— Прошу, встречайся со мной, — решительно сказала Куронеко.
Эти слова прозвучали ясно и чётко, будто пуля прилетела мне в висок, так что голова закружилась.
Сколько эмоций в таком коротком предложении! Она была нелюдимой девушкой, и редко ей удавалось высказать свои мысли. Чтобы сделать это признание, она, должно быть, собрала в кулак всё своё мужество.
Я тихонько рассмеялся. Кажется, в первый раз в жизни девушка призналась мне в любви.
— . . .
От счастья подо мной подкосились колени. Кажется, я готов был тут же грохнуться в обморок. Сердце билось без остановки, будто я только что пробежал кросс.
— . . .
Горячее дыхание сорвалось у меня с губ.
Куронеко передо мной, стоя в своём белом сарафане, стиснула пальцы в кулаки. Она взглянула на меня влажными глазами, и её плечи задрожали.
— Ну, и что же?
Она ждала ответа от человека, которому призналась в любви.
Пусть мне не стоило с этим тянуть, я не мог ничего ответить Куронеко.
Её искренность не вызывала ни тени сомнений. Куронеко правда полюбила меня… и теперь она говорит об этом прямо.
Я готов был пуститься от радости в пляс, но ответить на её признание... Это оказалось выше моих сил.
И опять всё моё тело напряглось и отказалось двигаться. Вот так… в тишине время шло и шло для нас двоих.
— Тц.
На глаза Куронеко навернулись слезинки, пока она ждала ответа. Она решила, что я не могу принять её чувства, раз так долго ничего не говорю. Будто неопределённость легла на её плечи нестерпимой ношей.
— …
Она опустила голову, словно подавленная своей тревогой, но в то же время закусив губу, чтобы не дать себе заплакать.
Чувство вины стиснуло мне грудь и наполнило меня сожалением.
«Ответь уже как следует, раз такое дело», – подумал я, но тело отказывалось слушаться мыслей.
Мы помолчали ещё немного, и Куронеко снова подняла голову:
— Тебе нравится кто-то ещё?
— Нет, не в этом дело, — ответил я хриплым и огрубевшим голосом.
«Тогда что нам делать?» – искренне спрашивали её тёмные глаза.
Я искал ответ в закоулках своего разума, но не находил его. Это вводило меня в какой-то ступор.
Куронеко была очень важным миленьким кохаем для меня. С того самого поцелуя в щёчку я невольно нервничал при каждой нашей встрече.
Мне было приятно даже от неловкости во время наших разговоров и молчания, когда они прерывались.
Куронеко сказала так, будто сейчас расплачется:
— Тогда я не нравлюсь тебе?
— Нет, это совершенно не так!
Я счастлив услышать признание милой и дорогой мне Куронеко. В первый раз в жизни девушка призналась мне в любви, я был готов к небесам воспарить! Чуть ли не лопался от радости!
Но почему, даже понимая всё это, парень не в состоянии ответить Куронеко «я тоже люблю тебя»? Почему я не могу придумать, как отказать ей?
И что хуже всего, я не мог даже в глаза ей посмотреть.
Когда нужные слова так и не пришли мне на ум, Куронеко вздохнула:
— Ты не знаешь, как быть?
— …
Я не нашёл правильного ответа. Это её разочаровало?
Куронеко вздохнула:
— Ты жалкий мужчина.
Это была суровая правда. Последние дни моя самооценка стремительно падала. Я думал, что изменился и повзрослел за эти пару лет. Так почему же всё так обернулось?
— Ха-а…
Театральный уничижительный тон Куронеко был точно таким же, как и всегда.
Когда мы только встретились, я думал, что от такой манеры речи жутко не по себе, но каким-то образом я к этому привык и теперь даже чувствовал облегчение.
— Фух.
Куронеко заговорила с мягкой издёвкой:
— Что ж, ничего не поделаешь. Я знала, что этого следует ожидать, когда решила признаться.
— Эй, в каком это смысле?..
— Что-что? — проигнорировала она как бы невзначай, а потом улыбнулась. — Ну, мне нравится и эта жалкая твоя сторона.
Эта совершенно неожиданная и так грациозно сказанная фраза произвела настолько мощный эффект, что я покраснел.
Куронеко, недавно готовая удариться в слёзы, вдруг начинала флиртовать.
— Эм-м…
Куронеко, окутанная этой чарующей атмосферой, тихонько засмеялась:
— В чём дело? Кому-то стало стыдно? Ну, теперь уже поздновато пугаться.
Я тут же вздрогнул оттого, что она сделала шаг в мою сторону.
— Эй, почему ты от меня убегаешь?
Её медовый липкий голосок окутывал меня, заставляя чувствовать слабость в ногах.
— Н-нет, — сглотнул я, ощущая себя пойманным в ловушку.
Что это она вдруг задумала?
— …
Мы у здания школы, одни, и разворачивается почти та же ситуация, что и в прошлый раз.
Куронеко медленно подошла ко мне ближе.
Мы оказались буквально на расстоянии вытянутой руки. Так близко не бывают друг к другу сэмпай и кохай или близкие друзья. Это было расстояние между любовниками.
— . . .
— . . .
Пристально глядя на меня, Куронеко произнесла тоном вопроса:
— Сэмпай?
Затем Куронеко тихонько сделала шаг назад и приблизила свои губы.
Моё зрение затуманилось, щека вспомнила прошлое прикосновение, и время в этот момент будто замерло.
А потом Куронеко сказала:
— Садись.
— А? Что?
— Я сказала тебе сесть. На колени.
— Но тут же только голая земля.
— Ты ни на что не годный мужчина. Будут какие-то возражения?
— Нет. Молчу.
Я послушно уселся в правильную позу, хоть и был изрядно сбит при этом с толку. [Имеется в виду поза сэйдза, то есть на коленях. Считается необходимым сидеть так в присутствии людей выше по положению или старше.]
В чём дело? Меня позвали за школу, мне признались в любви, и что же теперь? Нравоучение?
Она обратилась ко мне с некоторым волнением в голосе:
— В чём же дело? Тебе неприятно проводить время со мной?
— Вовсе нет.
— Понятно.
Куронеко сказала это со слышимым облегчением.
— Кхм, — она прочистила горло и продолжала строго: — Сэмпай, ты мне нравишься.
— Нравлюсь?
— Угу. Тебе нравятся бэнто? [Название обедов с собой, обычно из японской кухни.]
— Бэнто?
Почему я сижу в такой официальной позе и слушаю про бэнто?
— Если будешь со мной встречаться, я стану делать их для тебя каждый день. Что скажешь?
— Что… скажу?
Она сейчас?..
— Может, мне не сравниться с Тамурой по части готовки, но я тоже это умею. Я не смогу помочь тебе с экзаменами, но и мешать не стану… И если хочешь, я буду шить тебе одежду… Можем даже заниматься вместе косплеем… Как девушка я очень даже выгодный вариант.
Ровный голос Куронеко давно надломился, её уже мелко трясло, и она говорила быстро, местами на повышенных тонах.
— Куронеко.
— Что… этого недостаточно? Жадный мужчина. Что, если я скажу, что согласна и на… это?
— А… эм? Э? В смысле…
Приопущенные веки Куронеко внезапно широко распахнулись.
Я увидел, как пар тут же повалил от её лица, и она побагровела от ярости.
— Эй, ты что себе там придумал? И не надо глядеть в таком ужасе!
— Д-да ничего такого плохого я не подумал…
Судя по твоей реакции, ты об этом задумалась, не я!
— Не важно! В общем, ты понял, о чём я.
Куронеко, казалось, отчаянно хочет сменить тему.
Она сделала вдох, выдох и с отчётливым румянцем на лице взглянула на меня.
Да, другого я и не ждал.
Понять её было непросто… но я всё понял.
Какая упрямая девчонка… заставила меня встать тут на коленки и показала такую высокомерную себя.
— Хах…
— Эй… Над чем это ты смеёшься?
— Да ни над чем… Спасибо. Я понял твои чувства.
Куронеко закрыла глаза и издала короткое: «Хм».
— Хочу сказать лишь ещё одну вещь. Слушай внимательно.
Она смотрела на меня с выражением спокойствия и нежности.
— Ты мне нравишься. Больше, чем кто-либо ещё. Я готова любить тебя всегда. Мы встретились всего лишь год назад, но моему чувству равных нет. Пусть это тело погибнет, а прах его развеется, я наверняка буду любить тебя и в другой жизни.
Это чистое признание Куронеко было таким искренним, так трогало до глубины души. В её прямоте не было места недопониманиям.
Я не мог дать достойного ответа, чувствуя себя при этом жалко, не зная, как теперь отказать ей.
Если честно… признание Куронеко было настолько тёплым, что её фигурка трогала меня до глубины души.
— Дай мне время подумать.
Куронеко, казалось, обдумала мой ответ, а потом кивнула.
— Хорошо. Дай мне знать завтра, после нашей общей встречи.
Я тоже кивнул, скрывая чувства, которые переполняли меня.
Куронеко развернулась на каблуках, сделала пару шагов, потом резко замерла на месте.
— Я думала сделать это моей финальной атакой, но мне не хочется бросать всё вот так, не выложившись на полную.
Она обернулась и заговорила серьёзно, будто ставила точку этой фразой:
— Если ты этого хочешь… я готова носить ради тебя очки.
— …Это замечательное предложение.
Всю дорогу от школы я не мог выбросить из головы Куронеко. Её лицо и голос никак не оставляли меня.
Куронеко дала мне шанс всё обдумать до общей встречи круга.
И не только в этом было дело.
Завтра должна была состояться завершающая Комикет вечеринка. Саори слишком долго готовилась, чтобы я мог позволить ей закончиться неудачно.
Ворочая в голове эти мысли, я зашёл в гостиную и обнаружил там на диване Кирино. Она была в летних шортах и сидела расслабленно, поджав под себя колени.
— …
— Я дома.
— …
Кирино даже не подняла глаз от журнала и просто не отвечала.
Мне было трудно на неё смотреть.
В тот момент наши с ней родственные отношения были просто невообразимы.
Может, кто-то уже забыл, так что позвольте напомнить. Вчера Кирино привела в этот дом парня. Почему-то это раздражало меня и тревожило, так что я не сдержался и сказал сестре: «Я не хочу, чтобы ты встречалась с парнями». А потом даже заявил Микагами: «Хочешь встречаться с Кирино – докажи мне, что стоишь того! Докажи, что тебе она нужнее, чем мне!»
Думаю, с моей стороны это было просто абсурдно.
Но в тот момент я никак не мог себя сдержать.
В итоге, после моего взрыва… Кирино ответила: «Нет у меня парня». Похожа, она это всё просто выдумала.
Зачем всё это нужно было Кирино?
Я так и не поговорил об этом с сестрой и наверняка больше никогда не стану даже упоминать события того дня.
Со всей той катавасии с «парнем» прошёл день.
Сейчас я совершенно не представлял, как мне общаться с сестрой. Я подумал, что и она, наверное, тоже… но тут Кирино заговорила:
— Ты где был?
— Надо было зайти в школу.
— А.
Кажется, она тут же потеряла всякий интерес.
Кирино сидела на диване на коленках. Она читала журнал, так и не взглянув на меня.
— Скажи-ка.
— Хм-м?
— Не случилось ли что-нибудь неожиданное?
— Да нет, ничего особенного.
«Что это за расспросы?» – удивлённо подумал я и пошёл на кухню взять холодного чая.
Когда я вернулся в гостиную, Кирино тут же бросила журнал на стол, словно время засекла.
— Ладно.
Она с громким стуком уселась прямо, скрестив ноги.
Это застало меня врасплох, и я посмотрел на Кирино, которая сказала мне строго:
— Эй!
— Что такое?
— Подойди-ка сюда.
Кирино нахмурилась и поманила меня пальцем.
Я сделал, как было сказано, а она приказала:
— Отодвинь стол куда-нибудь.
Я не знал, что это всё значит, но не решился ослушаться такую жуткую в тот момент сестру.
— Вот так сойдёт?
— Ага.
Кирино кивнула с суровым выражением на лице и ткнула пальцем туда, где освободилось место на полу:
— Ладно, а теперь садись.
— Чего?
— Никаких «чего»! Садись на колени, как полагается, что непонятного?
— …
Блин, ну что за девчонка!
Она так меня раздражала, что всё то смущение, которое я ещё недавно чувствовал, испарилось.
— Быстро!
— Ладно, ладно! Вот так нормально? — спросил я, неохотно усаживаясь на коленки.
Что за фигня? Моя кохай заставила меня сделать то же самое вот только что.
Кирино посмотрела на меня сверху вниз.
— Ну, так в чём дело?
— Что ещё за вопросы? Конечно, дело в том, что случилось вчера.
— Что?!
— Откуда такое удивление? Всё же очевидно.
— Ну…
Я ведь только что решил никогда больше не упоминать того, что случилось… и сейчас что, меня правда ждёт разговор именно об этом?
— Нам нужно расставить все точки над «i», иначе будут сплошные нервы. Ненавижу недопонимания!
— Ну, я…
— Ты хоть понимаешь, что тогда сделал?
— Эм… да, понимаю.
— Правда?
Всё я понимаю.
— Что ж, и я тоже врала тебе…
Кирино убрала волосы за ухо, бросила на меня взгляд украдкой и отвернулась.
— Если бы я привела домой настоящего парня, что бы ты сделал?
— Я… — Немного поразмыслив, я ответил: — Естественно, я сделал бы то же самое. Потому что пока не раскрылся обман, я был уверен, что он твой парень.
— Ты говорил что-то вроде: «Не встречайся с парнями». «Если хочешь встречаться с Кирино, докажи, что тебе она нужнее». Верно?
— Д-да…
Не говори такой стыд вслух! Я же сейчас умру прямо здесь.
— Что, если бы подставной парень оказался настоящим и решил тебя убедить? Что бы ты сделал в таком случае?
— Эм…
— Если бы его намерения были серьёзны, он правда любил меня и пришёл тебя в этом убедить, что бы ты сделал?
— Я…
О чём ты, я думать об этом не хочу.
Мне совершенно не улыбалось такое развитие событий. Что, если бы у Кирино правда был парень, они искренне и бескомпромиссно друг друга любили? Тогда принял бы я парня Кирино?
— Понятия не имею…
Как только я попытался увильнуть от вопроса, Кирино ткнула меня ногой в щёку.
— Отвечай нормально.
— Ладно, ладно!
Вот малявка!
Я почесал голову и ответил:
— Если бы у тебя был настоящий парень…
— Да, что тогда?
— Думаю, я бы просто расплакался…
— Эм…
От неожиданного признания у Кирино брови поползли вверх.
— Я бы пару раз двинул ему, поговорил по душам, и если бы он оказался нормальным парнем… если бы ты любила его, ты бы больше так не грустила, верно? Может, мне это не нравится, совершенно не нравится, но… тогда я бы тебя не останавливал.
Я ответил честно. Знаю, меня ждёт порция издевательств, но врать сейчас было нельзя.
— Хорошо, я тебя поняла.
Кирино кивнула, а потом вдруг переменилась в лице и резко расхохоталась:
— Ха-ха! Ну что за сисконщик? Мерзость!
Моё лицо запылало от стыда и смущения.
Кирино посмеялась от души, а потом пошла в новую атаку:
— Ах, так значит, ты должен «заботиться» о своей маленькой сестрёнке?
— Гр-р!
Убейте меня! Убейте прямо сейчас! Я бился в невыносимой агонии.
— Если ты должен обо мне «заботиться», что же ты конкретно собираешься сделать для меня?
— Я, э-э…
Я этого не знал. Те слова сами вырвались у меня сгоряча.
— Если ты и сам не в курсе, к чему была та глупая бравада?
— Как-то так вышло…
И это была правда. Но просто отделаться такой отмазкой было неправильно. Немного подумав, я предложил:
— Что ж. В качестве извинения ты можешь попросить у меня что угодно. Только что-нибудь одно.
— Только одно?
— Ага.
— Серьёзно? Что угодно?
— Если это будет в моих силах.
Ну давай! Я готов купить тебе какую-нибудь эроге, если ты попросишь!
— Ладно, тогда… Хм.
Кирино приложила указательный палец к губам в раздумиях.
Наконец она скрестила руки на груди и сказала:
— Если в ближайшее время тебе признается в чём-то девушка, которая тебе дорога… подумай хорошенько над её предложением. Ты ей очень нравишься.
День второй, раннее утро. Вторая половина летних каникул.
Я шёл по дороге к магазинчику Тамура.
Сегодня наш круг «Святые Рыцари Куронеко» собирался отметить летний Комикет в доме Косака. Я собирался купить нам сладостей по этому поводу.
— Даже не знаю…
На душе кошки скребли.
Я так расстроился, что у младшей сестры появился парень… но теперь, когда девушка может появиться вдруг у меня, её это ни капли не волнует.
Должен сообщить, я всё ещё недолюбливаю Кирино.
Но нужно признать: кажется, у меня есть и сторона сисконщика, с комплексом сестрёнки.
Я понял это, когда у Кирино появился парень, и с тех пор это осознание никуда не делось.
— Хе-хе.
Кирино, ты же хотела моего внимания, правда? Микагами – её фальшивый парень – сказал что-то в этом духе.
— Может, именно это тебя заставило так поступить.
Моя сестра вынудила меня осознать, какой же я сисконщик. И в то же время она говорит, что мне можно встречаться с девушками.
Все мои опасения оказались напрасны. Глупо, что я вообще стал заморачиваться с этим «не смей встречаться с парнями».
Вот так я и шагал в расстроенном состоянии духа и вскоре увидел магазинчик Тамура.
Перед магазином стояла Манами в фартуке, и, стоило ей меня завидеть, стала махать мне рукой.
— Кё-тян.
— О.
Как обычно улыбка Манами тут же подняла мне настроение. Мои шаги тут же стали лёгкими, я и не заметил, как перешёл чуть ли не на бег.
— Вот, это тебе.
— Спасибо.
Я взял в руки бумажный пакет традиционных японских сладостей, которые заказал заранее.
— Ты не голоден? Зайдёшь перекусить?
— И почему ты вечно думаешь, что я голодаю?
Такие беседы всегда напоминали мне разговоры с бабушкой.
— Сегодня я не голодный.
— А, понятно.
— О, кстати. Нужно сказать спасибо. Благодаря тебе меня не прикончила Аясе.
Манами сначала, казалось, удивилась, но потом быстро поняла, что я имел в виду, и кивнула в ответ.
— Подожди-ка, разве вы теперь не встречаетесь с Кирино?
— …С чего бы? Тебе это, случаем, не Аясе нашептала?
— Ну, вообще-то…
Манами рассмеялась.
— Это не какая-нибудь история о родственной любви, понятно тебе?
— Правда?
— Абсолютно.
О нет, что же мне сказать Манами?
Я остановил себя на полуслове, когда она вдруг стала сверлить меня своим взглядом.
— Кё-тян, ты же хочешь о чём-то со мной поговорить, верно?
— Нет, вовсе нет.
Хоть внутренне меня застали врасплох, внешне я сумел не подать об этом виду.
— Хм-м.
Манами наклонилась ближе, едва не коснувшись своим носом моего.
— Ч-что это ты делаешь?
— Хм-м.
Выражение Манами сделалось мягче.
— Неужели у тебя на лице написано: «Я хочу поговорить с Манами»?
Я тут же машинально коснулся своего лица.
— Нет у меня такого выражения.
— А вот и есть.
— Вовсе нет.
— Есть, я права?
— Да ни капельки.
— Какой ты упрямый.
— А ты такая настырная.
Её лицо было слишком близко к моему.
— Кё-тян, я разозлюсь.
— Ну… на самом деле есть один маленький разговор.
Я тут же решил во всём признаться и извиниться.
Впервые за годы Манами сделала чёткое предупреждение.
Я лучше кого бы то ни было знал, что она не злится всерьёз, но если вдруг появился такой риск, я хотел избежать его любой ценой.
Она была страшнее Аясе. Та просто меня убьёт, но Манами могла сделать что-то похуже.
Я тут же упал на землю и отвесил глубокий поклон. [Традиционно японцы приносят поклоном на коленях самые глубокие извинения.]
— Прости, что солгал! У меня есть проблема, которую мне хотелось бы обсудить, просто я не хотел говорить об этом и…
— …Хорошо, я тебя поняла. Только не надо стоять перед магазином на коленях, ладно?
— Ах!
Я заметил, что покупатели, которые заходили в магазин и выходили, смотрели на меня ошеломлённо.
Особенно молодые девушки.
— (Шу-шу-шу.) Ой-ой, Косака встал перед Тамурой-сан на колени.
— (Шу-шу-шу.) Его наконец застукали за изменой? Это скандал?
— (Шу-шу-шу.) Стоп, это, случайно, не парень из нашего класса?
— (Шу-шу-шу.) Ах, Кё-тян так легко забывает обо всём вокруг…
— Прости.
Ах, моя репутация в классе достигла ещё невиданного дна.
После каникул я обзавёлся новым прозвищем «Грязные коленки», но об этом как-нибудь в другой раз.
В тот момент было ясно одно: у меня точно появилась привычка чуть что бухаться на колени.
— Ладно, вставай и пошли отойдём за магазин.
— А, ладно.
Мы с Манами спешно ретировались за магазинчик Тамура.
А потом мы опять оказались друг напротив друга.
Как бы мне ни было стыдно, пришлось повторить то же самое ещё раз.
С виноватой улыбкой я почесал щеку.
— Спасибо, Манами.
— А? За что это? За то, что позволила постоять на коленях?
— Нет! Просто ты заметила, что что-то меня тревожит, и заставила это признать, верно?
Я бы сделал для неё то же самое, будь всё наоборот.
— Мне просто стало интересно. Я хотела знать. Спасибо, что сказал «спасибо». Ты бы сделал так же, да?
Если бы и мне было интересно, я тоже стал бы её расспрашивать.
— Спасибо, что заметила мою тревогу и добилась ответа.
Я был благодарен и за это «спасибо».
— У меня и в самом деле есть проблема.
— Понятно.
Да, так и есть. У нас с ней именно такие отношения.
Я могу поделиться чем угодно.
— У меня неспокойно на душе. Но я не хочу рассказывать об этом тебе. Так что…
— Дело в Куронеко, верно?
— . . .Ты догадалась?!
Манами так запросто назвала настоящую причину, что я невольно ответил ей то, что думал.
Быть того не может! Она правда ясновидящая?
— О, так я угадала?
Манами хлопнула в ладоши, а её лицо лучилось улыбкой.
— Ты… ты… ты просто сказала наугад?
— Не совсем. Просто это логично. Ты знал, что о вас с Куронеко уже ходят слухи в школе?
— …Нет, впервые слышу.
Если так подумать, я ведь ходил забирать Куронеко в класс первогодок старшей школы, приглашал её обедать, вступил в один с ней клуб и провожал её домой. Ещё бы не начались сплетни!
— Так что я представляю, что могло между вами случиться. И, если поставить себя на твоё место, мне понятно, почему ты не собирался рассказывать…
— …Ясно. Но всё же почему ты так настойчиво хочешь помочь?
Манами, прочитав мои чувства просто по взгляду, тут же ответила:
— Если тебя беспокоит Куронеко, мне есть, что сказать на этот счёт.
Судя по всему, Манами решила высказать то, что думала. Наверняка это будет совет, который должен помочь мне с Куронеко.
Так было всегда. Стоило ей заметить, что у меня какие-то трудности, она сразу влезала и начинала мне с этим помогать.
Бабушкина мудрость.
Жизненный совет.
Между прочим, кто знает? Быть может, вот так влезать в жизни людей и давать им «жизненные советы» я в последнее время стал по примеру Манами, моего ментора. Возможно, я делаю для других то, что самому мне так нравилось.
Моё руководство к жизни. Вот так я описывал Манами.
— Ах, Кё-тян, ты что-то не так понял, верно? Я хочу лишь сказать то, что думаю.
Манами приподняла пальчик, как бы говоря: «слушай внимательно».
— Это может прозвучать жёстко, будь готов.
Её поза мягкой строгости. Она так нравилась мне у моей подруги детства.
— …Хорошо. Слушаю внимательно.
— Итак.
Манами капельку зарделась и прокашлялась.
— Кё-тян. Ты должен объясниться с Куронеко как следует.
— . . . Я понял.
Я покорно кивнул, принимая это сестринское поучение. С самого детства моя подруга много раз вот так отчитывала меня. Это было совсем не страшно, но я принимал её слова очень близко к сердцу.
— Не торопись, хорошо всё обдумай и не забывай о собственных чувствах.
— . . . Ладно.
Временами словно мама, а временами как бабушка. Будто младшая сестра и старшая сестра, моя подруга детства казалась настоящей моей семьёй.
— Не бойся на меня положиться, когда тебе трудно.
— Угу, понял.
Я тихонько рассмеялся.
Знакомое тепло, которое было со мной всегда, с давних пор. Мой дорогой полный теплоты дом.
Так и есть… вовсе она не строгая.
— Между прочим… ах, как же летит время. Помню нас ещё такими маленькими.
«Угу», — покивала она сама себе, коснувшись моей щеки.
— А ты вот ни на грамм не изменилась.
— Хе-хе… Ах, мне уже пора возвращаться в магазин.
— Ясно. …Спасибо тебе за всё.
— Ага.
И как всегда моя подруга детства в очках сказала мне:
— Береги себя, Кё-тян.
— Мне пора.
После обеда к нам домой пришли Саори и Куронеко: одна в обычном своём наряде отаку, другая в костюме готик-лолиты.
Я почувствовал облегчение: вряд ли я смог бы держать себя невозмутимо, будь она сейчас в том же самом белом платье, так что в каком-то смысле это благо.
Сейчас мы заново устроили общую встречу, которая должна была быть весёлым праздником, а вышла полным провалом.
— Простите за вторжение.
— Давно не виделись.
— О, добро пожаловать. Проходите.
Обе казались теми же, что и всегда… но как минимум Куронеко, судя по всему, только притворялась.
Приглядевшись, можно было рассмотреть, какие красные у неё глаза под контактными линзами. Даже я, тот, кому признались, ночью глаз не сомкнул.
Даже мне, такому неуклюжему, было понятно, что чувствует Куронеко.
Когда я провёл обеих в гостиную, Куронеко готовила застолье и увидела нас.
— О, пришли.
Пусть слова её были обыденными, лицо выражало большую радость.
На столе стояли японские сладости из магазина Тамура и чай, заваренный Кирино.
— Так, всё готово. Начинаем праздновать.
— Хорошо.
Однако у нас оставалось одно незаконченное дельце.
— Эй, Куронеко, Кирино.
Мы встретились глазами и выстроились в линию перед Саори.
— В чём дело?
Она удивлённо склонила голову набок. Мы все разом сдедали поклон.
— Нам очень жаль за то, что было в прошлый раз.
Мы вместе извинились за расстроенную в прошлый раз вечеринку.
— Ой, да ладно, не стоит этих формальностей.
Саори почесала затылок и беззаботно улыбнулась.
Потом она зарделась и отвернулась от нас.
Примерно такой ответ я и ожиадал, но всё равно на душе стало легче.
У меня, Кирино и Куронеко будто груз свалился с плеч.
— А? Почему она так спокойна? А где ярость?
— Я же говорила тебе, это всё твоё воображение. И всё равно ты плакала мне в трубку: «В этот раз она точно злая, что мне делать?»
— Что? Да не было такого!
Для нас эта ссора Кирино и Куронеко была возвращением всего на круги своя.
— Прости нас, Саори. Сейчас-то мы точно виноваты. Ты имеешь полное право злиться.
Для меня это было отличной возможностью высказать всё, что оставлось на сердце.
— О, всё нормально, не волнуйся… Это ты хотел услышать?
— Что?
Тон Саори внезапно переменился, и мы опешили.
Она повернулась к нам обратно, в этот раз с совершенно другими очками на лице.
— Ну-ка всем сесть на коленки!
— Ч-что?!
— Я сказала на пол, на колени!
О нет. Саори злилась.
«Тум. Тум. Тум».
— …
Мы даже не стали смотреть друг на друга, просто сделали, как нам велели.
Итак, Кёске Косака в четвёртый раз за два дня сидел, поджав колени.
Саори стояла над нами, скрестив руки, и явственная аура гнева окружала её.
Кирино и Куронеко, обычно такие невозмутимые, сейчас сидели, съёжившись, и думали над своим поведением. Их виноватые лица казались нереальными, и я бы посмеялся, не будь сейчас в том же положении.
Кирино, сидевшая на коленках рядом, ущипнула меня сзади.
«Ты ей предложил злиться, сделай что-нибудь!» – как бы говорила она.
Ладно, я всё понял.
— Эм… Саори-сан?
— Кто дал тебе голос?
— Прошу прощения.
Жутко. Ещё более жутко, чем было.
И, оглянуться я не успел, Кирино и Куронеко спрятались за меня, избегая взгляда Саори. Вот хитрюги, закрылись мной, как щитом…
— …
Разозлённая Саори стиснула зубы.
— Мне было страшно, знаете ли. Я боялась, что мы окажемся разлучены… Так боялась!
Саори, сжав кулаки, изливала нам свои эмоции.
Она знала лучше кого бы то ни было ещё, как распадаются кружки близких друзей-отаку.
Она сняла солнечные очки и промокнула уголок глаза платочком.
— Но всё хорошо. Я рада, что все снова в сборе.
Внезапно её образ взрослой девушки обратился в пыль. Осталась только одинокая и робкая девочка.
— Прости.
— Мне жаль.
— Я был неправ, — мы все вместе извинились перед ней.
Но, вытерев глаза от слёз и поправив очки, она отвернулась от нас и сказала:
— Прощаю! В наказание сегодня мы играем в настольные игры. И давайте не ссориться хотя бы в этот день. Мы должны ладить друг с другом. Ясно?
— А?
— Это ещё что за ответ?
Я думал, когда она меняла очки, менялась и её личность, но в конечном счёте она оставалась всё той же девочкой.
Сидя на коленках, мы обменялись взглядами и по очереди ответили: «Ладно».
Так началось празднование. Мы собрались вокруг стола на диванах, я рядом с Кирино напротив Саори и Куронеко.
— Итак, как будем развлекаться? — спросил за всех я.
— В Тибе стартовал третий сезон Меруру, да? Я уже записала себе, так что давайте смотреть!
Первое предложение поступило от Кирино.
Куронеко тут же возразила неодобрительно:
— Почему мы должны смотреть Меруру на праздновании Комикета?
— Потому что я видела превью на Комикете, и те, кто не живут в часовой зоне Токио, обзавидуются! В этом сезоне в битвах ещё больше суперсил, чем в прошлом, а анимация просто улёт!
Вот об этом никто тебя не спрашивал.
— …Ты это про первый эпизод? Судя по превью, там действительно качество на высоте, но это из-за огромных переработок аниматоров. Такое просто не может длиться до конца сезона.
— Ты не узнаешь, пока не увидишь всё до последнего эпизода.
— Ладно, ладно вам двоим. Давайте отпразднуем окончание нашей первой додзинси «Святые Рыцари Куронеко» и сделаем тост!
— Угу…
— Почему бы нет.
Кирино и Куронеко спорили, а Саори их примиряла. Узы, которые недавно едва не распались, казались теперь крепкими и нерушимыми.
«Прорвёмся», – так мы все думали.
— До дна!
Мы чокнулись стаканами с соком.
Это было долгожданное завершение нашего Комикета.
— Как там приняли нашу додзинси? Были отзывы? — спросил я в волнении.
Куронеко вопрос, кажется, застал врасплох.
— У нас же было только пятьдесят книг. Никаких отзывов нам не услышать, — сказала она.
— Правда?
Это как-то разочаровывало. Мы ведь так трудились над додзинси, хотелось услышать мнение других людей.
Увидев моё поникшее лицо, Куронеко быстро добавила:
— Ну, может быть, пара человек что-то писала в интернете.
— Писала? На странице тайтла висели только картинки его косплея, — встряла Кирино.
— Серьёзно?
— Да. Но на них смотреть точно не стоит.
— А? Почему нет?
— . . .
— Эй, ты почему отвернулась и не хочешь отвечать?
Блин. Мне стало интересно, так что пришлось глянуть потом…
Позже на странице косплея я обнаружил, что с моими фото наделали мемов, отчего я горько плакал в подушку, но это уже другая история.
— Что ж, ну и ладно. Кстати, Кирино, я ведь хотел кое-что тебе показать.
— А?
Я тяжело вздохнул. Сестра смотрела на меня сверху вниз неблагосклонно, но мне пришлось всё стерпеть. У нас ведь был уговор с Саори, никаких споров, и вообще… Как бы это сказать?
Я принял решение «беречь свою ненаглядную сестрёнку». С того случая с фальшивым парнем прошло не больше суток, но я успел извести себя мыслями о Кирино и не только. Честно говоря, это очень меня волновало.
В конце концов я всё-таки не смог заставить Кирино объяснить, зачем она это делала.
«Это всё… Из-за тебя… Из-за тебя!..»
Что могла она иметь этим в виду? Не нравился же я ей в таком смысле, в самом деле…
Мы же родственники. Такие глупые мысли здесь просто невозможны. Двухмерное и трёхмерное – разные вещи.
Кирино была моей бесценной маленькой сестрёнкой. То происшествие заставило меня это понять. С того самого дня, как моя нелюбимая сестра пришла за жизненным советом, я медленно, но верно стал понимать её всё лучше.
Я начал тем, что нашёл ей друзей с похожими интересами, а в итоге стал перечить своему отцу… Когда она искренне сказала: «Спасибо, аники», — я невольно почувствовал радость. [Аники — уважительное обращение к старшему брату.]
Я вышел на бой лицом к лицу с демону подобной подругой моей сестры, покрыл себя грязью и попытался её выгородить.
«Я тоже люблю своего аники… может быть».
Это сбило меня с толку, но потрясло.
Пусть я очень завидовал успехам сестры, я изо всех сил защищал её роман. Когда я увидел свою сестрёнку счастливой, я подумал искренне: «Как здорово».
Однажды, когда сестра исчезла, я осознал, как её существование важно для меня. Я пересёк океан, чтобы помочь ей в трудную минуту, и даже плакал и умолял вернуться.
И дальше, когда она нашла парня. «Я никому не хочу её отдавать», — из глубины моего сердца вырвались мысли, которые я не удержал.
Я осознал, что я сисконщик.
Она, конечно, вряд ли что-то заметила.
Я почувствовал, что Кирино как будто покорила меня.
Не знаю, что там думает моя сестра, но это не имело для меня значения. Всё равно, нравлюсь я ей или нет, мои собственные чувства, которые я осознал, никуда не денутся.
Я хочу быть ближе к сестре.
Так что нужно начинать с малого.
— Что ты там решил показать мне? Что там такое?
— Сейчас. Секунду…
Я вынул из кармана телефон и усмехнулся Кирино.
— Ну и что там с этим мобильником?
— Ха… Взгляни-ка, Кирино.
Я перевернул телефон и явил её взору наклейку, где были мы вдвоём
— Наша с Кирино парная любовно-морковная фоточка. Я её наклеил, хе-хе ♡
— Гя-а-а-а!
Кирино завопила так, будто её хотел разорвать медведь.
— Ты чё творишь?!
— Приклеил на телефон наш стикер.
— Хватит звать его нашим стикером! Отдай телефон!
Она махнула рукой, пытаясь отнять мобильный.
— Опа.
Я увернулся и встал, подняв руку, чтобы защищаться от новых нападений.
— Что значит «отдай»? Это мой телефон, могу клеить на него что угодно!
— Только не такие наклейки!
— Это мне решать. И кстати, на обоях теперь ты в купальнике.
— Сдохни!!!
Кирино бросилась на меня, будто дикий зверь, придавив к дивану позади меня.
— Эй! Га-а-а!
— Сюда отдал!
Сестра пыталась отнять мой телефон, а я хотел его защитить, и завязалась рукопашная схватка.
Саори, наблюдая за происходящим, сначала удивилась, а потом звонко расхохоталась.
— Ну и ну, какая неожиданная перемена в Кёске.
— …Кто бы мог подумать, что это случится? Кажется, в круг твоих извращений теперь попала и младшая сестра.
Похоже, Куронеко что-то наговаривала Кирино за моей спиной, но сейчас это было далеко не главной проблемой.
— Давай сюда! Извращенец!
— Никакое это не извращение! Даже отец собирает твои фото! Это ничем не отличается!
— Ещё как отличается! Ты их собираешь ради какой-то мерзости!
— О чём ты вообще?!
Куронеко вмешалась в разгар перепалки.
— Мы же только дали обещание Саори. «Никаких ссор», верно?
— Никакая это не ссора! Я имею полное право защищать свою честь!
— Да ладно тебе.
Лирическое отступление. Когда я полез достать из своего тайника нашу «парную любовно-морковную фоточку», я обнаружил, что стикера Кирино там уже не было.
Кое-как успокоив Кирино, мы стали есть вкусности, болтать и смотреть первый эпизод третьего сезона Меруру.
Праздник окончился мирно, и наконец я отправился провожать Саори и Куронеко домой. Обычно я этого не делал, но сегодня был особенный случай.
— Что ж, здесь я вынуждена откланяться. Жду наших новых встреч.
— Эм… Саори.
— О? Что такое, Куронеко-си?
— Спасибо тебе.
Внезапная благодарность как будто была неожиданностью для Саори, и та не ответила сразу же. Но в конце концов ей удалось-таки всё переварить и произнести следующее:
— И тебе спасибо за приглашение на эту встречу.
— Сегодня мне было очень весело. Как и на прошлом летнем Комикете. И когда мы дурачились все вместе. Мне было весело всё это время с вами. Так что спасибо. Всё это благодаря тебе.
— Куронеко, ты хочешь, чтобы я заплакала?!
Да ты уже, я так смотрю!
Саори сняла очки, вытерла слёзы рукавом и сказала:
— Взаимно. Давай дружить и дальше.
Куронеко покраснела и ничего не ответила. Наверное, ей было стыдно.
Когда мы с Саори отправились в разные стороны, – и теперь по дорожке шли только я и она…
В этот момент между нами повисло тяжёлое молчание.
— . . .
— . . .
— Эм, в общем…
— Да! …Что такое?
Я только начинал говорить, а Куронеко тут же ответила необычно громко для самой себя.
— Я тут понял, что не знаю, где ты живёшь. Это недалеко?
— А?.. — Куронеко выдохнула с облегчением, потом посмотрела на меня неудовлетворённо. — Ну, осталось недолго.
— А, хорошо. Тогда я провожу тебя до крыльца.
— …Давай.
Мы шагали плечом к плечу в окрасившихся красным вечерних сумерках.
— Эм…
— Хм?
— …Я просто хотел сказать… мне было весело.
Для додзинси на летний комитет мы с Куронеко ходили покупать камеру, вместе одевались в косплей и делали фото. Этот проект начался с моей не лучшей идеи и не понравился остальным.
— О, и мне тоже было весело. Давай как-нибудь повторим.
— …Хорошо.
Пока мы шли и говорили вот так, с перерывами, мне на ум пришёл ещё один недавний разговор – слова, сказанные мне Куронеко.
Мы шли, шли, и Куронеко заговорила нерешительно:
— …Достаточно. Дальше я дойду сама.
— А, ладно, тогда остановимся.
— …Угу.
Мы встали и посмотрели друг на друга.
— Слушай, Куронеко.
— Д-да?
Куронеко сложила руки на юбке, глядя вниз. Её плечи тихонько дрожали. На её белые щёчки легла тень сумерек, а её блестящие чёрные волосы развевались на ветру.
Пусть мы были одеты иначе, вчерашняя сцена повторялась.
Куронеко дала мне день подумать над своим ответом. Сегодня я должен был его дать.
— …
«Если в ближайшее время тебе признается в чём-то девушка, которая тебе дорога… подумай хорошенько над её предложением».
«Не торопись, хорошо всё обдумай и не забывай о собственных чувствах».
Я всё обдумал. Очень хорошо обдумал.
И потом я принял решение ради важной девушки, что стояла передо мной.
В глубине души я кивнул себе, а потом сказал:
— Я согласен. Я хочу попробовать.
— !
С ослепительной улыбкой Куронеко подняла лицо. Она широко раскрыла глаза от удивления, не поверив своим ушам.
И вот так…
Мы с Куронеко стали парой.
http://tl.rulate.ru/book/73051/4198724
Готово:
Использование:
