Обычно Фэн Цинь И съедала только одну порцию риса, но на этот раз она взяла две порции. Проблема заключалась в том, что в рисоварке не осталось риса, хотя он положил столько же, сколько обычно. Для него это не имело смысла.
– Цинь И, почему сегодня было мало риса? – спросил Фэн Цин Чи.
Хотя в душе девушка чувствовала себя немного виноватой, внешне она оставалась спокойной.
– Что значит, я съела слишком много? У меня была только одна тарелка. Может быть, ты положил недостаточно риса, когда готовил. Ты обвиняешь меня?
– Как это возможно? Я кладу столько же риса, сколько и обычно. Раньше его всегда было достаточно, так почему же сегодня его было недостаточно?
– Позволь мне заняться приготовлением с этого момента! Учитывая твою память, я действительно беспокоюсь, что потом у меня не будет риса.
Фэн Цинь И вызвалась взять на себя приготовление и заранее приготовила миску лапши для Фэн Цин Чи. В конце концов, это из-за неё он недоедал, и она решила, что должна немного компенсировать ему это.
В военном лагере Тяньци Янь Чи заметил на столе Цинь Юй Чуаня дополнительный набор мисок и палочек для еды и был озадачен.
– Генерал, зачем здесь дополнительный набор мисок и палочек для еды? Кажется, они не принадлежат военному лагерю.
Лицо Цинь Юй Чуаня ничего не выражало.
– Забери их. Не спрашивай о том, о чём не следует.
Хотя Янь Чи было любопытно, генерал сказал не спрашивать, поэтому он не осмелился сказать что-либо ещё. Однако, несмотря на то что он не осмеливался спросить Цинь Юй Чуаня, он мог бы вместо этого спросить На Му Ки и Янь Яна.
На Му Ки упоминал, что он должен был незамедлительно сообщать о любых необычных обстоятельствах. Этот дополнительный изысканный набор мисок и палочек для еды должен был считаться необычным обстоятельством.
Как военного стратега, На Му Ки в целом любили в лагере. Когда Янь Чи нашёл его, он болтал с несколькими молодыми солдатами.
– Янь Чи, почему ты здесь? – спросил На Му Ки.
Воин отвёл стратега в сторону.
– Пойдём со мной, я кое-что покажу.
– Ты нашёл какое-то сокровище и хочешь, чтобы я оценил его? – спросил На Му Ки.
Янь Чи покачал головой.
– Ты поймешь, когда увидишь это в столовой.
– К чему такая секретность? – На Му Ки не совсем понял.
Янь Чи объяснил:
– Ранее, когда я ходил собирать миски и палочки для еды генерала, я заметил, что на его столе стоит дополнительный набор. Миска была особенно красивой. Она была даже более изысканной, чем чаши, которыми пользовалась королевская семья, со странными узорами на ней. Что касается палочек для еды, то они были чёрными и квадратной формы, а не круглыми, как те, что используем мы. В нашем военном лагере определенно нет таких мисок и палочек для еды, и генерал тоже не покидал своей палатки. Я не знаю, откуда они взялись.
Услышав слова Янь Чи, На Му Ки сказал:
– Это действительно странно. Позвольте мне пойти посмотреть на эти миску и палочки для еды, о которых ты упомянул.
Они вдвоем отправились в столовую, где были вымыты миски и палочки для еды, оставленные после обеда. Среди сложенных друг на друга мисок особенно выделялась белая чаша с узором на крышке.
На Му Ки взял чашу и внимательно осмотрел её.
– Судя по глазури и этим узорам, эта чаша определенно не из нашего военного лагеря. Даже в Шэнцзине нет печей, которые могли бы изготовить такие чаши. Ты спрашивал генерала, откуда он её взял?
Янь Чи покачал головой.
– Я так и сделал, но он не сказал.
Затем На Му Ки взял палочки для еды и внимательно их ощупал.
– Эти палочки, похоже, сделаны не из настоящего дерева. Я никогда раньше не видел этого материала. Ты уверен, что генерал всё это время находился в своей палатке и никуда не выходил?
Янь Чи торжественно кивнул.
– Я абсолютно уверен. Я охранял его снаружи палатки.
– Внимательно наблюдайте в течение следующих нескольких дней и дайте мне знать, если что-то ещё произойдёт. У нас критический период, и генерал не может допустить никаких несчастных случаев. Нам всем нужно сохранять бдительность, – сказал На Му Ки с некоторым беспокойством.
– Не волнуйтесь, На Му. Я так и сделаю, – ответил Янь Чи.
После обеда Фэн Цинь И вернулась в свою комнату, намереваясь проведать Цинь Юй Чуаня и узнать, закончил ли он есть.
Увидев его пустую фотографию в профиле и имя, Фэн Цинь И решила сменить его имя для связи на что-нибудь более привлекательное.
[Цинь И: Ты закончил есть?]
[Юй Чуань: Да, спасибо, что передала еду.]
[Цинь И: Не стоит меня благодарить. Я слышала, что ты ешь только кашу и маринованные овощи, поэтому решила немного разнообразить твоё питание.]
[Цинь И: Если еда покажется тебе вкусной, я могу приготовить для тебя порцию во время приёма пищи, пока ты будешь в лагере.]
[Юй Чуань: Тебе не обязательно это делать. Это доставит тебе слишком много хлопот.]
[Цинь И: В этом нет ничего сложного, так как я всё равно буду готовить. Не беспокойся об этом.]
Она могла бы считать это платой за то, что зарабатывала на нём очки.
[Юй Чуань: Тогда спасибо за беспокойство.]
[Цинь И: Нет проблем. Я больше не буду тебя беспокоить. Мы можем продолжить беседу позже.]
[Юй Чуань: Хорошо.]
Решив улучшить питание Цинь Юй Чуаня, Фэн Цинь И взяла на себя ответственность за приготовление пищи, поскольку Фэн Цин Чи было нелегко одурачить. В конце концов, он изучал финансы и был лучшим студентом. Она могла обмануть его раз или два, но, если она будет пытаться слишком часто, он наверняка раскусит.
В военном лагере Цинь Юй Чуаня завтракали очень рано, около 5 утра. В это время Фэн Цинь И ещё спала, поэтому она не стала готовить ему завтрак. Она прислала только обед и ужин.
Ночью в военном лагере Тяньци генерал методично отдавал приказы.
Это была последняя битва. Силы противника на перевале Чансюй были истощены и у них закончились припасы, что давало им прекрасную возможность атаковать. Цинь Юй Чуань предвидел сложившуюся ситуацию и не собирался упускать этот прекрасный шанс.
Под покровом ночи солдаты штурмовали перевал Чансюй. Вскоре после этого вспыхнуло пламя, осветившее всё ночное небо и возвестившее об их быстрой победе в последней битве. Солдаты Тяньци без особых усилий установили полный контроль над северной цитаделью Ци – перевалом Чансюй.
Цинь Юй Чуань последовал за Янь Чи в ущелье, и в отблесках пламени он мог ясно видеть свежую кровь, пролитую повсюду, и изможденных женщин и детей, забившихся в углы.
Если бы у них был выбор, никто добровольно не пошел бы на войну, за исключением тех, кто одержим жаждой власти. Никто по-настоящему не любит войну.
Он родился в семье военного и вырос в лагере. Если бы не самопожертвование отца и ожидания матери, он, возможно, предпочёл бы стать бродячим мастером боевых искусств.
Но он не смог. Он был генералом Тяньци, богом войны Тяньци. С того момента, как умер его отец, его жизнь принадлежала этой нации. Как бы сильно император ни боялся его, как бы ни клеветали на него чиновники, он мог только терпеть это, потому что не имел права своевольничать. Какая нелепость.
– Генерал, глубокая ночь, и вице-генерал Линь уже принял необходимые меры. Вам следует вернуться в свою палатку и отдохнуть, – озабоченно сказал Янь Чи.
Цинь Юй Чуань, казалось, погрузился в свои мысли.
– Тебе не обязательно сопровождать меня. Я прогуляюсь один.
– Но...
Хотя Янь Чи и знал о непревзойденном мастерстве Цинь Юй Чуаня в боевых искусствах, он всё равно чувствовал себя неловко.
Цинь Юй Чуань сказал:
– Никаких «но». Ты иди первым.
После ухода Янь Чи Цинь Юй Чуань долго бродил в одиночестве по перевалу Чансюй, пока высоко в небе не взошла яркая луна. Именно тогда он ушёл, окутанный лунным светом.
http://tl.rulate.ru/book/107889/4596829
Использование:
