Готовый перевод Другой Северус / Другой Северус: Глава 4

Кулак вошёл в глазницу Петтигрю с громким и приятным шлепком.

Казалось, как будто бы время замедлилось, когда его голова дернулась в сторону, а сам он пошатнулся и сделал несколько заплетающихся шагов назад.

В одно мгновение голоса вокруг нас смолкли, и в воздухе повисла пронзительная, звенящая тишина.

Хвост, с выражением полнейшего изумления на лице, приложил ладонь к своему глазу, на котором стремительно наливалось багровое пятно. Судя по его блуждающему взгляду, в первые мгновения он даже не понял, что произошло. То же самое можно было сказать и про остальных учеников, кто находился в этот момент поблизости и видел момент удара. Воздух буквально искрил ошеломленными взглядами окружающих, которые наверняка просто не могли поверить тому, что Северус Снейп, вечная жертва и объект насмешек, мог поступить подобным образом.

- А теперь послушай меня, крысеныш, - я не мигая смотрел в глаза Петтигрю, даже не пытаясь сдерживать звенящую в голосе ярость. - Если ты еще раз посмеешь обратиться ко мне в подобном тоне, то я сломаю тебе челюсть. Ты понял?

Кажется, эти слова привели его в чувство.

- Ах ты, ублюдок... - прошипел он.

Побагровев от ярости, Хвост принялся неуклюже рыться в складках своей мантии, пытаясь достать волшебную палочку.

Однако моя рука уже лежала на моей палочке, которую я приготовился направить на него.

Ученики, окружившие нас, очнулись и взволнованно заголосили.

И в этот момент, перекрывая их крики, раздался громкий голос, будто бы пятикратно усиленный магией:

- Что здесь происходит?!

Чертыхнувшись, я быстро убрал руку с палочки и обернулся… чтобы тут же застыть в удивлении.

Ведь в первое мгновение я даже не понял, что передо мной стояла никто иная, как профессор Минерва Макгонагалл. И фишка была в том, что она совершенно не походила на ту сухопарую преподавательницу солидного возраста, знакомую мне по образу из канона.

Нет, сейчас передо мной стояла… весьма красивая молодая женщина. Очаровательное лицо без тени морщин. Роскошная копна блестящих чёрных волос, свободно спадающая на плечи. Стройная фигура, обёрнутая в темный жакет, пуговицы которого были застёгнуты лишь до середины, и далеко не консервативная юбка, едва прикрывающая колени.

«Точно… она же сейчас должна быть лет на двадцать моложе, чем во времена канона, - запоздало догадался я, все ещё не в состоянии справиться с удивлением от вида молодой преподавательницы. - А её стиль однако сильно изменится со временем…»

- Спрошу еще раз - что здесь происходит? - вновь прозвучал её решительный голос, который, несмотря на уже проявляющиеся намеки на будущую фирменную строгость профессора, был непривычно живым и звонким. - Мистер Петтигрю, мне кажется, или вы собирались достать палочку? И явно с недобрыми намерениями?

Хвост тяжело задышал, сверля меня злобным взглядом. Я же, приняв самый беспечный и невинный вид, отвечал ему ледяным спокойствием.

- Нет, профессор, - наконец сквозь зубы процедил Петтигрю, убирая руку с палочки.

- Правда? - Макгонагалл, вздёрнув бровь, по очереди окидывала нас подозрительным взглядом. - А мне почему-то показалось, что вот-вот вспыхнет настоящая драка, да еще и с использованием магии. Что, разумеется, было бы абсолютно недопустимо, - учитель направила взгляд желто-зеленых глаз на меня. - Мистер Снейп, может быть, вы мне объясните?

- Профессор, прошу прощения, но вы ошибаетесь, - бодро уверил я, - У нас даже в мыслях не было начинать драку. Мы с мистером Петтигрю просто... спорили по поводу одного вопроса.

Параллельно я думал о том, что мне сильно повезло - если бы Макгонагалл явилась сюда буквально на минуту раньше, то она застала бы, как я ударил Петтигрю. А так, только если меня никто сейчас не заложит, то и вменять было нечего.

Женщина еще несколько мгновений сверлила меня проницательным взглядом, прежде чем наконец сказала:

- Ну что ж, пусть будет так. Однако должна заметить, что ваш спор мог иметь за собой самые печальные последствия, как для вас лично, так и для обоих факультетов, к которым вы принадлежите. Нужно ли мне напоминать вам о недопустимости применения магии на учениках?

- Нет, мэм. Я прекрасно это помню, - почтительно ответил я.

- Что ж, хорошо, - кивнула учитель. После чего повернулась к Хвосту: - Мистер Петтигрю, почему вы еще здесь? Разве у Гриффиндора сейчас не урок заклинаний у профессора Флитвика, который, если мне не изменяет память, находится в другом конце замка?

- Да, мэм, - после запинки пробормотал Хвост.

- Что ж, тогда вам нужно поспешить, иначе вам грозит опоздание. Не смею более вас задерживать, - добавила она, слегка повысив тон, когда увидела, что тот не торопится уходить.

Петтигрю еще некоторое время потоптался на месте, но наконец, злобно цыкнув, двинулся с места. Проходя мимо, он бросил на меня полный ненависти взгляд.

- Ты за это заплатишь, Снейп, - прошептал Хвост так, что только я и услышал.

- Ага, жду с нетерпением, - ответил я ему со спокойной улыбкой и даже подмигнул напоследок.

Когда Петтигрю скрылся за поворотом, профессор Макгонагалл окинула взглядом толпу учеников, что стояли и оживлённо перешёптывались.

- Остальных это тоже касается. Сейчас же прекращайте толпиться и отправляйтесь на уроки, пока я не начала ставить штрафы… - строго произнесла она. - А учеников Слизерина приглашаю пройти в кабинет, урок уже начинается.

***

Кабинет трансфигурации выглядел довольно атмосферно и уютно. Вдоль стен были развешаны клетки с птицами, предназначенные для отработки заклинаний. По углам несколько шкафов, на полках которых были размещены различные артефакты и книги. У дальней стены большой деревянный стол, покрытый рукописными свитками и пергаментами. На столе также стояли несколько свечей, служивших единственным источником тусклого света в помещении. По бокам от стола две доски для записей, а в углу - большой старинный глобус, на котором, если приглядеться, можно было увидеть, как волны океанов омывали берега континентов.

Занимая своё место за партой, я явственно ощущал на себе множество обращённых взглядов своих одноклассников, а также слышал их непрекращающийся возбуждённый шепот. Вот так, Северус Снейп, ещё с утра до которого никому не было дело, в один момент стал всеобщим центром внимания всего факультета. И, честно говоря, я не особо был рад этому обстоятельству. Ведь из-за того, как удивлённо и настороженно теперь пялились на меня мои одноклассники, чувствовал я себя довольно неуютно.

Да, признаюсь - меня до сих пор слегка потряхивало от адреналина. Ведь я совсем не ожидал, что отреагирую на провокацию Петтигрю именно таким, довольно неожиданным для Северуса образом. Толком не могу сказать, что конкретно произошло, но... просто когда я увидел наглую ухмыляющуюся рожу Хвоста, меня тут же, грубо говоря, перемкнуло, и рука сама собой сжалась в кулак.

Однако... я бы обманул себя, если бы сказал, что сейчас жалел о своем поступке. Нет, совсем наоборот, я чувствовал… довольство собой. И гордость. Да, верно, это было какое-то новое, незнакомое чувство для Северуса. Постоять за себя было крайне приятно, и это чувство грело душу. И я внутренне улыбался, когда вспоминал ошарашенное лицо Хвоста, сразу после того, как я ему врезал.

- Итак, попрошу всех занять свои места и успокоиться. Оставим все свои дела вне класса. Сейчас же начнем урок, - провозгласила Макгонагалл. Она прошла в конец класса и развернулась, слегка оперевшись спиной о стол. Оглядев притихших учеников, она продолжила: - Я бы хотела начать с небольшого вводного слова. Вы уже учитесь на пятом курсе, и довольно хорошо должны были к этому моменту изучить искусство трансфигурации. По крайней мере, мне хотелось бы в это верить, - добавила она с едва заметной ухмылкой.

В классе раздались негромкие смешки.

- Как вы уже знаете, в конце этого курса вам предстоит сдать экзамен СОВ по всем ранее изученным предметам. Это промежуточный оценочный экзамен, тем не менее, дающий вам свидетельство об общем магическом образовании. Я прошу вам отнестись к нему со всей серьезностью, так как от оценок на этом экзамене будет зависеть, в каких предметах вы сможете специализироваться на последующих оставшихся двух курсах, если, конечно, вы примете решение продолжить учебу. Со своей стороны хочу сообщить, что для того, чтобы продолжить заниматься трансфигурацией более углубленно, вам необходимо будет получить оценку не меньше "выше

ожидаемого". Могу сказать, что я считаю такую оценку вполне справедливой, а ваши усилия оправданными, так как я искренне нахожу науку трансфигурации крайне важной и захватывающей для волшебника. Если вы прилежно уделяли ей своё время, то уже должны были догадаться, какие возможности и перспективы может для вас открыть эта чудесная наука. Хотя, разумеется, в каком-то роде я являюсь пристрастным лицом, - ее губы тронула тень лёгкой улыбки. - В любом случае, все в ваших руках.

Закончив вступление, профессор Макгонагалл обвела выразительным взглядом учеников, будто бы придавая своим словам больший вес с целью получше донести до нас сказанную информацию.

Хотя, по всей видимости, это было лишним. Ведь мы уже учились на пятом курсе, и были уже не просто обычными бестолковыми детьми. Мои одноклассники понимали, что пора было начинать задумываться о своём будущем в волшебном мире, и с чем это будущее связать. И чтобы помочь в этом ученикам, школьная программа Хогвартса по своему устройству была максимально приближена к программе обычного колледжа. На шестом и седьмом курсах обучения можно было выбрать предметы, на которых в будущем ученик планировал специализироваться и изучать их на более углублённом уровне. То-есть, последние два курса чем-то походили на магистратуру в университете.

Интересно, много ли человек из нашего класса в итоге решат остаться доучиваться последние два курса?

В то же время я задумался над собственным будущим. Я знал, что благодаря Северусу, на данный момент я обладаю достаточно хорошими знаниями по трансфигурации, хотя и в меньшей степени, чем хотелось бы. Мой предшественник никогда не выделял эту дисциплину из остальных, всегда отдавая приоритет любимому зельеварению, однако все-таки не забывал про нее - он ответственно изучал школьную программу, впрочем, не выходя за рамки.

Я же начал прикидывать, а есть ли смысл мне сейчас рассматривать трансфигурацию в качестве профильного предмета? Кстати, интересно, а о каких конкретно преимуществах и перспективах этой науки только что говорила Макгонагалл? Впрочем, способность превращать любые предметы была очевидна и без лишних пояснений… Хотя, а точно ли любые?

- Так как сейчас только начало учебного года, - продолжала между тем учитель, - то я хотела бы сейчас дать слово вам. Может быть, у вас есть какие-либо вопросы? Не стесняйтесь, сейчас самое время их задать.

И она снова обвела взглядом класс.

Однако желающих не оказалось.

- Что ж, судя по всему, вопросов у вас нет. В таком случае… прошу прощения, Мистер Снейп? - слегка удивленно произнесла Макгонагалл, заметив мою поднятую руку. - У вас есть вопрос?

- Да, мэм.

- Что ж, прекрасно. Я вас слушаю.

Одноклассники снова удивленно посмотрели на меня. Ну да, Снейп никогда не проявлял инициативы на уроках, и не задавал лишних вопросов. Но зато лично у меня в голове назойливо крутились кое-какие мысли, которые назрели ещё в прошлой жизни, в те времена, когда я познакомился с первоисточником. И этой ночью, когда я «раскладывал» и систематизировал в своей голове все знания, доставшиеся мне от Северуса, эти вопросы лишь усилились. Так что сейчас я хотел воспользоваться предоставленной Макгонагалл возможностью и озвучить их.

- Профессор, у меня есть вопрос, касательно... если можно так выразиться, пределов трансфигурации, - произнес я, поднимаясь из-за парты.

- Хм, продолжайте.

- Не могли бы вы объяснить, где проходят эти границы, и чем, собственно, они обоснованы?

- Боюсь, что не совсем понимаю ваш вопрос, мистер Снейп. Что конкретно вы имеете в виду?

- Гхм, попробую объяснить. - Нахмурившись, я старался грамотно сформулировать свои мысли. - Мы уже знаем, что можно превратить различные единичные вещи во что-то другое. В том числе, неживые предметы в живые. Все мы, думаю, прекрасно помним, как на самом первом уроке вы превратили свой стол в свинью. Однако, мэм, меня всегда волновал вопрос о допустимых границах превращений.

- Думаю, мистер Снейп, вы и сами уже должны знать, чем регулируется этот вопрос.

- Да, профессор, - согласно кивнул я. - Насколько я могу судить, официально допустимые границы обозначены двумя вещами. Первое - это исключения из закона трансфигурации Фабиана Гампа, а второе - ограничения самого Министерства Магии, который определяет, что можно превращать, а что нельзя.

- Все верно. Так в чем же тогда состоит ваш вопрос?

- Дело в том, что я не совсем понимаю, где кончается одно и начинается второе. Согласно формулировке самого закона Гампа, всё можно превратить во всё. Однако у этого закона есть принципиальные исключения, которые запрещают волшебнику проводить некоторые превращения. Но… откуда, собственно, взялись эти исключения? Я имею в виду, какая глубинная магическая природа стоит за ними? И возможно ли, что кто-то пытался выйти за рамки дозволенного, и трансфигурировать то, что, согласно законам, трансфигурировать невозможно?

- Мистер Снейп, мне кажется, или вас интересует какой-то конкретный пример невозможного превращения? - спросила Макгонагалл с лёгкой усмешкой. А ещё, мне показалось, будто бы я увидел в её ярко-голубых глазах понимание.

Неужели она уже догадалась, к чему я веду?

- Ну... Как мы знаем, нельзя трансфигурировать золото и другие драгоценные металлы, - тщательно подбирая слова, произнес я. И помолчал, следя за реакцией учителя. Однако лицо Макгонагалл оставалось все таким же непроницаемым.

Тогда я продолжил:

- …Но чем конкретно обоснован такой запрет - физическими законами самой магии, или же это просто ограничение министерства? Ведь, если так подумать, возможность создать золото имело бы очень далеко идущие последствия...

- Что ж, мистер Снейп, это довольно прозорливый вопрос, - перебивая меня, произнесла Макгонагалл. После чего сдвинулась с места и неторопливо прошлась вдоль парт. - Я могу вам сказать, как учитель, что осуществить некоторые превращения попросту невозможно. И да - попытки были, и при том весьма многочисленные. Однако, как вы правильно заметили, трансфигурация драгоценных металлом является одним из запретных исключений. Мало того, что не существует прямого заклинания, которое позволяло бы превращать что-то в настоящие и устойчивые драгоценные металлы. Я подчеркну - в настоящие и устойчивые. Нет, скажу больше - даже попытки волшебников создать такое заклинание приводили в тупик. Причина этого берет истоки, по мнению ученых волшебников, еще в древней магии… Однако мы можем разобрать аналогию. Скажите, мистер Снейп, можно ли наколдовать, скажем, живую индейку?

- Да, мэм, это возможно, - кивнул я, уже понимая, к чему клонит учитель. - Однако, если затем мы попытаемся её зажарить, то она, скорее всего, тут же исчезнет, при любой попытке её приготовить.

- Верно. И в чем же причина этого?

- Дело в том, что трансфигурация, по сути - это создание очень качественной, осязаемой иллюзии, но это все равно будет иллюзия. Еду нельзя сотворить волшебством, её можно только призвать.

- Вы абсолютно правы, мистер Снейп, - произнесла профессор Макгонагалл с явным удовлетворением. - И ровно такой же принцип касается и создания денег и драгоценных металлов. Даже если бы у вас все-таки получилось каким-то образом превратить свинец в золото, спустя определённое количество времени полученное вещество неизбежно обратилось бы обратно в то, чем являлось до превращения. Таким образом, при попытке как-то использовать превращённый ценный ресурс, будь то деньги или драгоценность, вы, по сути, воспользуетесь тем, чем оно на самом деле не является. Проще говоря, подделкой. Соответственно, тем самым вы нарушите закон. Так что отвечая на ваш вопрос - данное ограничение обусловлено как и исключением из закона Гампа, так и прямым запретом Министерства Магии, в равной мере.

Учитель замолчала, молчал и я. Так же притих и весь класс, кажется, с интересом внимавший нашему разговору. Вполне вероятно, что за эти несколько минут они услышали от Северуса Снейпа больше слов, чем за все четыре года учебы вместе взятые.

- То-есть, мэм, вы утверждаете, что превратить металл в золото с помощью трансфигурации невозможно? - после паузы, все-таки настойчиво уточнил я.

- Да, все верно, - ответила Макгонагалл.

- Но тогда… - сделав паузу, я взглянул в глаза учителю и, набрав в грудь воздуха, спросил: - Что насчёт Философского камня?

Когда я задал этот вопрос, учительница остановилась и внимательно взглянула на меня. Кажется, в глазах Макгонагалл появилось какое-то новое выражение.

- Философский камень... - задумчиво произнесла она. После чего отвернулась и вновь прошлась по кабинету, будто бы читая лекцию. - Легендарный артефакт, который способен превращать любые металлы в золото… Более того, некоторые считают, что будто бы с его помощью даже можно достичь бессмертия… - подойдя к столу, она резко развернулась. - Что ж, насколько мне известно, в магическом мире никому так и не удалось создать философский камень, или хотя бы приблизиться к этому...

- А как же Николас Фламель? - перебил я, слегка сбитый с толку этой информацией. - Разве у него не получилось это сделать?

- К сожалению, нет никаких задокументированных свидетельств того, что Николасу Фламелю удалось создать философский камень. Единственный источник этого слуха - сам Фламель. Однако, он пропал уже давно, и магический мир так и не получил подтверждения этим данным. Мне очень жаль, мистер Снейп, но слухи о философском камне так и остались просто слухами. А научное сообщество волшебников уже давно пришло к выводу, что создать подобный артефакт, который обходил бы трансфигурационные ограничения, попросту невозможно.

Мне пришлось задуматься. Ответ Макгонагалл не показался мне исчерпывающим. Что-то было не так с ее рассуждениями, чего-то не хватало… Возможно ли, что учитель упускает какую-то деталь… или делает это намеренно?

- Прошу прощения, мэм, но у меня такое чувство, что здесь что-то не сходится, - поразмыслив, я решился озвучить свои мысли. - Я хочу сказать, что понимаю обоснованность запрета на превращение драгоценных металлов со стороны Министерства Магии. Однако мой вопрос не в том, почему делать этого нельзя с точки зрения закона, а в том, почему это в принципе невозможно? Я имею в виду - с помощью волшебства мы можем превратить практически что угодно во что угодно… Однако, при попытке наколдовать золото волшебник потерпит неудачу. Почему же магия работает именно таким, довольно избирательным образом? Разве она не эфемерна и объективна? Мне кажется, что магии должно быть все равно на человеческие мотивы. Ей не важно, что золото или деньги, которые мог бы создать волшебник, представляет какую-то материальную ценность.

- Именно в этом моменте, мистер Снейп, вы и ошибаетесь. - мягко возразила Макгонагалл. - Магия далеко не эфемерна, как вы считаете. И не объективна. Магия - это особый вид энергии, который исходит напрямую из дара волшебника. И поэтому она неразрывно связана с его разумом и устремлениями. Магию нельзя сравнивать с обычными физическими явлениями, которые существуют вне нашего сознания. Напротив, редкие могущественные волшебники могут изменять саму природу своей магии… Однако это гораздо более сложный и структурный вопрос.

- То-есть… вы хотите сказать, что запрет на превращение золота исходит не из самой природы магии… — мне пришлось серьёзно поразмыслить над её словами. Правильно ли я сейчас понял Макгонагалл? Неужели она только что попыталась намекнуть, что некий могущественный волшебник, давным-давно, наложил настолько масштабные чары, которые запрещают превращать некоторые вещи, в том числе и золото? Поверить в это было сложно.

- К сожалению, мне больше нечего вам сказать, и по довольно простой и банальной причине - я также ограничена в некоторых сведениях, - не дав мне возможности сформулировать вопрос, спокойно произнесла Макгонагалл. - Впрочем, как и все научное сообщество волшебников. Понимаете, мистер Снейп, в наше время существуют такие области в теории магии, что до сих пор, спустя большое количество веков, окутаны тайной, либо же забыты и похоронены под слоями истории. И сейчас у нас нет иного выбора, кроме как принимать некоторые постулаты за данность. В том числе это касается запретов на превращения.

- Но, профессор… - я хотел было продолжить спор, однако Макгонагалл прервала меня:

- Прошу прощения, мистер Снейп, но я уже рассказала вам все, что знаю по этой теме, и добавить мне больше нечего. А сейчас нам и правда уже пора начинать урок. Попрошу всех открыть учебник на странице…

Мои одноклассники словно очнулись и суетливо схватили учебники. Зашелестели страницы, Макгонагалл начала лекцию, и мы погрузились в занятие.

Я же, стараясь слушать и записывать все, что говорит профессор, в то же время продолжал размышлять о ее словах.

Что-то в рассуждениях Макгонагалл не давало мне покоя.

В мире магии, казалось бы, возможно все. Однако, если углубиться и копнуть глубже, то можно было неизбежно наткнуться на незримые границы. То тут, то там обнаруживались дидактические ограничения, которые сложно было объяснить с точки зрения логики. И в некоторых случаях это выглядело просто как натягивание совы на глобус. С одной стороны, как бы всемогущая магия, а с другой - ничем конкретно не обоснованные барьеры для волшебника.

К тому же, мне не совсем было ясно насчёт философского камня. Ведь в первоисточнике он давно был создан Фланелем, и хранился Дамблдором в ячейке банка Гринготтс. В конце концом, на этом частично был основан весь сюжет первой и единственной книги о юном волшебнике, которую я прочитал. Однако слова Макгонагалл полностью опровергали канонные сведения…

Это натолкнуло меня на неожиданную мысль. Могло ли случиться так, что я попал в другую, «фанонную» реальность, которая отличалась от первоисточника?

***

Когда урок закончился, Макгонагалл, дав довольно объёмное домашнее задание, неожиданно обратилась ко мне:

- Мистер Снейп, можно вас на пару слов?

Слегка насторожившись, я подошел к учителю, когда все остальные уже вышли из кабинета.

- Профессор, вы что-то хотели?

- Да, мистер Снейп. - женщина откинулась на стуле и обвела меня внимательным взглядом. - Я хотела поговорить с вами о вопросе, который вы подняли в начале урока. Могу я узнать, что конкретно натолкнуло вас на подобные мысли?

- Ничего особенного, профессор, простое любопытство, - я попытался напустить на себя беспечный вид. Однако я видел, что Макгонагалл на это не купилась. Тогда, поразмыслив, я решил дополнить свой ответ. - На самом деле, к пятому курсу я просто стал больше задумываться о разных аспектах магии. Видите ли, есть вероятность, что в будущем я выберу академическую карьеру в волшебном мире, поэтому я хотел бы лучше узнать его устройство… а также более углублённо изучить теорию магии.

- Вот как? - Макгонагалл внимательно смотрела на меня, что-то обдумывая. А затем, словно бы придя к какому-то решению, достала бланк с пустой формой и принялась заполнять его. - Что ж, в любом случае, вопрос, затронутый вами, был весьма и весьма интересным. К сожалению, по некоторым причинам я, вероятно, не смогла удовлетворить ваше любопытство в должной мере… Но я думаю, что вы могли бы найти некоторые ответы в школьной библиотеке... А именно, в Запретной секции.

- Профессор?.. - удивленно произнес я.

- Я выписала вам пропуск. Предъявите его мадам Пинс, - расписавшись и поставив печать, она протянула мне заполненный листок. - Советую не затягивать с этим, так как пропуск действует ровно семь дней. А это… она протянула мне ещё один листок, который был заполнен её аккуратным почерком, - это - небольшой список авторов и книг, с которых я, если бы была на вашем месте, обязательно начала бы ознакомление. Что ж, надеюсь, это поможет удовлетворить ваше любопытство, и вы сможете найти ответы на свои вопросы.

- Эмм... - признаться, я слегка растерялся от такого поворота в разговоре. - Большое вам спасибо, профессор.

- Не нужно благодарности. Я лишь направляю любознательного ученика в нужном направлении, - вежливо улыбнулась Макгонагалл.

Она взглянула в окно и немного помолчала, после чего вдруг добавила:

- Знаете, мистер Снейп… Знаменитый волшебник-ученый Адальберт Уоффлинг, которого многие называют отцом теории магии, как-то сказал: «Кто вмешивается в глубочайшие тайны мироздания, - истоки жизни, сущность бытия - должен быть готов к последствиям самого опасного свойства»…

Я молчал, слегка сбитый с толку её словами. Макгонагалл же продолжала смотреть в окно. Наконец она повернулась и посмотрела на меня слегка прищурившись:

- Надеюсь, мистер Снейп, что у вас хватит смелости и упорства найти нужные вам ответы.

Немало озадаченный, я хотел было узнать, что она имеет в виду, но Макгонагалл уже перевела взгляд на часы.

- Что ж, вам пора отправляться на следующий урок, - сказала она, вернув на лицо формальное выражение и давая понять, что разговор закончен, - Кажется, у вас сейчас по расписанию история магии, если я не ошибаюсь? В таком случае, не смею более вас задерживать.

http://tl.rulate.ru/book/113524/4289016