Глава 28. Дом с криками (Часть 1)
На второй день нового учебного года Помона проснулась рано утром, и все в общежитии уже ушли на занятия. У ее кровати стояла дополнительная тарелка с мягким хлебом и черничным джемом.
В Хеффапаффе никогда не нужно беспокоиться о том, что нечего есть. Хотя я не знаю, кто оставил это для нее, Помона все еще благодарна, потому что она не ужинала прошлой ночью, а теперь ей очень хочется есть.
До полнолуния осталось два дня. Она должна найти способ прорыть туннель на внешней стороне школы. Она должна сделать это ночью, чтобы никому не было видно. Недостаток сна может сохраниться до воскресенья. По ее подсчетам к тому времени она сможет этим воспользоваться. «Изможденное лицо» - достаточно плохо.
Очнувшись, Помона вспоминала все слова Вильмины.
Будет ли так? Ее отец был одержим демоном матери, поэтому он бросил дочь?
Ее смущает такое чувство, как кто-то может потерять контроль до такой степени? Однажды Люпин сказал, что в мире есть монстры, которые страшнее призраков. Помона считает, что он говорит о оборотнях, и он тоже оборотень. Он страдает не только физически, но и психологически. Это сформировало его преждевременный характер.
Он, как ива, которая породила истекающую ивой, он не наслаждался детством, он сразу вступил во взрослую жизнь. И эти ничего не подозревающие одноклассники похожи на глину, которая не подходит для его роста, и они собираются свести Римуса Люпина с ума.
Оборотень очень любит кусать людей, но он должен контролировать свое желание кусать, не ранить плоть и кровь, которые вкусны в его глазах, и превращать их в себе подобных.
Природа Вийвы заключается в том, чтобы соблазнять людей. Она всегда хотела влюбиться в какого-нибудь натурала. Возможно, это не ее истинное намерение. Говоря языком магглов, это инстинкт, такой же, как у мигрирующих рыб.
Если Дамблдор хочет, чтобы она обуздала свои желания, старая шляпа должна отправить ее в Рейвенкло, как ведьму, которая никогда не выйдет замуж в погоне за знаниями и силой, а он отправил ее любить и ничего не делать. Мечтать о Хеффапафф, так же как Люпин, оборотень, которого отправили в ненавистный Гриффиндор, их разыграл Дамблдор, или их судьба была устроена именно так?
Она достала свою палочку, ту, что купила у Олливандера. Олливандер - одна из священных двадцати восьми фамилий. Как и Жанна Уизли, она из семьи чистокровных волшебников и известная личность в волшебном мире. Кто бы мог подумать, что Дженни, которая говорит тихо и у которой нет чувства собственного существования, может быть любима Повелителем Тьмы.
Не все семьи чистокровных попадут в Слизерин. Некоторые люди могут не верить в то, что в Хеффпаффе больше всего чистокровных аристократов, чем в Слизерине, потому что в Хеффпаффе много людей, а в Слизерине все еще много полукровок, и если убрать их из и без того скудного числа, количество чистой крови в Слизерине не будет таким высоким, как в Хеффпаффе.
Древняя семья, священная линия крови, звучит так захватывающе, но в действительности чистая кровь становится все более редкой, и в семье Лонгботтомов нет наследников.
Слизнорт был избран на место Дамблдора в качестве министра-исполнителя Хогвартса Бадди Крауча, старейшей семьи чистокровных магов и одной из двадцати восьми священных семей. Его личная сила не так велика, как у Альбуса Дамблдора, но как может сила его семьи быть сопоставима с малоизвестной фамилией Дамблдора.
Безумный Крауч - честный человек. Он пытался добиться справедливости в нескольких делах между волшебниками и другими расами. Его уважают феи и другие расы. Он хорошо владеет несколькими языками. Когда директор Хогвартса не только должен иметь дело со школой, он также должен иметь дело с окружающими расами и ладить с ними.
Рекомендательное письмо Слизнорта Бадди Краучу на самом деле не продиктовано какими-то сильными предпочтениями чистокровных, но после того, как Бадди Крауч станет директором, ситуация для студентов-маглорожденных в школе станет ещё хуже, они могут даже потерять возможность зачисления. Изумительные способности боятся проявлять на глазах маглов, лишь из-за страха, что к ним отнесутся как к странным и уродливым.
Конечно, тебе, как обычному студенту, об этом думать не придётся, тебе остаётся только наслаждаться учёбой и развлекаться. После того как станешь профессором, у тебя обязательно появится своя точка зрения. С точки зрения студентов, отбор профессоров — это обязанность директора Хогвартса, но у Министерства Магии есть свои фокусы. Они могут направить в школу людей для проведения мероприятий под видом проверки учебного процесса, и даже уволить некоторых учителей, которые им покажутся неподходящими. Как все знают, это такой способ исключения инакомыслящих. Теперь Помону декан Слизерин считает человеком Дамблдора и ей ведь на самом деле всего одиннадцать. Кто поверит, что одиннадцатилетний ребёнок может быть профессором?
Ей приходится очень тяжело. Хотите верьте, хотите нет, давление может заставить человека вырасти, но чрезмерное давление может загнать в землю. Она находит способ себе помочь. Ей не хочется вечно плакать в объятиях Пита.
— Ты меня слышишь?
Только она открыла одеяло и села, как позади неё раздался мужской голос. Она оглянулась и не обнаружила никого.
Вид был действительно очень страшен, Помона чувствовала, как у неё встали дыбом все волоски, но помимо этого она ещё испытывала какое-то заставляющее бессилеть тело чувство печали. На её шее было тёплое прикосновение, будто кто-то вдыхал ей в шею воздух.
— Кто здесь?
Обувшись, она вышла на ковёр и осмотрелась. С тихим хлопком в углу комнаты возник домовой эльф.
— Что ты здесь делаешь?
— Профессор Грапланд попросил Хони разбудить госпожу в девять, а не то вы опоздаете на второе занятие, — съёжился эльф.
— Хони? — Помона решила, что имя у неё забавное. Как-то раз она говорила Лили, что еда поднимает настроение, может, стоит исправить, конфеты поднимают настроение.
— Да, госпожа, так меня зовут, — большие влажные глаза Хони распахнулись, и она растерянно заводила пальцами.
— Ты можешь принести немного шоколада? — Помона запрыгнула на кровать. Если бы она была дома, то миссис Спраут не позволила бы ей есть шоколад с самого утра, но сейчас она в Хог-вартсе, кто может запретить ей завтракать шоколадом?
— Сейчас, госпожа, — щёлкнула пальцами Хони и исчезла. Помона использовала это время, чтобы умыться. Когда она вышла из ванной, на тумбочке её ждали не только хлеб с джемом, но и большая тарелка с шоколадом. Только Хони опять пропал.
Привычка вставать по утрам очень рано не давала ей нормально выспаться до девяти. Идти на уроки чёрной магии в такое время было уже поздно, а на второе занятие по гаданию — ещё рановато. Она задумалась, ей же надо всё-таки принимать оранжерею. Так что можно отправиться туда и осмотреться.
Когда она вышла из гостиной, то обнаружила, что на улице светит солнце, совсем не так, как это было вчера, в ненастье. Жаль только, что в этот день у всех четырёх факультетов не было уроков по полётам. Такая погода пропадает даром.
Она жевала шоколад и лениво прогуливалась по извилистым коридорам Хогвартса. Все здесь оставалось таким же в течение многих лет. Скорость времени здесь, кажется, замедлилась. Только периодически протекающие трубы как назойливое повторение того, что это уже очень старая школа.
Она испытывала непонятный, странный страх перед лужей, набравшейся на полу на повороте коридора, и осторожно обошла её, приподняв ноги. В этот момент она услышала шуршание, похожее на змеиный ползающий звук. От страха она зажмурилась и побежала вперёд. Она замедлила шаги только тогда, когда больше не послышалось ни звука, и открыла глаза. Оказалось, что она уже добежала до оранжереи.
Она никогда не была здесь, но чувствовала, что это место было столь же знакомо, словно она бывала здесь тысячу раз, но оно выглядело не так, как она помнила, и было слишком старым.
Она открыла старую дверь, ручка которой была все тем же барсуком Хефпаффа, и вид, открывшийся перед ней, поразил ее.
Не знаю, сколько лет я не следила за ней должным образом. Растения здесь выглядят слабыми, а множество сорняков переплелось с ними, и все стало во много раз более запутанным, чем в тропических лесах в гостиной для девочек.
«О, бедняжка». Помона погладила листья на земле мандрагоры. Они выглядели мелкими и желтыми, она голодала. Она быстро нашла наушники в подсобке и, надев их, резко вытащила мандрагору. Ее человекоподобное корневище было похоже на недоношенного младенца. Она была маленькой и худой, и слабо кричала.
Крик мандрагоры может пробудить людей, окамененных василиском, а также может убить людей, но для этого она должна кричать во весь голос, а мандрагора в ее руках едва ли кричала, и Помона сомневалась, нужны ли ей вообще наушники.
Она снова оглядела эту запущенную теплицу, и ей показалось, что дел у нее будет предостаточно.
(Конец этой главы)
http://tl.rulate.ru/book/104597/3841617
Готово:
Использование:
