Глава 5. Даже старые демоны могут надеяться (1)
.
Жизнь — это паутина, бесконечно расплетающаяся в отчаянии и радости. Жизнь — это состояние между «никогда» и «есть». Свет горел, а тьма обнимала.
Мечты блуждали, а бесконечность замышляла. Смерть терпеливо ждала, чтобы наблюдать, судьба же мнила себя верховной.
Это был мир, наполненный ужасами и чудесами, мир, где даже бог мог погибнуть.
Чувство, что всколыхнулось в Зекраме, было тем, которое он не испытывал на протяжении бесконечных эпох, с тех самых пор, как его создатель пал в битве с Абрахамическим богом.
Он чувствовал, будто его предназначение исчезло. Он был орудием, одним из величайших, созданных Люцифером и Лилит. Он знал это с самого начала и наслаждался этим осознанием.
Зекрам с радостью бросался выполнять любые поручения, даже если они неизбежно вели его к гибели.
Его подпитывала безграничная жажда крови, кипящая в его венах, и любовь, вписанная в саму его суть его создателями.
Он насиловал, убивал, грабил, пытал. Все эти отвратительные деяния он совершал без малейшего колебания. Зекрам был именем бесполезного инструмента, лишившегося своих хозяев.
Он был Баэлом, великим королем, Архидемоном гордыни, убийцей серафима Камаэля, и впервые с момента их смерти он обрел цель.
Его младшую внучку выдали замуж за одного из потомков рода Феникса. Как бы разочаровался другой Архидемон, если бы увидел, до чего докатились его потомки, если бы узнал, насколько они стали слабы, насколько человеческими они стали. Он, вероятно, убил бы их, а затем покончил с собой, чтобы избавить себя от позора.
Хотя, возможно, после того как он увидел копию рейтинговой игры, принесенную его потомками, Феникс оставил бы третьего сына в живых. Ведь он хотя бы выглядел как настоящий демон, как истинный Феникс.
Его внимание вернулось к говорящей фигуре его потомка. Баэл знал, что тот говорит, но на время лишил себя возможности слышать. Вероятно, он давно бы убил его, если бы не выучил этот полезный трюк у Астарота.
Читая по губам своего сына, он видел, как тот жалуется на Риас, на клан Гремори, на то, насколько нечестно и ненормально, что Риас, как и её брат, оказалась столь могущественной.
Глаза Баэла были глазами высшего существа. С их помощью он видел то, о чем другие даже не могли бы вообразить. Он заглядывал в сердце, в душу своего потомка. Он видел зависть, гнев, похоть, ревность, которые тот питал к своей старшей сестре и её детям.
Баэл снял заклятие, и его встретил пронзительный голос его сына.
─ Тише, ─ прошептал он.
И с этим словом мир замолк. Кислотный дождь стал бесшумным. Шум исчез, утратив право на существование. И, наконец, наконец-то его сын замолчал.
На лице потомка застыла гримаса страха, и Зекрам заставил себя подавить отвращение, чтобы не убить собственного наследника. Сайорорг был еще слишком молод. Возможно, через десятилетие.
─ Ты знаешь, почему я не задушил тебя при рождении? ─ наконец спросил он, прерывая желанную тишину, которую позволил себе для своего сына.
Мальчик попытался ответить, но из его рта не вырвалось ни звука.
─ Это был риторический вопрос. Не напрягайся. И не волнуйся, я не убью тебя, ─ добавил он, хотя мысленно уточнил: пока. Так слаб, что не может вырваться из столь простого манипуляторного трюка с реальностью. Как из него вообще могло получиться это?
─ Если бы всё зависело лишь от моей воли, твоей сестрой, Венеланой, был бы возглавлен этот клан. Она стала бы моей наследницей, ─ он проигнорировал ненависть и гнев, вспыхнувшие на лице сына при упоминании имени сестры.
─ Позволь рассказать тебе историю. Что-то, что знали только мои создатели — Люцифер и Лилит, а также мой брат Астарот, ─ он заметил, как в глазах потомка зажглось любопытство.
Взгляд Баэла скользнул по горизонту Подземного Мира — миру, где кровь омывала каждый дюйм земли, миру, где неописуемые зверства совершались с дикой радостью.
─ Мой создатель и трое других князей не должны были пасть в битве с Абрахамическим богом. Знаешь, что делало моего создателя таким великим? Это была не сила, не красота и не харизма. Только одно, дитя. То, что делало его выше его Творца, что могло сделать его даже величественнее Великого Зверя Тьмы, — его ум, ─ произнёс Зекрам.
─ Мой создатель начал работу над тремя оружиями, тремя прототипами, которые в его руках могли бы позволить ему с лёгкостью победить Абрахамического бога, его воинство и союзников.
Одним движением своей воли он снял запрет, наложенный на мир, и звуки вернулись. Баэл проигнорировал, как его потомок потёр шею, словно его только что душили.
─ Прототипы? ─ спросил юный дьявол.
─ Да, прототипы. Это должны были быть первые трое. Над одним лично трудились Утренняя Звезда и Великая Мать. Астарот и я позаботились о существовании двух других, ─ ответил Баэл.
─ Ты говоришь о них так, будто они всё ещё существуют, ─ заметил молодой дьявол. Возможно, Баэл позволит ему прожить больше десятилетия.
─ Они существуют, ─ подтвердил Баэл. ─ Нам не нужно было их прятать. Они находятся на виду, но никто не знает об их существовании.
Баэл улыбнулся, обнажая клыки, позволив безумию, что тлело внутри, вырваться на ничтожную, едва ощутимую долю наружу.
─ Им дали имена.
Из небес начали падать огненные слёзы. Баэл знал, что, выпустив менее чем крупицу своей истинной силы в этот мир, он сожжёт всех, кто жил на его территории и не был достаточно силён или удачлив, чтобы находиться в защищённом месте. Это был закон мира. Это поколение дьяволов забыло об этом. Пришло время напомнить.
─ Им дали имена Ризевим, Аджука и Сазекс.
***
http://tl.rulate.ru/book/104233/5213556
Готово:
Использование:
