За последние несколько недель, что Сакура провела в этом мире, она стала свидетелем кражи сумочек, попытки ограбления и покушения на убийство. Конечно, это были не единственные преступления, которые она видела, но, как и большинство людей, оставалась зрителем и обычным гражданином, потому что рядом были герои, которые могли справиться с ситуацией. — «Верно, каждый хочет стать героем, не так ли?»
Хитоши посмотрел на кошку, мурлыкающую рядом с ним: — «Конечно, хотят, но не всем это удается». — «Я вижу, что ты хочешь сказать что-то большее, так скажи это», — Сакура поняла, что Хитоши не скрывает своих слов и дерзит. — «Моя причуда, вероятно, не то, что вы считаете "достойным героя".» Причуды были настолько распространены, что часто это было первое, что вы узнавали о человеке после его имени, но Хитоши не рассказывал Сакуре о своей, а она не спрашивала. Это была одна из немногих вещей, которые он находил в ней странными. — «Какая у тебя причуда?»
— «Промывание мозгов»… Наступила тяжелая пауза, во время которой Хитоши ждал, что девушка засыплет его вопросами и заявлениями, которые он уже не раз слышал, когда раскрывал свою причуду, но их не последовало. Она просто сидела и ждала, что он объяснит. — «Я могу заставить любого, кто откликнется на мой зов, сделать то, что я ему скажу». Сакура положила подбородок на колени: — «Значит, ты можешь заставить людей делать все, что захочешь? И ты все еще в полном сознании, когда это происходит?»
— «О чем ты говоришь? Конечно, я в сознании. Ты можешь догадаться, почему это не считается хорошей причудой для героя». Сакура покачала головой: — «Нет, я действительно так не считаю. Я думаю, это впечатляющая способность. С ментальными способностями гораздо сложнее справиться, чем с физическими. Они создают рану, которую ты не видишь, а если ты ее не видишь, то не знаешь, как ее залечить, так что я думаю, это довольно невероятная способность», — сказала она. На этот раз на его лице отразилось полное удивление и, возможно, озабоченность: — «Я уже привык к тому, что люди слышат о моей причуде и говорят, чтобы я не пудрил им мозги. Даже ассоциируют ее со злодеями. Но то, что ты сказала, это что-то новенькое». Теперь Сакура поняла, почему он так удивился ее словам: этот мир изо всех сил старался быть черно-белым. — «У меня была подруга, которая обладала похожей способностью. Она могла переносить свою волю на других людей и управлять ими. Это позволяло ей с легкостью покорять более сильных противников с минимальным ущербом, чего не скажешь о некоторых здешних героях». Ущерб имуществу был в этом мире приоритетнее поимки злодеев, и если герой нарушал этот приоритет в бою, с него взимали плату за ущерб. Еще один аспект, который Сакура считала нелепым, ведь всегда можно было заменить и отремонтировать разбитые дороги или поврежденные здания. Другое дело — жизни людей. Для той, кто видела, как вся ее деревня была уничтожена в одно мгновение, Сакура не придавала большого значения таким правилам. — «И все же люди считают, что эта причуда больше подходит для злодеев». Она фыркнула: — «То есть, по сути, причуда делает человека человеком? Я не думаю, что найдется много злодеев, которые посреди ночи составят компанию раненой кошке. Да и не так уж много добропорядочных граждан тоже. Именно ваши поступки определяют вас, а не ваши способности. Честно говоря, я не очень люблю героев, но думаю, что из такого человека, как вы, получился бы хороший герой.» Наверное, он впервые слышал, чтобы кто-то говорил ему что-то подобное. Хитоши отвернулся, но Сакура уловила его улыбку. Она посадила кошку на бедра и погладила ее по голове: — «Надо найти ей хозяина, мы еще даже не придумали ей имя», — сказала она. — «Потому что это должен сделать его хозяин», — сказал Хитоши, не поворачивая головы в сторону фонаря у входа в подземный переход. — «Свет». — «Что?»
— «Его имя — Свет». — «Я думал, ты не можешь его взять?» Сакура вспомнила этот разговор. Она не могла взять кошку с собой, потому что в то время была бездомной и не хотела заводить домашнее животное сейчас, когда искала способ поскорее покинуть этот мир. Она бы исследовала весь этот мир, но хотела остаться поблизости от места, где открылся портал. Она рассматривала все возможности, какими бы маленькими они ни были. И это была одна из них. Поэтому ее дом должен был находиться здесь, в Токио, и ничто не могло этому помешать. — «Я хотела, но передумала». — «Хорошо, я не позволю тебе забрать его домой, пока ты не скажешь мне, почему передумала». Хитоши оглянулся на нее: — «Когда его ранили, я видел, как это произошло. Я видел, как машина ехала по дороге, но ничего не мог сделать. Когда он уехал, я пошла к ветеринару, а когда они сказали, что ничего не могут сделать, я ушла». — «Ты ждал его», — кивнула Сакура. — «Что, ты чувствовал себя виноватым, потому что не бросился наперерез несущемуся на скорости куску металла весом в три тысячи фунтов?» — ответила Сакура. Желание быть героем, но причуда, которую считали злодейской, да еще и добавляющая к неверному представлению о невозможности спасти бездомную кошку, начинало сплетать нити сомнений. — «Да ну его к черту». — «Что это значит?» Хитоши нахмурился. — «Либо живи дальше, либо найди способ исправить ошибки, но зацикливаться на них никому не поможет», — Сакура откинула плечо и почувствовала, как затрещала кость. — «Я могу обещать тебе, что ничего хорошего не будет, если ты будешь тащить за собой свое прошлое». Хитоши снова посмотрел на кошку: — «Ты странная, Сакура». Она толкнула его в плечо: — «Разве это плохо?»
… … … … … … … … … … Она подошла к трем фигурам, две приближались к центру, у каждой были знакомые черты лица, темные волосы, светлые и белые. Руки тянутся друг к другу. Лица полностью затемнены, как будто их никогда не должны были увидеть. Она открыла рот, чтобы закричать, но из него вырвалась лишь густая красная субстанция. Она снова попыталась обрести голос, пошевелиться, но на грудь словно давила тяжесть, не давая двигаться. Ее тело словно забыло, как дышать, грудь перестала двигаться, она не могла вдохнуть. Уши не улавливали звуков, тело не позволяло сделать ни малейшего движения пальцем; все это усиливало ее страх перед зрением, который не исчезал. Падая, словно застывшая статуя, она наблюдала, как вокруг нее вспыхивает яркая среда; пламя вырезало лицо с желтыми злыми глазами, готовыми поглотить ее. Затем бассейн с плесневелой серой жидкостью, кипящий паром, закрывающийся от нее. Затем осколки снега и льда, кружащиеся вокруг нее, словно вихрь. Она пыталась закричать, падая, словно не в силах пошевелиться.
Внизу она приближалась к яме тьмы, которая надвигалась быстрее, чем ей хотелось. Как будто её живот подтягивали к груди, она падала все быстрее. Перед глазами мелькали образы: розового ребёнка, себя самой, плачущей в парке, красной ленточки, друзей, школы, выпускного, родителей. Мгновения, когда она была в каждом из этих моментов, проходили слишком быстро, чтобы их запечатлеть в обычном темпе, но, казалось, она переживала всё это заново, так же прочно, как реальность. А потом, когда она перестала падать — ничего.
— АААА! — Сакура непроизвольно прыгнула вперёд, задыхаясь от нехватки воздуха, которого ей не хватало в кошмаре.
Затем она провела лапой по шраму на груди, словно пытаясь ослабить трение от какого-то источника, который она не могла найти, пытаясь стереть скрытые воспоминания о своей жизни, которые мелькали у неё перед глазами. Повторяющиеся сны, в которых преувеличивалась война и её участие в ней, появлялись тогда, когда она меньше всего этого ожидала, в сочетании с неприятной тяжестью в груди, вызванной сонным параличом. Это становилось рутиной, и ей это не нравилось.
Откинув одеяло на односпальной кровати, Сакура прошла в ванную и стянула майку, чтобы рассмотреть шрам под мерцающим светом. Сколько бы она ни рассматривала его, так и не смогла понять, как он появился, а точнее, как всё это осталось.
— Я должна быть мертва, — единственная мысль, которая приходила ей в голову каждый раз, когда она смотрела на него.
Как она исцелилась от такой травмы, да ещё и с таким шрамом, было чудом, которое она не могла постичь. В каком-то смысле она была благодарна за то, что может видеть этот шрам, знать, что то, что произошло в её мире, было реальностью и что, пока она была здесь, её друзья были дома. Наконец-то в безопасности. С войной покончено. Просто она не сможет увидеть этого и как следует оплакать потерю своих друзей и товарищей на их похоронах. Вероятно, для неё уже готовили похороны.
Поплескав водой на лицо, Сакура отправилась на кухню, чтобы сварить кофе. Когда ей снились подобные сны, искушение вернуться в постель обычно пропадало. К счастью, это не было постоянной проблемой.
— Это просто означает, что я рано встаю, — поджала она уголки губ.
Открыв кухонный шкаф, а затем холодильник, она вздохнула:
— Мне нужно сходить за покупками.
http://tl.rulate.ru/book/113905/4297400
Готово:
Использование:
