Министры хотели было возразить, но не смогли найти подходящих аргументов. Однако, отступать они не собирались.
"Ваше Высочество, – сказал главный секретарь, – вы не имеете права требовать наказания для министров!"
"Почему же? – Хян повернулся к нему. – Я тоже подданный короля! Долг подданного – говорить королю правду! А обязанность – выполнять его приказы! Этот чиновник пытается обмануть короля! Разве я не должен его осудить?"
"Ваше Высочество! – один из министров не выдержал. – Вы заходите слишком далеко! Я не знаю, о чем именно идет речь, но расточительство – это зло! Об этом говорят все мудрецы! Как вы можете утверждать, что расточительство лучше бережливости?!"
"Их бережливость – это не бережливость, а жадность! – ответил Хян. – Разве мудрецы учили брать с людей огромные проценты?! Разве они учили наживаться на чужом горе?! Лучше уж богатый транжира, чем скупой богач! Транжира хоть деньги тратит, а скупец – копит!"
"Нельзя защищать расточительство!" – воскликнул министр.
"А как же нам тогда заставить богачей делиться своими деньгами с народом?!" – парировал Хян.
"Нужно их вразумить! – ответил министр. – Ученые мужи должны..."
"Неужели вы думаете, что они не знают конфуцианских трактатов?! – перебил его Хян. – Сколько среди них тех, кто сдал государственные экзамены?! Они используют налоговые льготы для ученых, чтобы набивать свои карманы!"
"Сдача земли в аренду и выдача денег под проценты – это древняя традиция! – возмутился министр. – Как вы можете называть это преступлением?!"
"Если традиция плохая, – ответил Хян, – то ее нужно менять! Из-за высоких налогов и процентов все больше людей становятся рабами! Чтобы страна процветала, нужно, чтобы было больше свободных людей! А у нас все наоборот! И вы хотите, чтобы мы закрывали на это глаза?! И вы называете себя подданными короля?!"
"Ваше Высочество!"
"Хватит!" – Седжон, видя, что спор зашел слишком далеко, решил вмешаться.
Хян и главный секретарь замолчали и поклонились королю.
"Я понимаю, что вы оба хотите добра Чосону, – сказал Седжон, – но даже самые благие намерения могут привести к беде, если вы нарушаете правила приличия. Прошу вас, успокойтесь".
"Простите нас, Ваше Величество", – Хян и главный секретарь поклонились.
"Хян-и, – Седжон повернулся к сыну, – покажи главному секретарю ту петицию".
"Хорошо, отец", – Хян протянул свиток главному секретарю.
"Господин секретарь, – сказал Седжон, – прочти вслух то, что не прочитал наследник".
Главный секретарь, прочитав указанное место, побледнел и упал на колени.
"Ваше Величество! – воскликнул он. – Это мое личное мнение! Палата инспекторов не имеет к этому никакого отношения!"
"Я знаю, – спокойно ответил Седжон. – Поэтому Хян-и и не стал об этом говорить. И я – тоже".
"Простите меня, Ваше Величество!" – главный секретарь затрясся от страха.
Министры, сгорая от любопытства, переглядывались.
"Я подумаю, как поступить с этим чиновником, – сказал Седжон. – На сегодня все".
* * *
Хян и министры вышли из тронного зала. Сторонники Хяна с уважением поклонились ему, а противники – лишь формально кивнули и отвернулись. Главный секретарь шел впереди всех.
"Господин секретарь, – Ю Чжон Хён, видя, как главный секретарь игнорирует Хяна, покачал головой, – он все-таки наследный принц. Не боитесь, что он вам отомстит?"
"Ха! – главный секретарь усмехнулся. – Король еще жив! Чего мне бояться?"
"Но ведь король поддерживает наследника!" – воскликнул Ю Чжон Хён.
"Мне плевать на эту должность! – отрезал главный секретарь. – Я могу уйти в отставку!"
"Но..."
"Простите, господин премьер-министр, – главный секретарь не стал его слушать, – мне нужно идти".
Он быстрым шагом направился к зданию Палаты инспекторов.
"Тц! Тц! Тц... – Ю Чжон Хён покачал головой. – Он еще пожалеет об этом..."
Главный секретарь, придя в Палату инспекторов, распахнул дверь и, оглядев зал, бросился к одному из чиновников.
"Ах ты, негодник!" – заорал он, хватая чиновника за грудки.
"Кх!" – чиновник, не ожидав такого нападения, поперхнулся.
"Господин! – остальные чиновники бросились разнимать их. – Успокойтесь!"
"Остановитесь!"
"Не мешайте! – главный секретарь, задыхаясь от гнева, продолжал трясти чиновника. – Из-за этого мерзавца мы все можем лишиться головы!"
"Что?"
"Ты... – главный секретарь, наконец, отпустил чиновника. – Ты... как ты посмел?! Кто дал тебе право писать о смещении наследника?!"
"Ах!" – чиновники, услышав слово "смещение", испуганно отшатнулись.
"Говори! – главный секретарь был в ярости. – Кто ты такой, чтобы решать судьбу наследника?!"
"Как можно оставлять на троне того, кто предал учение мудрецов?! – ответил чиновник. – Он должен быть смещен!"
"Ты считаешь, что это разумное решение? – главный секретарь был вне себя от гнева. – Отправлять в ссылку девятилетнего мальчика?! Ты в своем уме?!"
"Нельзя поступаться принципами! – ответил чиновник. – Даже ради ребенка..."
"Глупец! – главный секретарь схватился за голову. – Чтобы изменить ход истории, нужно время! Нужно, чтобы сошлись все три фактора – время, место и люди! Нынешний король смог занять трон, потому что его отец, король Тхэджон, его поддерживал! Потому что у него был старший брат, которого можно было сместить! И потому что большинство чиновников были на его стороне! А сейчас – что?! Ни один из этих факторов не на нашей стороне! Ты, своим безрассудством, подвергаешь опасности не только себя, но и всех нас!"
Чиновники, услышав эти слова, побледнели. Но автор злополучной петиции не сдавался.
"Но мы не можем молчать, когда видим, что творится зло! – воскликнул он. – Долг чиновника – говорить правду, даже если это грозит ему смертью!"
"Глупец!" – главный секретарь покачал головой.
* * *
В это время Хян, вернувшись в свои покои, тяжело вздохнул.
"Эх... – пробормотал он. – Вот поэтому я не люблю исторические драмы. Слишком много пафоса. Лучше уж комедии..."
Хян знал, что его речь вызовет сопротивление.
"Придется им отвечать, – думал он. – Но эти консерваторы только и умеют, что цитировать древние тексты..."
Чтобы подготовиться к спору, Хян выписал все возможные возражения и подобрал к ним цитаты из конфуцианских трактатов.
Хян обладал феноменальной памятью, но эта задача оказалась для него непростой.
"Эх, – жаловался он, – лучше бы я родился в 21 веке! Там хотя бы никто не говорит на языке Конфуция..."
Хян, немного отдохнув, отправился в свою библиотеку.
"Они думают, что только они умеют писать петиции? – Хян усмехнулся. – Сейчас я им покажу!"
* * *
На следующее утро, как только началось совещание, евнух из Восточного дворца пришел в Королевскую канцелярию.
"Что случилось?" – спросил главный секретарь.
"Петиция от наследного принца", – евнух протянул ему поднос со свитком.
"Что?!"
Петиция Хяна была немедленно доставлена Седжону.
"Этот мальчишка... – Седжон, взяв свиток, покачал головой.
Он знал, что, если Хян решил действовать, то жди беды.
"Фу-у-ух..." – Седжон развернул свиток и начал читать.
Чем дальше он читал, тем прямее становилась его спина, а лицо – серьезнее. Дочитав петицию до конца, Седжон рассмеялся.
"Ха-ха-ха!"
Он протянул свиток премьер-министру Ю Чжон Хёну.
"Прочтите, – сказал он. – И вы, господин главный секретарь, тоже".
"Слушаемся, Ваше Величество".
Лицо Ю Чжон Хёна, прочитав петицию, стало пунцовым. Главный секретарь, который читал после него, тоже покраснел.
"Хм..." – пробормотал Ю Чжон Хён.
"Кхм!" – кашлянул главный секретарь.
"Господин министр финансов, – Седжон, видя, что остальные министры сгорают от любопытства, повернулся к Ким Чжому, – прочтите петицию вслух. Чтобы все слышали".
"Что? – Ким Чжом опешил. – Но..."
"Читайте!" – приказал Седжон.
Ким Чжом, откашлявшись, начал читать:
"Я, Хян, наследный принц Чосона, обращаюсь к Вам... – громко начал он.
"Некоторые чиновники обвиняют меня в том, что я следую путем легистов. – читал Ким Чжом. – Они приводят в пример Шан Яна, который погиб, создав жестокие законы, и падение династии Цинь. Но ведь благодаря законам Шан Яна царство Цинь стало сильнейшим в Китае! И, в конце концов, объединило страну! И законы Шан Яна до сих пор действуют в Китае, хотя династии меняются одна за другой!
"Сколько конфуцианских ученых, – Ким Чжом продолжал читать, – посвятили свою жизнь созданию справедливого государства?! И почему же они использовали законы легистов, чтобы упорядочить законы Китая?! Неужели вы думаете, что династия Цинь пала из-за легизма?!
"Цинь пала потому, что ее правители забыли о справедливости! – читал Ким Чжом. – Они грабили народ, казнили невинных, нарушали законы Неба! Неудивительно, что их постигла кара!
* * *
"Великое дерево не боится сильного ветра, потому что у него крепкие корни! – Ким Чжом читал все громче. – А колодец не пересыхает во время засухи, потому что он глубокий! Чтобы дерево устояло, его корни должны быть глубокими и разветвленными! А чтобы выкопать глубокий колодец, нужно сначала вырыть широкую яму!
"То же самое – с государственным управлением! – читал Ким Чжом. – Чосон был основан всего тридцать лет назад! Наше государство – молодое деревце! Чтобы оно выросло и принесло плоды, чтобы оно стало глубоким колодцем, который утолит жажду народа, нужно, чтобы его корни были глубокими и разветвленными!
"Поэтому я считаю, – Ким Чжом дочитал петицию до конца, – что мы должны быть открыты новым идеям! Нельзя зацикливаться на неоконфуцианстве! Есть много других течений конфуцианства, которые могут быть нам полезны! И не только конфуцианство! Все философские школы Китая стремились к одной цели – к созданию справедливого общества!"
В тронном зале воцарилась тишина. Министры, которые обычно были очень разговорчивы, молчали.
Петиция Хяна произвела на них сильное впечатление.
"Мой сын, конечно, молодец, – прервал молчание Седжон. – Господин премьер-министр, что вы об этом думаете?"
"Я... я согласен, Ваше Величество", – пробормотал Ю Чжон Хён.
"В петиции наследника есть много интересных мыслей, – продолжал Седжон, – и нам стоит их обсудить. Я хочу услышать ваше мнение, господа. Подумайте хорошенько и скажите мне, что вы думаете".
"Слушаемся, Ваше Величество", – министры поклонились.
"Давайте сделаем перерыв, – сказал Седжон, – а потом продолжим".
http://tl.rulate.ru/book/114223/4454026
Готово:
Использование:
