Соловей заливался трелью, не опасаясь хищных глаз. Во внутреннем дворце совы не водились – ходили слухи, что Вулиан Няньтянь их недолюбливал, и даже на свободе они обречены были на гибель. Дзюсэцу отворила решетчатые окна. Фонари на карнизах дворца, как всегда, не горели, погружая улицу в непроглядную тьму. Нежный весенний воздух, пропитанный ароматом ночных цветов, ласкал ее кожу. Ей казалось, что она растворяется в этой тишине, сливаясь с ночной бездной.
— Интересно, зайдет ли сегодня Его Высочество? — произнесла Цзюцзюй, расстилая шелковые подушки.
— Ему не обязательно приходить, — ответила Дзюсэцу. Кошун всегда появлялся внезапно, без предупреждений. Развлекать его было хлопотно, и она с радостью избавилась бы от лишних забот, если бы он не заглянул.
— Ты опять это говоришь. И все же ты открываешь окна и ждешь его с нетерпением, — заметила Цзюцзюй.
Дзюсэцу молчала. Она знала, что Дзюцзюй все неправильно понимает. Девушка думала, что Кошун приходит сюда, чтобы осыпать ее золотом.
— Послушай меня, Дзюцзюй. Я — Консорт Ворона, который не служит императору, — твердо сказала Дзюсэцу.
— Да, я понимаю, — ответила Цзюцзюй, но в ее голосе слышалось неуверенность.
Дзюсэцу чувствовала, что она не понимает ничего. Она попросила Цзюцзюй улечься спать и снова отворила окна. Присев на край, она подставила лицо прохладному ночному воздуху.
На улицах не принято было гулять по ночам. С заходом солнца ворота запирались, и все расходились по домам. Говорили, что в это время бродит Йеюшен, похищающий детей. Родители заставляли своих чад возвращаться домой, шепча: "Юйшэнь тебя похитит". То же самое было и в императорском дворце, где более сотни больших и малых ворот были наглухо заперты. Никто не мог войти и выйти. Однако существовали исключения: внутренний дворец и прогулочные покои. Воспользовавшись обычаем избегать ночных прогулок, здесь проходили тайные встречи, заключались сомнительные сделки.
— Похищен Йеюшен, да… — пробормотала Дзюсэцу, вглядываясь в темноту.
Заметив вдалеке одинокую точку света, она пригнулась к краю окна.
— Как ни странно, он снова навещал ее, — подумала Дзюсэцу, закрывая окна.
Она прошла мимо взбешенного Синьсина, скрылась за шторами и села на кровать, уставившись на двери. Через некоторое время они отворились. В комнату вошли Кошун и Эй Сэй. Эй Сэй задул свечу, которую держал в руке, погружая комнату в полумрак. Дзюсэцу вышла из-за занавески. Кошун сел на стул, погрузившись в молчание.
— Какое у тебя сегодня дело? — спросила Дзюсэцу, ее голос звучал холодно.
— Единственный раз, когда я пришел к тебе по какому-то делу, был в самом начале, — ответил Кошун.
Она повернулась к нему.
— Если вам нечего здесь делать, уходите.
— Что ты сделал с сипаотаном? — спросил Кошун, игнорируя ее слова.
— Я отдал их Цзюцзю и остальным, — ответила Дзюсэцу.
— Понятно. Тогда, что насчет этого? — Кошун достал из кармана завернутый сверток и положил его на стол. От него исходил слабый сладкий аромат.
Дзюсэцу села напротив Кошуна и развернула сверток. Внутри оказался еще один сверток, завернутый в бумагу. Она развернула его и обнаружила внутри фулюбин. Это была сладость, которую готовили, замешивая муку и выпекая ее, а затем обмакивая в белый мед.
— Ты полагаешь, что все будет хорошо, если ты принесешь еду? — спросила Дзюсэцу.
— Ты не хочешь их? — спросил Кошун, приподняв бровь.
— Если бы не хотели, я бы давно вас выгнал, — холодно ответила Дзюсэцу.
— Если только они тебе нравятся, — заметил Кошун, улыбаясь.
— Я не говорил, что они мне нравятся, — парировала Дзюсэцу.
— У меня было к вам дело, когда я пришел сюда сегодня, — Кошун по собственной воле перевел разговор в другое русло. Надо было сказать об этом с самого начала, подумал Дзюсэцу.
— Похоже, во внутреннем дворце появился призрак, — сказал Кошун, его голос стал серьезным.
Дзюсэцу нахмурилась.
— Я устала слушать подобные разговоры. Почему именно сейчас?
— Поздновато, конечно, но все же послушай. Судя по всему, этот призрак появляется не всегда. Вы знаете, что к югу от дворца Эноу есть ивовое дерево? Говорят, что призрак появляется в тени дерева ночь за ночью, когда цветут цветы, и больше не появляется, когда улетает ивовый пух, — продолжил Кошун.
— ...Не может ли это быть дух ивы? — предположила Дзюсэцу.
— Нет… — Кошун немного замешкался и взглянул на Дзюсэцу. — По всей видимости, это серебристоволосый призрак.
Дзюсэцу снова посмотрела в глаза Кошуну.
— Это значит, что это призрак клана Ран, — произнесла Дзюсэцу, ее голос был тихим, но твердым.
Кошун кивнул.
— Я тоже не видел его своими глазами. Но, похоже, что слух о призраках императора Ран и его семьи, появившихся в спальне Императора Пламени, был правдой.
— Вы не можете быть серьезным, — прошептала Дзюсэцу.
— Видимо, их изгнала предыдущая Супруга Ворона. Вы слышали об этом? — спросил Кошун.
— ...Нет, — ответила Дзюсэцу.
Рэйдзю не рассказывала ей ни о чем подобном. Дзюсэцу еще не родилась при жизни Императора Пламени. Рэйдзю подумала, не специально ли она не рассказала ей об этом.
— Если ивовый призрак — член клана Ран, то это призрак, который не явился к Императору Пламени. Интересно, что он делает под ивой, если не появился перед тем, кто его убил? — размышляла Дзюсэцу.
— ...Кто этот призрак — мужчина или женщина? — спросила Дзюсэцу.
— Не знаю. Кажется, у него длинные взъерошенные серебристые волосы и красные одежды, но никто не видел его более четко, — ответил Кошун.
— О чем ты думаешь? — спросил Кошун, наблюдая за Дзюсэцу.
— Интересно, призрак — это Хёгетсу? — прошептала Дзюсэцу.
Это был тот самый призрак, который появился перед Дзюсэцу и угрожал ей, говоря, что у него есть просьба. В итоге она так и не узнала, в чем заключалась его просьба.
— Ты знаешь что-нибудь еще о Хёгетсу? — спросил Кошун.
Она уже спрашивала о нем Кошуна. Он слегка кивнул.
— Он сын младшего ребенка императора и был членом императорской семьи, который держался в стороне от политики, о нем не так много записей. Однако есть несколько анекдотов о его эксцентричности как колдуна. Говорят, что он увидел проклятие, наложенное на императрицу, превратил непочтительных евнухов в рыб во внутреннем дворцовом пруду, нашел потерянную вещь для принцессы. Также говорили, что он был одним из самых, если не самым, красивым человеком в императорской семье, — рассказывал Кошун.
Похоже, он был человеком, оставившим свое имя скорее в области романов, чем официальной истории.
— А еще есть истории о том, что по каким-то причинам он собирался быть усыновленным своим хозяином-колдуном в качестве преемника, или уже был им усыновлен, — добавил Кошун.
— Усыновлен… — повторила Дзюсэцу.
Другими словами, его убрали или собирались убрать из императорской семьи. Быть колдуном — это в основном вопрос личного таланта, поэтому родословная здесь ни при чем. Поэтому не было никакой необходимости носить фамилию. Так в чем же причина?
— ...Вы сказали, что призрак появляется, когда распускаются цветы ивы, — заметила Дзюсэцу.
Это произошло в это время года. Чем размышлять об этом, лучше было убедиться воочию. Даже если это был не Хёгетсу, если это был призрак, она должна была отправить его в рай. Дзюсэцу встала.
— Отведи меня туда, — сказала она Кошуну.
— Хорошо, — ответил Кошун.
http://tl.rulate.ru/book/80038/3110116
Готово:
Использование:
