Стоя на носу корабля, Алатор наблюдал, как последние люди по сходням спускаются на пристань живым потоком. Чтобы вместить всех на судне, пришлось избавиться от изрядной части груза, за вычетом еды. Но даже так, плавание прошло в тесноте и всяческих ужимках.
Первое морское путешествие запомнилось мастеру клинка вонью потных тел и беспросветным бездельем.
Не имея нужных навыков для управления кораблем, он не мог как-либо помочь матросам и занять себя делом. А в битком набитый трюм старался не спускаться. Ночи брат ордена коротал на палубе, наблюдая за звездами. Дни скрашивали беседы, да и только. Тренироваться с полуторным мечом, испускающим жар и вспышки огня, на судне не представлялось возможным.
Порт же, наоборот, произвел на кровопийцу исключительно положительное впечатление. Он оказался чист и ухожен. Полностью выстроен из камня. Окружен высокими стенами.
Сама гавань, куда заходили корабли перед швартовкой, представляла собой прямоугольник спокойных вод. Совместную работу природы и тяжелого труда каменщиков. Скалы, создававшие естественную бухту, стали продолжением крепости, стенами, уходившими в море. На них стояли высокие башни, ходили патрули.
Форт располагался в черте порта, его левой части, выступая сердцем обороны. Через него же, сквозь широкие ворота, вел единственный выход. Все путешественники и торговцы с товарами стекались именно туда.
Со своей позиции Алатор отлично видел две отдельные очереди у ворот. Одна для людей, вторая для груженых телег. Стража у ворот, в компании людей до боли похожих на вездесущих помощников сенешаля Цитадели, занималась проверкой грузов. То и дело сверяясь со списками или что-то втолковывая недовольным.
Мастеру клинка доводилось бывать в нескольких портах, посещая города Нового Мира, однако там царили грязь и стойкий запах гниющих рыбьих потрохов. Стража показывалась редко. Рынки организовывались прямо на месте, где удобно люду. Всюду сновали дешевые шлюхи, самого непритязательного вида.
Лучше дела обстояли в городах Бахарута. Кровавый Император железной рукой вел свое государство к лучшему будущему. Во всем его держава превосходила соседей.
- Ну как? – Спросил кровопийца, обращаясь к подошедшему знакомцу.
- Узнаем в ближайшее время. – Авартус пожал плечами и сокрушенно выдохнул. – Адмирал Праудмур точно заинтересуется новостями. Он держит все экспедиции под личным контролем.
- Есть ли о чем переживать? Ты спас своих воинов. – Мечник легонько хлопнул собеседника по плечу. – Камень, дерево и еду добыть проще, чем взрастить и натренировать новых мужчин. К тому же, поступить иначе ты не мог.
- Мне нужно заботиться о матери и трех сестрах на выданье. Без моего жалования, им не собрать достойного приданного. – Лейтенант подошел к фальшборту, сплошному ограждению, служащему перилами, и стал осматривать другие суда, стоявшие в соседстве. – Я и сам хотел найти супругу из состоятельных горожан. Если придется уйти со службы, то обо всем придется забыть.
- Столько лет прожив в ордене, забываешь, о чем думают простые люди. У нас устроено иначе. Мы не прогоняем своих братьев, не лишаем жалования или содержания. – Прокомментировал Алатор. – Ты подходишь для становления воином крови, поэтому всегда можешь прийти в Цитадель. Ее ворота открыты для достойных.
- Какие извозчики могут помочь мне добраться к другому миру? – Авартус усмехнулся, немного повеселев.
- Магия. – Кровопийца вытащил из сумки свиток и протянул его соседу. – Он хранит заклинание, способное связать твои мысли с тем, о ком ты думаешь. Так сможешь дозваться меня, даже в Нортренде. В любом уголке Азерота. Просто произнесли “Сообщение” и отпусти.
- Это… серьезно. – Лейтенант нерешительно ухватился за краешек свертка, избавившись от улыбки. – Адмиралтейство и, адмирал Праудмур в том числе, могут оказаться недовольны, прознав о нашем разговоре. – Мужчина мельком осмотрелся вокруг, подмечая, нет ли поблизости лишних ушей. – Вы уверены? Я видел, как вы встали один, против всех великанов, как остановили их. На моих глазах проходили дуэли. Мне не достает навыков и обычной силы в руках, чтобы биться так же, как видимые мной воины крови. В конце концов, я не могу колдовать.
- Мастерами меча не рождаются, ими становятся. Долгие десятилетия упорного труда и незыблемой целеустремленности привели каждого из нас к столь почетному званию и роли. – Алатор добродушно усмехнулся и снял шлем, обнажив лицо перед морским бризом. – Мечи и доспехи, подобные моим, магия которой я обучен, могут достаться любому, готовому приложить достаточно усилий. В ордене Драконьей Крови не важно, крестьянин ты или король, шанс есть у каждого проявившего рвение и нужные моральные качества.
- Каждый может дослужиться до высших званий? – Удивление, пополам с неверием, отразились на лице Авартуса, а хватка на свитке стала крепче, увереннее. – У благородных нет превосходства над остальными?
- Среди нас нет разделений по крови. – Кровопийца взял шлем подмышку и пожал плечами. – Важны навыки и личность. Да и редко братья заводят семьи, хотя в последние тридцать лет ветер начал дуть в иную сторону. Но сын или дочь пепельного гвардейца, как и остальные, не смогут миновать бытность свою воинами крови.
- И каждый способен дослужиться до Первого Стража?
- Ха-ха-ха, нет. – Мечник искренне рассмеялся подобной мысли. – Обугленный Страж и другие герои, основатели ордена, навсегда останутся в хронике. В наших умах и сердцах. Никому не заменить их, никто не имеет права претендовать на их почетные имена и титулы.
- Однажды он умрет и кому-то придется возглавить орден вместо него. – Возразил офицер адмиралтейства.
- То будет уже не Первый Страж. Обугленные Стражи – группа героев. Наш глава последний из них. После него никто не сможет подхватить это имя, в том числе его многочисленные потомки. Оно канет во тьме тысячелетий и будет забыто, как забывается и все остальное. – Алатор немного сощурился, подняв глаза к солнцу, что близилось к зениту. – Впрочем, рассуждать о подобном бессмысленно само по себе. По крайней мере, в ближайшие сотни лет.
- Почему? – Лейтенант проявлял неподдельную искренность в вопросе.
- Мне никогда не доводилось слышать об эльфе, умершем от старости. О драконе тем более. – Кровопийца опустил взгляд на собеседника. – Еще ни один брат ордена не погиб со дня основания. Для нас смерть не означает конец. Лишь непродолжительное забвение. Так как она может забрать величайшего из нас? Того, кто служит живым примером для каждого мастера клинка, гвардейцев и воинов крови? Дварфы и те почитают Первого Стража наравне со своими предками, а дракониды его превозносят как спасителя.
- Выходит, став одним из вас, я обреку себя на незавидную судьбу наблюдать за увяданием и гибелью своей семьи, оставшись неизменным? – В глазах мужчины вспыхнула тоска. – Мои жена и дети уйдут, а я останусь у их могил? Мне не хватит выдержки, чтобы прожить такую жизнь. Мое сердце не из льда или стали. Оно не выдержит таких мук.
- Я… могу тебя понять. – Взяв шлем в ладони, мастер клинка с секунду на него смотрел, прежде чем надеть, привычно скрыв за ним лицо. – Мне больше двухсот лет, но семьи так и нет. Простые женщины не могут подарить нам детей. Но это к лучшему, наша жизнь слишком длинна, а их – коротка.
- Идемте. – Произнес Авартус, более тихим и глухим голосом, ложа руку на плечо воителя. – Я знаю тут, в порту, хорошую баню. Нам не помешает как следует отмыться, прежде чем адмирал пошлет кого-то за нами.
- И правда. – Мечник согласно кивнул. – Веди.
…
Эруэнтю
Тиамат держала в левой руке хрустальный бокал с плещущимся внутри вином, медленно покачивая его кистью, расслабленно расположившись на стуле. Время от времени взгляд драконицы перетекал от супруга к сенешалю и обратно. Те сидели за своими столами, ведя активную беседу, да обмениваясь бумагами.
Хранительнице Сокровищницы тоже обустроили рабочее место, ничем не отличающееся от других двух. Вот только дел, тем более требующих пера, у нее было кратно меньше, чем у супруга и его ближайшего помощника. С ними она расправилась быстро. И предпочла остаться, выступив в роли безмолвного слушателя.
Холодность и отчужденность, с которыми пришлось столкнуться в следствии собственных необдуманных действий и слов, сильно ударили по Тиамат. Возлюбленный творец с того самого дня почти не отпускал ее от себя, редко им доводилось проводить столько времени вместе, однако он перестал посещать общую спальню. Мало что могло задеть ее больше, нежели это.
Продолжение нового драконьего рода Хранительница Сокровищницы видела одной из своих главных обязанностей. Как творец подарил жизнь ей, она хотела подарить жизнь его потомкам. Быть к этому сопричастной. Являться их матерью. Поэтому разлука, не смотря на беременность, больно ее задевала.
-…можно приступать по первому указанию. – Говорил Рейнхарт, откладывая в сторону лист и беря на его замену другой. – Все подготовлено. Точки телепортации размечены. Грамдар как раз гоняет под крепостью десятки и сотни, натаскивает к предстоящим штурмам. Тауриссан и маги круга земли выстроили ему целую подземную сеть пещер и полостей.
- Он рассказывал. – Алголон поставил очередную печать в форме драконьего черепа, что красовался на флаге Цитадели, предварительно дотошно прочтя текст. – Хорошая идея. Подготовка к условиям, в которых придется сражаться, придется как раз в пору. Мы должны покончить с их городами предельно быстро, как в прошлом поступили с Теократией. Даже задавшись целью, нам вряд ли удастся поголовно истребить всех пауков, но значительно проредить вполне по силам.
- Я могу наслать на них Черный Мор. – Предложила Тиамат. – Болезни довольно эффективно изводят живых. А если хвори покинут подземелья и начнут пожирать жителей поверхности, мы только выиграем. Поможем от них избавиться и обретем немного славы в Азероте.
Мужчины, до того активно работавшие с документами и не отвлекавшиеся друг на друга, не смотря на общение, оба замерли. Почти синхронно они отложили волшебные перья и подняли взгляды.
- В тебе никогда не было злобы, но сейчас проснулись кровожадность и жестокость. – После паузы, заговорил Первый Страж. – И я задаюсь вопросом, что послужило тому причиной.
- Я всегда была такой. – Хранительница Сокровищницы легкомысленно пожала изящными плечиками.
- От части верно, кому как не мне знать, да не полностью. Скажи, видишь ли ты какие-то проблемы в своем предложении?
- Будут смерти. – Легко ответила Тиамат, прежде чем поднести бокал к губам. – Достаться может всем расам, живущим в относительной близости от очага распространения Мора. В первую очередь пострадают драконы.
- Ударить может и по нам.
- Мы сможем себя защитить, а потом поможем остальным. – Возразила эльфийка. – Пауков погибнет больше, чем мы сможем убить иными способами, а за исцеление нам будут благодарны.
- Мы так не поступаем, Тиамат. – Старый рыцарь смежил веки и покачал головой, выдыхая через нос. – Это и есть главная проблема. Орден не может сам создавать проблемы, а потом приходить и решать их. Мы не просто потеряем лицо перед самими собой, наши честь и достоинство будут навеки запятнаны. Мы станем теми, против кого боролись. Подобное ничем не лучше твоего предложения пленить Алекстразу.
- Ахараггар Освежеванный, древний дракон родом из миров Иггдрасиля, занимался распространением болезней. Даже сколотил вокруг себя культ некромантов. Сейчас его голова висит в тронном зале Цитадели.
Хранительница Сокровищницы вскинула брови и перевела взгляд на супруга. Внутри нее, в груди, вспыхнуло жгучее, отвратительное чувство.
- Тебе известна история каждого черепа. – Продолжил говорить последний из Обугленных Стражей. – Они пример, которому нельзя следовать. Каждый из них воплощает в себе путь, конец которого – смерть. Ты же умна, рассудительна, хоть и бываешь вспыльчива. Людоедские высказывания и пренебрежительные рассуждения о незначительности утраты невинных жизней… не в твоем духе. Ты можешь журить их, резко отзываться об устройстве городов, смраде и тому подобном, но не желать смерти.
Алголон плавно поднялся на ноги, а Тиамат, наоборот, сама того не понимая, не замечая, чуть сильнее вжалась в спинку стула. Не моргая она наблюдала, как творец идет в ее сторону и обходит сзади, скрываясь из поля зрения. С трудом проглотив ком в горле, драконица ощутила прикосновение знакомых рук к плечам. Горячие ладони обжигали кожу, однако эльфийка терпела, недвижимо замерев. Как кролик перед змеей.
- Любовь моя, ответь, почему ты начала меня бояться?
Плотно сжатые губы драконицы не шелохнулись. Горло сковал спазм. В мертвой хватке пальцем затрещала древесина стола. Со звоном на каменный пол упали осколки бокала. Капельки вина потекли по предплечью, падая на подол платья.
…
Держа ладони на плечах женщины, что действительно смог полюбить за проведенные вместе годы, ощущая покалывающий холод и буйство собственной силы, рвущейся наружу, жаждущей искоренить свой антипод, Алголон испытывал единственное чувство. Ярость. Такую, что никогда не испытывал прежде. Она затмевала все, даже первые встречи с драконами.
Однако, сейчас владыка Цитадели мог себя контролировать и мыслить ясно. Ярость, граничащая с ненавистью, подкрепленная поистине драконьей остротой эмоций, была его собственной. Не наведенной второй половиной. Она давно стала с ним единым целым.
Из глаз, ставших подобно паре солнц, лучами изливался чистейший золотой свет. Он же наполнил жилы. Каждую вену и капилляр. Вокруг тела начал собираться ореол. Погибель дрожала, резонируя с чувствами владельца.
- Почему ты боишься меня? – Повторил Алголон, мертвецки спокойным тоном.
Сейчас, прикасаясь к супруге, он чувствовал и понимал – ответа не получить. Все ее нутро, само ее пламя, пронизывала тьма. Не ее собственная, знакомая и прохладная, игривая, ставшая родной. Но другая, полная первозданной злобы и коварного умысла. Чужая.
Кое-как отняв руки от замершей изваянием любимой, в последний раз скользнув по ней взглядом, безмолвно прося прощения, Первый Страж перевел внимание на друга и помощника.
Рейнхарт, облаченный в серебряные латы, и сам уже стоял перед столом Хранительницы Сокровищницы, опустившись на одно колено и взяв ее ладонь в руки. Своими благословлениями он пытался изгнать чужое влияние.
- Защити ее и будь осторожен, не навреди. – Глухо проговорил Алголон.
- Как мы могли проморгать? – Сокрушался сенешаль.
Отойдя на шаг назад, владыка Цитадели исчез во вспышке телепортации. Оказавшись на крыше центрального крыла парящей крепости, на самом высоком шпиле, он подставил лицо хлестким порывам ветра. Летавшие вокруг Эруэнтю драконы ревели, некоторые исторгали в небо дыхание.
Вытянув в сторону правую руку, Страж призвал копье и сомкнул титаническую хватку на древке. В то же мгновение орудие раскалилось, от кончика жала до остри на пятке став ослепительно белым.
Облачившись в Чешую и выпустив крылья, бывший игрок встал в стойку для броска, перехватив Погибель обратным хватом. Он видел, как к нему летит Алекстраза в компании Малигоса, Аспекты сильно превосходили в размере членов своих стай, однако копье отправилось в полет, размазавшись полосой.
Алголон совершенно не испытывал желания говорить. Ему, что случалось исчезающе редко, хотелось убивать.
http://tl.rulate.ru/book/96093/4299479
Готово:
Использование:
