После нескольких дней уборки и мелкого ремонта "Веселый Роджер" и его команда смогли вернуться к привычному распорядку, которого придерживались годами. Двое пиратов погибли в бою, но их обязанности были достаточно общими, и их легко было заменить. Венди думала об этом больше других, но ничего не сказала. Ее собственные обязанности - копировать записи Крюка и иногда помогать Сми - занимали ее в течение дня, и у нее редко оставалось время думать о чем-то другом до ужина, когда все ее внимание было сосредоточено на Крюке. Сми все еще иногда присоединялся к ним, но в основном их вечера становились более интимными, чем раньше.
Крюк стал относиться к ней по-другому: он был более внимательным, возможно, более добрым. Он всегда был вежлив, но до недавнего времени она чувствовала угрозу от этой вежливости. Теперь же, когда она уравновешивалась его искренним стремлением позаботиться о ее счастье ради нее самой, а не ради него, он казался ей порой почти милым, но не до тошноты, и не всегда. Как бы он ни старался не быть таким, он все равно иногда выходил из себя, но никогда не из-за нее, и она не возражала, во всяком случае.
Крюк предоставил ей право бродить по кораблю, где ей заблагорассудится, при условии, что она будет выполнять свои обязанности. Если у нее возникал вопрос, она могла задать его, и он обычно отвечал на него или отсылал ее к кому-нибудь другому, если был занят. Ночью же он рассказывал ей практически все, что она хотела знать. Они так и не обсудили в подробностях, как он потерял руку, но он рассказал ей немного о своей жизни - то, что смог вспомнить, - до Неверленда. После ужина они садились у окна в его каюте и, разговаривая, смотрели на воду. Когда становилось поздно, он оставлял ее наедине готовиться ко сну и возвращался, когда она засыпала. Она гадала, не возражает ли он против того, что она решила остаться в его постели: он никогда ничего не говорил, если это было так. Теперь, когда холодная погода ушла, в этом не было необходимости, но она чувствовала себя более комфортно, хотя и немного смущалась своей смелости. Она лежала на своей стороне, он - на своей, и редко кто пересекал невидимую границу между ними, хотя иногда рука или нога тянулись дальше, чем обычно, и находили тело другого.
Венди улыбнулась и сделала паузу в своей транскрипции. Она выглянула в окно слева от себя и увидела Хука, стоящего на палубе с джентльменом Старки. Она понятия не имела, о чем они говорили, но ей нравилось наблюдать за ним. В любой день он представлял собой фантастическое зрелище, но сегодня все было по-другому. Было теплее, чем обычно, и он отказался от привычного вышитого пиджака, оставшись в льняной рубашке и синих хлопчатобумажных бриджах с коралловым поясом, опоясывающим узкие бедра. Его волосы были убраны в аккуратный хвост, перевязанный темной лентой, которая при порывах ветра путалась в его локонах. Он выглядел так же царственно, как и без вышивки и драгоценностей. Должно быть, он почувствовал на себе ее взгляд, потому что, повернув голову, поймал ее взгляд и улыбнулся. Венди слегка покраснела и вернулась к своей работе, но она знала, что он все еще наблюдает за ней. Она держала руку ровно, чувствуя, как его глаза оглядывают то, что он видит через окно, но не размазать чернила было непростой задачей. Она нервно отвела за ухо выбившуюся прядь волос и перелистнула следующую страницу в журнале Крюка. В животе у нее что-то неприятно зашевелилось, когда она попыталась выкинуть из головы его лицо, но этот дискомфорт был захватывающим: он напомнил ей о том, как она впервые научилась летать. Она отогнала от себя это волнение и вернулась к работе, надеясь, что остаток дня пройдет быстро.
"Как далеко ты продвинулась в своих трудах сегодня, моя дорогая?" спросил Хук, наливая в бокал для Венди шипучее вино.
"Несколько страниц, сэр", - ответила она. Прожевав последний кусочек десерта, она проглотила его, вытерла рот и встала, чтобы присоединиться к Хуку у окна. "Я рассчитываю закончить этот дневник завтра и начать следующий, если вы того пожелаете".
"Очень здорово", - сказал Худ. Он протянул ей стакан и указал, чтобы она села. Она так и сделала. "Но, возможно, не завтра".
"Нет, капитан?"
"Венди", - сказал он, отпивая вино и улыбаясь ей. "Скажите, вы хотели бы завтра сойти на берег?"
Глаза Венди засияли. Она не покидала корабль с тех пор, как ее привезли на него, и как бы ей ни нравилось находиться на борту, сама мысль о песке под ногами приводила ее в восторг. "О, да, капитан! Правда?" Она наклонилась вперед в своем кресле и положила маленькую руку на предплечье Хука.
"Правда", - сказал он. "Нам нужно пополнить запасы".
"И я могу пойти с вами?"
"Да", - сказал он, - "Если вам будет угодно".
Венди поставила свой стакан и, перепрыгнув через пространство между ними, обхватила Хука за шею. "О, это действительно так, капитан! Спасибо!"
Хук слегка рассмеялся и похлопал ее по спине. Он все еще не привык к этой части своих новых отношений с Венди, и, хотя это не вызывало у него недовольства, ему было немного не по себе. Он не был почти неопытен в общении с женщинами, но Венди была... другой. Она была яркой и красивой, и она больше не боялась его. Он не шевелился и позволил ей устроиться в сидячем положении у него под ногами, как она делала время от времени. Его рука легла ей на спину, а его крюк перекинулся через ее бедро.
"Куда мы пойдем?" спросила Венди.
Хук пожал плечами. "Туда и сюда", - сказал он, взбалтывая вино в своем бокале. "Полагаю, вы уже знакомы с нашим приморским садом". Он сделал паузу, и Венди кивнула. "Мы отправимся туда утром и соберем часть урожая, а потом, если позволят погода и коварное маленькое отродье, отправимся в деревню и купим другие необходимые вещи."
Глаза Венди загорелись, как солнышки. "Здесь есть деревня? Я не помню, чтобы здесь была деревня!"
"Я не удивлен, моя дорогая. Вряд ли деревни настолько непрактичны, чтобы о них беспокоился Пэн. Тем не менее, деревня есть. А куда еще, по-твоему, отправились потерявшиеся мальчики, которые выросли?"
"Питер никогда не говорил".
"Я был бы потрясен, если бы он сказал. Насколько я понимаю, когда они становятся слишком взрослыми, он либо убивает их, либо изгоняет, после чего перестает помнить об их существовании. Некоторые из них забредают в пещеры или в лагуну, и вы можете догадаться, что с ними происходит. Большинство добирается до деревни и находит там работу. Некоторые оказываются здесь".
"Правда?"
"Правда, но только через некоторое время".
Венди прислонилась головой к его плечу и отпила из бокала вина. Она подумала о Потерянных мальчиках, которых уже знала, и задалась вопросом, что могло бы с ними случиться, если бы они не ушли с ней в первый раз, когда она приехала, и подумала о тех, кто теперь живет с Питером. "Кто-нибудь из них остается с Питером?"
"Нет. Все они рано или поздно вырастают".
"Все? Правда?"
Крюк вздохнул, но не от досады. Он наклонил голову в задумчивости и смотрел на море, казалось, очень долго. Наконец он опустил свои светлые глаза на Венди и улыбнулся самой мягкой, самой очаровательной улыбкой, которую она когда-либо видела. "Все они, Венди, - прошептал он. "Есть только один человек, который может избежать взросления навсегда". Венди кивнула и откинула голову на плечо Хука. В тот вечер они больше не говорили ни о "Потерянных мальчиках", ни о чем-либо другом, и Венди крепко уснула, пока Крюк продолжал смотреть в окно. В конце концов он сдался и отнес спящую девушку на руках на кровать. Он улыбнулся, положив ее голову на подушку, и стянул с нее атласные тапочки.
Не раздумывая, стоит ли это делать, Хук скользнул в кровать и притянул Венди ближе. Она слегка вздрогнула, но он лишь убрал волосы с ее щеки, наклонившись к ней. Он смотрел на ее профиль и едва прикрытые глаза, на длинные ресницы обоих век, которые все еще были так близко друг к другу. "Я слышал, что в Неверленде страшнее всего перед сном, - прошептал он, проводя кончиками пальцев по ее волосам, - но я всегда нахожу его гораздо более спокойным. Хотя я могу оценить красоту восхода солнца, обещание провести еще один день в этом месте всегда преследовало меня неимоверно". Глаза Крюка сузились и на несколько минут остановились на лунном свете, падающем в окно рядом с кроватью, после чего он перевел взгляд на Венди. "Ты сделала из тюрьмы дворец, моя красавица". Он едва улыбнулся, но тон его голоса был настолько радостным, насколько это вообще возможно. "По правде говоря, я нуждаюсь в твоем обществе, ты нужна мне. У меня так долго не было причин заниматься чем-то еще, кроме мести Пэну, что я забыл о существовании других вещей на свете".
Пока он говорил, длинные белые пальцы его левой руки провели по ее лбу и носу, но остановились у рта. Он мог поклясться, что из правого уголка рта Венди ему что-то подмигивает. Это было так соблазнительно, что он, не задумываясь, наклонился и поцеловал любопытное место, а затем прижался лицом к луже ее волос на подушке. "Венди, - прошептал он, - я рад, что ты выросла". Она нежно улыбнулась в полудреме и представила, что, когда проснется, скрытый поцелуй исчезнет.
http://tl.rulate.ru/book/113328/4356264
Готово:
Использование:
