даже не слышал его. У него был жар, мозг плавился.
Сергей подождал несколько секунд, не получив ответа, и со вздохом произнес:
– Ладно, ладно.
– А как мне выйти? – спросила Суфан, высовываясь из кабины. – Перелезть через вас? Простите, это немного…
Ван Чжун открыл дверь, но, попытавшись выйти, почувствовал, как ноги подкашиваются. Еще немного, и он бы вывалился наружу.
К счастью, его вовремя подхватили.
Сквозь пелену жара он увидел знакомые серебристые волосы.
– Алеша, ты… У тебя ужасный вид, – с тревогой спросила Людмила, поддерживая его за плечи.
Ван Чжуну потребовалось время, чтобы вспомнить, что Алеша – это уменьшительно-ласкательное от его имени, Алексей. Эта девушка определенно хорошо его знала.
С этой мыслью он полностью расслабился, откинувшись на нее.
Людмиле пришлось отступить на шаг назад, чтобы удержать вес взрослого мужчины.
Она немного помедлила, а затем спросила:
– Монах Есеменко просил передать, что нужно узнать причину остановки. Что-то случилось?
– Впереди наши танки, – ответил Ван Чжун. – Боимся, что могут принять нас за врагов и обстрелять.
Людмила посмотрела вперед. В ее голосе послышалось сомнение:
– Впереди?
Суфан, все еще торчавшая в кабине, смущенно кашлянула – Ван Чжун полностью загородил ей проход.
Заметив это, Людмила отвела Ван Чжуна в сторону.
Суфан выбралась из машины, смущенно одернула помятую одежду и сказала:
– Эм… Я Псалмопевец. Согласно уставу, я должна находиться рядом с командующим.
– Понятно, – кивнула Людмила. – Тяжелая у тебя работа.
В этот момент подошел Егоров.
– Белые флаги и знамена привязаны, – доложил он.
– Хорошо, – ответил Ван Чжун. Он с сожалением оторвался от Людмилы и попытался забраться обратно в кабину.
Ноги его все еще не слушались, особенно правая рука, на которой было ранение. Она безвольно болталась, и он с трудом мог бы даже удержать бинокль.
Самостоятельно взобраться в машину у него не вышло. Девушки, заметив это, поспешили на помощь и, объединив усилия, запихнули его внутрь.
– Что вы собираетесь делать? – с тревогой спросила Людмила.
– Связаться с танкистами, чтобы нас не подстрелили, – ответил Ван Чжун.
– Может, я лучше поеду? – предложил Егоров.
– Нет, это моя обязанность, – отрезал Ван Чжун. – Твои солдаты доверяют тебе, а не мне. Если я останусь, то не смогу ими командовать.
На самом деле, способность Ван Чжуна здраво мыслить сейчас была ограничена. В противном случае он бы понял, что самый разумный вариант – отправить двух добровольцев.
К сожалению, в данный момент он был не в состоянии обдумать все как следует, а окружающие, измотанные после целого дня боев, привыкли беспрекословно подчиняться его приказам.
– Может, ты поедешь вместо меня, Егоров? – жалобно спросил Сергей.
Ван Чжун захлопнул дверь и махнул рукой:
– Поехали.
Сергей, хоть и выглядел полным размазней, но все же завел мотор.
И грузовик, украшенный белыми флагами и знаменами Антийцев, устремился навстречу рассвету.
http://tl.rulate.ru/book/114264/4448631
Готово:
Использование:
