Артур Лейвин
Перевернувшись на спину, я посмотрел в ту сторону, где исчезал портал. Что-то поблизости издавало слабый, но тревожный гул, когда по саду разливался тусклый свет: этот звук издавал сам портал. Он тускло светился и выделял достаточно жара, чтобы завяли цветы, которые находились возле него
Я слишком долго смотрел на артефакт, пытаясь осознать происходящее. Я вообще не думал о временном телепорте. Скорее, мои мысли были разделены между полем боя в Нирмале и моим ядром. Артефакт был лишь отвлекающей пеленой, наброшенной на остальные мысли. Я ещё не был готов к тому, чтобы начать переваривать всё, что только что произошло.
Краем глаза я заметил движение, и рядом со мной показалась Сильви. Она не могла скрыть своего страха. Её руки прижались к моему боку, где меня пронзил мой собственный эфирный клинок, управляемый при помощи маны Сесилии. Сильви крепко зажмурила глаза, и я почувствовал, как её разум прощупывает мой собственный, мою рану, моё ядро. Я чувствовал, как она пытается вспомнить искусство вивиума, которому научилась в Эфеоте, но также почувствовал, что магический отклик отсутствует.
Её сродство к эфиру изменилось. Её понимание было переписано.
Я схватил её за руки, и она испуганно распахнула глаза. 'Я уверен, что со мной всё будет в порядке, мне просто нужно время, чтобы исцелиться'.
'Но твоё ядро, что если...'
"Я исцелялся и от худшего", — сказал я вслух, и это чувство пропало, когда от усилия говорить у меня начался приступ кашля, и я выплюнул полный рот крови. "А Чул..."
"Без сознания", — тихо сказала она, её голос был напряженным из-за тревоги. "Я думаю, что это обратная реакция на попытку удержать его форму феникса".
Я кивнул. От этого движения меня пронзила боль.
Свет залил двор: с десятка сторон вспыхнули магические прожекторы. Мгновение спустя активировались охранные системы, защищающие двери и окна особняка, перед которым мы оказались.
Однако прошло совсем немного времени, и входная дверь открылась, а заслон снова опустился. На пороге появился Даррин Ордин, одетый в халат и протирающий глаза ото сна - очевидно, мы его разбудили.
Он взмахнул рукой, и световые артефакты, глядящие на нас, померкли, и я смог разглядеть несколько лиц, выглядывающих из окон особняка. "Грей, что это - зубы Вритры!" - вздохнул он, бросившись ко мне через двор. Он перевел взгляд с моей раны на лицо, потом на моих спутников и, наконец, обратно, побледнев. "Пойдем, отнесём тебя в дом, этой ране нужно..."
"Нет", — сказал я, поднимаясь на колени. "Со мной всё будет в порядке. Просто... мне нужно время".
Мой разум переместился внутрь, сосредоточившись на моём ядре. Порез на его поверхности кишел эфиром; фиолетовые частицы вдавливались в царапину, где уплотнялись, а затем вплавлялись в поверхность ядра. В то же время эфир выливался и из ядра, подпитывая медленное заживление. Лишь струйка возвращалась, атмосферный эфир тяготел к моей броне, а затем втягивался в раненое ядро для очищения.
Удар по ядру был непрямым, полученная рана не пробила твердую оболочку. Я уже давно не испытывал страха перед ранением, и это вернуло его в полной мере.
Если бы ей удалось нанести более прямой удар, моё ядро могло бы быть разрушено.
'Поглощение моей маны, видимо, дало ей какое-то небольшое представление о взаимодействии маны и эфира', — ответила Сильви, прикусив губу. 'Но я не уверена, что полностью понимаю произошедшее'.
Сильви не сводила глаз с моего бока, из которого продолжала течь кровь.
Она обернула достаточно маны вокруг моего клинка, чтобы снова направить его на меня. Я растерялся, меня застали врасплох, и когда произошла вторая вспышка маны, пронзившая меня клинком, я отреагировал слишком медленно.
Я почувствовал внезапную теплоту в боку, когда эфир понемногу начал отекать от моего ядра к ране, сшивая мышцы, кости и внутренние органы. Поток крови стал замедляться.
Вокруг моего ядра большая часть эфира заполнила повреждение, хотя в процессе заживления остался слабый шрам, израсходовавший большую часть эфира в моем ядре. Сам шрам зудел, скорее в глубине моего сознания, чем на поверхности ядра. Я не мог оторваться от него; подобно солдату, разглядывающему в зеркале свеже зажившую рану, я мысленно прощупывал шрам, погружаясь в неприятные ощущения и пытаясь понять их.
Только когда рваная кожа на боку начала заживать, я отвлекся от шрама и неуверенно потянулся к своим Божественным Рунам. Не для того, чтобы активировать их, а, чтобы убедиться, что они действуют. Реквием Ароа покалыванием отозвался в моем позвоночнике, а Сердце Мира зажглось и вывело в поле зрения окружающую нас атмосферную ману. Они сработали, как и ожидалось, хотя обе были... тяжелее, чем следовало бы.
Я устал, и моё ядро почти опустело. Вздохнув, я выпустил эфир и закрыл глаза, давая себе время, необходимое для исцеления.
Я услышал, как Даррин вернулся в свой дом, вероятно, чтобы сообщить детям о случившемся. Сильви отошла от меня, чтобы ёще раз проверить состояние Чула, и её беспокойство не переставало ощущаться в глубине моего сознания из-за нашей связи.
К тому времени, когда моя рана затянулась, я чувствовал себя по-настоящему измотанным. Я не мог вспомнить, чтобы напрягал свое ядро до такой степени. Мне нужно было время, чтобы восстановиться и поглотить эфир - гораздо больше, чем то скудное количество атмосферного эфира, которое имелось здесь.
Поднявшись на ноги, я открыл глаза и снова посмотрел на портал.
Гул утих, как и свечение просачивающейся маны. Вытащив артефакт из разрушенной садовой грядки, я заметил, что он теплый на ощупь, а по боку кованого металла идет тонкая трещина. Любопытствуя, я использовал свой скудный запас эфира, чтобы направить ману, необходимую для активации устройства. Зуд шрама усилился.
Артефакт откликнулся на мои усилия, но даже при таком незначительном применении маны он потускнел.
"Теперь ты не сможешь использовать его больше, чем пару раз", — сказал Даррин, появившись во дворе в простой дорожной тунике и бриджах. Когда я взглянул на него, он кивком указал на временный телепорт. "Они держатся очень мало, даже такие мощные, как этот. Не уверен, что я бы вообще доверял ему с такой трещиной". Улыбаясь, он протянул руку, и я крепко взялся за неё. Его взгляд опустился на то место, где моя броня закрывала трещину. "Рад видеть, что всё не так плохо, как казалось".
"Я еще не уверен в этом", — пробормотал я, но потом остановился и полушутя улыбнулся ему. " Извини, что взбудоражил твой дом. Это было единственное место, о котором я мог подумать, учитывая ситуацию, в которой мы оказались. Но мы не можем здесь задерживаться. Мне нужно только поставить моего спутника на ноги и..."
"Грей... Артур, ты должен кое-что знать", — сказал Даррин, его голос был низким и настоятельным, а выражение лица напряженным. "Аларик здесь. Его, конечно, старого пьяницу, не разбудила сигнализация, но он уже должен был сползти с кровати и надеть штаны. Прежде чем сбежать, послушайте, что он скажет".
Серьезный тон Даррина заставил меня задуматься. После минутного колебания я кивнул.
Прихватив временный телепорт, мы занесли бессознательное тело Чула в дом и уложили его на диван. Я оставил Сильви присматривать за ним, а Даррин отправил своих подопечных по комнатам, включая расстроенную Брайар.
Когда мы вошли в кабинет, Аларик уже был там и, конечно же, налил себе выпить. За его спиной, там же, где я его оставил, стояла активная половина Компаса, которая гудела в веселом неведении относительно всего, что произошло с момента моего последнего использования.
Аларик настороженно посмотрел на меня, когда я сел напротив него. Усталость давила на меня со всех сторон, но я мог сказать, что этот измученный восходящий устал не меньше меня.
"Старик", — сказал я.
"Щенок", — фыркнул он в ответ. Взяв укрепляющий напиток, он вздохнул и уткнулся ладонью в одну глазницу. "Итак, могу ли я предположить, что именно ваше возвращение на наш прекрасный континент вызвало такую бурю дерьма?"
"Что ты имеешь в виду?" спросил я, откинувшись в кресле и скрестив руки.
Аларик вскинул руки, каким-то образом умудрившись не расплескать свой напиток. "Что я имею в виду, он говорит". Он взглянул на Даррина, который только пожал плечами. "Ответный удар, парень. Контрнаступление. Высококровные ополчились на нас. Армии выходят из сжимающегося в кулак сфинктера Агроны, чтобы отвоевать города, от которых он отказался. Я говорю о многомесячных достижениях, потерянных за неделю".
Даррин уставился на свои руки. Налитые кровью глаза Аларика были сужены, он смотрел мимо меня вдаль. Они оба были вымотаны... и напуганы, понял я.
"Расскажи мне больше", — сказал я, наклонившись вперед. "Серис должна знать, что происходит".
Аларик с насмешкой осушил свой бокал и начал горько, но подробно рассказывать о многочисленных потерях, понесённых восстанием только за последнюю неделю.
Силы Серис никогда не были достаточно велики, чтобы создавать армии и совершать прямые нападения на Суверенов; они полагались на контроль Серис над Сехз-Кларом, чтобы сохранить хоть какую-то опору. За пределами Сехз-Клара борьба велась в основном в тени, через шпионов и агентов, которых собирал Аларик со своими связями. После того как Серис отступила в Реликтомбы, большая часть активных действий повстанцев ушла в подполье. Однако благодаря действиям нескольких отважных представителей высших кровей им удалось захватить и удержать под контролем несколько городов в Труасии, Вечоре и Сехз-Кларе.
Эти города были важнейшими перевалочными пунктами для других операций, в первую очередь для поставок провизии. По словам Аларика, попытки вернуть города были минимальны, и в течение нескольких недель после падения Сехз-Клара силы повстанцев одержали несколько неожиданных побед.
Но в считанные дни эти города пали, а контролирующие их представители высших кровей либо призвали свои войска к отступлению, либо были казнены ударными группами лоялистов. Что еще хуже, сеть связей, информаторов, шпионов и операторов Аларика подвергалась нападениям и убийствам.
"И не по одному, а чёртовыми толпами", — стонал он, его щеки румянились под неухоженной бородой. "Я вынужден был отправить своих близких прятаться в горы. В этом трудно было разобраться, парень. Как будто кто-то бросил проклятый Вритрой рубильник и выпустил поток смерти".
Мы еще некоторое время продолжали беседовать, Аларик рассказывал о конкретных ситуациях, а я слушал и пытался всё это переварить. В свою очередь, я объяснил, что мы с Серис планировали, и рассказал о событиях в Нирмале.
Незадолго до рассвета проснулся Чул, и они с Сильви присоединились к нам, несмотря на мои уговоры продолжить отдых.
"Я слишком долго отдыхал. Тело чешется, чтобы искупить свою жалкую вину во время боя", — сказал он с досадой.
"Ты был подобран неудачно", — добавила Сильви. "Если бы ты встретился с любой другой Косой, ты бы..."
"Нет, он прав", — сказал я. "Он был жалок - но и я тоже. Лучшее, что мы можем сделать, это извлечь из этого урок, признать свои ошибки и стать сильнее".
Скрежеща зубами, Чул пристроился в углу кабинета и до конца разговора озирался по сторонам.
Перекати-поле, видневшееся из окна кабинета, только-только начало превращаться из черного в оранжево-серый с появлением первых лучей рассвета, когда нас снова прервали.
Внезапный и быстрый стук в дверь кабинета заставил нас всех обернуться, но прежде чем кто-то успел обратиться с просьбой войти, дверь распахнулась, и в кабинет ворвалась Бриар. "Мастер Даррин! Передача - быстро - с Агроной!"
Мы все обменялись настороженными взглядами, а затем поспешили за ней в гостиную, оборудованную большим проекционным кристаллом. На поверхности кристалла проносилось изображение гор Клыка Василиска. Когда я вошел в зону действия телепатического поля, то услышал в голове бодрый, нервный голос: "...повторяю, через две минуты прозвучит обязательное сообщение от самого Верховного Суверена. Все алакрийцы должны слушать. Повторяю, обязательное..."
Я вышел за пределы поля и бросил на Даррина любопытный взгляд.
Нахмурившись, он пожал плечами. "Принудительные трансляции - это не такая уж редкость, но и часто такое событие не случается. Нам даже не удалось получить ни одного после того, что произошло на Викториаде".
"Артефакт проекции просто активизировался и начал бормотать про обязательное сообщение", — добавила Брайар, скрестив руки и глядя на проекцию.
"Итак, сообщение от самого Агроны Вритры", — размышлял Чул, входя и выходя из телепатического поля. "Если бы только я мог набить его злобную морду через этот хрустальный артефакт".
Брови Аларика приподнялись, и он бросил на Чула забавный взгляд. "Я начинаю понимать, в чём его сильные и слабые стороны".
Я слабо улыбнулся. "Если бы мы только могли, Чул".
Мы все молча ждали, пока повторяющееся сообщение не прекратилось и сцена не исчезла.
На кристаллической проекции появилось лицо.
"Это действительно сам Верховный Суверен..." прошептала Брайар, по её телу пробежала дрожь.
Агрон выглядел сурово, но его суровость несколько скрашивалась сверкающим орнаментом на рогах. Несколько секунд он смотрел на нас из проекционного кристалла, прежде чем наконец заговорил.
"Мой народ Алакрии, — начал он целеустремленно и четко, — дети Вритры. Сегодня я обращаюсь к вам напрямую... к каждому из вас. Слушайте внимательно, потому что мои слова обращены к вам".
Он снова сделал паузу, и я обвёл взглядом комнату: здесь присутствовали несколько подростков, а также экономка Даррина, Соррел. Все они выглядели заколдованными. Только Аларик, Чул и я, казалось, были способны мысленно отстраниться от увиденного. Даже Сильви смотрела на происходящее широко раскрытыми глазами, её губы слегка приоткрылись, когда она погрузилась в это видение. Но я чувствовал её эмоции и некоторые мысли, и у неё была совсем другая причина для такой заинтересованности.
'Мой отец...' - обратилась она ко мне, чувствуя, как мой разум соприкасается с её. Я не могу не задаваться вопросом... это всё ещё кажется таким неправдоподобным. Что могло свести Сильвию Индрат и Агрону Вритру?
Даже через проекцию сила его личности была очевидна. Если и было когда-нибудь время до того, как Агрона Вритра поддался своим жестоким и социопатическим порывам, то, возможно, именно тогда Сильвия влюбилась в него. А может быть, он всегда был таким же, но обманул её, заставив увидеть то, чего не было.
Я внимательно изучил восторженное лицо Сильвии.
Агрона не стеснялся манипулировать даже самыми близкими ему людьми. С помощью заклинания, вложенного в её яйцеклетку ещё до рождения, он смог вселиться в её тело даже из Алакрии. Это было откровение, которое едва не разрушило доверие между мной и Сильви. Теперь я мог только надеяться, что её смерть и возрождение разорвали эту связь, но меня беспокоило, что у нас не было возможности убедиться в этом.
"Вот уже несколько месяцев этот континент охвачен мятежами и гражданской войной, — продолжал Агрона. "Будьте уверены, я не держу зла на тех из вас, кто участвовал в этом конфликте. Такое состязание воль, будь то между соотечественниками, генералами или даже Суверенами, в конечном счёте только укрепит вас как народ. Конфликт необходим, чтобы расти в силе".
Он сделал паузу, его алые глаза, казалось, смотрели прямо в мои. "Но раздоры в неподходящий момент могут ослабить всех нас, и именно поэтому я обращаюсь к вам сейчас. Ворота Эфеота были открыты, и драконы прошли через них. Они уже перечеркнули большую часть нашей работы в Дикатене, уничтожив то хорошее, за что вы и люди вашей крови сражались и умирали. Но их насилие распространяется не только на тот далекий континент. Они проливают кровь прямо здесь, в Алакрии, в самом сердце Этрила".
Выражение лица Агроны стало жёстким, глаза полыхали как огонь. "Дракон убил Суверена Экзегеза и скрылся, как трус, в ночи. Тысячи свидетелей видели, как асура кружит над его дворцом, выдыхая ману и смерть. Сотня или более дворцовых служащих погибли вместе с ним, оказавшись беспомощными против такого натиска - обычные алакрийцы, сожжённые в пыль только за то, что работали на благо другого клана".
"Война между Алакрией и Дикатеном закончилась. И этот конфликт между всеми преданными алакрийцами и сторонниками Серис Бескровной тоже должен быть окончен. Драконы намерены захватить и Дикатен, и Алакрию. Те же существа, что придумали ложь о божественности асур, те, что давно скрываются в Эфеоте и выносят лишь приговор тем, кого они называют "низшими", не оказывая никакой помощи ни провизией, ни магией, чьи нападения на этот континент привели к появлению моря Вритры и унесли сотни тысяч жизней, теперь решили забрать всё, что вы и ваши кровные предки с таким трудом построили".
В наступившей тишине слышно было только недоверчивое хмыканье Чула.
"Из-за вмешательства союзника драконов, Копья Артура Лейвина..."
Я моргнул, будучи застигнутым врасплох его упоминанием обо мне. Несколько человек в комнате повернулись и посмотрели в мою сторону.
"- Я не смог подготовить Дикатен к такому развитию событий, но я защищу Алакрию и всех, кто всё еще называет себя преданными алакрийцами, от вторжения драконов". Агрона поднял подбородок, его голос становился всё громче и горделивее по мере того, как он говорил. "Конечно, с вашей помощью. Этот континент должен быть сильным, объединённым под моей властью. Прошло время Кос и Суверенов, время владычества клана Вритры. Теперь я, Агрона, лично проведу вас через грядущие опасности".
Выражение его лица смягчилось, и он понимающе улыбнулся нам. "Всех, кто участвовал в этом восстании, не накажут, если они сложат оружие и немедленно вернутся к своей жизни. Но, поскольку я не приемлю внутренних разногласий, ослабляющих нас перед лицом этого врага, со всеми, кто откажется, мы будем расправляться немедленно и со всеми пристрастиями. Призовите людей своей крови, своих соседей и своих друзей оставить на время свои мелкие обиды. Завтра мы сделаем шаг вперед как единая нация."
Агрона сомкнул челюсти и едва заметно кивнул, отчего орнамент на его рогах качнулся и заискрился. Затем проекция померкла, и кристалл погас.
Наступила тишина. Дети медленно повернулись, чтобы посмотреть на Даррина, но он смотрел на меня. Аларик смотрел в пол, его морщинистая кожа нахмурилась. Чул тоже наблюдал за мной, как бы отвлекаясь от моей реакции, а Сильви отошла в сторону, повернувшись спиной к комнате и закрыв глаза.
"Идите, вы все", — сказал Даррин через минуту. "Сегодня никаких тренировок и обязанностей. Идите и наслаждайтесь".
Брайар фыркнула. "Скорее, погрязните в наших экзистенциальных переживаниях". Но она, как и остальные, сделала то, что ей сказали, и, шаркая, вышла из гостиной.
Когда экономка не сразу последовала за ней - она всё еще смотрела вперед на проекционный кристалл с ошеломленным выражением бледного лица, — Даррин положил руку ей на плечо. "Соррел?"
Она подскочила, прижав руку ко рту, чтобы сдержать слабый крик. "Простите, мастер Ордин. Простите меня". Шатаясь, она поднялась на ноги и поспешила из комнаты.
Глядя ей вслед, я обдумывал послание Агроны. Не столько его конкретику, сколько замысел. Как оно повлияет на людей. На обычных людей, таких как Соррел.
"Интересно, что он назвал тебя по имени", — размышлял Дэррин. "Присоединение тебя к драконам поможет ему обернуть против тебя всю популярность, которую ты завоевал в Алакрии".
"Но с чего бы твоему народу поддерживать этого змея, а не драконов?" пробормотал Чул, проведя рукой по оранжевым волосам, отчего тёмный оттенок закрутился и заблестел как дым. "Мой клан не питает любви к тирану Индрату, но он не хуже Агроны".
"Дьявол тебе знаком", — ответил Аларик, в его голосе слышалось усталое рычание. "Что может лучше заставить людей забыть о том, как ужасно с ними обращался клан Вритра, чем угроза жизни под каблуком сапог другого клана асур. И ты", — он указал морщинистым пальцем на мою грудь, — "дал им прекрасный материал для пропаганды". Он покачал головой и рухнул в кресло, разминая пальцами виски.
"По крайней мере, это объясняет внезапную перемену нашей судьбы", — сказал Даррин, с беспокойством наблюдая за Алариком. "Должно быть, Агрона давно планировал этот шаг. Убийство... ну, погоди-ка". Он бросил на меня растерянный взгляд. "Итак, он сваливает вину за смерть Экзегеза на драконов, что достаточно легко сделать, даже если бы ты не привел во дворец настоящего дракона, чтобы убить Экзегеза... но кто же тогда на самом, деле убил Суверена?"
Его внимание переключилось на Сильви. "Леди... простите меня за неосторожный вопрос, но возможно ли, что это была ваша... кровь? Родственная? Другие драконы?"
Сильви пожала плечами и одновременно покачала головой, отчего её пшенично светлые волосы обвились вокруг рогов. "Я не знаю точно, но... не было ощущения, что здесь побывал дракон".
Взгляд Даррина снова переместился на меня. "Тогда кто, как ты думаешь?"
Его слова были как приправа на поверхности моих мыслей. У меня было не больше идей о том, кто мог убить Суверена, чем в тот момент, когда мы впервые нашли труп. Я был уверен, что нам не хватает лишь какой-то мелочи, которая помогла бы собрать все воедино.
Почему эта загадка заставляет меня возвращаться к пропавшему третьему ключевому камню.
'Ты думаешь, они связаны?' подумала Сильви. По тону её мыслей я понял, что она не уверена в этом. 'Как... некая третья сторона, которая случайно движется по тому же пути, что и мы?'
Вздохнув, я сел на место напротив Аларика и устало провёл рукой по лицу, пытаясь думать о том, что шрам не зудит. "Не знаю", — сказал я, отвечая сразу на вопросы Сильви и Даррина. 'Возможно', — мысленно добавил я, обращаясь к Сильви.
Я вздохнул, вызвав настороженные взгляды всех, кроме Сильви, которая следила за ходом моих мыслей.
"Всё в порядке, Артур?" спросил Даррин.
"Да, просто... неважно", — сказал я, понимая, что не смогу объяснить Даррину свои мысли.
Твой сон, спаситель из Реликтомб, голос, который ты слышала. Твоё перерождение и изменение сродства к эфиру, тот факт, что ты существовала, чтобы спасти мою душу ещё до своего рождения. Это потенциально создает некий парадокс, верно? Что, если действительно существует третья сторона? С учетом искусства эвума это могли бы быть даже мы, перемещающиеся по параллельной временной линии или...
Я замолчал, чувствуя, как мысли Сильви наталкиваются на мои собственные.
'Самое простое объяснение часто бывает самым точным', — сказала она, цитируя какого-то учёного, о котором мы оба узнали в Академии Ксируса. Может быть, я ошибаюсь, но я не чувствую связи между реликвией, Сувереном и моим спасителем.
Хотя, если мы каким-то образом вернулись в прошлое, чтобы забрать реликвию, то где она? И если ты был настроен убить Экзегеза, то зачем идти напролом и убивать его? Потому что тебе было суждено потерпеть неудачу?
Не мне, а... тебе. Несмотря на её доводы, я начинал видеть картину всё яснее. Когда твое понимание ветви эфира эвума станет достаточно сильным, возможно, ты сможешь вернуться в прошлое и забрать реликвию. Если сражение с Экзегезом окажется слишком трудным, Сесилия могла бы потом одержать верх надо мной. И... что если голос, который ты слышишь, — твой собственный, переданный через время?
Сильви на мгновение задумалась, внимательно наблюдая за мной. 'Ты когда-нибудь слышал об искусстве эфира, позволяющем возвращаться в прошлое?'
'Реквием Ароа может повернуть время вспять', — напомнил я.
'Но это не то же самое. Совсем не то'. Она бросила на меня пристальный взгляд.
'А как же твое пребывание на Земле, наблюдение за моей жизнью? Что это было, если не путешествие во времени? Я...'
Она поджала губы, её скептицизм только усилился. 'Но я не могла ничего изменить. Ты даже не знал о моем присутствии'.
Я приближаюсь к разгадке, — сказал я, откинувшись в кресле и вздохнув ещё раз. И даже по спирали. "Самое простое объяснение часто бывает правильным", — повторил я вслух.
Даррин поднял голову, размышляя о чем-то своем. Аларик почесал бороду, но не сводил глаз с живота. Чул хрустнул шеей и зашагал по комнате.
"Но убить Суверена - полнокровного асуру - задача не из простых. Однако есть небольшой список тех, кто мог бы это сделать". Я поднял кулак, все пальцы которого были загнуты внутрь. Подняв указательный палец, я сказал: "Еще один Суверен".
"Или дракон", — сказала Сильви, и я поднял второй палец.
"Призраки обучены убивать асур", — сказал я, поднимая третий палец.
"Ты?" сказал Чул, остановившись и склонив голову набок. "Но тогда я знаю, что это был не ты. Хм... Остальные члены моего клана давно перестали быть воинами, но и этот Экзегез не показался мне таким уж сильным. Мордейн или кто-то другой мог бы убить его, возможно".
Кивнув, я поднял мизинец.
"Агрона", — хмыкнул Аларик. "Или его питомец Наследие. По сообщениям одного из моих друзей на передовой в Сехз-Кларе, эта неестественная сука может высасывать ману прямо из тебя".
Я опустил руку, обдумывая его слова. Мои глаза коснулись глаз Сильви, когда я представил себе труп Экзегеза. Пепельная, натянутая кожа, осунувшийся вид, слепые бесцветные глаза, словно из его тела выкачали всю кровь...
"Но Сесилия, похоже, была удивлена смертью Суверена не меньше, чем мы", — сказала Сильви, размышляя вслух. "Если она... выкачала из него ману, то сыграла свою роль хорошо. Может быть, Агрона был готов пожертвовать Экзегезом, чтобы Сесилия получила дополнительную силу для поединка с тобой?"
В тишине я почувствовал, что Сильви надеется, что так оно и есть, и что Сесилия действительно была недостаточно сильна, чтобы в одиночку сражаться с нами до победного конца.
Я внезапно встал. "Мы не знаем, и мы не приблизимся к ответам. Нам нужно вернуться к Серис". Я бросил виноватый взгляд на Даррина и Аларика. "Мне очень жаль. Я бы хотел предложить больше, но..."
"Не нужно", — сказал Дэррин, похлопав меня по руке. "Мой дом не имеет прямого отношения к восстанию. Я просто отставной Восходящий, обучающий нескольких детей. А что касается Аларика..." Он бросил на старца еще один настороженный взгляд. "На самом деле его здесь нет. А если и есть, то он точно не связан с заговором Серис. А если и так, то я никак не мог этого знать. В конце концов, мы просто старые собутыльники".
Я начал выходить из комнаты, но вынужден был остановиться и дать последний совет. "Делайте то, что он говорит. Прекратите воевать. Отправь своих людей домой. Позвольте нам с Серис разобраться с этим. В войне между драконами и василисками вы будете разгромлены".
Аларик насмешливо хмыкнул. "Это ты виноват в том, что я снова ввязался в это. Ты и твоя связь с этой Косой. Да. Но, пожалуй, ты прав. Никогда не поздно уйти на пенсию в третий раз, я полагаю".
Я улыбнулся, выражая благодарность. "До свидания."
Даррин слегка помахал рукой, но Аларик только сморщил нос и снова уставился на свой живот.
Я ушёл, а мои спутники последовали за мной по пятам, и вернулся в кабинет, где меня всё ещё ждал Компас.
Я остановился перед ним, раздумывая.
"Мы не можем оставить его здесь. Поскольку темпус варп почти не работает, компас может нам понадобиться. Перемещение через Реликтомбы - лучший способ избежать проницательных взглядов Агроны и Кеззесса, и, возможно, это наш единственный способ пробраться между Алакрией и Дикатеном".
"Есть идеи?" спросила Сильви, проводя рукой по энергетическому полю, окружающему реликвию.
"И можем ли мы быть уверены, что у леди Сильви не случится нового припадка?" спросил Чул, незаметно поглядывая на неё краем глаза.
"Будем надеяться", — вздохнул я. "Проходите. Я буду за вами".
Сильви прикусила губу. Чул лишь пожал плечами и шагнул прямо в портал. Когда я кивнул, чтобы она следовала за ним, Сильви нерешительно сделала это и исчезла в мерцающем овале, висящем в воздухе.
Протянув руку, я нащупал эфиром форму портала. Активация ядра вызвала глубокую, пульсирующую боль во всем теле и усилила зуд от шрама.
В эфире портала чувствовалась какая-то знакомость, никак не связанная с тем, что я уже пользовался им раньше. Любопытствуя, я активировал Шаг Бога и увидел пути, не ступая на них. На моем лице появилась уверенная ухмылка.
Продолжая использовать Шаг Бога, я полностью сосредоточился на портале, прислушиваясь к его специфическому резонансу среди множества других точек вокруг меня. Убедившись, что он есть, я взял Компас и деактивировал его.
Эффект был мгновенным. Сам портал против моей воли стал вдавливаться внутрь, но точка в пространстве, связанная с путями молний, пела мне всё так же. Выждав достаточно времени, чтобы надежно зафиксировать Компас в своей руне измерения, я шагнул в отверстие.
http://tl.rulate.ru/book/114117/4366003
Готово:
Использование:
