Ци Юнь вернулся в палату, а телохранители отступили, охраняя дверь. Ци Сы взял яблоко со столика и откусил, "Ци Юнь, ты смотришь на меня свысока или слишком уверен в себе? Ты не боишься нас двоих оставить в этой комнате?"
Ци Юнь сидел в инвалидном кресле с хладнокровным лицом, "Хоть ты и не умный, но и не глупый, если со мной что-то случится, ты ничего не получишь".
Ци Сы подошел к нему и презрительно посмотрел сверху вниз, "Я просто не могу понять, ты так сильно меня ненавидишь и не даешь мне ни единого шанса выжить, Ци Юнь, твоё сердце каменное?"
Ци Юнь отвернулся, "Не подходи ко мне слишком близко, я не выношу тебя".
Ци Сы удрученно произнес, "Ты знаешь, почему ты мне не нравишься? Ты такой назойливый. Просто потому, что ты родился раньше меня и стал старшим сыном и внуком. Почему я должен отпускать тебя? Почему? Бабушке ты нравишься, дедушке ты тоже нравишься, почему ты мой старший брат? Даже если ты станешь слабее и немощнее, я не буду ненавидеть тебя так сильно, как сегодня".
Ци Юнь потер болезненный лоб, "Мы никогда бы не дошли до такой точки. Я знаю, что тебе нравится забирать у меня вещи, женщин и статус. Ты можешь придти сюда открыто и ты можешь придти сюда, ты действительно молодец!"
Ци Сы дважды фыркнул и просто сел рядом с Ци Юнем, "Какая из женщин вокруг тебя не предана тебе, но ты такой бессердечный, как бы ни была влюблена женщина в сердце, которое никогда не согреется, она сдастся. Я потратил столько сил, чтобы заполучить ту девушку из семьи Цю. Она так долго спала со мной, ты разве не знаешь, Ци Юнь? Ты знаешь, тебе просто все равно! Ты всех считаешь инструментами, на кого ты смотришь свысока? Я просто не могу понять твой высокомерный и жесткий взгляд".
"Но даже если я откажусь от тебя, что с того? Я попросил ту суку украсть у тебя документы, но она отказалась. Что я могу сделать, мне остается только вытащить ее отца, разве Цю Шихао всё ещё может занимать такую должность? Разве он не беспорядок? Он совершил самоубийство, спрыгнув с здания, и я могу винить только тебя. Этот ублюдок из семьи Цю ненавидел тебя до смерти, и она согласилась, как только я подтолкнул ее. Ха-ха-ха. Ци Юнь, почему ты не умер? Почему ты не умер, когда машина сломалась? Тебя можно было спасти! Какая жизнь!"
Ци Сы покачал головой и рассмеялся, из уголков его глаз потекли слезы, рана на его лбу развалилась, и кровь потекла ему в глаза, Ци Сы поднял руку, чтобы вытереть ее.
"Я думал, что ты парализован, и моя мать должна всецело меня поддерживать. Я не ожидал, что она все еще будет поддерживать твою жизнь, а ты не захочешь умирать. Я хочу, чтобы у тебя был ребенок? Ты инвалид, и я все еще не могу тебя победить, я не хочу, Ци Юнь!"
Закричал Ци Сы, и телохранители у двери чуть было не ворвались внутрь.
Лицо Ци Юня было мрачным, а уголки его рта изогнулись, с точки зрения Ци Сы он выглядел полным презрения.
Ци Сы был раздражен в душе и собирался наброситься на него, но следующие слова Ци Юня заставили его остановиться,
"Ты знаешь почему? Потому что ты вообще не ребенок семьи Ци, ты ублюдок, рожденный Гуан Яном и его любовницей".
Ци Сы остолбенел, на его лице выражалось недоверие. Спустя долгое время он, казалось, оправился от огромного шока, "Невозможно! Ты солгал мне! Ци Юнь, ты такой злой! Ты на самом деле придумал такую ложь, чтобы обмануть меня!"
Отвращение на лице Ци Юня вспыхнуло, "На самом деле, у тебя уже есть ответ в твоем сердце. Реакция семьи Ци после твоей аварии и равнодушие к тебе со стороны семьи Шэнь с детства. А Юань, ты не можешь принадлежать своему положению. Ты сделал всевозможные плохие вещи, и мне все равно, сколько грязной воды ты вылил на меня. Твое существование - позор для семьи Ци. Ци Цзунчэн не может оставить тебя в живых, и я заставлю тебя умереть, чтобы ты все понял!"
Ци Сы исступленно замотал головой: "Это невозможно, это невозможно, нет, спасти меня должна мать, спасти меня должна мать!" К концу речь Ци Сы становилась все слабее и слабее, некоторые слова он вообще провыл, словно не мог убедить даже себя.
"Гуань Ян тебя не спасёт. Она теперь и себя-то не может защитить. Прелюбодеяние — непростительная ошибка, позор для семьи. Семья Ци не может её содержать, а в семью Гуань ей и вовсе нет возврата. Что она может сделать, чтобы тебя спасти? Боюсь, она сама жаждет отмежеваться от тебя. Разве ты не понимаешь свою матушку, которая полна расчёта, а не понимаешь?"
Глаза Ци Сы были пусты, из раны на лбу сочилась кровь, он был очень жалок: "Ты всё это давно знал, но придерживал до сих пор, ни разу не подумав найти для меня выход!"
"Инсценировал же аварию. Это ли не попытка найти для тебя выход. А-Юань, разве плохо быть сыном-иждивенцем? Статус и положение ведь одни и те же. То, что сегодня так вышло, винить в этом других нельзя".
Холодный голос Ци Юня разнёсся по палате. Ци Сы поднял голову: глаза его были красные и опухшие. "Ци Юнь, насколько лучше меня считаешь ты, да и насколько лучше нашей эгоистичной и жестокой матери; родственная связь заложена в костях. Ха-ха-ха, а эта красотка рядом с тобой, знаешь ли ты, что она тебя одурманила? Я был у той женщины, она сказала, что тебя одурманили в тот вечер. Знает ли он, что ты употребила такие грязные средства, чтобы его получить? Ци Юнь, ха-ха-ха, как ты представляешь себе свою непорочность? Ты тоже грязная, грязная до мозга костей, ха-ха-ха, одурманить того, кто нравится, как ты это себе представляешь, ха-ха-ха!"
Услышав это, невозмутимое и самодовольное лицо Ци Юня наконец дрогнуло. "Заткнись!"
Син Чжунвань остановился у приоткрытой двери в палату; с того ракурса, под которым он находился, ему хорошо было виден профиль Ци Юня. Мрачное и красивое лицо, словно прекрасный мак, красивый и зловещий.
Телохранитель рядом с ним тихонько позвал юную госпожу, а Син Чжунвань безучастно отступил на два шага: "Не говори Ци Юню, что я был здесь".
Произнеся эти слова, он обошел двух телохранителей позади себя и неторопливо пошел по длинному коридору больницы.
Он обещал Ци Юню, что вернется вечером, а сейчас он предпочёл бы и вовсе не возвращаться, во всяком случае не слышать того, что он только что сказал. В голове у него было тяжело и неприятно, в желудке бурлило, а в груди тошнило. Син Чжунвань свернул в лестничный пролет, согнулся пополам и принялся рвать, но изо рта так ничего и не вышло.
Глаза его покраснели, и от боли на сердце защемило в носу. За болью накатила волна неудержимой злости. Он облокотился на стену, изумрудно-зеленый браслет резал ему глаз. Ударил по стене один раз, другой...
Пронзительный звон и острая боль в запястье немного заглушили боль в сердце. На белоснежной стене брызнуло кроваво-красное пятно, раздался звонкий щелчок, и браслет раскололся надвое, упав на пол.
На запястье Син Чжуньвана была кровавая рана, капля за каплей кровь текла на пол, в уголке его рта появилась ухмылка, сломался, хорошо, надо было сделать это давно. Какая секретная кнопка, какой способ отпереть, об этом знает только он, проще простого. Ци Юнь, тот, кого я себе выдумал, был в моём мире. То ли потому, что ты изображала его слишком правдоподобно, то ли я не хотел в это верить. По крайней мере, передо мной ты была мягкой и доброй. Смешно об этом сейчас вспоминать. Я так и не смог разглядеть тебя, от начала и до конца!
Син Чжуньвану наложили на запястье восемь швов, Сюэ Цин оперся о стену, нахмурив брови. Син Чжуньвань не принял обезболивающего, на лбу у него выступил пот, лицо побледнело, но он упорно молчал.
Сюэ Цин вздохнул и обратился к врачу, который накладывал швы: "Доктор, постарайтесь, чтобы швы были поаккуратнее, у паренька и так нет ни единого маленького шрама".
Врач посмотрел на Син Чжунвань, но тот отказался от анестезии, и доктор не знал, что делать. Такое красивое лицо заставляло медсестричек в приёмном отделении краснеть и учащённо биться сердце, они заходили на него посмотреть даже когда были заняты.
Так долго молчать просто невыносимо, и мой характер действительно довольно крепкий.
Срезав медицинский пластырь, врач написал список и отдал его Сюэ Цин: «Тебе нужно в течение следующих нескольких дней принимать противовоспалительные средства и вовремя их менять». Сюэ Цин с улыбкой их приняла, а врач пошёл осматривать других пациентов. В кабинете остались только они вдвоём.
Сюэ Цин села напротив Син Чжунваня: «Ты даже анестезию не принимаешь, ты думаешь, что у тебя железное тело? Тебе же больно?»
Син Чжунвань уставился на тщательно забинтованное запястье: «Просто запомни эту боль!»
Говоря это, он вытащил из кармана сломанный браслет: «Найди кого-нибудь, чтобы вернуть его».
Сюэ Цин взяла запятнанный кровью браслет и долго молчала.
Син Чжунвань встал и улыбнулся Сюэ Цин, его длинные узкие глаза стали менее игривыми и более холодными. После возвращения в Китай у него первый раз появились такие глаза.
Сюэ Цин вздохнула с облегчением, но чувствовала себя необъяснимо неловко.
Это настоящий Син Чжунвань. Один человек попросил его снять маску, и с сегодняшнего дня всё вернулось на свои места.
Син Чжунвань обнял Сюэ Цин за плечи: «Всё кончено».
http://tl.rulate.ru/book/71957/4014646
Готово:
Использование:
