Должно быть, вечеринка была не из приятных — так сильно похмеляться… — простонала Беллатрикс. Услышав чье-то хихиканье, она подняла голову и уставилась на ухмыляющуюся Нимфадору Тонкс, сидевшую за маленьким столиком в нескольких футах от неё. Не узнавая окружающих, Беллатрикс быстро повертела головой по сторонам, пытаясь определить своё местонахождение. Легкий храп привлёк её пристальный взгляд к дремлющему Гарри Поттеру.
— Поттер?! — воскликнула Беллатрикс. — Почему, во имя Морганы, он здесь? А ещё лучше — почему здесь я? И вообще, где это "здесь"?! Как мы оказались в этой комнате?
— Думаю, нам нужно поговорить,— нехарактерно серьёзно ответила Тонкс.
— Почему ты…?
Внезапно в памяти Беллатрикс вновь всплыли воспоминания того дня: как она узнала план Волдеморта, как захватила защищённый предмет, на котором так сосредоточился её "хозяин", и как выследила Поттера. Следующие несколько воспоминаний были не столь ясными: признание в том, что она стала марионеткой Поттера и своей племянницы, передача устройства, украденного из крепости Волдеморта, и, наконец, что-то, связанное с ними тремя в зелёном куполе. После сильной боли она смутно вспоминала, как Поттер, также освобождённый, шатаясь, подошёл к ним, прежде чем потерять сознание. Потратив некоторое время на переориентацию, Беллатрикс снова повернулась к племяннице и тихо спросила:
— Это ведь был не сон, правда?
— Нет, — прошептала Тонкс в ответ, — но давайте не будем его беспокоить. Он больше всех пострадал от того, что сделала эта сфера.
Кивнув, Беллатрикс последовала за ней через дверь и вышла в коридор, осторожно затворив за собой дверь. Прислонившись к стене, Тонкс решила начать расследование.
— Итак, не хочешь ли ты объяснить, что именно эта штука сделала с нами?
Вздохнув, Беллатрикс ответила:
— Я уже говорила вам: я не знаю! Насколько мне известно, это глупое создание никогда прежде не делало ничего подобного. Не только Волдеморт, но и несколько членов его ближайшего окружения пытались получить доступ к сфере, но всё тщетно. Они испробовали все известные им проклятия и чары, но сфера просто поглощала их. Единственное, что я могу предположить, это то, что она реагировала только на определённый тип людей, и Поттер подходил под это описание. Я не знаю, что он сделал и почему он это сделал.
— Тогда почему она схватила нас? Она не отреагировала на вас, когда вы украли её, или когда принесли сюда.
— Если ты помнишь, она не воздействовала на нас, пока мы не подошли к Поттеру. После этого всё пошло кувырком, — угрюмо ответила Беллатрикс.
— И какое, во имя всего святого, это имеет отношение к делу? — огрызнулась Тонкс.
— Я. Не. ЗНАЮ! — выдохнула Беллатрикс. — Сразу скажу: учитывая тот факт, что теперь у меня в голове застряла ты, я бы предположила, что нас затянуло в какую-то магическую связь. Но этого не может быть, так как нам обоим пришлось бы либо провести ритуал, либо принести клятву. Но мы не сделали ни того, ни другого…
— Но мы дали клятву, — заявила Тонкс. — И только когда мы оба сказали, что поможем Гарри, нас ошарашила эта штука с зелёным куполом.
— Возможно, но никто из нас не вдавался в подробности, чтобы оправдать клятву, и уж тем более не участвовал в церемонии, чтобы определить условия сделки. Должно быть, этот трижды проклятый шар пробудил какие-то импульсы или невысказанные намерения… — предположила Беллатрикс.
— И каковы же были эти намерения, о моя тётя? — отрезала Тонкс.
— Ну, — проворчала Беллатрикс, — раз уж это нечто привязало нас обоих к Поттеру и друг к другу, я бы сказала "те же самые, что и у тебя", о моя племянница. Как я уже говорила, я хочу заставить Волдеморта и его приспешников, лакеев, катаматов и педофилов заплатить за то, что они сделали со мной и моей семьёй. Этот маньяк отравил мировоззрение моих родителей и основательно испортил жизнь мне и моим сёстрам. Не говоря уже о том, что мои родители, в свою очередь, сделали с Сириусом и твоей семьёй. Поттер — единственный, кто хоть что-то делает, чтобы остановить этих темных идиотов, поэтому я собираюсь помогать ему всеми возможными способами, чтобы он смог уничтожить этих никчёмных тварей.
Решив пока смириться с ответом, Тонкс начала задавать другой вопрос, но Беллатрикс прервала её:
— И что же ты делала с Мальчиком, который, похоже, не может умереть? Хм… не могу не заметить, что некоторые вещи в этой комнате — не совсем то, что должно быть у волшебника-подростка.
— Если хотите знать, я даю ему несколько уроков по защите. Как вы могли заметить, у Гарри, похоже, есть дар находить опасные ситуации. Вернее, у него есть способность притягивать к себе опасность.
— И Министерство разрешило тебе взять отпуск только потому, что…? — спросила Беллатрикс.
— Министерство больше не имеет права голоса. Они использовали меня почти так же плохо, как Волдеморт и его… "Разнообразные недотёпы, лакеи, катаматы и педофилы", кажется, так это называется? — На слабую ухмылку Беллатрикс Тонкс продолжила: — Ну, так же плохо, как они использовали тебя. Иногда я думаю, что единственной причиной, по которой меня приняли в Авроры, была моя полезность как метаморфамага. Несмотря на то что я уже более четырёх лет являюсь полноправным выпускником Авроры, меня никогда не позиционировали как нечто большее, чем просто "грубиян". В любом случае, после фиаско, случившегося несколько недель назад в Министерстве, Фадж пришёл в ярость и попытался уволить всех нас. У большинства нашлось оправдание, но Фадж уволил меня. Я сидела в своей квартире и пыталась спланировать дальнейшие действия, когда получила письмо от Гарри. Я сразу же приехала сюда… и в итоге развалилась в его комнате. Успокоив меня, Гарри предложил остаться и зарабатывать больше, чем когда-либо в Министерстве, если я покажу ему несколько вещей, которые помнила из курса авроров. Это было вчера. Сегодня как раз мы приступили к физической подготовке, когда вы нас нашли.
Пытаясь разрядить довольно тяжёлую атмосферу, Тонкс приоткрыла дверь, чтобы проверить Гарри, и заметила:
— Мне кажется, или он выглядит по-другому?
Заглянув через щель в двери, обе ведьмы заметили, что дремлющий юный волшебник действительно немного изменился по сравнению с тем утром. Даже в откинутом положении он был на пару дюймов выше, чем несколько часов назад. К тому же, хотя его мускулистое телосложение отнюдь не было массивным, оно больше напоминало атлета, чем худобу, которой он обладал раньше.
Самым заметным изменением — возможно, даже чудом — стала копна непокорных волос на его голове. Вернее, то, что когда-то являлось непокорной шевелюрой. Какие бы силы ни были задействованы во время утреннего эпизода, они, очевидно, смогли снять семейное проклятие Поттеров, ведь теперь у Гарри были локоны длиной до плеч, почти неестественно ровно лежащие на голове.
— Да... — рассеянно прокомментировала Беллатрикс. Почувствовав её замешательство, Тонкс подняла бровь и посмотрела на неё.
— Что? — спросила она.
— Этот его новый облик... он кого-то напоминает, но я не могу вспомнить, кого, — пробормотала Беллатрикс почти про себя.
— Это был кто-то недавно? — с любопытством спросила Тонкс.
— Нет, — наконец ответила Беллатрикс, — это было очень давно. Может, это была просто книга, или портрет, или что-то ещё...
— Ну, как бы то ни было, я думаю, что новый облик ему идет. Объективно говоря, конечно! — ответила Тонкс.
Фыркнув, Беллатрикс заметила:
— Конечно! Есть идеи, почему он так изменился, а мы остались без изменений?
— Никаких идей.
— Так что же нам теперь делать? — спросила Тонкс.
Как бы ни звучал ответ Беллатрикс, он был заглушен гневным криком:
— ЧТО ВЫ, уроды, делаете в моем доме?!?!!
http://tl.rulate.ru/book/104812/3671589
Готово:
Использование:
