Готовый перевод In the beginning / Тайчу: Том 1. Глава 16. Трое гениев сталкиваются

Том 1. Глава 16: Три Фиолетовых в Противостоянии, Каждый Получает по Заслугам

Старейшина Сюй Юньцзы и другие старейшины, опешив, быстро пришли в себя. Причина, по которой Чу Юньцзы так настроен против Ли Цзина, кроется в прошлом.

Чу Юньцзы родился в бедной семье, которая занималась земледелием из поколения в поколение. Когда ему было пятнадцать лет, разразилась сильная засуха, и урожай погиб. Местные коррумпированные чиновники не только присвоили средства помощи, но и потребовали от голодающих крестьян уплаты налогов в том же объеме, что и в предыдущие годы. В одночасье повсюду раздались жалобы и стоны, начался каннибализм.

Родители и родственники Чу Юньцзы умерли от голода во время этой катастрофы. Сам он, умирая от голода, возглавил группу людей, чтобы разграбить зернохранилище в уездном городе. После провала их схватили и приговорили к смертной казни. Если бы не его учитель, который случайно проходил мимо и спас его, Чу Юньцзы уже давно был бы мертв.

С тех пор Чу Юньцзы возненавидел всех чиновников династии Ли, не говоря уже о третьем принце Ли Цзине, который родился в императорской семье. Его одежда была слишком приметной, и его легко было узнать.

Когда Чу Юньцзы немного преуспел в обучении, он три дня и три ночи стоял на коленях перед дверью своего учителя, умоляя позволить ему спуститься с горы и отомстить. В конце концов, секта дала свое согласие и выпустила указ, обязывающий императорский двор выдать всех чиновников, причастных к делу того года, и казнить их.

Если бы не строгие правила секты, Чу Юньцзы уже давно ворвался бы во дворец с талисманом-мечом и перебил бы весь род Ли.

Хотя Ли Цзин был недоволен, он все же поклонился Чу Юньцзы и спросил: «Старейшина, что я сказал не так?»

Чу Юньцзы холодно фыркнул и сказал: «Даже если Юань Шаньху был ни на что не годен, он все равно находился на третьем листе уровня Ростка Бессмертного. Как его мог победить Цинь Хаосюань, который практикует всего два дня? Я думаю, здесь что-то не так! Цинь Хаосюань, возможно, лазутчик из другой секты бессмертных или же демон в обличье человека».

После того, как Чу Юньцзы высказал свою точку зрения, даже другие старейшины почувствовали, что это неправдоподобно. Происхождение Цинь Хаосюаня с горы Сяоюй было чистым и поддавалось проверке. Даже если Чу Юньцзы хотел навредить Ли Цзину, обвинение в шпионаже было слишком надуманным. Что касается демона в обличье человека, то какой демон стал бы превращаться в слабого ученика с низким потенциалом?

Все чувствовали, что Чу Юньцзы стреляет в воздух, но Чжан Куан был глубоко убежден в его правоте. Он выступил вперед, чтобы подтвердить: «Цинь Хаосюань - мой земляк, я знаю его как облупленного. До того, как вступить в секту Тайчу, он часто ходил в горы собирать травы. Каждые три-пять дней он приносил много редких лекарственных трав. Многие старые травники не могли сравниться с ним. Вы думаете, обычный сын охотника способен на такое? По крайней мере, я не могу».

«Это потому, что ты хуже меня», - вдруг заговорил молчавший до этого Цинь Хаосюань, и в его улыбке сквозила насмешка. - «Я не только могу собирать травы, которые ты не можешь найти, но и могу избить тебя до полусмерти, когда захочу».

Ли Цзин захлопал в ладоши и рассмеялся: «Младший брат Чжан, ты слышал, что сказал младший брат Цинь? Я думаю, он прав. Твои слова только доказывают, что младший брат Цинь способный. Ты хочешь сказать, что если ты не можешь чего-то сделать, то и другие не смогут?»

«Младший брат Ли! Ты...» - лицо Чжан Куана покраснело, он хотел что-то сказать, но не смог найти слов.

В этот момент Чу Юньцзы снова заговорил, чтобы вывести Чжан Куана из затруднительного положения. Его слова были направлены против Ли Цзина: «Ли Цзин! Цинь Хаосюань! Это Зал Правосудия! Как вы смеете так разговаривать? Чжан Куан просто привел пример, чтобы доказать, что Цинь Хаосюань необычен. Почему ты искажаешь его слова? Каковы твои истинные намерения?»

Сказав это, он свирепо посмотрел на Ли Цзина, словно хотел разорвать его на части.

Если бы другой ученик подвергся такому допросу со стороны старейшины Зала Правосудия, он бы давно задрожал от страха. Но Ли Цзин спокойно сложил руки и сказал: «Старший брат, я просто говорю то, что думаю. Младшему брату Чжану не стоит быть таким чувствительным».

Они оба называли друг друга «младшим братом», а себя - «старшим братом», и в их разговоре чувствовался скрытый запах пороха. Чтобы предотвратить дальнейшую эскалацию конфликта, Сюй Юньцзы поспешил прервать их: «Позвольте нам, старейшинам, немного посовещаться, а затем мы вынесем решение». Сказав это, он взмахнул рукой, и бледно-желтый барьер, блокирующий звук, окутал их четверых. Было видно, как шевелятся их губы, но слов слышно не было.

«Старший брат Сюй Юнь, о чем тут совещаться? Давайте просто объявим приговор в соответствии с предыдущим решением!» - недовольно сказал Чу Юньцзы.

Сюй Юньцзы проигнорировал ослепленного ненавистью Чу Юньцзы и обратился к двум другим старейшинам: «Теперь, когда на стороне Цинь Хаосюаня стоят два ученика с Фиолетовым Семенем, нам следует заново взвесить все за и против».

«Что тут взвешивать! Изначально у меня не было никаких подозрений, но как только этот Ли Цзин из императорской семьи Ли выступил в его защиту, я понял, что этот Цинь Хаосюань - негодяй! Иначе зачем бы он пришел на помощь? Я считаю, что Цинь Хаосюань - лазутчик из другой секты бессмертных или же демон в обличье человека!»

Чу Юньцзы не скрывал своей ненависти к императорской семье Ли и Ли Цзину. Он ненавидел всех, кто был связан с ними, и включил в этот список Цинь Хаосюаня.

Сюй Юньцзы и остальные были бессильны. Они пытались вразумить его: «Ли Цзин - тоже обладатель Высшего Фиолетового Семени, его будущие достижения наверняка превзойдут наши. Он помог Цинь Хаосюаню не просто так, его истинная цель - Сюй Юй, которая находится рядом с Цинь Хаосюанем. Если он заручится ее поддержкой, у него будет больше шансов стать главой секты! Если мы будем следовать предыдущему решению, то оскорбим сразу двух учеников с Фиолетовым Семенем, а это... неразумно».

«О будущем мы поговорим позже! Если вы не хотите брать грех на душу, позвольте мне объявить приговор. Если Ли Цзин действительно станет главой секты, я возьму всю ответственность за сегодняшний день на себя. Я не позволю вам троим пострадать. Я считаю, что Чжан Куан добьется гораздо большего, чем они оба».

Сюй Юньцзы и остальные все еще чувствовали, что это неправильно. Даже если бы приговор объявляли не они, он был бы вынесен с их общего согласия. Оскорбить двух учеников с Фиолетовым Семенем - значит навлечь на себя большие неприятности в будущем.

«Тогда так», - сказал Сюй Юньцзы после долгого раздумья. - «Даже если не обращать внимания на Ли Цзина, на стороне Цинь Хаосюаня все еще есть Сюй Юй! Мы должны проявить к ней уважение. Более того, насколько нам известно, это Юань Шаньху и двое других спровоцировали конфликт, и, возможно, за ними стоял Чжан Куан. Поэтому я решил отправить Юань Шаньху и остальных на Ледяной Утес для самоанализа на пятнадцать дней! Цинь Хаосюань будет отправлен в Пещеру Магмы на семь дней! Что касается того, является ли Цинь Хаосюань шпионом из другой секты или демоном, это еще предстоит выяснить. Как только появятся доказательства того, что Цинь Хаосюань - злодей, он будет наказан в соответствии с правилами секты, независимо от того, кто его защищает. У вас есть возражения, младшие братья?»

Сюй Юньцзы вынес окончательный вердикт. Его слова были разумны и обоснованы, а наказание было справедливым. Два других старейшины кивнули в знак согласия. Чу Юньцзы было бесполезно возражать, он мог только принять реальность.

После того, как все было решено, барьер рассеялся. Сюй Юньцзы прочистил горло, оглядел зал и объявил: «Юань Шаньху, Чжан Шань и Ли Сы злонамеренно спровоцировали Цинь Хаосюаня, что нанесло ущерб отношениям между соучениками. Они приговариваются к пятнадцати дням самоанализа на Ледяном Утесе! Цинь Хаосюань, несмотря на то, что Юань Шаньху и остальные прекратили нападение, все равно серьезно ранил их. Это нарушение правил секты, запрещающих драки между соучениками. Он приговаривается к семи дням самоанализа в Пещере Магмы! Секта Тайчу справедлива в своих наказаниях и поощрениях, и никто не является исключением. Я надеюсь, что вы все извлечете из этого урок!»

Когда Сюй Юньцзы закончил говорить, ученики Зала Правосудия, выстроившиеся в две шеренги по обе стороны зала, вдруг издали три оглушительных крика: «Справедливо! Справедливо! Справедливо!»

Двадцать голосов прозвучали в унисон, оглушая всех присутствующих. Звуковая волна чуть не снесла крышу Зала Правосудия, и пыль посыпалась с балок.

Ли Цзину было все равно, каким будет приговор. Он вмешался только для того, чтобы произвести хорошее впечатление на Сюй Юй и постараться сблизиться с ней. Что касается Цинь Хаосюаня, то чем суровее было наказание, тем больше он радовался.

Чжан Куан был очень недоволен таким исходом. Он хотел воспользоваться словами Чу Юньцзы и развить тему шпионажа и демона, но в приговоре об этом не было ни слова. Он, конечно же, был недоволен, ведь он хотел смерти Цинь Хаосюаня. Но старейшины вынесли решение, и он ничего не мог с этим поделать, как бы он ни был недоволен. В конце концов, он был один против всех.

Ли Цзин только что вступил в секту и уже начал заводить себе союзников. Похоже, что в будущем, имея дело с Цинь Хаосюанем, ему придется держаться подальше от Сюй Юй. Если он действительно толкнет ее на сторону Ли Цзина, то его путь к посту главы секты станет еще более тернистым.

Чжан Куан сдержался, но Сюй Юй все еще была недовольна. Ли Цзин был жертвой от начала и до конца, и при мысли о том, что Цинь Хаосюаня запрут в Пещере Магмы на семь дней, ее глаза покраснели.

Пещера Магмы... Одно название уже все говорило само за себя.

«Старейшины несправедливы! Я пойду к главе секты и попрошу его восстановить справедливость!» - сказала Сюй Юй с гневом и слезами на глазах.

Цинь Хаосюань был тронут, но покачал головой: «Забудь об этом. С глаз долой - из сердца вон. Лучше держаться от них подальше. Я смогу спокойно практиковать, и никто не будет мне мешать».

Сюй Юй решила, что Цинь Хаосюань утешает ее. Она не знала, что он говорит от чистого сердца. Все это время, пока шло слушание в Зале Правосудия, его мучила обжигающая аура в теле, но он не мог показать этого. Он просто хотел найти тихое место, чтобы спокойно помедитировать, где ему не будут мешать, как в Долине Духовных Полей.

Добрая Сюй Юй не понимала этого. Она холодно посмотрела на Чжан Куана, Юань Шаньху и остальных и сказала: «Я пойду к главе секты! Когда я стану сильнее, я обязательно добьюсь для тебя справедливости!»

Ее взгляд скользнул по четырем старейшинам Зала Правосудия. Слушая клятву Сюй Юй и чувствуя на себе ее полный ненависти взгляд, четыре старейшины почувствовали себя неловко. Как говорится, не бойся вора, бойся вора, который помнит. Тем более, что это была ненависть ученицы с Фиолетовым Семенем.

Если бы это был другой ученик, старейшины могли бы придумать какой-нибудь план, подставить его и выгнать из секты.

Но ученица с Фиолетовым Семенем? Старейшины не осмелились бы даже подумать о том, чтобы подставить ее... Глава секты не был глупцом. Если бы он узнал правду, то действительно мог бы убить их всех. Им нужно было все хорошо объяснить и уладить этот конфликт.

Старейшины подумали о том, что им, людям в возрасте, приходится объясняться с новичком, и им стало горько на душе. Но у них не было выбора. В конце концов, у нее было Фиолетовое Семя.

Сюй Юньцзы уже решил, что сразу же найдет Сюй Юй и заверит ее, что Цинь Хаосюаню не причинят вреда в тюрьме. Он даже подарит ей несколько целебных трав, чтобы помочь ей практиковать в тюрьме, надеясь, что на этом конфликт будет исчерпан.

Юань Шаньху и двое других были напуганы до смерти. Они съежились на полу и попытались подползти поближе к Чжан Куану, словно так они чувствовали себя в безопасности.

Когда стражники уже собирались увести их четверых в тюрьму, Чжан Куан приблизился к Цинь Хаосюаню и холодно сказал: «Думаешь, сможешь избежать меня, спрятавшись в тюрьме? Посмотрим».

Цинь Хаосюань вздохнул про себя. Пришло время расплачиваться за вспыльчивость, из-за которой он постоянно попадал в неприятности в деревне. Но он ни за что не стал бы извиняться перед Чжан Куаном!

После того, как Цинь Хаосюаня и остальных увели, Сюй Юй снова обрела спокойствие. Она подошла к Ли Цзину и сказала: «Спасибо, старший брат Ли, за то, что ты заступился за старшего брата Цинь. Сюй Юй запомнит это».

Ли Цзин сразу же расплылся в улыбке. Маленькая девочка есть маленькая девочка, ее так легко обмануть. Он хотел сказать что-нибудь вроде «не стоит благодарности», чтобы закрепить хорошее впечатление, но Сюй Юй больше не обращала на него внимания и просто ушла.

В Зале Правосудия снова воцарилась тишина, но ни у кого на душе не было спокойно.

http://tl.rulate.ru/book/108930/4062360