В тускло освещенном подвале Гостиницы «Кок Доре» располагался уютный бар, где с трудом помещалось от двадцати до тридцати посетителей.
Как только Люмиан вошел внутрь, он увидел, как мужчина вскочил на небольшой круглый столик с кружкой пива в руке и обратился к горстке посетителей, сидевших вокруг:
— Леди и джентльмены, прошу внимания! Два дня назад со мной произошел невероятный случай!
В скудном свете керосиновых ламп, висевших на стене, Люмиан разглядел, что мужчина довольно молод, лет двадцати двух-двадцати трех. У него были короткие светло-каштановые волосы и гладко выбритое лицо, раскрасневшееся, скорее всего, от алкоголя.
В льняной рубашке, черных брюках и кожаных шлепанцах мужчина был чуть выше 1 м 70 см. Правда, из-за необычайно коротких конечностей он казался ближе к 1 м 60 см.
Размахивая короткими руками и слегка запинаясь, он продолжил:
— Насколько невероятный? Да я вам так скажу, этот случай заставил меня полностью пересмотреть свои взгляды на веру. Будучи верующим Бога Пара и Машин, теперь я готов обратиться в веру Вечно Пылающего Солнца!
— Послушайте, разве это не удивительно? Вы можете себе представить, до чего я дошел за пять дней? Я потерял работу, меня уволил этот никчемный управляющий. Я не мог найти работу, даже истратив все свои сбережения.
— Пять дней я голодал, с трудом поднимался с пастели. Я был на грани смерти. Вы знаете, что это такое? О, благослови вас Бог и никогда не позвольте вам узнать.
— В тот момент я не мог смириться с мыслью, что умру вот так. Я приехал в Трир, чтобы заработать состояние, и я должен был что-то сделать. И тут я заметил на стене портрет Святой Вив.
— Да, с огромным трудом мне удалось подняться, встать перед Ней на колени и помолиться о Ее помощи. Тогда я еще был верующим Бога Пара и Машин, но на что не пойдет голодающий человек? К тому же, это не могло повредить, верно?
— Через пять минут после того, как я закончил молиться, ко мне заглянул старый друг и увидел, в каком я плачевном состоянии. У него самого было негусто, но он напомнил мне, что я брал напрокат керосиновую лампу, чтобы пользоваться ею по ночам. Залог составлял 35 коппе — целых семь ликов!
— Боже, я совершенно забыл об этом. С помощью друга я вернул лампу и на вырученные деньги купил хлеба и пол-литра дешевого пойла. Хлеб был холодным и сырым, словно его макали в замазку. Алкоголь был с привкусом и слабым, но это была самая вкусная еда в моей жизни. Леди и джентльмены, я был словно заново рожден!
— Сегодня я нашел новую работу, а завтра в перерыве зажгу свечу в ближайшем соборе Святой Вив!
Святая Вив — женщина-ангел, упоминаемая в Библии Церкви Вечно Пылающего Солнца. Она была одним из ангелов-хранителей города Трира. Двумя другими были известные личности из Церкви Бога Пара и Машин и анналов Интис.
Люмиан наблюдал за тем, как молодой человек с горящими энтузиазмом голубыми глазами направился к барной стойке.
Бармен, протирающий тряпкой стакан, посмотрел на оратора, стоявшего на круглом столике, и усмехнулся:
— Шарль никогда не мог держать язык за зубами. Всегда болтает.
Бармен, мужчина лет тридцати пяти, носил тонкую темно-каштановую бородку вокруг рта, а волосы того же цвета были собраны в небрежный, но изящный хвост.
Люмиан сел за стойку и с усмешкой спросил:
— Он говорит правду?
— Кто знает, — пожал плечами бармен. — Должно быть, вы слышали поговорку: «Змее доверяй, а ремианцу — нет». Так вот, Шарль родом из Рема.
Провинции Рем и Ристон находились на юге. У их жителей был похожий акцент, но это были горные провинции, более близкие к Ленбургу.
— Не думаю, что это вся поговорка, — задумчиво проговорил Люмиан. — Мне кажется, там есть еще что-то.
В лазурных глазах бармена мелькнуло веселье, и он ответил:
— Вы правы. Эта поговорка длиннее, чем вы думаете: «Доверяй лоэнцу больше, чем ремианцу. Доверяй змее больше, чем ремианцу. Но никогда не доверяй островитянину».
Под островами подразумевался архипелаг Туманного моря к западу от Интиса. Это была одна из заморских колоний Республики. Островитяне в Трире часто играли роли бандитов и мошенников.
Не дожидаясь, пока Люмиан продолжит расспросы, бармен насмешливо посмотрел на Шарля, который все еще продолжал бубнить, и прошептал:
— Если бы он действительно пережил то, о чем рассказывает, он бы точно знал, что в его комнате нет портрета Святой Вив.
— А кого есть? — с интересом спросил Люмиан.
Бармен с трудом сдержал смех.
— Шарль живет в комнате 504. Предыдущий жилец часто посещал улицу Мурай в Квартале Красной принцессы. А на изображении в комнате была одна из самых известных проституток Трира, Сюзанна Матисс, блиставшая несколько лет назад.
— Только представьте себе: Шарль верит, что молился ангелу о помощи, а на самом деле молился проститутке. И он даже считает удачей, что избежал голодной смерти и нашел новую работу. Какая ирония!
— Действительно, — согласился Люмиан.
Это была сцена, которую он не мог себе даже представить. Реальность порой бывает страннее любого вымысла.
— Главное, что это сработало, — добавил он.
Бармен не стал развивать эту тему и спросил:
— Что будете пить?
— Стакан фенхельского абсента, — Люмиан постучал пальцем по стойке, показывая, что он о чем-то задумался. — А какая еда у вас есть?
— Как насчет бульона «Дювар»? Три лика за половник, — предложил бармен.
Три лика равнялись 15 коппе — 0,15 верлдора.
— А что такое бульон «Дювар»? — с видом человека, которого это заинтересовало, спросил Люмиан.
— Один ресторатор, Дювар, придумал его, — небрежно пояснил бармен. — Он варил вместе мясо, квашеную капусту и репу, чтобы получился наваристый бульон. А в конце добавлял сыр и панировочные сухари. Одной порции хватает, чтобы набить желудок, и на вкус он довольно неплох. В общем, этот Дювар теперь разбогател и перебрался в Оперный Квартал.
Сейчас Люмиан находился в Квартале Джентльменского Рынка, также известного как рыночный район, который располагался на южном берегу реки Сренцо, где ютилось множество трущоб. А Оперный Квартал находился на северном берегу Сренцо, недалеко от Бульварного проспекта, одного из центральных районов Республики.
Внутри городских стен Трира насчитывалось двадцать кварталов.
— Звучит неплохо, — Люмиан кивнул с улыбкой. — Давайте.
Хотя он мог восстановить свое физическое состояние к шести утра и не беспокоиться о голоде, еда была одной из немногих вещей, которые заставляли его чувствовать себя живым.
Бармен кивнул и спросил:
— «Маленькая мумия» или «Кувырок»?
— Что? — не скрывая замешательства, переспросил Люмиан.
Ничуть не смутившись, бармен спокойно пояснил:
— Это распространенный сленг в барах, кафе и пивных Трира. «Маленькая мумия» — это рюмка фенхельского абсента. «Кувырок» — двойная порция. «Красный помидор» — с добавлением гранатового сока, а с мятой называется «Попугай». Таких названий множество. Вам, друг мой, еще многому предстоит научиться в Трире.
— Пусть будет «Маленькая мумия», — Люмиан почувствовал в словах бармена легкое презрение к приезжим, но не стал обращать на это внимания.
— Семь ликов, — объявил бармен, ловко переворачивая небольшую рюмку.
Оказалось дороже, чем абсент в Старой Таверне Корду, но для мест, облагаемых городским налогом, такое было обычным делом.
Вскоре перед Люмианом появился стакан бледно-зеленого абсента, гипнотически поблескивающего в тусклом свете.
Он взял его и сделал глоток. Терпкий, с легкой горчинкой освежающий вкус разлился по языку и проник в мозг.
Пока Люмиан ждал, когда официантка принесет бульон «Дювар», он заметил, что рядом с барной стойкой свалены стеклянные банки, шланги, клапаны, шестеренки и прочие предметы.
— Что это? — с любопытством посмотрел он на бармена.
Протирая стакан, тот небрежно ответил:
— Оставил предыдущий жилец. Он верующий Бога Пара и Машин. Всегда считал, что у него талант к механике, вот и скопил кучу всяких штук.
— А где он сейчас? — спросил Люмиан, подыгрывая, хотя и знал, что ответ вряд ли будет приятным.
Бармен сделал паузу на пару секунд и ответил:
— На фабрику устроился. Говорят, зазевался во время работы, и его затянуло в станок. Раздавило наполовину.
Люмиан не стал больше расспрашивать. Он повернулся, чтобы осмотреть наполовину собранные детали, и погрузился в раздумья.
Несколько секунд спустя он встал с барного стула и присел на корточки рядом со стойкой, копаясь в груде железок.
Бармен покосился на него, но не стал вмешиваться. Он лишь предупредил Люмиана, когда с кухни принесли бульон «Дювар».
Повозившись еще какое-то время, Люмиан вернулся на барный стул и зачерпнул ложкой наваристый бульон.
Насыщенный мясной аромат, сырный вкус, кислинка квашеной капусты и сладость репы сливались в единое целое, создавая незабываемый вкус. Панировочные сухари, пропитанные соком, были венцом творения.
Люмиан не ожидал, что в супе за три лика окажется несколько кусочков мяса. Он действительно мог наполнить желудок взрослого человека.
Опустошив тарелку, Люмиан достал платок и вытер рот. Затем снова присел на корточки рядом с наполовину собранными деталями и продолжил работу.
Десять минут спустя он водрузил на барную стойку аппарат.
В верхней части аппарата находилась стеклянная банка, а внизу располагались хитроумно соединенные между собой детали, к которым крепились два резиновых шланга.
Затем Люмиан попросил стакан чистой воды и вылил туда остатки фенхелевого абсента, отчего бесцветная жидкость окрасилась в бледно-зеленый цвет.
В завершение он вставил один из резиновых шлангов в стакан.
Бармен со стильно завязанными в хвост волосами внимательно наблюдал за ним и с недоумением спросил:
— Что это?
— Мое изобретение, — заявил Люмиан, очертив треугольную Священную Эмблему на груди. — Я тоже верующий Бога Пара и Машин, и у меня есть кое-какие достижения в области механики.
Затем он протянул левую руку в черной перчатке и указал на аппарат.
— Это революционная машина. Ее возможности превосходят самые смелые фантазии!
— И что же она умеет делать? — с любопытством спросил Шарль, который, предположительно, молился проститутке, подходя к барной стойке с бутылкой пива.
— Она называется «измеритель идиотизма», — со смесью торжественности и волнения пояснил Люмиан. — Она проверяет глупость и интеллект человека.
— Правда? — с недоверием спросили Шарль и бармен.
— Все очень просто, — пустился в объяснения Люмиан. — Нужно подуть в трубку до тех пор, пока жидкость в стакане не поднимется в стеклянную банку и не образует пузыри. Наблюдая за этими пузырями, мы сможем определить соответствующий индекс глупости или интеллекта.
— Занятно… — протянул Шарль, посмотрев на Люмиана. — Как и следовало ожидать от верующего в Бога Пара и Машин.
Он взял свободный резиновый шланг и подул в него.
Светло-зеленая жидкость в стакане потекла по хитросплетению шестеренок, клапанов и прочих деталей, поднялась в стеклянную банку наверху и образовала небольшой пузырь.
— И что это значит? — с нетерпением спросил Шарль, ожидая вердикта.
На губах Люмиана появилась хитрая улыбка.
— Друг мой, принцип действия этой машины до безобразия прост. Как только ты поверишь мне настолько, что сможешь выдуть с её помощью пузырь, так сразу и докажешь, что ты полный идиот.
Лицо Шарля окаменело, в глазах вспыхнул гнев.
Стоявший рядом с ним бармен расхохотался.
— Отличный розыгрыш! — воскликнул он, искренне впечатленный.
Люмиан ухмыльнулся, глядя на Шарля и ожидая взрыва.
После нескольких секунд напряженного молчания Шарль проглотил обиду и повернулся к посетителям, которые слушали его рассказ.
— Леди и джентльмены, прошу любить и жаловать: революционная машина! Она может проверить ваш индекс интеллекта!
http://tl.rulate.ru/book/85594/4643206
Готово:
Использование:
