— Учитель, я закончил читать тетрадь, — Линн вернул тетрадь Энгли.
Тем временем, уставший от медитации, Энгли сейчас достал магическую книгу с фиолетовой обложкой и погрузился в чтение.
Что касается того, почему это была именно магическая книга, так это потому, что ее обложка излучала слабое свечение!
Линн семь раз бросил на нее взгляд, чтобы убедиться, что это не его воображение.
Энгли невозмутимо отпил молока, затем взял блокнот из рук Линна и спрятал его обратно в кольцо.
Затем Энгли поднял правую руку, и кончик его пальца излучил слабый фиолетовый свет.
Фиолетовый свет образовал рябь, быстро распространяясь по всей карете.
Линн огляделся вокруг — казалось, ничего не изменилось.
Старый Ким, сидевший впереди, как ни в чем не бывало вел карету.
— Изначально я дал тебе пять дней, но раз ты утверждаешь, что уже закончил, я проведу экзамен сейчас. Я не ценю лживых и слишком амбициозных учеников, — спокойным тоном сказал Энгли.
— Как волшебник, даже будучи подмастерьем, ты должен научиться быть осторожным. Я видел слишком много опрометчивых учеников, потерявших свои жизни из-за различных несчастных случаев. Если ты будешь так же глуп, как они, я, подумаю о том, чтобы взять нового ученика.
— Я спрошу тебя в последний раз: ты уверен, что помнишь все, что там написано? — Энгли посмотрел на Линна и медленно спросил.
— Я все помню, — искренне ответил Линн. Он заметил, что с тех пор, как он использовал очки общего опыта и дверь в его сознании открылась, влив в него знания, в нем произошли некоторые изменения.
Теперь он обладал эйдетической памятью: достаточно было прочитать что-то один раз, чтобы полностью запомнить. Это улучшение было безумным, гораздо более значительным, чем то, которое он получал, улучшая свою ментальную силу.
Без преувеличения, его память теперь была сравнима с памятью человеческого компьютера.
Но это изменение было хорошим, поскольку значительно облегчало процесс обучения.
— Тогда я проверю тебя по нескольким пунктам. Энгли закрыл магическую книгу в своей руке, выражение его лица стало торжественным.
Он последовательно задал несколько вопросов.
Некоторые из них были просто незаметными терминами из отрывка, а другие — важнейшими пунктами определенных знаний.
Однако Линн отвечал на все из них точно, даже не задумываясь.
Энгли расспрашивал Линна о содержании, записанном в блокноте.
Для Линна, который уже запомнил все содержание, эти вопросы не представляли сложности.
Это объяснялось тем, что Энгли спрашивал о знаниях из блокнота.
Правильно ответив на все пять вопросов, заданных Энгли, он удовлетворенно кивнул. — Похоже, ты даже больше подходишь для того, чтобы стать волшебником, чем я предполагал. Твоя память впечатляет, что очень хорошо.
— Я задам тебе еще один вопрос, и, если твой ответ меня порадует, я дам тебе дополнительную награду, — сказал Энгли.
— А это заклинание — награда за твои успехи. — В руке Энгли вспыхнуло кольцо.
На обложке книги были написаны серебристо-белые слова.
Он не знал ни одного языка тот мира, но как только Линн увидел этот шрифт, он понял значение этих слов — «Спящее проклятие».
— Спасибо, учитель. — Линн взял книгу, которую передал Энгли, обеими руками. Книга, содержащая „Спящее проклятие“, была увесистой, а ее толщина была немаленькой. Почему она такая толстая? Разве изучение заклинания не должно было быть записано на простом пергаментном свитке?
В этот момент у Линна вдруг возникло слабое предчувствие, волшебник это не простая профессией, и похоже, ее можно было приравнять к напряженному труду.
А могущественные волшебники — мастера усилий над собой!
Он стал свидетелем силы этого заклинания. Когда на Лорена, который был разъярен после пробуждения, наложили Спящее проклятие, он спал как ребенок.
— Вы просмотрели записи — вы должны знать, что такое мутационные исследования. Так скажите мне, почему многие волшебники предпочитают извлекать мутации из монстров? Почему мы не вызываем мутации у людей? — спросил Энгли.
«Потому что волшебникам нужно сохранять рациональность? Вызывание мутаций непосредственно в людях может повлиять на рациональность волшебников?» Поразмыслив, Линн понял, что волшебники — существа, ищущие истину и стремящиеся к совершенству, и, естественно, они не позволят хаотичному мышлению повлиять на их рациональность.
Линн неуверенно произнес. — Это потому, что, вызывая мутации в людях, волшебники могут потерять свою рациональность?
Нет, поскольку речь идет о мутациях, существует возможность не только злокачественных, но и доброкачественных мутаций, — Энгли слегка улыбнулся, на его лице появилось несколько жутковатое выражение.
— Причина такого запрета в том, что это одно из основных правил Ордена Совета Волшебников. Оно запрещает волшебникам напрямую проводить исследования самопроизвольных мутаций. Волшебники могут изменять себя, пересаживать родословные, изучать различные ритуалы трансмутации, но им категорически запрещено начинать исследования чистых людей на предмет мутаций.
Орден Совета Волшебников
Линн впервые услышал об этой организации.
— Но там, где есть лидеры, обязательно есть и оппозиция. — Энгли улыбнулся, не собираясь углубляться в эту тему.
— Однако ваш ответ меня удовлетворил. Похоже, вы понимаете один из важнейших аспектов бытия волшебника — рациональность. — Энгли улыбнулся.
Затем его кольцо вспыхнуло, и в следующее мгновение на его ладони появился блокнот.
— Возьмите это, для изучения.
Эта тетрадь была похожа на ту, которую Линн только что вернул Энгли.
Неудивительно, что, закончив просматривать первый дневник, Линн обнаружил, что ее содержимое неполно, а знания в ней фрагментарны.
Многие части были далеко не полными — он чувствовал, что ему еще многое предстоит узнать.
Как и ожидалось, серия дневников Энгли не ограничивается одной.
Неизвестно, появится ли третий после завершения изучения второго, но это вполне вероятно.
Закончив разговор с учителем, Линн заметил, что старик Ким, сидевший в передней части кареты и управлявший лошадьми, никак не реагировал на разговор Линна и учителя Энгли, словно не услышал их вовсе.
Вероятно, это было связано с заклинанием, которое только что произнес учитель.
***
Порт Бангор.
На соленом и влажном морском берегу высился ряд невысоких домов.
За последние годы приморский город Бангор несколько раз расширялся и становясь все больше и больше.
Однако те дома, которые стояли ближе всего к морю, постепенно становились необитаемыми.
Постоянный морской бриз в сочетании с влажностью и погружением в морскую воду делал эти дома у моря сырыми и холодными по ночам.
Даже самые здоровые люди, живущие здесь в течение длительного времени, сталкивались с недомоганиями.
Местные жители уже редко проживали здесь, переселившись в более отдаленные районы. Однако постоянный приток чужаков в Бангор-Порт привел к резкому росту цен на недвижимость.
Поэтому прибрежные дома были реконструированы местными жителями. После несложного ремонта они стали жилыми помещениями для испытывающих финансовые трудности новоприбывших.
Несмотря на сырость и холод, цены были доступными — всего за 5 серебряных монет в месяц можно было снять небольшую комнату, рассчитанную на семью из трех человек.
В сыром и прохладном углу одной из таких комнат горела небольшая печка. Из чайника, стоящего на краю плиты, шел пар.
Девочка лет восьми-девяти, используя полотенце в качестве импровизированной рукавицы, осторожно подняла кипяток и вылила его в таз, наполненный теплой водой. Она дала полотенцу немного полежать в воде, а затем выжала его, ее маленькие руки покраснели от жара.
Быстрыми шагами она добралась до кровати и положила полотенце на лоб женщины.
Женщина открыла глаза, ее бледное лицо излучало ласку. — Ева, тебе нужно отдохнуть.
Девочка лишь покачала головой и серьезно ответила: — И папа, и мой брат на работе. Мне нужно позаботиться о тебе.
Услышав зрелые слова Евы, на лице женщины отразилась душевная боль и чувство вины.
Она сокрушалась, что в столь юном, невинном возрасте ее дочь уже проявляет такую зрелость. Она винила себя за то, что заболела и заставила свою маленькую дочь ухаживать за ней.
— Мама, я скучаю по старшему брату, — вдруг надулась Ева, вспомнив, как он заботился о ней, когда она простужалась.
Аника протянула руку из-под одеяла и обняла дочь, ее лицо было полно печали.
Как она могла не тосковать по старшему сыну?
Однако во время их бегства это чудовище внезапно вырвалось на дорогу и рассеяло караван беженцев.
В этом хаосе она только успела схватить за руку свою маленькую дочь.
Когда она пришла в себя, ее старший сын бесследно исчез.
Они с мужем весь день искали на том же месте, но не нашли никаких следов.
В конце концов им ничего не оставалось, как продолжить следовать за караваном беженцев на юг вместе со вторым сыном и маленькой дочерью.
Бесчисленные ночи напролет она, словно в бреду, видела фигуру, появлявшуюся у ее постели. Но каждый раз, когда она протягивала руку, оказывалось, что это лишь иллюзия.
Как горячо она желала, чтобы боги услышали ее молитвы и вернули ей сына.
Аника ослабила хватку и схватилась левой рукой за руку дочери. Она смотрела на лицо дочери, поднимая руку, чтобы вытереть слезы в уголке глаза.
— Ева, ты уже большая девочка. Будь сильной и не плачь.
— Но мама, ты тоже плачешь, — сказала Ева.
— Я не грущу, Ева. Я счастлива, что ты заботишься о маме, — ответила Аника.
— Мам, у нас дома почти закончилась вода. Я схожу на улицу, — сказала Ева.
— Не выходи на улицу, — неожиданно строго сказала Аника, ее тон стал твердым. — Оставайся дома и не выходи.
Аника внезапно схватила Еву за руку и заключила ее в объятия.
Одной рукой женщина прижала голову дочери к себе, а другой обхватила ее за талию.
Ее взгляд был устремлен в сторону окна.
За матовым стеклом виднелся размытый силуэт.
http://tl.rulate.ru/book/88844/5142669
Использование:
